Сладкий яд

Говорят, что каждый новый день — это новая жизнь.       С тех самых пор, как восходит солнце, и до тех пор, пока оно снова не исчезнет, у нас есть шанс прожить нашу новую жизнь не так, как мы делали это вчера.       Конечно, в наши будни, когда все одинаково, невозможно разнообразить каждый день.       Но жизнь же наша, не так ли?       Нам самим суждено выбрать как ее прожить.       — Говорят, они так много истребили.       — Серьезно?       — Наши охотники что надо.       — Теперь даже можно вздохнуть спокойно.       Жизнь в академии кипела, так как была середина недели. Занятия шли полным ходом, а сплетни про охотников, как всегда, были у всех на устах.       Сонхуну казалось, что один он остался на месте, даже не дыша, пока остальные упорно шли вперед, не удосужившись даже оглянуться.       Да, для него мир вдруг замер.       — А вот и наши друзья! — Чонвон заорал чуть было не на весь двор, но никто на него не посмотрел. Видать, все уже привыкли к чужим странным выходкам. — Мы с Джейком как раз о вас вспоминали.       — Правда? — приподнял уголки губ американец, замечая подозревающий взгляд Хисына на себе. — Хён, что-то не так?       — Нет, ничего, — Ли сразу же поднялся с места, словно всем своим видом показывая, что не желает возиться с такими людьми. — Мне пора.       — Чего? — тут даже безметяжный Джейк нахмурился, не понимая ход чужих мыслей. — Занятия же только через два часа.       — Хочу немного почитать в библиотеке, — скорее всего, у старшего появилось целое полчище оправданий, раз он так быстро что-то выдал.       — Я купил тебе сока, — воспользовавшись малюсеньким шансом, Сонхун протянул к тому небольшую коробочку с яблочным соком. — Ты же…       — Нет, спасибо, — шатен бросил на собеседника такой тяжелый взгляд, словно бы обвинял его во всех смертных грехах. — Мне пора.       — Хорошо… — и ведь Пак настаивать не стал, просто опустил голову и тоже развернулся в другую сторону. — Я забыл телефон в аудитории.       — Что это с ними? — Джей ничего спрашивать у друга не стал, так как тот казался уж чересчур опечаленным, но теперь и ему стало не по себе.       — И я о том же, — похоже, эта ситуация поразила даже Яна, который обычно удивлялся разве что ручке на крыльях, которая может летать. — Какая кошка между ними пробежала?       — Красная, — выпалил австралиец, тут же получая вопросительные взгляды от обоих.       — Ах ты жук! — на лице синеволосого было написано полное возмущение. — Что-то знаешь, еще и скрываешь от меня, да?!       — Ничего такого.       — Рассказывай давай.       — Не знаю я ничего.       Да удивление Сонхуна, его не стали ловить в ту самую секунду, как он пришел на занятия в понедельник. Как бы японец не уговаривал его остаться, парень не послушался и пошел. И, к счастью, с ним ничего не случилось.       Видимо, Ли не стал никому рассказывать, несмотря на то, что очень хотел. А может ему просто стало интересно, как такое существо способно ходить под палящим солнцем.       Конечно, к другому человеку в голову не залезть, и мысли не прочитать, а ведь младшему сейчас очень хотелось это сделать.       Хисын игнорировал его персону так, как только мог. На лекциях молчал, за обедом сидел с другими ребятами, если случайно встречались, одаривал самым страшным взглядом, который только был в его арсенале.       Только один раз шатен взглянул на него нормально: вчера, во время общей физкультуры.       Пак ощутил на себе этот взгляд очень четко.       Старший осмотрел руку, на которой должен был остаться хотя бы шрам от пули. Но, увидев, что не осталось ничего, лишь фыркнул, поняв, что это и правда не сон.       Видимо, он начал презирать еще больше, когда до него дошло осознание того, что промахнулся.       — Как?! — у Джея чуть волосы дыбом не встали, и его собеседник был уверен, что это было слышно по всему общежитию, даже в самых укромных уголках. — Это же ужас!       — Да… — темноволосый лишь кивнул, соглашаясь с чужими словами. — Вот именно по этой причине он меня и избегает.       — Тебе еще везет, что он не доложил, — казалось, что такими темпами Пак свихнется слишком рано. — Если бы сделал это, то… — похоже, он даже задумался, что бы стало с другом, если бы тот, о котором они говорили, пошел на этот поступок. — О боже, тебя могли увезти на опыты. Думать о таком не хочу.       — Думаешь, он ненавидит меня? — поджал губы младший, положив голову на согнутые колени. — У него взгляд такой страшный.       — О нем всегда говорили, что он бы убил всех вампиров, если бы мог, — обреченный вздох вырвался из американца, ведь он знал, как его друг слаб перед своими нежными чувствами. — И почему тебе нравится именно он?       — Закон подлости, — Сонхун неловко пожал плечами, осознавая, что это больше похоже на издевательства судьбы. — И теперь я в тупике.       Верно.       Судьба над ним словно бы жестоко издевается.       Да и до такой степени, что хочется рвать волосы на голове.       Ведь Пак — вампир. Его единственная цель в жизни — это выжить и узнать, почему он может ходить под солнцем.       Как бы он не был доброжелателен и добр, ничто не сможет изменить того, что он то самое существо, которое заставляет людей трястись, доводя чуть ли не до истерики одним лишь взглядом.       А Хисын — человек, который терпеть не может вампиров. И, не взирая на свои чувства, он убьет любого, кто будет хоть как-то похож на это существо.       И такая ирония, что именно эти двое привязались друг к другу.       — Мы что-нибудь придумаем, — выпалил американец, вдруг вскочив со своей кровати, на которой молча сидел уже которую минуту. — Точно.       — Что? — у Сонхуна пошла перезагрузка, ведь его друг лучше всех знал, что, если Хисын на что-то настроен, он никогда не отступит. — Что ты собрался делать?       — Оставь это на меня, — по лицу шатена можно было понять, что какая-то маленькая идея у него уже есть. — Я все сам сделаю.       — Эй, — и Пак должен был остановить его любой ценой. Он был уверен, что, если что-то слишком резко предпринять, но разозлит Хисына намного больше, чем сейчас, — ты ведь знаешь, насколько он ненавидит вампиров. Это опасно.       — А еще я знаю, что ты ему нравишься, — по всей видимости, сложившаяся ситуация раздражала американца очень сильно. — Он ведь сам говорил, что любовь не зависит от того, кем является объект его симпатий. Если бы это было не так, он бы уже давно тебя сдал, не так ли?       — Так то оно так, — второй даже губу прикусил, понимая, что собеседник в какой-то степени прав. — Но это все…       — Это все не имеет значения, — Джей двинулся к выходу, на ходу набирая чей-то номер. — Я придумаю что-нибудь обязательно. Так что не нервничай.       Конечно, Пак — надежный человек. Он не безрассудный, и всегда знает, как лучше действовать и в какой именно момент.       Но, если темноволосый мог передать то самое чувство, когда лежал на асфальте и чуть было не стал мишенью для чужого пистолета, то друг бы все понял.       Что странно, Сонхун никогда не боялся смерти. Как говорит Нишимура, они явно уже умирали, раз теперь стали такими странными существами.       Он боится, что потеряет все то, что имеет сейчас. Друзей, хорошее окружение, причину улыбаться каждый день — это все ведь намного дороже сокровищ.       Хисын тогда смотрел на него с презрением. Такое отвращение у него не вызывало больше ничего. От милой улыбки не осталось ничего, его губы были плотно сжаты, будто бы он боялся, что, если раскроет рот, начнет говорить намного больше, чем должен был.       Именно это и заставляет Пака отчаяться и сидеть на полу, прижав к себе ноги.       Что, если Хисын придет и убьет его?       Парень готов умереть как угодно. Самыми разными способами. Хоть сожгут его, или обольют святой водой только ради забавы.       Но умирать от рук Ли он не готов.       Такого не должно произойти…