Секрет Дел

      После прихода Кащея Аделина решила на следующий день не появляться совсем перед парнями. Сидя на кровати, уплетала шоколадку, запивая чаем, и чувствовала себя в приятной грусти. Не знает, что повлияло на такое состояние, но мысли в голове не унимались.       Она не могла доверять Кащею, не могла слепо следовать за ним, как утенок топать будто за мамой уткой. Эта ситуация с убитой девушкой тоже была мутной. Он вообще отомстил за неё? Или ничего не мог сделать, ведь этих мужчин, наверное, больше и они по рассказу Марата влиятельнее. По крайней мере, так показалось.       Держат его условно в заложниках, заставляют дурь курить ещё и другим продавать, хотя не факт. Но зарабатывать ведь тоже как-то нужно. И по странному желанию Аделине хотелось спасти его, вытащить из лап мнимого рабства. А хочет ли мужчина этого спасения? Хочет ли слезать с дозы, быть нормальным насколько это может быть? Лина вздохнула. Пора было спать.       В школе всё относительно спокойно. Они с девочками сидели в парке неподалеку от учебного учреждения, болтали ногами и смеялись с тупых шуток. Алёна немного нудила, но после переключилась на мультик, который крутили вчера вечером. Аня достала пачку сигарет, каких-то непонятных, тонких уж больно, закурила осторожно.       — Ты чё, Ань, — нахмурилась Алёна, округлила так смешно глаза, когда та пожала плечами, затягиваясь. — Это же вредная привычка.       — Вредная, не спорю, — подтвердила, предложила Лине, и девушка не сдержалась, пару раз всё-таки вздохнула. Хорошо. — Но одну в неделю можно. Тем более, скоро учителя начнут нас мурыжить этими тестами и экзаменами, а меня так от химии уже тошнит, вы бы знали. Родители всё на мозги наседают, поэтому мне надо снять напряжение и с новыми силами идти учиться.       Никулина вздохнула. Аделина хмыкнула. Никто из девочек не курил, не считая таких вот случаев. Лин старалась делать это в тайне от подруг, где-нибудь там, где людей то особо нет и ни один не сможет упрекнуть. Она тоже так старалась справиться со стрессом, который давил. Словно огромный булыжник, удушающий, ломающий спину и кости и всё это из-за отца, не звонившей матери, универсама и самого Кащея.       — Солнышко, — кто-то крикнул так громко, произнес издевательски тянуче и Аделя повернулась на звук, приоткрывая рот. Что он тут делал? Блять!       Кащей вальяжно, очень медленно направлялся к ним. Хотелось позорно сбежать, потому что подруги тоже оказались в шоке. Сейчас подумают, что это её парень, будут расспрашивать, лезть не в своё дело. За что ей это всё?       — Это твой? — шикнула Алёна и Лина почти покраснела.       Кащей выглядел сегодня снова шикарно. Эти штаны-клёш ему шли и даже очень сильно, какую-то рубашку нацепил на себя будто бы прямо в бизнесмены записался, опять в той короткой куртке в клетку. Девушка сглотнула. А что сказать то, ну?       — А говорила не куришь, правильная, — растянул губы в хитрой улыбке, выхватил у опешившей Валовой сигарету, затушил о рядом стоящую мусорку. — Не бери их, отвратительная марка. Лучше вообще завязывай, — обратился к подруге Кащей, Аня скривилась, оценивающе смотря на мужчину. Моралист хренов нашелся. — Лина, — подбородком кивнул в сторону, чтобы та встала и пошла с ним. — Я на пару секунд украду у вас подружку, обещаю вернуть.       — Лучше не возвращай, — захихикала Аня. Ну спасибо блин. Алёна предупреждающе глянула на подругу, толкая локтем ту в бок и ободряюще кивая Аделе.       Мужчина пошел вперед, прогуливаясь, а девушку всю трясло от злости. Да как он смеет приходить после вчерашнего? С первого раза отказов не принимает, надо повторить?       — Аделина, — зашипела она ему в спину. — Я Аделина!       — Ладно, ладно, солнышко, — отмахнулся как от мухи. Над Линой кажется стал появляться дымок.       Они отошли не так далеко, были в поле зрения скамейки и всполошенных подружек. Кащей было потянулся обнять её, как та отошла, закачала головой.       — Отвали! — бросила, поежилась от того, что его большая рука успела ухватить за талию, притягивая к себе. Ничего вроде не делал, но это всё так неправильно и глупо. Третья встреча, третья, мать его, встреча; они не знакомы отчасти совсем, а этот тип лезет уже обжиматься. — Не понял с первого раза? Не лезь!       Мужчина ухмыльнулся, начал смеяться с вытянутого недовольного лица Лины, которая безуспешно пыталась освободиться. Прижал крепче, теснее, зашептал на ухо:       — Не будем подружкам портить видок, а?       — Что ты пристал ко мне?       Уткнулась носом в грудь, задышала глубоко, стараясь понять почему так сильно стянуло внизу живот, приятно и щекотно. Что это? Этого никогда не было у неё и немного пугало. Эти большие ладони на её спине, пояснице, будто на всём теле отпечатками покрыл. В голове словно каша образовалась, да и ноги подкашиваются. Заболела?       — Какая бука, милая, — саркастично, хрипло хохотнул. — Ну нравишься, ну хочу сделать своей, а мне тут палки в колеса, камни в спину.       Какое неумелое признание…       Она наконец-то освободилась от этих лапищ, взглянула вроде бы неприязненно, а на деле щеки покраснели, дыхание сбилось и зрачки расширились. Кащей наблюдал с восхищением и любопытством. Взглядом пожирал, хоть и казался со стороны абсолютно равнодушным. Опять насмехался, издевался, но это лишь оболочка, иллюзия для Аделины.       — Своих баб не хватает? — потерла плечи, поправила легкий плащик и фыркнула. — Наигрался ими, решил себе другую взять?       — Я не сплю с проститутками, — нахмурился, гипнотизируя девушку. Та не на шутку почему-то злилась. Из-за объятий что ли? Не может быть.       — Да кому ты заливаешь тут! — огрызнулась.       — Лина, — упрекнул. Так хорошо общались, а Аделя снова начала свой спектакль.       — Аделина, — поправила и тут же отпрянула от зарычавшего на неё Кащея.       — Блять, — он взвыл, зарывая руку в волосы. — Хорошо, ладно. Я сидел несколько лет, сейчас условка, но я исправно хожу отмечаться, лишний раз в драки не лезу, хоть иногда и не могу сдержаться, — выложил на одном дыхании, потоптался на месте, развернулся к ней спиной всё еще сжимая свои кудри, повернулся обратно, оглядел девчонку с ног до головы. — Никого не насилую, не граблю, вообще-то работаю — для твоей справочки в голове.       — Гашиш тоже не куришь видимо, — прищурилась, засовывая руки в карманы и смотря равнодушно. Возомнил святошу, а с дозы не слез, поддался влиянию каких-то мужиков и пляшет под их дудочку.       — Ты из-за вчерашнего что ли? — и так смешно брови у него взлетели. Девушка не ожидала, что отреагирует так остро. — Не было ничего.       По его мнению, приходить укуренным к ней и дарить колготки — это нормально? Какой-то действительно левой девчонке. Ну познакомился ты с Делом, но не с ней же. Она не Дел, другая, отдельная личность. Нельзя просто прийти и взять то, что не твоё, требовать, предъявлять, заставлять идти куда-то в приказном тоне. Да кто он вообще такой? Кем возомнил себя?       — Не ври! — взвизгнула, и прохожие, что шли обернулись на окрик. Лина смутилась, продолжила чуть тише. — Я, по-твоему, слепая и ничего не чувствую, когда за километр воняет дерьмом этим. Не отнекивайся.       — На себя посмотри, — бросил в ответ, скрещивая руки на груди. — Берешь в рот какую-то хуету, по-другому не скажешь.       Он что? Отчитывал её? Аделина округлила глаза от такого нахальства. Забубнила себе под нос ругательства, подняла гордо подбородок, выпрямляясь. Напрягла челюсть почти скрипя зубами. Ну получит сейчас.       — Меня попрекаешь за пару затяжек? Ты совсем? — сделала шаг, тыкнула пальцем в грудь, толкая и наступая. Тот осторожно ударил по женской ладони, чтобы прекратила и не позорила себя на всю улицу и перед подругами. — Я не курю, просто предложили попробовать.       Кому врет сама не знает. Если Кащей догадался о том, что она Дел, то как бы отпираться, что не курит — бесполезно. Лину бесит сейчас кругом всё и все, поэтому она не собирается думать лишь говорить, говорить и говорить. На повышенных тонах, с ненавистью и вызовом, чтобы понял раз и навсегда, что ей он не нужен и указывать, что ей делать и как жить аналогично не смеет. Совсем уже берега попутал.       — А ты сразу же лезешь обсасывать, — парировал мужчина, усмехнулся. У него блин на каждое слово были аргументы и едкие комментарии. — Мозги отсутствуют напрочь. Вот так подсунут запрещенку и не узнаешь.       Аделина почти задохнулась в возмущениях.       — Некому совать кроме тебя! — огрызнулась, отвела взгляд.       — Я ещё и виноват, — всплеснул руками, вздохнул, как Аделина окончательно непонятно отчего вышла из себя.       — Конечно. Конечно, ты виноват! — ударила его кулачком, постаралась легонько, не как Дел со всего размаху. Поджала губы, глазки уже на мокром месте, и сама не понимает от чего. Сейчас просто злость сломала и показала себя во всей красе, изматывая.       Чуть не закричала, что виноват в смерти девушки, в том, что чуть не убил Зиму, что Валере шрам оставил, что все боятся его из-за неадекватного поведения и ведет себя как последний уебан. С ней надевает какую-то маску, играет, как куклой руководит, а Аделя ещё и должна подыгрывать. Нихрена!       Сейчас перед ней не настоящий Кащей, не зверь, не тот, кто хочет всех избить, искалечить и приструнить. Не тот, кто кулаками машет направо и налево, Делу в пачку грозится прописать. Да что же это такое… Какой он на самом деле? Как узнать его? И хочется, и колется… Вроде прогоняет, а тянет разузнать изюминку, его нутро, душу.       — Ведешь себя как… — не закончила, не смогла выдавить.       — Как? — ядовито поинтересовался.       Животное...       Промолчала, потому что она не знает его в обличии Аделины, Дел больше шарит. Возьмем тот факт, что брат может рассказать сестре что-нибудь, допустим не подходить к бессмертному, не разговаривать, но есть один минус. Если бы он был, Дел бы сейчас либо следил неподалеку, либо просто не позволил бы пойти ей с ним. Не побоялся бы старшего, потому что ещё не в универсаме, да и по характеру безбашенный, плюющий на правила, сорвиголова такой. Но Дела попросту не существует и Лине приходится играть за двоих. Главное не ошибиться на самом простом вопросе и не пройти все самые сложные уровни, практически не стараясь.       — Неважно.       Повисла пауза. Долгая, тягучая, неприятная. Кащей сжал пальцами переносицу, прикрывая глаза и шумно дыша через нос. Прошептал еле слышно:       — Что ты хочешь, женщина?       — Нормального мужика, — сразу же ответила, не постеснялась. Посмотрела в его карие и почти утонула от его глубокого утопляющего взгляда. Пронзительного, внимательного, немного усталого и непонимающего. — Не бандита, не сидевшего, не наркомана, понимаешь? Хочу свиданий, ухаживаний, цветов там.       — Так я зову тебя, ты меня шлешь и отказываешь мне! — не показал растерянности, но голос на секунду дрогнул. Он блять действительно унижался сейчас перед ней чуть ли не душу выворачивал. — Не понравились подарки, другие принесу.       — Ощущения защиты и безопасности… — продолжила как ни в чём не бывало будто не услышала его, пустой звук, ничего не значит. Проигнорировала, специально сместила зеленые глаза в район его ключиц, чтобы не видеть, как сама говорит неправильно и глупо, ведь мозг почему-то кричит ей заткнуться. — …с тобой такого не может быть.       Чувствовать себя принцессой, быть девочкой, за которую могут отомстить. Пальчиком покажи кто обидел, имя назови, прошепчи в слезах и её парень всё сделает, чтобы стереть соленые капли с милого личика. Не получится поговорить, даст в лицо, наказав обидчиков. Они должны все извиниться, все те, кто делал плохо и больно, все те, кто пугал и доводил, все те, кто причинял вред.       Ей очень нужна защита, твердое плечо, широкая спина и сильный кулак. Ей не жалко больше тех, кто причинял девушке боль. Лина хочет справедливости, хочет успокоить свою душу, чтобы кто-нибудь её успокоил…       — Я не понимаю, что ты нашел во мне… Почему уже третий раз приходишь и ведешь себя как будто бы мы знакомы давно. Руки вон распускаешь, — так наивно пожала плечами, кусая губы и слизывая неосознанно вазелинку с них. — Я не знаю тебя, Кащей.       — Я понял, — смиренно произнес и она будто не расслышала, подняла подбородок, непонимающе оглянулась, как тот слабо усмехнулся, немного нагловато и прошипел. — Аделина.       — Спасибо…       Наконец-то дошло! Развернулась, пошагала прочь, а внутри такой тугой узел завязался, в груди, почти сердце пережал. Она что-то сделала не так? Сказала не то? Но это же правда — всё то, что произнесла, выплюнула ему в лицо; ей он не нужен! Она совершенно не знает его…       Почему-то после разговора на душе стало безумно паршиво и неуютно. Кащей ещё ни разу не поступал с ней плохо, не предлагал курить, пить, принимать, в две короткие встречи не касался.       Да, нарушал личное пространство, но не распускал рук, не принуждал касаться его самого, а тут от коротких объятий она повела себя как самая настоящая истеричка. Подруги не поймут если расскажет. Кащей же презентабельный, вежливый, не уродливый, походит на мелкого бизнесмена. Его ведь с руками и ногами надо отрывать и брать пока не увели.       Лина сердито села на скамейку, пропуская непонимающие взгляды подруг, поджала губки, чувствуя, как Кащей не уходит, смотрит, гипнотизирует.       — Ну-ка выкладывай! — потребовала Аня, зло бросила взгляд на мужчину и, переместившись со скамейки, присела на корточки перед подругой, прижала ладони к коленкам, сжимая. Обратила всё своё внимание на себя. — Что он сделал? Бросил? Мы его сейчас через прогиб бросим. Знаешь как?       Аделина вздохнула, качнула отрицательно головой. Конечно знала, отец научил, но это запрещенный и сложный для неё приём. Бессмертного не стала бы валять в земле, да и кто кого ещё свалит. Анька ничуть не смутилась, переглянулась с Алёной, ещё больше затараторила.       — Научимся, — махнула ладонью. — Кто такой, чтобы приказывать? Захотим закурим, выпьем пива за углом и пойдем к нему под окна кричать плохие слова. Ты вот какие знаешь?       Возникло тишина. Валова ждала, Аделина молчала, приподняла взгляд, увидела Кащея, обратно вернулась к Аньке. Не ушёл до сих пор. Чего ждал?       — Хорошо, я знаю: блять и шмара, — задумалась. Никулина ахнула, прикрывая рот рукой. — Ну? Что ты Алён как маленькая. Говори давай.       — Сука? — прошептала неуверенно.       — Не, не то, — весело посмеялась и поднялась полная уверенности и воодушевлённости. — Пошел. Ты. На. Хрен! — закричала во всё горло, улыбаясь и показывая средний палец. — На хрен, понял? Ты! Именно ты! — средним тыкая в мужчину и, совсем развеселившись, потянула Аделину за руку. — Пофиг на математику, побежали за гаражи, поедим чего-нибудь вредного, выпьем газировочки и забежим к Костику. Он неподалеку живет, магнитофон у него одолжим и послушаем песни. А? Девчонки?       — Костя — это новый мальчик с ДК? — не поняла Никулина.       — То есть ты не против сбежать? — хватая Алёнку и таща в противоположную сторону от школы, увернулась от ответа Валова. Алёна едва успела подхватить дипломат и тетрадку по географии. — Побежали скорее, а то ведь заметят.       — Костя? — Лина тоже оживилась, немного, конечно, но всё же. Постаралась не оборачиваться назад и не вестись на провокации своего тела посмотреть ещё раз на мужчину. — Расскажи.       — Не с ДК, — как отрезала, фыркнула, но смущенно зарделась щеками. — Он боксёр. Какой-то мастер спорта. Он мне игрушку мягкую подарил, а встретились случайно у кафешки «Озёра». Понравилась я ему и ну вот…       Девочки рассмеялись. Лина искренне, продолжая думать отголосками про Кащея и разговор с ним, а Алёна с облегчением, что тот, кто ей понравился на дискотеке был оставлен Валовой добровольно. Она точно пойдет в эти выходные танцевать, чтобы найти того мальчика и попробовать познакомиться с ним.       Мужчина проводил взглядом убегающих девчонок, покачал головой, усмехаясь. Сама не понимает от чего отказалась, от кого ушла и почему захотела так поступить; и Кащей думая о ней, понимает, что зря согласился отпустить. Но ничего не поделаешь, потому что это ведь её выбор. Выбор Аделины.