Страницы моей реальности: Одинокая душа 18+

      Блин, думала, рабочий день не закончится… Допоздна провозилась с проверкой отчётов. Чисаи сдал свой с опозданием, даже не извинился… Пришлось переписывать за него. Ошибок кучу понаделал. Хотя очень даже грамотно пишет. Поговорю с ним завтра. Сегодня не хочу больше думать об этом.       Мамохару, тихо шипя, потёрла виски. Ощущение, будто невидимое кольцо сдавливает череп. Пиканье кассового аппарата отзывалось пульсирующей болью в голове. А в ушах до сих пор звенело от громкой болтовни коллег. Как Чисаи поселился в её отделе, покой покинул эти стены. С одной стороны, Шито радовало сплочение коллег, а с другой, рабочие задачи нередко стопорились. Ещё хуже, если эти задачи висят в списке Мамохару.       Наконец-то домой… Сил нет…       Приложила пластиковую карту к терминалу и, забрав пакет и дождавшись чека, сухо поблагодарила кассира. Та ответила ей привычной тёплой улыбкой и заученной фразой «Спасибо за покупку, приходите к нам ещё».       Автоматические двери открылись перед девушкой. Прохладный ветерок коснулся лица, поласкал свободные пряди волос. По спине пробежала волна мурашек, заставляющая тело содрогнуться. Мамохару потёрла плечи, попыталась их обогреть.       Холодновато становится. Надо бы скорее домой, но…       Она чувствовала, что ей требуется небольшая передышка. Посидеть где-нибудь перевести дух. Потому что мышцы ног ныли от напряжения, а стопы болели так, что ходить больно.       Здесь рядом есть где присесть. Придётся, конечно, сделать крюк.       Мамохару кое-как дошагала до парка. Поставила пакет на скамью. И плюхнулась рядом. — Хааах, — обмякла, — блаженство~       Позвоночник и ноги сдавила боль, но боль эта приятна.                    Хорошо, что забежала по пути в торговый центр.       Рука скользнула в сумку, среди женских штучек нащупала там маленькую коробочку.       Может завтра запеканку приготовить? Или пасту? А то одно и тоже изо дня в день.       Выдавила с пластины пару таблеток и закинула их в рот.       Я готова прям тут уснуть…       Глаза слипались. Мамохару запрокинула голову, чтобы понаблюдать за небом и отвлечься, пока таблетки не подействуют. Ещё раз выдохнула. Порыв ветра потрепал её волосы. Прохлада снова вызвала волну мурашек, от которой девушка сжалась.       Завтра оденусь потеплее.       Она сцепила пальцы в замок. Пальцы уже совсем ледяные, еле гнутся. Затем принялась греть их дыханием и тереть друг о друга.       Ладно. Надо быстрее домой. Не хватало заболеть.              Шурх. Пам.       Мамохару вздрогнула. Ошарашенный взгляд метнулся в сторону пакета. Внимание привлекло покатившееся по тротуару яблоко. Тут же девушка расслабилась. — Хах…       Вот я растяпа… Плохо пакет с яблоками завязала.       Мамохару кое-как поднялась со скамейки. Ноги будто налились свинцом. А каждое движение отзывалось ноющей болью.       Дошагала до яблока, чтобы его поднять.       Может приготовить яблочный пирог, раз купила столько яблок?       Колени отозвались хрустом, когда Шито присела. — Я слишком молода для этого… — прошипела она, морщась от боли. И тут же схватилась рукой за одно из колен, — ай-я-яй…       В голове всплыла недавняя шутка Чисаи, что Мамохару медленно превращается в пенсионера. Дословно: «Да ты себе под нос постоянно бубнишь. И щуришься, когда читаешь, как престарелая бабулька. Хахах!»       С губ сорвался нервный смешок.       Но всё спокойствие улетучилось, когда до ушей долетели звуки от одного из деревьев, будто кто-то его скребёт маленькими лапками. Однако за стволом отчётливо виднелся человеческий силуэт. Сердце упало в пятки, оставляя после себя леденящий холод, пробирающий до кончиков пальцев. — Это же белка… правда.? — сорвалось само собой с дрожащих уст девушки.       Одеревеневшие ноги отказывались двигаться. Пальцы онемели. А разум кричал, что нужно скорее бежать из этого парка. Поздним часом в полумраке приличные граждане не станут прятаться за деревом и делать там странные вещи. Поджилки тряслись. — Я не белка, — отозвался бархатный женский голос из-за дерева. Следом показалась голова с огромными пушистыми ушами. Её малиновые кошачьи глаза не выражали интереса, будто наполнены пустотой. В руке незнакомка держала надкушенное яблоко.       Мамохару немного полегчало от осознания, что перед ней не мужчина. Однако она по-прежнему оставалась на взводе.       Косплейщица, что-ли? И чего она так поздно делает тут? — Я не белка, — повторила девушка. — Я поняла… — облизала пересохшие губы. — Я — человек. — Хорошо-хорошо, — выдохнула, — а что ты тут делаешь одна? — взгляд опустился на фрукт в руке незнакомки.       Та повторила за ней. Затем откусила. А дальше молча жевала и смотрела в упор на Мамохару. — Что ты делаешь в парке в такой час? — повторила свой вопрос Мамохару.       Она выглядит опечаленной… Может ей нужна помощь? — Стою. — Это я поняла… — Прошу прощения, если напугала. Просто очень яблока захотелось, пока наблюдала за вами. — Тоесть наблюдала??? — сердце Шито падает в пятки, — тебе… может чем-то помочь.?       Девушка снова предпочла поесть вместо того, чтобы отвечать на вопрос. Она за пару укосов расправилась с яблоком.       Она выглядит больше странной, чем опасной. — Если хочешь поговорить, можешь подойти и сесть рядом… — эти слова дались Мамохару легче.       Ноги перестало потряхивать, мурашки отступили. — Спасибо за приглашение.       Она немногословная и… очень стеснительная…?       Подметила про себя Мамохару по пути до скамьи, на которой она ранее отдыхала. — Меня зовут Мамохару, — растянула улыбку Мамохару. — Знаю. — …       Сколько она за мной «наблюдает»? — А твоё имя? — Киба.       Девушка даже не смотрела на Мамохару. Её взгляд устремлён вперёд, куда-то вдаль. — Что ты делаешь в парке так поздно? — Наблюдаю за вами. — …       Обычно разговорчивая работница отдела по внутренним коммуникациям сейчас не могла подобрать нужные слова, чтобы разговорить незнакомку. От того ли, что в подобной ситуации она бывает впервые? Как разговаривать с человеком, который следит за тобой? Нужно разозлиться и отчитать? Звонить в полицию? Ведь неизвестно, что творится в голове у этого человека. Слежка — ненормально. Но… — Тебе может нужна моя помощь? — Мамохару наклонилась ближе к собеседнице, — говори, не стесняйся.       Киба поджала губу. Не ответила.       Хоть клешнями слова вытаскивай. Она очень зажата, будто чего-то очень боится. Она сбежала из дома от родителей? Выглядит, как подросток. Высокий подросток. И в этом странном наряде. На маньяка она не похожа. И вор из неё никудышный. — Ты же не просто так за мной шла, так? — похлопала глазками, — я помогу тебе, ты только скажи чем. — Извините за яблоко. — Извиняю, — Мамохару улыбнулась, — в следующий раз, спрашивай если хочешь взять что-то. — Да, поняла, — она кивнула, — мне повезло, что вы так добры. — Я не вижу смысла раздувать из этого скандал, — Мамохару перевела взгляд в сторону, куда смотрела Киба.       Её точно что-то гложет. Она прямо убитая этим горем сидит. — Это всего лишь яблоко. — Я заплачу за него. Когда найду семью. — Тоесть??? — глаза Мамохару округлились. Она резко перевела взгляд на собеседницу, — у тебя нет семьи??? — Есть, но она не тут. — Ты — эмигрантка? Или беженка? А дом? — Нету.       Мамохару лишь хлопала глазками, глядя на Кибу. В её голове шла активная борьба здравого смысла, попыток понять, осмыслить, переварить информацию. — Я живу на улице, — Киба наконец повернула голову к Шито. — Ладно… — она сдалась в попытках оценить ситуацию девушки здесь и сейчас.       И что прикажете делать…       На бездомную внешне она не сильно походила. Лицо и руки чистые: ни ссадин, ни пятнышек грязи, ни каких-либо высыпаний. Наряд выглядел опрятно: выглаженное синее платье, воротник, манжеты, накидка без потёртостей и заплаток. Будто Киба только вышла с магазина одежды. И на лакированных синих туфлях — очевидно, подобранных под платье — не наблюдалось царапин. Что же касается прически: волосы собраны в аккуратный пучок, пряди не выбиваются, из неё не торчат листочки или ветки, или ещё чего. Хоть Киба и топталась по газону под деревьями в парке, похоже, делала она это впервые (исходя и из навыков слежки тоже). И запахов сырости и земли не ощущается, ничего в этом духе, наоборот, от Кибы исходит приятный аромат апельсина и ландыша.       В висках снова запульсировало. — Тогда пошли в полицию, — голос Мамохару прозвучал твердо, — они решат твои проблемы с домом и пропавшей семьёй. — Они мне не помогут. — Ты уже обращалась? — Нет. — Тебе есть 18? — Мне 19. — Документы с собой? Паспорт? Водительское? Свидетельство о рождении? Страховка? — Паспорт… Свидетельство… — бурчала себе под нос, наклонившись вперёд. Взгляд Кибы помрачнел.       Дальнейшего ответа не последовало. Она продолжила так сидеть, не произнося ни слова.       Я что-то не то сказала? Или. Хотя да. Наверное, это так. Чем ей помогут участке? Она совершеннолетняя, значит никуда её не повезут. Она останется на улице. Надо будет собирать и восстанавливать документы. Дальше пойдут суды… Но ведь они примут заявление! Ситуация сдвинется с мертвой точки! — Послушай, Киба, тебе нужно для начала подать заявление, чтобы полиция дала старт поискам твоих родителей, — Мамохару осторожно гладила девушку по плечу, — я понимаю, тебе очень страшно, сердце болит за родителей, они неизвестно где… — Полиция не должна знать, — пробубнила себе под нос.       Киба резко встала. — Извините за беспокойство, — торопливо кинула на последок. — Постой!       Мамохару вскакивает следом и хватает девушку за запястье. — Мне жаль, не хотела давить на больное… — Всё нормально. — ответила, не оборачиваясь, — я поняла, что вы не сможете мне помочь. Извините, что потратила ваше время.       Киба слегка кланяется, а затем выдёргивает руку из подрагивающих пальцев Шито. — Не идите за мной. — Но ведь… — Мамохару воспротивилась порыву броситься за ней следом и силком потащить в полицейский участок. Ведь так нельзя. Это неправильно! Нужно обратиться в полицию. Её родители пропали. Это не сумка или ботинок, а живые люди!       Девушка опустила голову и закусила губу до боли. В груди давило чувство вины за неспособность решить проблему Кибы. На плечи давило чувство беспомощности и слабости.       Это не в твоей власти, Мамохару. Всё нормально. Не нужно навязывать свою помощь. Киба сама отказалась. Она не маленький ребёнок. Ты сделала всё, что могла. Ты не несёшь ответственности за её жизнь. Это нормально… Это нормально… Это. Нормально. — Но всё равно обидно… — губу неприятно щипало, а во рту почувствовался металлический привкус.       Мамохару протяжно вздохнула.       Полиция в нашем городе работает добросовестно. Они ей в любом случае помогут. Подберут на улице, как бродягу, и будут выяснять в участке кто она и откуда.       Поспешно подхватила пакет с скамьи, поправила лямку сумки, а затем прытко зашагала в сторону дома. Учащённое цоканье маленьких каблучков эхом разносилось по пустой улице.       В груди продолжало неприятно ныть.       И чем бы я не помогла? До участка довела бы. Там объяснила бы ситуацию. Поддержала бы там. К себе взяла бы на первое время, пока она на ноги не встанет. Я добра желаю, а она на самотёк бросает… Всё понимаю, страшно, одиноко, кровь по мозгам бьёт. Но ситуация не пустяковая. Люди пропали! Родители же! Родная кровь! Да за них весь город нужно на уши ставить! Таких больше не будет!       Переносица уже болела от нахмуренных бровей. Шито помассировала её двумя пальцами. А затем пульсирующие виски.       Ладно… Тише, Мамохару. Вдох. Выдох. Злиться — нормально. И бояться нормально. Дай ей время. Это её дело. Её проблемы.       Она сбавила шаг. За своими мыслями не заметила, как быстро добралась до многоквартирника, в котором жила. Вот и подъезд нужный. Осталось подняться на нужный этаж, и от мягкой кровати Шито будет отделять лишь входная дверь.       Осталось не так много времени, чтобы выспаться хоть как-нибудь. Мне нужен сон. И телу нужен отдых. Эх~ Завтра мышцы на ногах будут болеть…       Мамохару ступила под навес на крыльцо, протяжно вздыхая. Вся боль в теле, напряжение — и умственное, и физическое, — отошли на задний план. Желанный покой уже так близко.       В руке под светом полумесяца блеснула связка ключей. Чип от домофона уже наготове. — А?       Сконцентрированная на желании поскорее попасть домой, Шито не сразу заметила, что она тут не одна.       В голове мелькнула мысль, что это последние минуты её жизни.       Незнакомка выпрыгнула из тени угла и вцепилась в плечи девушки. Свет луны любезно пролился на перекореженное, залитое слезами лицо. Очень даже знакомое, но в тоже время, будто принадлежащее другому человеку. — СПАСИ МЕНЯ ИЗ ЭТОГО КОШМАРА!!! - впилась когтями в кожу.       Слова комом встали в горле. — Киба, я…