Сладкий яд

— А ты уверен, что ничего не болит?       — Уверен.       — Может все же осмотреться?       — Говорю же, нормально все.       Стоило часам показать половину первого, как все студенты сразу же бросились в сторону столовой, где некоторые уже ждали свой обед.       Кто-то жаловался на профессора, которому якобы было жалко добавить ему злосчастные пять баллов, кто-то, видимо, проспал всю пару и теперь не понимал где он находится и почему, а кому-то вообще было все равно на весь мир, лишь бы поесть.       Своими собственными заботами они не замечали других, и происходящие события тоже ускользали, словно говоря о том, что нужно быть внимательнее.       Возможно, именно по этой причине жизнь кажется нам настолько скучной и одинаковой?       Может быть, стоит просто оглянуться вокруг и присмотреться?       — Вы только посмотрите, кто здесь сидит, — у американца улыбка заползла чуть было не до самых ушей, когда он увидел друга. — Я думал, что вы двое всю жизнь будете друг друга избегать.       — Что? — Хисын на чужую фразу даже особого внимания не обратил, лишь продолжал щупать плечо темноволосого, которое только вчера было все в крови. — Разве Хун меня избегал? Не замечал такого.       — Я же не то сказал, — сразу же нахмурился Пак, из-за чего сидящий напротив него Сонхун пустил смешок. — Ты меня вообще слушаешь там?       — Не парься. Он с утра такой, — голос Джейка, прозвучавший откуда-то недалеко, привлек внимание сразу троих. — Это всех пугает.       — Профессор тоже это заметил, — выпалил Ян, сразу присев рядом с шатеном, который даже чуть отодвинулся. — А потом по приколу спросил у него, курица ли он. Угадайте, что он ответил.       — Ответил, что да, — австралиец такие странные угадайки не любил, поэтому выдал ответ в ту же секунду, присев между двумя, которые затерялись где-то в своем мире. — Вижу, вы наконец-то поладили.       — Да, это так, — никто не смог понять, это Хисын ответил так, потому что до него дошла суть вопроса, или выдал то, что первым пришло в голову. — И почему ты сел здесь?       — Потому что стало жалко Хуна, — усмехнулся Шим, глядя на старшего с полным издевательством, да и тон был саркастически. — Сейчас-то у него все в порядке. Но если продолжишь лапать его, боюсь, что-нибудь всё-таки сломается.       — Очень смешно.       — Поэтому на моем лице улыбка.       — Прекращайте, — кажется, единственным, кто хотел немного тишины — был Чонвон. — Я вышел из лекции профессора Чона. Мне хватило резни там, так что, будьте любезны, — он бросил смертоносный взгляд на двух неугомонных, — захлопните пасть, или я помогу вам это сделать раз и навсегда.       — Какой ты злой сегодня, — а тут удивление сразило американца, что привык видеть чужое лицо только с улыбкой. — Что-то случилось?       — Забей, — видимо, отвечать тому не хотелось.       Ян вдруг поднялся с места с почти нетронутым подносом и направился к выходу, поставив обед на первый попавшийся на глаза стол.       — А с ним-то что? — Джей направил свой вопрос австралийцу, который явно должен был что-то знать. — Его кто-то обидел?       — Понятия не имею, — но даже тот пожал плечами. — Он почти всегда такой после того, как побывает на лекциях Чона. Вы же знаете, что этот старый пердун любит показывать разные картинки.       — Думаю, он просто слишком близко принимает его слова, — выдал Хисын, который тоже часто видел чужое поведение. — Через полчаса успокоится и сам придет. В таких ситуациях его лучше не трогать.       Кажется, Пак был единственным, кого беспокоила эта ситуация. Он по себе знает, что держать что-то в себе — плохая затея.       Все наши эмоции как снежный ком. Чем дольше мы продолжаем в себе их копить, тем больше становится этот ком, и в конце концов он взорвется. И даже мы не можем угадать в какой именно это будет момент.       Конечно, по Чонвону не скажешь, что он тот, кого могла бы задеть какая-нибудь чушь. Это он, скорее, кого-то заденет. Да так сильно, что тот будет молить о смерти.       Но, наверное, даже у таких людей найдется что-то такое, о чем не знает никто другой…       — Один сидишь? — шатен никогда не думал, что когда-нибудь начнет диалог с этим человек сам. — Странно.       — Почему странно? — да и Чонвон, наверное, не ожидал, что тот решится подойти первым. — Я всегда хожу с кем-то?       — Да, — кивнул старший и присел рядом, приподняв уголки губ. — Обычно, ты ходишь либо с Джейком, либо с кем-то еще. Но никак не один.       Небольшая аудитория для практических занятий в присутствии только этих двоих казалась намного больше, чем на первый взгляд.       Свет был выключен, но было не так темно, так что можно было заметить любое действие, которое они проделывали, да и голоса были слышны.       Американец признает, что запыхался, пока искал нужного человека. Сначала он обошел все общежитие, а потом весь двор, а ведь территория была не маленькая. И в тот самый момент, когда хотел было махнуть рукой, наткнулся на того, кого искал.       Только тогда, когда хотел зайти, парня поразил вопрос. А что он, собственно, тут делает?       Конечно, они с Яном как бы хорошие знакомые. У них двоих даже есть общие темы для разговоров.       Но разве он может вмешиваться в чужие дела?       — Почему пришел? — видимо, синеволосого беспокоил тот же вопрос. — Не говори, что тебе стало меня жаль. Я очень расстроюсь.       И правда, лицо младшего говорило все за него. Привычной улыбки совсем не видно, глаза, обычно блестящие от разных эмоций, словно бы совсем потухли.       Все его состояние говорило о том, что ему сейчас не по себе.       — Ты же помог мне, когда я повздорил с Хуном, — но Джей решил не подавать виду. — Поэтому решил вернуть тебе должок.       — Со мной все нормально, — второму очень хотелось отмахнуться вопросов в свой адрес. — Просто иногда нужно побыть одному. Джейк и не лезет, если я не попрошу.       — Но разве не лучше выговориться кому-то? — конечно, Пак не из настырных. От кого-то информацию выдавливать не станет, но сейчас ему хотелось стать чуть упрямее, чем обычно. — Я выслушаю и забуду.       — Забудешь?       — У меня память как у рыбки, — он покрутил указательным пальцем вокруг виска, словно говоря «я сумасшедший». — Сейчас расскажешь, а я через пять минут уже все забуду. Даже потом не вспомню.       — Да ты же недавно пересказал наизусть книгу о сосудах человека.       — Это другое.       Что самое удивительное — так это собеседник вдруг засмеялся, кажется, чуть отпустив ситуацию, которая его задела.       — Если я тебе расскажу, — кажется, лед начал тихонько таять, — обещаешь, что не будешь смеяться?       — Обещаю.       — И что никому не расскажешь?       — Обещаю, — американец сразу кивнул, даже не задумался. — Твой секрет уйдет со мной в могилу.       — Я… — Чонвон проглотил ком в горле, явно боясь, что окажется смешон. — Я жутко боюсь вида крови. Знаешь, это как травма на всю жизнь. И меня буквально выворачивает наизнанку после пар с профессором Чоном.       Старший и сам бывал на этих парах. Точнее, он посетил только одну, и у него остались очень специфичные впечатления.       В тот раз он был занят тем, что беспокоился о Сонхуне. И, кажется, совсем не заметил тех, кто был рядом.       — Он ведь иногда даже органы какие-то показывает на этих своих слайдах, — Яна всего передернуло, когда он рассказывал об этом. — А мне потом не по себе становится.       — Разве кровь не пугает многих? — пожал плечами шатен. На его лице не было улыбки, да и намерений издеваться и рассказать кому-то явно тоже не было. — Не думаю, что это что-то странное.       — Просто… — по всей видимости, под этим страхом таилось что-то еще, о чем парень не решался кому-либо рассказать. — У меня же имидж человека, который ничего не боится. И если окажется, что я боюсь чего-то такого, то все рухнет. К тому же, я охотник на вампиров. Как я могу бояться крови?       — Глупости какие, — Джей аж нахмурился с чужих слов, кажется, даже возмутившись. — Даже некоторые пчеловоды боятся пчел. Это нормально.       — Правда? — голос у младшего дрогнул, кажется, еще чуть-чуть, и он даже может расплакаться. — Ты так считаешь?       — Ну конечно, блин, — как бы Пак не избегал собеседника обычно, сейчас он двинулся как можно ближе, чтобы тот мог положить голову на его плечо. — Какой бы у тебя не был «имидж», чего бы ты не боялся — это все нормально. Ты же человек, а у каждого человека есть свои страхи. Это и делает нас живыми.       Возникла тишина. И она была самая нужная в этот момент.       Иногда можно было услышать, как Чонвон шмыгает носом, не веря тому, что рассказал кому-то свой секрет. А американец лишь приподнимал уголки губ, обнимая того за плечи, стараясь создать хоть какое-то тепло.       Говорят же, что с нужным человеком даже молчать приятно.       Наверное, это один из таких случаев.