***
Тяжесть. Холод. Мрак. Жажда. Тав с трудом открыла, казалось, свинцовые веки. Сначала была кромешная тьма, а зрение не могло сфокусироваться на чём-либо. Голова гудела, и тело пронзало лёгкое покалывание. Что с ней стало? Что вообще произошло? Воспоминания последних часах исчезли из памяти девушки, и связать логическую цепочку воедино никак не удавалось. Вот она идёт по пляжу. Вот маяк. А потом тьма. — Тебе лучше не двигаться сейчас, — прозвучал бархатный голос где-то сбоку. Зрение всё ещё не могло нормально сфокусироваться, и девушка подумала, что в любом случае делать нечего. — Ч… Что случилось? — скорее хрип, чем полноценный голос. — Ты умерла, — донеслось до Тав. Это могло бы быть хорошей шуткой, если бы не обессиленное состояние девушки, которое можно было бы назвать «дерьмовым». Зрение понемногу начало фокусироваться, и Тав стала рассматривать помещение, в котором находилась. Судя по планировке, это место было похоже на её комнату, но другое. Слева большое, занавешенное тяжёлыми шторами окно, справа — дверь. Спереди — огромный платяной шкаф. Минимализм. Сама же девушка находилась на чём-то мягком, как позже она поняла, это была кровать. Возможно, того, кто её сюда принёс. — Вот, — незнакомая фигура помогла Тав сесть на кровати, придерживая её за спину, другой рукой протянула девушке стакан с некой жидкостью, от которой веяло невероятно манящим ароматом. Настолько манящим, что Тав не задумываясь выхватила посудину и стала жадно глотать содержимое, похожее на вкус на восхитительное вино. В голове пронеслась мысль, что давать больному человеку алкоголь — не самая лучшая идея, но эта мысль быстро исчезла, оставляя только пустоту и вкус на языке. — Вкусно, что это? — спросила уже более уверенным голосом девушка, когда стакан опустел. Только сейчас Тав смогла полноценно рассмотреть того, кто с ней разговаривал. Белые волосы, красные глаза и странной формы уши создали впечатление небывалой красоты. Собеседник смотрел на Тав ни то с грустью, ни то с недовольством и раздражением. Словно совсем не такой реакции он ждал. — Кровь, — на лице у мужчины появилась нахальная улыбка, словно он только что напакостил и ждал ответа. Он ждал крики, панику, мольбу, злость… Но девушка только вскинула бровь и кивнула. — Ну да, как же. Это кровь, а я, выходит, вампир теперь? — Тав не поверила его словам, и из её уст вырвался лёгкий смешок. Как бы там ни было, но эта жижа, которую она только что выпила, действительно облегчила ей жизнь. Голос вернулся, зрение тоже, обоняние будто усилилось, как и слух, однако Тав это списала на то, что была в отключке и сейчас пытается адаптироваться к сознательности. Какая ты догадливая, — мужчина сделал шаг назад и, сев на кресло рядом с кроватью, посмотрел на Тав. — Знала бы ты, как я не хотел сейчас сидеть и объяснять тебе правила игры, однако ты и сама всё поняла. Я этому несказанно рад. — Мужчина улыбнулся и развел руками. — Конечно, я мог тебя бросить там, на пляже, лежать бездыханно, а после корчась от боли и мольбами о помощи… — Астарион сделал паузу. — но я не настолько низок. Обворожительный мудак, конечно, признаю. Но не низок. Тав вскинула вторую бровь, продолжая наблюдать за мужчиной. Он ей показался… странным. А если быть точнее — чокнутым. Какого хрена она вообще тут забыла? Её сбила машина, а он её подобрал и теперь несёт какую-то чушь? Или быть может это ОН её похитил? «Шестерёнки» в мозгу начали активно работать и внутри появился неподдельный страх за свою жизнь. Вдруг он маньяк какой-то. Сейчас он говорит, что она вампир и дает непонятную жижу пить, а завтра — захочет разчленить и скажет, что она Франкенштейн! Выражение лица Тав говорило само за себя. Она ему не поверила. Она видит в нём опасность. Мужчина это понял и вздохнул. Недаром он ходит по этому миру уже много веков. Людскую психологию он изучил досконально. И следующая реакция девушки хоть и была нежелаемой, но вполне ожидаемой. Тав секунду молчала, а потом пулей ринулась к двери, намереваясь открыть её. Правда девушка не ожидала, что дверь будет открыта, а за ней, ждет окно в коридоре, из которого просачиваются обжигающие лучи утреннего солнца. Стоило им попасть на кожу Тав, как она почувствовала острую, жгучую боль в месте, где луч соприкасался с телом. Неожиданный для самой Тав громкий крик, похожий на вопль, разнесся по дому. — Черт! Твою мать! Астарион всё это время сидел в кресле и наблюдал данную картину с ухмылкой и интересом. — Какого черта ты сделал со мной? Что было в том стакане? — Тав быстро заползла обратно в темное помещение, закрывая за собой дверь. Как бы там ни было, этот маньяк сейчас явно менее страшен, чем тот адский огонь на улице. Вместо, или же вместе со страхом её охватил гнев, она готова была защищаться. — Боги, уволь меня от этого. Я тебе уже всё сказал. — Мужчина вальяжно отмахнулся рукой и тяжело вздохнул. Его взгляд изменился. Стал более тяжёлым и серьёзным. — Ты — моя ошибка, вот и всё. Я дал тебе возможность жить, пусть не так как раньше, но всё же жить. — Блондин встал на ноги. — Не знаю, к лучшему это или нет, но тем, кто не дал тебе отправиться на тот свет — был я. Хоть немного благодарности не помешало бы. — Астарион скрестил руки на груди, а девушка не ожидала такого напору информации со стороны мужчины. Казалось, он не шутит. Неужели она правда мертва? — Мои родители. — Тихо прошептала она. — Извини-и? — Переспросил мужчина, протягивая последнюю букву. — Если я умерла, я… я могу с ними встретиться? — То ли от смерти, то ли от шока, но девушка до конца не могла понять в какой она ситуации. — Они погибли два года назад. — Оу. — Выдал Астарион, не ожидая такой смены в настроении и отводя взгляд, запустил руку в шевелюру серебряных волос, а другую в карман штанов. Что с ней вообще такое? — Боюсь, нет. Если они уже умерли, ты не можешь с ними встретиться. — Сделав паузу, блондин добавил: — Мне жаль. Девушка смотрела на него и пыталась понять: шутит он, или говорит правду. Бредит он, или же в адеквате. Псих он или нет? Однако инцидент в коридоре дал ясно понять, что с ней что-то произошло. Там за окном явно было солнце. Иначе, как объяснить это жжение? Внезапно появившаяся аллергия на ультрафиолет? Ядерный взрыв? Бред! Оба варианта казались слишком нелогичными и нереалистичными. Тогда почему мысль о вампиризме кажется более здравой и возможной, чем выше перечисленные? А почему бы не проверить? Тав в следующую секунду сделала то, что пришло ей на ум: начала языком водить по верхним рядам зубов. — О, черт! — Издала она, когда наткнулась на острые клыки. Выходит, он не обманул её? Но как это вообще возможно? Вампиров же… — не существует. — закончила она мысль в голос. Думаешь, что вампиров не существует? Ха! — Казалось, голос мужчины немного повеселел, когда он понял, что самый сложный этап позади. — Вы, люди, живёте в своём укромном мире, ничего не видя и ничего не замечая. Очень удобно. В мире, дорогая, живут не только вампиры, но и существа не менее страшные. Например, демоны. — Глаза Тав расширились. Он точно сошёл с ума. Это всё розыгрыш, а её снимает скрытая камера. Там за окном на самом деле был какой-то сильный прожектор, вот и всё, а она себе придумала ожог, вот глупая. Девушка кивнула и спокойно, стараясь не подавать виду, что она думает о побеге, пошла в другую дверь, которую изначально не заметила. Эта дверь вела в ванную. — Мне… надо всё обдумать. — И Тайви быстро закрыла дверь, заперев замок изнутри. Всё это какой-то бред. Ну не может быть такого, чтобы она умерла. Она же тут, ходит. Дышит… Стоп! Дышит? Девушка поняла, что всё это время она не дышала и ужаснулась от этой находки. Как это вообще возможно? Сделав пару нарочных вдохов, чисто для галочки, Тав подошла к зеркалу. Картина маслом. Бледная кожа, заостренные черты лица, длинные белые волосы и красные глаза. Что ещё нужно для счастья? С любопытством рассматривая своё отражение, блондинка сделала привычное движение, проведя боковую сторону нижней губы между зубами и слегка прикусив участок кожи, девушка не рассчитала остроты клыков и случайно прокусила сама себе губу. «Мда, быть нервным вампиром совсем не круто» — подумала Тав, убеждаясь, что её похититель не обманывал и на счёт крови. Привычный металлический вкус, который она ожидала почувствовать, когда прикусила свою губу, не настал. Наоборот, вместо него на языке снова вкус изысканного вина. Мысль о том, что она выпила большой стакан чьей-то крови, заставила Тайви скорчится над унитазом и выпустить те остатки нормальной еды, которые были в ней ещё с прошлой жизни, вместе с кровью, о которой она только что думала. — Омерзительно. — Прорычала Тав, вытирая рот и смывая воду, она снова вернулась к раковине с зеркалом, чтобы промыть рот. Отражения там уже не было. Девушка не могла поверить своим глазам, как такое возможно? Только что она была тут, смотрела на себя из зазеркалья, а сейчас — просто пустая комната. Неужели это конец? Неужели, она никогда себя не увидит? Девушка быстро достала свой смартфон и открыла приложение камеры, после чего переключила режим на переднюю, или же «Селфи» камеру. Какое же было изумление Тайви, когда в небольшом экранчике смартфона на нее смотрела все та же девушка, которая была в зеркале, несколько минут назад. Факт того, что вампирам доступна искусство фотографии, не мог не радовать, ведь перспектива остаться на века без возможности посмотреть на себя любимую, вызывала страх. Будто что-то, что есть часть тебя, хотят забрать. Что ей теперь делать она не знала. Мысли и чувства были спутаны и ощущение, что весь её организм отказывается принимать, свою новую форму. Как же она теперь жить будет? Ей нужно закончить университет и стать врачом, как она обещала родителям. Перевестись на вечернюю смену? Вариант, но всё равно невозможно будет всю жизнь прятаться в ночи. — Черт! Черт! Черт! — Прорычала девушка, запуская руки в свои волосы и берясь за голову. Может это сон? Взглянув ещё раз внимательно на экран телефона и на отражение пустой комнаты, в зеркале, новоиспеченная вампиресса поняла, что нет, не сон. Она жива. Будет вечно жива. Ну, или пока её не убьют. Она будет пить кровь. Жить ночью. Что ж, в конце концов, её жизнь покатилась в пекло далеко не сейчас и не тогда, когда она умерла. Всё разрушилось два года назад. Привычный мир, который Тав так любила, к которому была привязана и который привыкла считать своим — рухнул в одно мгновение. Может, это шанс начать всё сначала? А, что. Вместо того, чтобы идти на консультации, теперь Тав могла смело скушать… то есть выпить кровь своего психотерапевта. Подобные перспективы заставили девушку передернуться и лёгкий холодок пробежал по телу. Удивительно, но ощущение температуры осталось в целом привычным. Тав даже показалось, что она весьма тёплая, однако что-то ей подсказывало, что если её потрогает кто-то нормальный, мнение о температуре её кожи у него явно будет отличаться. Тяжело, будто держа на плечах неподъемный груз, девушка вздохнула и посмотрела на небольшое узкое окно, что было над ванной. Лучи солнца еле проникали в помещение и останавливались достаточно высоко, чтобы как-то навредить вампирше. Тав минуты две смотрела на то, как луч солнца движется, пусть и медленно, но неумолимо, вниз. Поднимая руку, девушка всё не решалась подставить её под свет, но любопытство и желание окончательно убедиться во всём, что с ней происходит, не давали покоя. Закрыв глаза она быстро выпрямила руку и через секунду кожу начало жечь, как если бы на неё налили кислоту, или раскалённую магму. Ощущение слишком невыносимое, чтобы это терпеть, и яростно прошипев, Тайви убрала руку. — Слушай… — послышался голос за дверью. — я понимаю, что сейчас ты запуталась и всё такое. У тебя полно сомнений и ты не знаешь, как жить дальше, но послушай: стоять там и ждать, когда солнце тебя испепелит — не самая приятная вещь, поверь мне. — Тав показалось, что она услышала в голосе нотку беспокойства, но быстро отбросила эти мысли. В конце концов, он сам сказал, что она его ошибка. — И что теперь? — спросила недовольно новорожденная, открывая дверь в комнату. Астарион стоял у стены рядом с дверью, держа в руках какую-то книгу. Название Тав не увидела. Но поняла, что всё ещё хочет пить. Или кушать. Теперь сложно понять, что это именно. Голод вампиров отличается от людского. Если люди могут чётко отделить жажду от голода и как-то это контролировать. Внушать себе, что скоро они покушают и от этого становится легче, то у вампиров всё работает иначе. Когда наступает нужда, голод и жажда соединяются в одно, ноющее, дерущее горло изнутри чувство. Желудок начинает жечь и требовать новую порцию вожделенной крови. Часто у молодняка это чувство приводит к страшным вещам, когда они не могут себя контролировать. Они ничего не видят. Ничего не слышат. Ничего не чувствуют. Только голод и жажду, только терзание горла и желудка, только страшную манию воткнуть свои клыки в вену любого живого существа, где есть хоть капля крови. Губы пересыхают, зрачки расширяются*, а мысли путаются. Именно это чувство сейчас испытывала Тав. Очевидно, что тот стакан крови, который она выпила после пробуждения, сейчас был для неё недостаточен. Тело умерло и переродилось. Тело испытывает жажду. Испытывает нужду. Испытывает потребность. В следующую секунду девушка бросилась в сторону блондина, намереваясь утолить жажду и цапнуть бледную шею спасителя. Астарион этого не предвидел, но успел отскочить от стены в последний момент, отпрыгивая в сторону кровати. — Так, милая! А вот это уже не шутки. Мы спрашиваем перед тем, как кусать! — успел сказать блондин, смотря на девушку и выдвигая руки вперёд, намереваясь защищаться, в случае нападения. Существо, которое стояло перед ним, нельзя было назвать той девушкой, которая секунды назад вышла из ванной комнаты. Это было дикое, жаждущее крови, агрессивное существо, которое не могло контролировать ни свой голод, ни тело. Глаза были полностью чёрными из-за расширяющихся зрачков. На лице и теле проступили вены, а изо рта капала слюна. Зрелище было и неприятным, и ужасающим. Если бы Тав в таком состоянии увидели её однокурсники, скорее всего все бы разбежались, кто куда, даже не думая про то, чтобы вести какую-то трансляцию или видеозапись. Это существо было жестоко, непредсказуемо и опасно. — Я не хочу сейчас тебе причинять боль, но ты меня вынуждаешь. — сказал Астарион, принимая более удобную позу для защиты и последующей контратаки. Раздвинув руки перед собой в стороны, вампир сложил пальцы вместе на каждой ладони и показал жест, чтобы девушка нападала. — Иди сюда, милая. Не контролирующая тело, Тав неуклюже оттолкнулась от стены и кинулась снова на потенциальную добычу. Её руки были вытянуты вперёд, с намерением схватить вампира, но блондин успешно парировал движения девушки, огибая её сзади и толкнул на кровать лицом вниз. — Такие игры мне конечно нравятся, — сказал мужчина, придавливая вампиршу всем телом и доставая из прикроватной тумбы пакет с донорской кровью. Кто бы мог подумать, что в ничем не примечательном элементе мебели будет спрятан маленький холодильник с пакетами крови? Уж точно не Тайви. — но если тебе хочется переспать со мной, нужно просто сказать. — Шутливо произнёс блондин, открывая пакет и запихивая трубочку от него вампирше в рот. — Пей. Это то, чего ты так хочешь. Девушка сначала не поняла, что от неё требуется, и всё ещё продолжала пытаться напасть на блондина, что-то постоянно рыча. Но когда он надавил на пакет, спасительная жидкость, под давлением, очутилась на языке у Тав. Её губы обхватили трубочку, и она начала жадно всасывать содержимое, глотая, будто не ела целую вечность. Через несколько минут она успокоилась, и Астарион посчитал, что может её отпустить. Ему очень повезло, что она ещё не так хорошо владеет своим телом, как он. Иначе ему могло бы быть плохо. — А ведь я мог сейчас сделать тебе действительно больно. — Устало протянул блондин, вставая с кровати и съезжая вниз по стене. — Всё-таки ты моё отродье. — Слабая улыбка посетила лицо мужчины, и он понял, что Тав его совсем не слышала. Она была занята пищей и ей было совсем не до него. — Там, в холодильнике, есть ещё. В следующий раз, когда будешь голодна, возьми оттуда, либо мне скажи. — Вампир сделал строгий голос. — Но больше никогда не вздумай нападать на меня, поняла? — Тав посмотрела на него и кивнула. Не понятно, на что именно она кивнула: на то, что ей нельзя его кусать, или на то, что в холодильнике есть ещё кровь. Но ему сейчас это было и не важно. Главное то, что он нашёл способ, пусть и кратковременно, усмирить кровожадного новорожденного зверя внутри неё. — Кажется, я подобрал демона. — нервный смешок вылетел из его уст. — Меня можешь звать Астарионом, а тебя как? Тав на секунду замерла и посмотрела в его глаза, словно пыталась там что-то найти, даже на секунду выпустила трубочку изо рта, от чего по её губе и телу скатилась красная капля. — Тайви. — сказала через мгновение вампирша и снова закусывая между зубами трубочку, посасывая алую кровь. — Но обычно все зовут меня Тав. — Тайви значит. Понятно. — Астарион перевел взгляд на потолок. — Значит, нас теперь двое. Много лет Астарион был один. Предпочитая не создавать себе отродий и не обретать их на свою судьбу, он оставался просто жить в одиночестве, наблюдая, как этот мир сам себя уничтожает, и ждал. Его собственная жизнь закончилась много веков назад, как и то, ради чего он был готов существовать. Его в целом устраивал расклад, который длился веками, однако теперь есть кто-то, кто способен его понять и быть рядом. Пусть даже это будет отродье, которое Астарион не хотел создавать. — Когда стемнеет, нужно будет научить тебя охотиться. Тав оторвалась от трубочки и посмотрела на Астариона. В её глазах уже не было ничего дикого и пугающего. Теперь они были спокойными и осмысленными. — Хорошо, — сказала она.***
Вечер Астарион и Тав встретили в тишине. Тайви весь день думала о насущных проблемах, о своей жизни, о будущем, о том, может ли она доверять странному незнакомцу. Хотя, как показал опыт, он уже мог её убить и не раз, потому сейчас девушка склоняется к тому, что скорее может. Из холодильника тем временем пропали ещё два пакетика с кровью. Астарион на это смотрел, каждый раз удивленно вскидывая бровь, как бы спрашивая «Ты не наелась?». Но Тав ничего так и не ответила. Сам же мужчина мирно сидел в кресле и читал книгу. Его, на удивление, не смущало то, что в комнате находится ещё кто-то. Он мог спокойно пойти в другую, но ему было комфортно с ней, вот так сидеть. Даже когда у него под ухом раздаётся сьорпающий звук сосания крови. — А, что ты читаешь? — Не выдержав тишины, спросила Тав, наклоняясь, чтобы хоть как-то посмотреть на обложку книги. Астарион кинул на девушку недовольный взгляд, а потом вернул его на страницы книги и добавил: — «Сумерки». Девушка впала в ступор, а потом залилась жизнерадостным смехом, будто не она несколько часов назад вернулась с того света. — Не верю, — добавила сквозь слезы. — Правильно делаешь, — одобрительно кивнул мужчина. — В мире вампиров никому нельзя верить, даже если он кажется добряком. — Ну ты точно таким не кажешься, Астарион, — успокаиваясь от смеха, на выдохе произнесла девушка. На лице мужчины появилась улыбка. — Это ещё почему? — Он посмотрел на Тав пристальным взглядом. — Ну ты как бы злой и страшный вампир, — начала девушка. — а ещё ты смахиваешь на маньяка-извращенца. В секунду беловолосый мужчина уже нависал над девушкой, придавливая её тело к кровати и пристально смотря той в глаза. — Маньяк говоришь. Ещё и извращенец. — Он опустил лицо к шее Тав, проводя носом по коже. — А, что если это так и есть? Что будешь делать? — Мужчина застыл. Прошло несколько секунд, прежде чем Тав выдала ответ. — Ничего. Мне всё равно. — Её тело расслабилось, а голос стал спокойным. А Астарион в непонятках поднял на неё глаза. — Я уже умерла. — Добавила Тайви. — Теперь я не могу воплотить не то, что свою мечту — мечту своих родителей. Дальнейшее существование потеряло всякий смысл и единственное, что меня сейчас держит тут — это любопытство, страх боли перед смертью и странное чувство ностальгии. — Ностальгии? — переспросил Астарион, слегка наклонив голову и вставая на ноги, подавая девушке руку, чтобы та поднялась. — Да, — она кивнула. — Но это не связано с тобой или тем, что произошло. Это… личное. — Девушка проигнорировала руку вампира и поднялась самостоятельно. Астарион смотрел на неё сверху вниз, а за окном тем временем наступила ночь и улица вновь стала безопасной. — Как знаешь, — сказал блондин и открыл дверь в коридор. Девушка вздрогнула от того, как быстро мужчина оказался в другой стороне комнаты. — Время пришло, моя дорогая. Настал час охоты.