Как всё было

Белобог продолжал жить. С уничтожением Стелларона и открытием границ, казалось, каждая улица этого города наполнилась хрупкой, едва ощутимой надеждой – и эта надежда неуловимо меняла всё, что казалось прежним. Сервал казалось, словно она никогда не была в этом городе – пусть даже каждый квартал и каждый поворот были ей знакомы. Дребезжание трамвая, который поворачивает на площадь Административного района. Ветер, бросающий в лицо холодные, колючие снежинки. Дети, играющие у фонтана. Девушка с гитарой, склонившаяся над струнами так, что волосы упали на лицо… Белобог всегда состоял для неё из множества мелких деталей – как огромный механизм, в котором важна каждая шестерёнка и каждый винтик. Вот только для Сервал этот механизм давно вышел из строя, и дело было совсем не в изменениях, потрясших мир в последнее время. Дело было в Коколии. Даже теперь – особенно теперь! – она отравляла каждое мгновение существования Сервал. Белобог продолжал жить, и Сервал почти ненавидела его за это. За то, что он может жить – без неё. За то, что он может восхвалять её. За то, что ничего не остановилось даже со смертью Верховной Хранительницы. Ступеньки форта Клипот – Сервал прикрывает глаза и слышит задорный смех Коколии, которая бежит к ней, от нетерпения перепрыгивая через ступеньку. Летнее кафе у отеля Гёте – руки Сервал замёрзли, и Коколия усердно дует на них, пока они обе не начинают смущённо переглядываться. Трамвайчик, следующий вниз по улице – Коколия стояла в салоне и смотрела, как Сервал стоит на подножке, не собираясь никуда уходить, пока не получит свой прощальный поцелуй. Коколия, Коколия, Коколия. Даже воспоминания о ней отравляли этот прекрасный солнечный день. По правде говоря, они отравляли любой день – яд этих воспоминаний уже слишком глубоко въелся в сознание Сервал. Куда бы она ни взглянула, куда бы ни пошла, с кем бы ни заговорила. Коколия обосновалась в её мастерской. Коколия шла за её спиной по улицам – иногда Сервал принималась оглядываться, чтобы убедиться, что за ней не ползёт Фрагментум. Коколия махала ей рукой из рядов юношей и девушек, студентов офицерской Академии. Коколия сидела с ней в отеле Гёте, положив ногу на ногу, и задумчиво смотрела, как танцуют чаинки в чашке Сервал, и чай под её взглядом неизменно отдавал горечью. Коколия стояла в первом ряду на каждом её концерте и смотрела с таким равнодушием, что хотелось петь как можно громче – лишь бы заглушить её голос, звучавший в голове. Сервал остановилась у мастерской и заглянула в окно. За замёрзшим стеклом тепло и неяркое освещение показались уютными, почти родными. Можно было остаться здесь, можно было прятаться от яда, который почти уничтожил её изнутри, можно было искать смысл заново – в улыбке брата, в недовольном ворчании сестрёнки; среди металла и шестерёнок, в запахе машинного масла, в усталой благодарности Среброгривых Стражей. Заново искать ту себя, которую она почти забыла, проведя годы в ожидании того, что всё изменится. Сервал усмехнулась своему отражению – кто бы мог подумать, да, Ландау? – и бросила взгляд на лестницу, ведущую в форт. Коколия сидела на ступеньках форта Клипот и, смеясь, убирала с лица непослушные светлые волосы, которые она ещё не начала носить в строгой причёске. Не обращая внимания на Стражей, которые наградили Сервал удивлённым взглядом, она села на нижнюю ступеньку и, не глядя назад, пробормотала – самой себе. - Ты была бы счастлива. Я покидаю Белобог. Коколия за её спиной, Коколия из её воспоминаний что-то взахлёб рассказывала Сервал. Сервал пожалела, что её память не способна была сохранять каждое слово – ей бы хотелось послушать, о чём могла говорить Коколия, прежде чем лёд сковал её разум и сердце. - Я не сдаюсь, даже не мечтай. Просто… кажется, я могу пригодиться ещё много где, - Сервал по-кошачьи фыркнула. Сейчас Коколия бы закатила глаза и непременно нашла повод дёрнуть её за цветную прядь. – А в Белобоге… не знаю, мне кажется, я переросла этот город. Слова отдавали на губах неприятным привкусом лжи. Сервал поморщилась. Даже Гепард на такое бы не купился. Просто – ей нечего больше искать в этом городе. Городе, который будет жить без Коколии, а значит – уж точно справится без неё. Без её музыки – она ведь даже не может заставить себя прикоснуться к струнам. Без её талантов – механиков и так хватает, и многих из них она обучила сама. Без неё. А она прекрасно справится без Белобога. И может быть, далеко-далеко, на бескрайних просторах Вселенной, там, где эти мелкие ночные звёзды, похожие на снежинки, станут осязаемыми мирами, она сможет избавиться от яда, растворяющего её прежнюю, истинную суть. Может быть, там она перестанет вспоминать, как всё было.