Выхода нет

      Маша осторожно выключила будильник. Он был старым и хрупким, иногда стрелки даже отваливались. Звонил он громко, звонко и всё время дрожал, грозя упасть. Маша поставила его обратно и вздохнула.       Она взглянула в окно. Семь утра, солнце ещё не взошло. Внутри Маши поднялась паника, как только она кинула взгляд на машины внизу.       Дрожь, мерзкая и неприятная прошлась до самой поясницы. Выходить из дома, да даже выглянуть в подъезд выбросить мусор, было страшно. При мысли выйти из дома у Маши дрожали руки.       Она жила в районе "Домобытовых", на самом краю с территорией "Универсамских", поэтому в её дворе часто происходили стычки: банды пересекали границу друг друга, дрались и стреляли куда ни попадя. На гражданских или просто прохожих им было плевать - попали ну и попали. Не их проблемы.       Они были основной проблемой Маши. Ее трясло при мысли о том, чтобы столкнуться с кем-то из банды. Ещё хуже, попасть в перестрелку. Это был настоящий кошмар.       Страшно было находится и в школе. Казалось бы, вокруг столько людей, взрослых и даже охранник есть. Однако, ни одну драку они прекратить не спешили. Поэтому Маша не выходила из класса, чтобы не дай Бог не пересечься с кем-то из "пацанов".       По пацанским понятиям девушек не били, однако было и кое-что похуже синяков и гематом - отношения. Каждая девчонка с района должна была встречаться с кем-то из банды, иначе приставаний ей было не избежать.       Маше везло: она выглядела довольно молодо и её долго воспринимали как малолетнюю, поэтому особо не доставали. Но теперь, когда она вытянулась и у неё появилась грудь с бёдрами, всё стало хуже. И страшнее.       Но, в темной затворнической жизни Маши был и лучик света: Айгуль. Она была самым настоящим Машиным кумиром. Смелая, умная и строгая. Маша вспоминает, как Айгуль один раз дерзко ответила Марату, брату главы "Универсамских". "Эу? Экать с мамкой будешь"       В тот момент у Маши потемнело в глазах от ужаса. Это было безумно, безумно страшно, Маша подумала что Айгуль сейчас сломают нос. Но, Марат лишь промолчал и даже попытался оправдаться, пока Айгуль не утащила Машу прочь, оставив его одного.       Маша села на кровати, опуская ноги на холодный пол. Долго сидеть было нельзя, нужно выйти раньше, чем пацаны. Пока Маша завязывала бант на поясе, в комнату заглянула бабушка. Галина Петровна, пухленькая и низкая женщина, с яркими, округлыми щеками, что делали ей добродушный и милый вид. — Доброе утро, — бабушка мило улыбнулась. — Доброе, — кивнула Маша. — Выпила таблетки?       Галина Петровна улыбнулась и подошла ближе к внучке. — Совсем выросла, — бабушка расправила юбку Маши. Сама она так не считала. У Маши был маленький рост, еле дотягивала до ста семидесяти. — Ещё вчера в пелёнки тебя кутала. — Бабушка, — устало сказала Маша. — Мне идти надо.       В глазах Галины Петровны мелькнула досада. Она очень дорожила Машей, как единственной своей внучкой. — Манечка, — ласково говорит бабушка — Возьми. Пожалуйста.       Галина Петровна вложила в руку Маши маленький баллончик ярко-красного цвета. Перцовка. Дедушка Маши, Антон Сергеевич погиб во время перестрелки в их же дворе. Точнее, поймал шальную пулю и пережить не смог. — Спасибо, — шёпотом отвечает Маша и кладёт баллончик в карман юбки.       Бабушка ободряющее улыбнулась и погладила по руке. Маша вздохнула и отвела глаза. Ей казалось, что её бабушка слишком добрая и мягкая. Маше хотелось остаться с ней, лечь в обнимку перед пузатым телевизором и забыться.       Но нужно было выходить из дома. И идти в школу. ***       Школа была старой и не красивой, казалось, её построили еще при Сталине. Двери были с поломанными ручками, краска со стен отваливалась, а в туалетах можно было найти и пару тараканов.       Маша зашла в класс при первой же возможности. Она сидела на первой парте, прямо перед учителем. Отличное, по ее мнению место. Никто не станет дёргать её за косы прямо на глазах преподавателя.       Раскладывая учебники перед первым уроком, Маша пыталась унять дрожь в руках. Без Айгуль было страшно, но была ещё одна странная вещь, которая заставляла Машу трястись словно листик на ветру.       Прямо напротив неё, в коридоре около окна стоял Рома Пятифан - почти что глава "Домобытовых". Гроза её района, самый известный хулиган в их школе. Маша старательно делала вид, что не замечает его взгляд. А глядел он прямо на неё, рассматривал внимательно, словно товар на витрине.       Маша села за парту и уткнулась в книгу, строя из себя умную и деловую. Она понимала, что привлекла внимание Пятифана и это заставляло её ноги слабеть от ужаса.       Ни общаться, ни приближаться к нему она не хотела. Однако знала, что подойди он сам - она не сможет отказать. Просто не имеет права.       Весь день, каждый урок, Маша чувствовала на себе взгляд Пятифана, что навевал ужас. Она не могла сосредоточиться ни на одной теме или уроке, думая лишь о перцовке в своём кармане и о том, что будет если она брызнет ею в него. Маша выскользнула из класса, как только прозвенел звонок и со всех ног побежала в гардероб. Она уже готовилась выскочить из школы, как кто-то схватил её за шиворот и оттащил за школу. — Не хотел слишком грубо, — разделся высокий, ломкий мальчишичьий голос. — Привет.       Маша подняла ошалелые глаза вверх. Она, вместо ожидаемого Пятифана увидела Вахита - пацана из параллели. Он ободряюще улыбнулся. Маша взглянула на него недоверчиво, с испугом. Её рука потянулась к карману. — Я хотел поговорить, — "Зима", как его называли пацаны, поднял руки в капитулярном жесте. — Тебе же 16?       Маша слабо кивнула. Слов ответить просто не нашлось. Врать не стоило. — Ты же знаешь... Про наше отношение к девушкам? — протянул Вахит и приподнял брови, наблюдая за Машей. Она побледнела от испуга и вся нахохолилась, готовясь сопротивляться. — Ясно. Так вот... Мне не нужны отношения, но пацаны настаивают.       Зима вздохнул и потер подбородок. Его уши, выглядывающие из-под шапки покраснели. От смущения или мороза было не ясно. — Хотел предложить встречаться. Сделаем вид будто вместе, — он пожал плечами. — К тебе не клеются и мне голову не морочат.       Он взглянул на неё спокойно, может даже немного по-доброму. Но Маша не могла избавиться от страха, холодного мерзкого ужаса, что обхватывал её при виде любого парня.       Маша равно выдохнула и кивнула. Она медленно вытащила руки из карманов, отпуская перцовку. — Я... Согласна. Да. Хорошо. — кивнула Маша, словно уговаривая саму себя.       Лицо Вахита разгладилось и он дружески хлопнул Маше по плечу, заставляя пошатнуться. Он тут же опомнился и мягко поставил Машу на место, держа за плечи. — Отлично. Давай, провожу до дома.       Маша вздохнула и пошла сквозь сугробы за бодрым Зимой. Она перепрыгивала замершие лужи и льдинки, пока не нагнала Вахита. Он легко забрал у неё рюкзак и словно куклу, легко переставил её через сугроб.       Маша шмыгнула носом. Зима замедлил шаг, позволяя ей идти рядом, а не позади. Маша жила совсем недалеко от школы и до её двора они дошли близко.       Неожиданно, Вахит остановился. Маша обернулась, а Зима махнул рукой. — Двор Домобытовых. Дальше не могу.       Маша кивнула, Вахит протянул ей рюкзак и ободряюще улыбнулся. Страх не много отступил, но не отпускал полностью. Она зашагала к своему подъезду, разглядывая снег под ногами.       Серый и комканый. Как некрасиво. Резко Маша отскочила, когда что-то упало прямо перед ней. Маша медленно подняла взгляд, видя перед собой знакомое лицо.       Айгуль.       Бледная, обрамлённая кровью, Айгуль лежала на снегу под ногами Маши. Маша пронзительно закричала и сделала шаг назад. Её лучшая подруга смотрела стеклянными глазами вверх, половина её головы просто разлетелась по асфальту, куски ещё горячих мозгов прилипли к валенкам Маши.