Сладкий яд

Что такое чувства?       Наверное, это то, что позволяет нам быть людьми. Познать, что мы существуем.       Некоторые говорят, что испытывать чувства — это величайшее наслаждение. Так мир выглядит более красочным, великолепным. В то время как кто-то другой скажет, что нет, что все наоборот, чувства — это удел слабаков.       Рики, читая обо всем этом не мог согласиться ни с первым заявлением, ни со вторым.       Почему?       Ответ прост.       Из всего спектра чувств, которые есть у живых существ, он испытывает только страх. А иногда, чтобы почувствовать хоть что-то, специально испытывает боль самыми разными способами.       Перед Сонхуном он никогда не признается в этом. Но на деле, жаждет именно этого больше всего на свете.       Может быть, первое утверждение правдивое.       — Да не кури ты дома, — на лице у Пака было написано полное возмущение, когда он видел в чужих руках сигарету, которую тот готов был зажечь. — На что тебе улица? — он смотрелся как хозяйка квартиры, которая пришла проверить дом.       — Как я ненавижу ваши выходные, — а младший на это закатил глаза и положил вещицу обратно в карман. — Почему ты не можешь учиться все время?       — У людей есть свои максимумы, — пожал плечами собеседник, что убирал мусор, разбросанный по всему дому. — Им необходимо вовремя отдыхать, как и нам надо вовремя выпивать крови.       — Пойду, что ли, поохочусь, — Нишимура сам не заметил, как вскочил на ноги, направляясь в сторону окна. — А ты не двигайся, я и тебе принесу.       — Ну ладно, — видно, темноволосый все равно никуда не собирался.       Как не странно, Рики всегда понимал, когда у друга может случиться припадок. В отличии от самого парня, старший пьет кровь редко. Возможно, пару раз в месяц. И пытается даже отказаться, если будет такая возможность.       Из-за этой затеи у него бывают припадки. Он теряет рассудок и может даже напасть на кого-то. А потом ужасно жалеет.       Каким бы хладнокровным и бесчувственным Нишимура не был, он не смог бы смотреть на то, как Сонхун потеряет смысл жизни после того, как его тайна будет раскрыта.       Уж лучше пострадает он сам.       — Да ладно тебе.       — Будь тише…       — Ничего не случится, детка. С тобой же я.       — Тише, говорю…       — Ты же трясешься от страха. Тебя обнять?       Рассевшись на привычной крыше, японец смотрел вперед, выискивая одинокого человека, который, может быть, бродит где-то недалеко. Но голоса, звучавшие где-то, начинали действовать ему на нервы слишком уж сильно.       Скорее всего, какая-то странная парочка, в которой один пытается показать себя героем, а второй отлично понимает, что тот даже в дублёры какому-то герою не годится.       Любопытство взяло вверх, и блондин принялся оглядываться, чтобы понять, кто это портит ему всю прелесть охоты.       Недалеко от него двигались двое парней. Один болтал без умолку, рассказывая о том, как однажды сразился с тем самым существом и повалил его, а тот, кто шел рядом, старался его заткнуть, чтобы не наткнуться на какие-то проблемы, которые ему уж точно не нужны.       Чуть приглядевшись, парень понял, что один из них ему ужасно знаком.       Может, пора повидаться?       — Я вдарил ему прямо по материнской плате, — темноволосый парень, что был довольно высок, продолжал болтать. Хоть колени у него и тряслись, он предпочел хвастаться и дальше, лишь бы показаться храбрым спасителем в чужих глазах. — Когда я с тобой, милашка, с тобой никогда и ничего не случится.       Когда темноволосому предложили проводить до дома, он был просто в восторге от этой затеи. Район все-таки один из опасных, даже если тут проводили чистку.       Но сейчас он конкретно жалел, что согласился, ведь тот, кто шел рядом, болтал без умолку, явно желая лишь похвастаться.       Неужели он обрек себя на смерть?       — Мне кажется, что наоборот, — а Сону устало вздохнул, мысленно молясь всем богам, чтобы вернуться домой живым. — В следующий раз воздержись от того, чтобы проводить меня до дома, договорились?       — Эй, ну не будь ты таким, — видимо, того эти слова задели, и он поспешно закинул руку тому на талию, притягивая ближе. — Ты ведь не сможешь защитить себя, если что-то случится. А у меня это получится.       — Это «что-то» случится именно из-за тебя, — на лице Кима было написано полное отвращение от человека, который шел рядом с ним. И его ужасно бесил факт того, что тот скоро узнает и его адрес. — Дальше я сам.       — Ну как же так? Давай до конца провожу.       — Я сказал, что пойду сам.       — Эй, чего ломаешься?       — Он же сказал, что сам пойдет, — Рики хотелось выждать момента, но чужой голос так сильно потрепал его нервные клетки, что он выскочил из угла, в котором успешно прятался. — Невежливо так внедрять помощь, которая никому не нужна.       — А ты еще кто такой? — нахмурился незнакомец, скрестив руки на груди. Он глядел то на коллегу, то на того, что вдруг появился, словно бы поймав их на измене.       — Он… — улыбнулся темноволосый, быстрыми движениями оказавшись около своего знакомого, — … мой парень.       — Да, я… — Нишимура уже собирался согласиться, как его глаза округлились. Он вопросительно взглянул на собеседника, а тот жалобно состроил глаза, заставляя обречённо вздохнуть. — Я его парень. И меня бесит, что ты все еще тут.       У того аж волосы дыбом встали, когда японец взглянул на него на полном серьезе. При всей этой темноте парень выглядел угрожающим настолько, что колени дрожали пуще прежнего, а сердце колотилось быстрее, говоря о том, что находиться здесь слишком рискованно.       — Ясно, — и он решил отступить, медленно пятясь назад. — Увидимся.       — Надеюсь, что нет, — прошептал Сону и выдохнул с облегчением весь воздух из легких. — Не думал, что увижу вас сегодня. Хотя, вы очень даже кстати.       — Мимо проходил, — почесал затылок блондин, поворачивая свой корпус в сторону, где находился чужой дом. — Давайте провожу, раз я тут.       — В вашей компании не так страшно и противно, — Ким хихикнул, кажется, его настроение внезапно стало намного лучше. — Я боялся, что на нас нападут, а он убежит, как последний трус.       — У него это написано на лице, — тот же пожал плечами, думая, почему второй так обрадовался.       Единственное, чего он должен бояться — это остаться где-то, покусанный и без крови. И тот, кто может его сделать, почему-то стал причиной его улыбки и хорошего настроения.       Странно все это.       — Почему у вас работа так поздно заканчивается? — нахмурился Нишимура, не в первый раз уже замечая, как второй поздно возвращается. — Все рабочие места должны обеспечивать, чтобы сотрудники были дома до захода солнца, — он даже задумался об этом. — Вы могли бы даже жалобу написать.       — Там просто платят хорошо, — поджал губы темноволосый, даже ощущая себя немного виноватым. — А деньги мне нужны.       — Так сильно?       — Хочу переехать в более хороший район, — а ведь второй раскололся сразу. По нему было видно, что он ничего особо не скрывает, и скрывать-то не хочет, что бы там не было. — Как перееду, так сразу устроюсь на другую работу.       — Мне вас не понять, — выдал Рики, медленно двигаясь в нужную сторону.       — А вы кем работаете? — вдруг решил поинтересоваться парень, задумавшись о том, что часто видит эту персону в своем районе.       — Я… ну… — у японца в голове не было ни одной мысли.       Как ему ответить? Что сказать?       Даже если прожил в Корее несколько лет, он не знает никакой профессии, только охотников. И то не может так ответить, даже если сильно захочет.       — Я студент, — выпалил блондин, вспомнив совет Сонхуна. Тот как-то упомянул, что, если кто-то поинтересуется, лучше сказать, что он студент, который учится в медицинском, и подрабатывает в разных местах. — Учусь и работаю.       — Ой, студент? — кажется, Сону чужие слова очень понравились, ведь он широко улыбнулся, хотя на то особой причины даже не было. — Выходит, что я старше.       — Да, — тот поспешно кивнул, не совсем понимая, что это значит. Но его радовало, что собеседник так ярко улыбается. Кажется, что он светится вместо луны, озаряя все вокруг своим светом, — так все и есть.       — Тогда вам стоит называть меня «хён», — Ким даже подпрыгивал. Казалось, что он счастлив настолько, насколько это вообще возможно. — Хотя нет, не сейчас. Потом, если мы с вами станем ближе.       Второй предпочел просто кивнуть и двигаться в том же темпе, что и прежде.       Чужой дом, что уже был ему очень знаком, приближался все ближе и ближе, а ему почему-то захотелось растянуть момент и побыть с этим милым человечком еще немного. Совсем на чуть-чуть. Хотя бы на пару секунд дольше.       За последние дни Рики навещал темноволосого несколько раз. Использовал гипноз, который почему-то действовал только наполовину. Иногда даже непринужденно болтал, коротая время.       Наверное, он просто привык. Других причин быть не может.       — Спасибо, что проводили, Рики, — вопреки чужим желаниям, они се же оказались у нужного дома, а темноволосый вдруг поднялся на цыпочках и оставил совсем мимолетный поцелуй на щеке своего «спасителя». — Увидимся.       — Эй…       Нишимура ничего возразить не успел. Тот слишком быстро смылся с места своего преступления. И парень даже украдкой заметил, что кончики его ушей внезапно покраснели.       Странно. На улице, вроде бы, не так холодно. Почему же появился такой алый оттенок? Или сам японец не заметил прохлады?       Место поцелуя горело, словно там кто-то зажег огонь. А сердце его сильно-сильно колотилось.       Почему сердце так бьется?       Это страх?       Но ему же не страшно.       Что это такое? Что это за чувство, что внезапно возникло…?       Если бы Нишимура мог увидеть свое отражение, то заметил бы, что его щеки горели красным намного больше, чем чужие уши.       И, если бы понимал собственные чувства, сразу же догадался, что это никакой не страх. Это чувство, которое более глубже и опаснее…