Лекарь

Почти всё время полёта до Метрополии я провёл в обществе Риани. Он же и просветил меня относительно того, как надо будет вести себя у Эшатторов. — Всё будет зависеть от того, какой формат выберут Далиентары. Если гостевой визит, то ничего особенного. Просто прилетим и побеседуем. Но судя по тому, насколько был зол лар Андари, это вряд ли. Скорее всего, будет официальная аудиенция, которая может обернуться для графов чем угодно, вплоть до низложения. — Я думал, герцоги могут лишать титулов только своих подданных… — слегка растерялся я. — В империи нет герцогских или графских подданных, — усмехнулся Рари. — Мы все без исключения, в том числе и ланы, — подданные императора. При этом по иерархии любой граф обязан подчиняться любому герцогу. Но при этом может получиться так, что интересы одного графа может представлять другой герцог. Особенно хорошо это видно на спутниках Виши и Метрополии. Так, например, за графами Ривеинами стоят Альмадиары, за Миеллинами — Наэрин Таириллан, а вот графы Ормалли под покровительством Салиандаров, ведь их дочь, Ашуна, нынче графиня Шатарнаи. А вот этих лучше вообще не трогать, потому что там сразу затрагиваются интересы Рея Калли. Понимаешь, Габриэл? Прежде чем кто-то из герцогов решит наказать графа, ему надо убедиться, что после этого он сам сохранит голову на плечах. — Но ты же только что сказал, что Эшатторам может грозить низложение… — Верно, потому что это будут семейные разборки. В подобные дела даже император не будет вмешиваться без особой причины. Потому что чаще всего таким образом фамилия заботится о своей репутации, убирая в сторону ненадёжную линию, чтобы потом не пришлось отвечать за их проступки. — Ну а мне что делать в этом случае? — спросил я. — Вспомнить положение кодекса о правилах поведения нетитулованной родни при официальном визите к нижестоящей линии. Рари оказался прав. Как только мы встали на орбиту Метрополии, на «Аджинар» тут же прибыли восемь человек. Как я понял из случайных фраз, все они принадлежали эскадре ние Шаланэ. Я всё ещё путался в кодексе, но даже мне стало понятно, что это уже серьёзно. То есть мы не просто прибываем как вышестоящие, а заходим боевой единицей. Честно говоря, мне было немного не по себе. Ну не мог я представить, чтобы на Ивере кто-то вломился в дом родителей с оружием наперевес. Там бы сразу вызвали полицию и арестовали скандалиста. А здесь… Как я уже успел усвоить из пройденного материала, тут каждый титул одновременно и прокурор, и потерпевший. И должен сам отстаивать свои права в зависимости от расклада. Понять-то я это понял, но как отстранённую информацию. Вот только уже скоро мне предстоит увидеть это в действии. На планету нас опустилось тридцать человек. Правда, в родовые цвета Далиентаров были одеты только четверо: ние Шаланэ, лар Андари, лара Эдина и я. Риани был в чёрно-зелёном костюме Сартанов, офицеры эскадры — в форме, а ещё полтора десятка штурмовиков — в полной броне и зеркальных гермошлемах, что делало их похожими на боевых роботов. Вот в таком порядке мы и покинули шаттл. Графы нас встречали на крыльце дома, выстроившиеся таким же полукругом, как совсем недавно стояли мы, ожидая визита императора. Забавно, я вдруг понял, что внезапно оказался с другой стороны, и только с этой точки зрения оценил предписанное кодексом «смотреть в пол». Потому что в данный момент Эшатторы находились по отношению к нам на возвышении, и если бы они не опустили головы, то получился бы взгляд сверху вниз. — Добро пожаловать в графство Эшаттор, — произнёс один из них. — Пройдёмте в дом, — холодно ответил ние Шаланэ. — Старшее поколение остаётся, младшие и ровесники могут быть свободны, — дополнил слова супруга лар Андари. Мне же и ларе Эдине пока надлежало помалкивать, что мы и делали. Дальше холла мы не пошли. Ние Шаланэ сразу занял одно из кресел, а лар Андари мрачно оглядел родню и повернулся к семейному лекарю. — Распаковывайтесь, лара Эдина. Та только кивнула и выкатила на середину свой чемодан на колёсах. А дальше у меня едва челюсть не отвисла. Да, чемодан был не маленьким, но всё же я не ожидал, что сначала он разложится на две части, превращаясь в столик с выдвижным сидением, а после ещё увеличится в пять раз, образовав в итоге полноценную рабочую консоль. — Я готова, лары, — объявила она через несколько минут. — С кого начнём? — С наследной линии. Граф Эшаттор, с вас первый образец. Всё же генетическая расшифровка хоть и не самый долгий процесс, но и не быстрый. На первый результат ларе Эдине потребовалось минут двадцать с учётом подготовки. За это время мы с Риани тихонько отползли к дальнему дивану и там с комфортом устроились. Герцогские штурмовики ненавязчиво блокировали выход, а вот Эшатторы так и продолжали стоять навытяжку. — Вторая ступень… — наконец объявила лара Эдина. — Племянник или кузен. — Как такое может быть? — тут же развернулся к ней лар Андари. — Помнится, вы мне сказали то же самое?! — Вторая ступень, лар Андари, — абсолютно уверенно повторила Эдина. — Это факт. Положение на генеалогическом дереве озвучено ассоциативно, поскольку вторая ступень включает в себя несколько видов родственной взаимосвязи. Нужны уточняющие данные. За час с лишним лара Эдина успела провести четыре анализа и под конец шокировала всех. — Первая ступень, девяносто восемь и семь десятых процентов за то, что лар Габриэл ваш сын! — заявила она, глядя в глаза одному из представителей Эшатторов. — А ваш, лар Андари, как я говорила ранее, родственник второй ступени, то есть родной дядя. — Как такое возможно?! — возмутился виновник, переводя непонимающий взгляд с жены на родню и на меня. — Он же урожденный иверец! А я отродясь не покидал звёздную систему Метрополии! И это можно проверить очень легко! Пока Эшатторы решали дилемму, а я во все глаза смотрел на своего биологического отца, лара Эдина тихо произнесла: — Иногда для того, чтобы ребёнок появился на свет, не обязательно участие самого лара. Достаточно только семенного материала. — Что вы хотите этим сказать? Но вместо лары Эдины на этот вопрос ответил я. — ЭКО, искусственное оплодотворение. Процедура достаточно распространённая на Ивере, чтобы её принимали как должное, не акцентируя на этом эпизоде внимание. — Поясните, лар Габриэл? — повернулся ко мне лар Андари. — Если моя мать родила после ЭКО, то этот момент мог никак не обсуждаться в семье. В отличие от того же приёмного ребёнка. Но если это так… Если мой отец мне не отец… То как-то же должен был попасть генетический материал на Иверу… На этом моменте я замолчал и серьёзно задумался. Если выводы лары Эдины верны, что тогда? Последнее время я почти не вспоминал своих родителей. Там, на Ивере, я иногда звонил им, но только с целью убедиться, что они пока ещё не попали под квоту. Были ли мои звонки продиктованы любовью и заботой? Наверное, да. В том смысле, в котором я сам понимал эти определения. Любить родителей — это помнить об их существовании и поздравлять с праздниками. Заботиться о них — это выделить свободное время, чтобы увидеться, и свободные деньги, чтобы сделать подарок. Из всего этого списка на Ивере я мог только поинтересоваться, как у них дела. Что я регулярно и делал. И они тоже, тем самым проявляя заботу о выросшем сыне. Мы все принимали такое отношение как должное и правильное. Вот только с появлением в моей жизни Риани мои чувства любви и заботы изменились. Для меня «любить» стало означать знать, что Рари счастлив, а «заботиться» — решить его проблемы. И сейчас я сравнил между собой чувства к родителям и к Риани. Отсюда и выросла моя растерянность. Да плюс ещё добавилось осознание, что отец мне вовсе не отец, а воспитатель. И что с этим теперь делать? Пока я размышлял, с места поднялся ние Шаланэ. — Я так понимаю, что мы задержимся здесь надолго, — произнёс он. — А раз так, я бы предпочёл, чтобы меня проводили в гостевые покои! После этих слов я буквально физически ощутил, как гнетущее напряжение отпустило всех присутствующих. Граф Эшаттор обворожительно улыбнулся и предложил лично сопроводить ние Шаланэ. Отец лара Андари шагнул ближе к сыну и что-то тихо произнёс, неопределённо разведя руками. А престарелый виновник моего рождения подошел к нам… На вид дедку было около семидесяти, но я уже давно понял, что в империи нельзя ориентироваться по привычным мне критериям. Он остановился в двух шагах от нас и внимательно оглядел меня и Рари. — Сын, значит… Я не знал, даже не думал, но это не меняет факта. И хоть я не знаю, как это случилось, но я рад твоему существованию. Ты сейчас не поймёшь моих слов, потому что я тебе чужой. Но я и не ищу твоей любви. Я просто горжусь, что ты есть…