Змеи и лебеди

Спустя почти час блужданий по переулкам кончики пальцев начало нестерпимо ломить от холода. Это единственное, что Леда могла ими ощущать. Она на ходу попыталась стряхнуть грязь с платья, но только больше ее размазала. Леда поморщилась — прикосновение ледяного шелка к коже казалось обжигающе болезненным. Парик, который девушка рассеянно подобрала в переулке, помялся, и еще недавно гладко заколотые длинные пепельные пряди безнадежно растрепались, спутанным облаком рассыпавшись по плечам. Волосы едва прикрывали обнаженную кожу. Леда зябко поежилась. Ей вдруг почудились звуки далеких свистков. Скрестив руки на груди, она спрятала закоченевшие ладони под мышками и мелкими шажками перебежала через дорогу. Стук каблуков гулко разнесся по темным улицам. Изо рта вырвалось облачко пара, а перед глазами появилась непрошенная мутная пелена. Леда сосредоточилась на ощущении холода, промораживавшего до самых костей, и зло ущипнула себя. Она лучше замерзнет насмерть, чем проронит хоть одну слезу, показав кому-либо, а в особенности себе, что произошедшее в переулке хоть сколько-нибудь ее напугало или задело. Леда вышла в сквер — как мотылек, привлеченная рассеянным желтым светом круглосуточного кафе на углу. Сквер тянулся вдоль безнадежно разбитого проспекта, заваленного мрамором и гранитом, сколотых с фасадов когда-то величественных особняков. Увидев это, Леда застонала. По дороге ей не встретился ни один автомобиль, и теперь она поняла почему. Заблудившись, Леда, как назло, вышла хоть и на центральный, но при этом самый разбитый проспект Капитолия, так до конца и не восстановленный после войны — ни одна машина бы сюда попросту не доехала. «Корсо…» — уныло прочитала девушка название на табличке, прикрученной к углу дома и едва видимой в сгустившемся мраке. Все это время Леду грела мысль, что она вот-вот сядет в салон и доедет до дома, даже не доставая денег, назвав одно лишь свое имя. Гарантом оплаты стал бы адрес назначения: Сатор-холл. Потом она вспомнила, что выглядит иначе, чем когда только выходила из дома, и постаралась отогнать сомнение, что кто-либо вообще захотел бы остановиться, разглядев ее разбитое лицо. Но теперь мысли об этом потеряли всякий смысл. Свет, льющийся из огромных окон круглосуточного кафе, расчерчивал тротуар правильными прямоугольниками. Леда с трудом толкнула тяжелую деревянную дверь. Над головой пронзительно на одной ноте задребезжал колокольчик. Леда сделала шаг в душную теплоту, от которой ей на мгновение стало дурно. На звук лениво повернул голову молодой мужчина за прилавком. На нем была сдвинутая набок форменная шапочка и мятый фартук. Леда посмотрела в сторону и прикрыла лицо рукой, делая вид, что поправляет волосы. Мужчина равнодушно скользнул по ней взглядом, не переставая вынимать из витрины выпечку и грубо сваливать ее в бумажный пакет. Перед ним у кассы стоял единственный посетитель, молодой парень, и нетерпеливо барабанил пальцами по столешнице. Он тоже обернулся к Леде и бросил на нее быстрый нервный взгляд, словно покупал не выпечку, а что-то запрещенное. — Это позавчерашние со скидкой, как вы просили, — громко сказал мужчина, несмотря на то, что парень стоял совсем близко. — Если честно, я бы вообще не рискнул что-либо из этого есть. Хотя… — Он пошарил голой рукой в горе засохшей выпечки и вытащил сплющенный круассан, который легко мялся под его пальцами. — Вот это да, сегодняшний попался. Но вам же такой не нужен… Мужчина откусил от круассана сразу половину, не сводя глаз с посетителя, явно наслаждаясь его угрюмым молчанием, и положил остатки в пакет. — Это ведь все равно на корм животным, верно? — откровенно издеваясь, спросил он и перевел взгляд на Леду. — Чем могу вам помочь, мисс? — тембр его голоса сразу изменился, став более глубоким и подобострастным. — Уборная? — только и спросила Леда, вскинув бровь и попытавшись улыбнуться разбитыми губами. Голос прозвучал неожиданно сипло. Леда с трудом удержалась от того, чтобы откашляться. Мужчина машинально кивнул в сторону, запоздало оценив ее внешний вид. — Мисс… — начал он, явно намереваясь ее остановить, но Леда с гордо поднятой головой уверенно и несколько поспешно проскользнула мимо витрины и юркнула в узкую дверь. Девушка сразу же заперлась, щелкнув замком на хрустальной дверной ручке. Леде нужна была лишь пара минут в тепле, чтобы перевести дух, привести себя в относительный порядок и подумать, как незаметно вернуться домой, чтобы у тети Цереры не было повода спустить на нее всех собак, а у отца запереть дома до скончания веков. Ручка повернулась всего один раз, заставив Леду замереть и даже затаить дыхание. Девушка прислушалась — за дверью было тихо. — Вот и славно, — пробормотала она и, задрав платье, вытянула из-под резинки чулка тампон. Сорвала пустую бумажную оболочку и расправила пару смятых банкнот. Нервно пересчитала, мусоля купюры, словно это могло помочь им раздвоиться. — Проклятье! Леда давно поняла, что не стоит хранить товар и деньги в одном месте. Если пропадет одно, то второе останется и может пригодиться. Например, как сейчас. Сумочка с морфлингом и другими препаратами безнадежно пропала, но Леда все деньги обычно прятала в пустой упаковке из-под тампона. Она знала наверняка: любой парень руку себе отгрызет, чем дотронется до него. На одной из вечеринок она научилась этому трюку у проститутки, держа ей волосы, пока ту выворачивало желчью и кусками внутренностей в мусорный бак. Леда старалась отвлечься от запаха и разглядывала ее наряд. Тогда она заметила торчащую из-под резинки трусиков, щедро расшитых стразами, пустую упаковку от тампона и, не задумываясь, вытянула и выбросила его в тот же мусорный бак. Проститутка тут же заверещала, испугав Леду до чертиков. По пояс нырнула в бак и потом долго орала, так что Леде пришлось подарить ей целую ампулу морфлинга, лишь бы эта сумасшедшая успокоилась. Однако Леда рассчитывала, что сегодня заработает еще, а этих двух купюр не хватит даже, чтобы дойти до Сатор-холла пешком или заплатить за ночлег в этом жалком кафе. Это все, что осталось у Дивы после последней вечеринки. Точнее, предпоследней, если посчитать ту, на которую Леда так и не попала. Девушка вздрогнула. Перед глазами возникло перекошенное от злобы лицо и отсвет ножа, а во рту появился кисло-соленый вкус и ощущение податливой плоти. Леда шагнула в тусклую полосу света, набрала в рот воды из-под крана и сплюнула в раковину. На пару мгновений девушка замерла перед зеркалом, уставившись на незнакомку в отражении. Губа и бровь с одной стороны были разбиты, с другой на скуле багровел синяк и косая припухшая ссадина, заливавшая шею кровью, которая черными потеками впивалась в шелк платья. На шее были отчетливо видны красно-фиолетовые следы пальцев. Леда до конца никак не могла осознать, что смотрит на себя, но по щекам уже сами собой текли молчаливые слезы. Девушка удивленно смахнула их, словно они принадлежали не ей. Она осторожно тронула синяк под челюстью и поморщилась. Это будет сложно скрыть. Прокручивая в голове все наряды с высоким горлом, Леда долго грела руки под едва теплой водой. Кончики пальцев нещадно кололо, но зато к ним постепенно возвращалась чувствительность. Если бы она могла, то залезла в раковину целиком и лежала там целую вечность. Леда умылась и начала отдирать от кожи остатки блесток и перьев, намеренно причиняя себе боль. — Так тебе и надо, неудачница… — зло сказала она своему отражению и бросила в раковину кусочек пера, от которого на белом фаянсе появился изящный красный развод — его тут же снесла струя воды. Леда тщательно смыла грязь с рук и коленей. Взглядом случайно наткнулась на парик, который зачем-то несла с собой всю дорогу сюда, и с отвращением смахнула его в мусорное ведро. Платье спасти так и не удалось. Леда думала, что первым же делом сожжет его, чтобы навсегда забыть об этой дебильной ночи, и плевать, сколько оно стоит. «Если выйти голой и по-быстрому переспать с тем мужиком за стойкой, даст ли он мне переночевать в кафе? Утром будет вернуться гораздо легче… Или может удастся легко отделаться, подрочив ему среди пончиков?» — всерьез раздумывала Леда до тех пор, пока в зеркале снова не поймала свое отражение с синяками на лице и шее. «Вот дерьмо. Хотя, может, ему все равно или такое нравится… Выйду и решу.» Леда вышла из уборной и дорогу ей сразу преградил все тот же мужчина в фартуке. От него пахло корицей, а также сигаретами и чем-то омерзительно кислым. Девушка подумала, что скорее это ей не все равно — ее бы стошнило, едва бы он прикоснулся к ней. — Из-за тебя у меня будут неприятности! — накинулся он на нее. Леда поняла, что все это время мужчина ждал ее за дверью. — Ты должна немедленно убраться! Это место не для таких, как ты, — он схватил ее за плечо и грубо поволок за собой к выходу. «Каких таких?..» — чуть не спросила она, но ее отвлекла боль из потревоженного пореза на руке. Леда совсем не сопротивлялась. Все происходящее казалось ей дурным сном. Она запоздало догадалась, что он принял ее за проститутку. Не удержавшись, она истерично то ли всхлипнула, то ли хрюкнула, заставив мужчину опешить и окончательно разозлиться. — Ты пьяна? Морфлингистка? Ты там заперлась и что-то приняла, да? — вышел он из себя и грубо встряхнул ее. На языке горько-сладким комком вертелось высказать ему все, что она о нем думает, а также что это, вероятно, его последний рабочий день в Капитолии, когда Леда вдруг услышала: — Эй, я ее знаю. Мы живем в одном доме. Работник кафе уставился на единственного посетителя, который подал голос. Казалось, мужчина совсем не ожидал, что тот может вмешаться. — Все в порядке, отпустите ее, — продолжал парень. — Это моя соседка. Мы договорились здесь встретиться, так ведь? — уверенно сказал он. Всем было очевидно, что это ложь, но парня это нисколько не смущало. Леда подняла глаза на посетителя, на которого до этого едва обратила внимание. Тот многозначительно с нажимом на нее смотрел, ожидая подтверждения своих слов. Первое, что Леде бросилось — его глаза цвета льда, широко распахнутые и горящие странным лихорадочным огнем, от которого ей на секунду сделалось не по себе. Парень был примерно ее ровесником. Выше на голову, с благородными чертами лица и копной светлых кудрей. На нем был алый костюм, в котором Леда с трудом узнала форму Академии. Она вспомнила, что видела такую на приемах в Академии, на которые отец неизменно таскал ее с собой. В последний раз Леда была в Академии после бурной вечеринки и едва понимала, где она. Он был широким в плечах и строен, но форма немного висела на нем, выдавая, что он знавал деньки и получше. Леда вдруг поняла, что он здесь делал так поздно — покупал просроченную выпечку и не хотел, чтобы это кто-то увидел. Вероятно, это задевало его гордость, и он тяготился, испытывая нужду. Все это промелькнуло в ее голове за долю секунды. — Это все сплошное недоразумение, — парень очаровательно улыбнулся, так и не дождавшись от Леды ответа. Он встал между ней и удивленным работником кафе, оттесняя девушку в сторону. Парень галантно приобнял Леду и настойчиво подтолкнул к столикам в дальней части зала. — Нам один чай, пожалуйста. И лед. Много льда, — добавил он, задержавшись взглядом на ее лице. — Как пожелаете. Приятного вечера, мистер, — последние слова работник словно выплюнул. — Вам сосет… Простите, вашей соседке тоже. Леда дернулась, чтобы накинуться на него, но парень ее удержал. Она ощутила, что он намного сильнее ее и ей никак не вырваться из его рук. — Прошу, тише, — зашептал он ей в самое ухо, зарывшись носом в растрепанные волосы. Леда чувствовала его горячее дыхание на истерзанной коже. — Еще слово и он выгонит нас обоих. Вам все равно, а мне нужно это место. То, как он уязвимо сказал «нужно», убедило ее обмякнуть и кивнуть, все еще метая взглядом молнии. Парень мягко поддерживал ее и довел до самого дальнего от прилавка столика. Леда так и не поняла: он беспокоился, что она упадет, или не доверял и думал, что она все-таки вырвется и кинется на работника. Они сели за столик у окна. Леда разместилась на полукруглом бархатном диване, обшитом золотыми кистями, спиной к стойке, а парень сел напротив. Леда посмотрела на бумажный пакет в его руках, где, как она помнила, сверху лежал надкусанный круассан. — Это бездомным животным, — зачем-то объяснил он ей. Леда пожала плечами и потянулась к пакету. Невозмутимо пошарила в шуршащей бумаге и выудила слойку с опавшей сахарной посыпкой. — В самый раз. — Слойка была безнадежно сухой и крошилась, но Леда с аппетитом всухомятку ее умяла и потянулась за добавкой. Девушка и не заметила, как страшно проголодалась. Парень молча наблюдал за ней, нисколько не возражая. Когда она взяла вторую слойку, он низко нагнулся к ней через стол. — Вы Леда Сатор? — неуверенно, но словно бы с надеждой тихо спросил он, чтобы его услышала только она. Леда чуть не подавилась и закашлялась. В это время им принесли чай и креманку со льдом на самом дне. Леда отпила из чашки сразу больше половины, чувствуя, как чай обжигает пищевод и по телу волнами распространяется тепло. — У тебя денег-то хватит на такую роскошь, малыш? — осклабившись, язвительно спросил работник. — Запишите на мой счет, — гордо ответил парень, поджав губы. Это выглядело жалко, но Леде не было дела до его печального финансового положения. — Ты за мной следишь? — зашипела она, когда они снова остались одни. — Тебя подослал мой отец?! — Что? Нет! Его растерянный вид ответил сам за себя. Леда немного успокоилась и откинулась на упругую спинку дивана. — Тогда откуда ты меня знаешь? — прищурившись, спросила она уже более дружелюбно и откусила большой кусок слойки. Леде вдруг пришло в голову, что, скорее всего, она ест его ужин. — Вы как-то были в Академии. У меня хорошая память на лица и имена. — Ты учишься в Академии. Ясно. — Да. Мое имя Сноу. Кориолан Сноу, — сказал он, хотя она не спрашивала, как его зовут. Леда слышала о семействе Сноу, в большей степени о Крассе Сноу — генерале, который потерял значительную часть средств при уничтожении Тринадцатого дистрикта, но Леда не знала, что Сноу сейчас в таком тяжелом финансовом положении. Скорее всего, она теперь одна из немногих или даже единственная вне семьи, кто в курсе. Пока она думала об этом, парень вытащил из кармана платок с вышитыми инициалами «CXS», высыпал в него содержимое креманки и галантно подал платок, чтобы Леда приложила лед к разбитому лицу. — Держите. Девушка отметила, что он не упомянул ежегодную вечеринку, где Леду часто показывали в трансляции. Насколько Леда помнила, Сноу не приглашали — скорее всего, тетя Церера тоже в курсе их ситуации. — Простите, не хотел вас напугать. У вас что-то случилось? В смысле, очевидно же, что что-то случилось. Леда долго посмотрела на него, решая, насколько может довериться незнакомому человеку и чем он может ей помочь. Явно не купить ей выпить. — О да, случилось. И мне нужно что-то покрепче, чем чай, — Леда положила на стол две мятые купюры, которые все это время сжимала в руке, и щелчками позвала недовольного мужчину за стойкой. — Эй, принесите лучшее спиртное, что у вас есть. Леда заметила, как Кориолан впился взглядом в деньги на краю стола и тут же попытался это скрыть, но не акцентировала на этом внимание. Она зябко поежилась, обняв себя за плечи. У нее сами по себе начали трястись руки — то ли она не до конца согрелась, то ли это была очередная реакция на пережитое потрясение. Кориолан спохватился и снял пиджак. Обогнул стол и бережно укрыл ее, сев рядом. На краткое мгновение он приобнял ее, и Леда поймала себя на мысли, что ей хочется, чтобы это длилось немного дольше. Это было первое дружелюбное прикосновение за весь вечер. Под пиджаком Леда сжала кулаки, так что ногти глубоко впились в кожу, и ей сразу стало немного лучше. По крайней мере, перестали трястись руки. — Что-то не так? — спросил Кориолан, заметив, что Леда принюхивается к лацкану. — Нет. Точнее… От твоего пиджака несет капустой, — сказала она, наморщив нос. — Не может быть, — Кориолан сделал страшные глаза. — Кажется, я все-таки переборщил со здоровым питанием, — парень улыбнулся. Леда недоверчиво на него посмотрела. Через пару минут к ним с перекинутым через руку полотенцем подошел работник кафе. Он вел себя совсем иначе — или сработала магия денег или он наконец почуял, что Леда не та, за кого он ее принял, или же все сразу. Показал Леде бутылку и, дождавшись брезгливого кивка, молча откупорил тугую пробку. — Оставь сдачу себе, — Леда чуть не добавила в конце «малыш». Оставшихся денег хватило бы на десять таких бутылок, а то и больше. У Леды была мысль оплатить также чай и лед, но она подумала, что это неприятно ужалит Кориолана. К тому же она знала не понаслышке, что хорошие чаевые затыкают рот. Даже если работник что-то слышал, то теперь он будет молчать. — Спасибо, мисс. Леда проигнорировала изящный бокал и до краев наполнила чайную чашку. Взглядом она спросила Кориолана, присоединится ли он к ней, но тот отказался и просто смотрел, как она снова и снова наполняет чашку. Опустошив бутылку почти полностью, Леда почувствовала, что смогла наконец расслабиться. — На меня напали, — тихо сказала она после продолжительного молчания, с трудом ворочая языком. Леда смотрела перед собой, задумчиво вертя в пальцах полупустую чашку. Говоря это, девушке показалось, что ей становится легче. Комок в груди, который она до этого не чувствовала, понемногу распускался. У нее стали нестерпимо закрываться глаза. — Их было трое. Обчистили до нитки, украли пальто и… все остальное. — Она решила не уточнять, что это были рабочие из дистрикта, в который вкладывался ее отец, и по сути это нападение произошло из-за него. И, конечно же, не упоминать, что ей хотели отрезать руку, а также о потерянных наркотиках и откушенном носе. Сознание начало куда-то уплывать, и у Леды не было сил этому сопротивляться. Ей и не хотелось. Она держалась все время, пока брела по переулкам, но сейчас впервые за этот вечер почувствовала себя в безопасности. — Может быть, кому-то позвонить? — с обеспокоенным видом предложил Кориолан, поддерживая опасно накренившуюся чашку в ее руке. — Нет! — горячо прошептала Леда и интенсивно замотала головой, взметнув спутанные волосы. — Если ты кому-нибудь расскажешь, что видел меня здесь, — она хотела ткнуть пальцем ему в грудь, но промахнулась и начала заваливаться, так что Кориолану пришлось поймать ее за край пиджака и притянуть к себе. — Я куплю это кафе и открою здесь магазин капусты. Ты меня понял, Кориолан Сноу? — То есть ты хочешь провести всю ночь в этом изысканном богом забытом месте в компании крыс и кассира с манерами полена? Я правильно понял? — Она услышала искры смеха в его голосе, но они словно были уже по другую сторону от нее. Леда не ответила, мгновенно заснув у него на плече.