Поэт любит троицу

На стекле витраж из памятных фото, На витраж светит яркое летнее солнце. Витраж отливает радугой и пахнет морем, На витраж не стоит смотреть сквозь слезы. На красных стеклах нарисовано небо В прощальной палитре закатного бремени. Краснеет вино в бутылке с яркой эмблемой, Самые сильные раны пропадают со временем. В оранжевом мире по-прежнему осень, Рыжий кот мяучит на спешащих прохожих. Возле костра каждый стал вдруг философом В неудачной попытке забраться под кожу. Желтая плитка на стенах в больнице, Одуванчики с поля хоронят в страницах. На этой мозаике — свет тепла, небылицы, Солнечный зайчик играет в салки на лицах. Зеленый витраж пахнет лесом и хвоей, Под ивой плакучей предельно спокойно. Драгоценный сундук с ностальгией и горем Стремительно падал в темный омут болота. Мир был укутан в голубой палантин, Необъятный настолько, что не было сил Разглядеть свою тень в отраженьях витрин И увидеть сквозь слезы свой собственный нимб. Потаенное спрятано в глубокой пучине, Беспросветных течениях собственных мыслей. Печаль окрасила стекла в отвратительно синий И такими же сделала на коленках ушибы. Изображение ночи в неоновом свете В фиолетовых бликах застыло на месте. В помехах на выцветшей старой кассете, С запахом прошлых обид и заточенных лезвий. На витраже по-прежнему хватает изъянов, Витраж очень хрупкий и полон страданий. Фотографии радости, горя, улыбок и шрамов, Колыбель безутешных воспоминаний.