Да будет благословенна красота!

Первое её воспоминание в этом мире было связано с болью. Болью во всём её теле и, казалось, самом естестве. Из океана этих мучений постепенно выделилось отличное ото всех чувство. Пульсация, перетекавшая откуда-то со стороны затылка к вискам и будто ввинчивавшаяся куда-то в глубины мозга. В сознании промелькивали неясные фигуры, абсолютно белое без каких-либо теней пространство и смутно-знакомые голоса. Однако, общая боль мешала сосредоточиться хоть на чём-то. Быстро устав сопротивляться этой пытке, она вновь провалилась в спасительное забытье. Второе пробуждение было чуть более приятным. Тело по-прежнему несчадно ломило, но голова теперь уже почти не болела. По крайней мере, она могла внятно формулировать свои мысли. Однако, это не особо сильно выручало в той обстановке, в которой она оказалась. В первую очередь, она была под водой. Вернее, в чём-то напоминавшем не то аквариум, не то колбу. Задохнуться ей не давала дыхательная маска, похожая на ту, что есть у пациентов в больницах. Понять большее не давала та жидкость, в которой она бултыхалась. Это явно была не вода. Уж больно густая, ближе к киселю. Картинка снаружи была искажённой до неузнаваемости и какой-то зеленоватой. Возможно, это был цвет самой жидкости. А может, это была особенность тусклых светильников, что были где-то под потолком в той тёмной комнате с железными стенами, полом и потолком, где она находилась. — И как я смогу кому-то помочь, сидя здесь, — буркнула сама про себя девочка, медленно протягивая руку к стенке колбы. — Так и знала, что будет какой-то подвох… Текло время. Делать в колбе было особо нечего. Темп работы светильников не менялся. Жидкость всё также циркулировала внутри колбы, омывая тело маленькой девочки. Иногда двухстворчатые раздвижные двери раскрывались и через них внутрь входили какие-то люди в белых халатах. Они подходили к колбе, смотрели на экраны, делали пометки в своих планшетах и уходили. Среди них выделялся один человек. Хотя бы потому, что он единственный, кто всегда был в числе заходящих. Остальные сменяли друг друга и редко повторяли свой визит чаще двух раз. Этот постоянный человек был мужчиной. По крайней мере, его широкоплечая фигура походила на мужскую. На плечи каскадом ниспадали слегка зеленоватые в свете фонарей длинные волосы цвета блонд. Жидкость не давала разглядеть черты лица, но само оно явно было тонкое. Иногда он уходил вместе с другими людьми, а иногда подолгу оставался и смотрел на девочку в колбе. Но всегда молчал. В целом, с девочкой никто ни разу не говорил. К ней в целом никто никогда не обращался. Словно она была частью колбы, просто деталью интерьера. Это жутко ту раздражало, но пока сделать она ничего не могла. Всё, что оставалось, это ждать, что ветер судьбы переменится, и появятся возможности что-нибудь изменить в этом раскладе. Упомянутый ранее мужчина внимательно просматривал отчёты. Последний субъект исследований показывала большие надежды. Те невероятные мозговая и общая энергетическая активности в её теле, из-за которых девочка и оказалась в баке с регенерирующими препаратами, больше не повторялись, но это было и к лучшему. У него наконец-то был результат с подтверждённой мыслительной деятельностью, без отторжения органов и систем и, что не менее важно, полностью принявший имплантированные в него кристаллы силы. Это означало, что заготовка для фигуры в его игре была практически готова, и можно было начать потихоньку её обтачивать. Возможно, стоит начать с того, чтобы дать девочке имя? Однако, внезапно его размышления прервал сигнал о тревоге. В лабораторный комплекс проник кто-то, кого в нём быть не должно. — Как порой непредсказуемо поворачивается судьба, не так ли? — внезапно, мужчину нисколько не взволновала нештатная ситуация. Выведя на экран планшета сигналы с камер наблюдения, он позволил лёгкой усмешке тронуть свои губы. — Вот уж не думал, что меня решит навестить старый приятель. Человек, имя которого было Отто Апокалипсис, встал со своего рабочего места и, накинув на плечи плащ, вышел из комнаты. В конце-концов, как хозяину этого места, ему следовало поприветствовать гостя. Иначе, это было бы просто не вежливо.