Hope Sent A-Quiver

‘I have seen this all before, It is all too familiar. Even if one day you decide You will find somewhere else to hide I will walk your way and call your name And wait for your reply. «Runaway» ~ Jess Ray Клинт продержался еще целых двенадцать часов, прежде чем сломался. Достаточно долго, чтобы проводить детей до автобуса и отправиться к Натаниэлю с объяснениями по поводу «работы во дворе». Лора посмеялась над этим. Она отвлекла Ната домашним чтением настолько, что он купился. Его никогда не интересовало, чем занимается отец в школьное время, которое до того, как он стал жить в лесу, означало ремонт дома, уборку урожая или замену шин. — Малыш? – Клинт назвал это имя более уверенно, подойдя к пятому сенсору, так как одеяло и рюкзак вернулись в гамак. — Тебе совершенно необязательно со мной разговаривать, я просто хочу убедиться, что ты жив. Клинт опустился на гамак и покачался, перебирая ногами вперед и назад. — Мстителю как-то не к лицу закрывать глаза на бездомного ребенка, понимаешь? Один Стив, наверное, сам бы нарубил дров и зажарил меня живьем. К черту старика. Не говоря уже о Сэме. Ух, Сэм бы меня заклеймил. Тишина. Клинт проверил слуховой аппарат. Все еще работает нормально. — На этот раз я ничего не взял с собой, - продолжил он. — Только свою обаятельную личность и обещание оказать первую помощь, если понадобится. Вообще-то, если подумать, Стив зажарил бы меня живьем за то, что я оставил такого задиристого подростка, как ты, здесь одного со сломанными костями. Мальчик не ответил и не появился. Клинт почувствовал разочарование. После той драмы, что произошла несколько дней назад, чего еще можно было ожидать? Он тебя боится. Клинт обратил внимание на рюкзак, отметив его изрядную изношенность в районе молний и лямок. Что-то подсказывало ему, что это не находка в магазине, что ребенок, скорее всего, владел этим рюкзаком много лет. Он уже собирался начать исследовать окрестности, когда его внимание привлек голубой блеск. Клинт нащупал самую маленькую молнию спереди, за которую был зацеплен брелок. Брелок Железного человека. Нет, не Железный человек - мини дуговой реактор. Круглый, более ранней модели, чем треугольный, который Тони установил в его скафандр после операции. Как в старые добрые времена, когда Клинт посылал ракеты через червоточины и больше всего боялся, что Щит не позволит ему вернуться домой к семье или Тор угостит их странной медовухой с его родины. Клинт потрогал пальцами заднюю часть брелока, и оказалось, что там есть выключатель. Он щелкнул им, и зажглось знакомое акварельное свечение. Удивительно сильное для часовой батарейки, помещенной в брелок. Логотипы компаний на боку давно стерлись. Значит, тоже любимая вещь. Клинт сглотнул. Тони... Рука внезапно сжалась вокруг запястья Клинта. Холодные пальцы и кость. Мальчик попытался вывернуться, но Клинту не хватило силы. Нет, липкие, дрожащие ладони донесли до него больше. — Прости. – Клинт отпустил брелок. Сердце заколотилось от мысли, что парень находится так близко, на расстоянии вытянутой руки. Прикасается к нему по собственной воле. — Нет, - подписал мальчик с такой силой, что костяшки пальцев ударились о его большой палец. Его глаза сверкали, но брови робко отводились назад. — Ты прав, я не должен трогать твои вещи без разрешения. Прошу прощения, если я переборщил. Парень решил пока не обращать на него внимания и нагнулся над брелоком, обхватив рукой круг. Увидев ровное свечение, он сдулся. — Я включил его всего на минуту, - успокоил его Клинт. Мальчик кивнул, выключил его и отступил на более безопасное расстояние, к подножию гамака. Его взгляд метнулся к Клинту, а затем в сторону. Клинт понял намек и поднялся с гамака, распрямляя все складки. — Просто зашел проведать. Понравилась пицца? Мальчик указал на место перед дубом - кольцо обугленных фигур. Остатки крошечного костерка. Умный ребенок. — Сжег картон? На этот раз ребенок кивнул, сжав кулак. — Не знаю, есть ли у тебя аллергия и все такое, но я решил, что пицца - это надежный вариант. Там было достаточно кусочков, чтобы ты мог немного продержаться. Мальчик показал на свой живот, подняв большой палец, и Клинт не смог удержаться от хихиканья. — Это была идея моего младшего, Ната, так что спасибо ему. Мальчик подписал «спасибо», и Клинт просто растаял. Жест был автоматическим, чистым, как если бы вы сказали ребенку сказать «спасибо» официанту в ресторане. И это невольно напомнило Клинту о том, что этот мальчик едва ли выглядел достаточно взрослым, чтобы водить машину, и был бездомным только потому, что мир иногда бывает бессердечным. Клинту хотелось задать миллион вопросов, выудить из него побольше того, что только что было ярким проявлением личности, спрятанной в исхудавшей груди. Но он лишь погладил «крышу» мусорного мешка и фыркнул. — Должно быть, тебе здесь скучно. Парень пожал плечами. Это свойственно подросткам во всем мире. — Просто подумал, не нужны ли тебе какие-нибудь игры, или кубик Рубика, или книги, или... Парень держал свое тело под углом от Клинта, как щит, но его голова повернулась со скоростью первого маха. Клинт усмехнулся. — Ты книжный червь, как Нат? Парнишка, конечно, не ответил, но теперь он смотрел на Клинта не отрываясь, и тот снова принял простую победу. Сегодня у мальчика были обломаны ногти, и Клинт задумался, чем он занимался. — Посмотрю, что можно откопать такого, что уже никто не читает. Мальчик снова подписал «спасибо, причем обеими руками. Клинт улыбнулся. — Вернусь через несколько часов, мистер Алоха. Мальчик замялся, как только Клинт отошел подальше, но глаза его блестели от предвкушения. Верный своему слову, Клинт вернулся после ужина, когда в подвале началась кровожадная игра в «Марио Карт». Дети даже не заметили его ухода. Клинт собрал сумку, полную книг. Некоторые из них были книжками с картинками, а другие - измазанными книгами Купера по графике. Клинт включил в сумку книги на любой вкус: от исторической фантастики Лоры до фантастики и романов для среднего возраста Лайлы. Сам Клинт читал мало, но время от времени ему нравилось читать Тома Клэнси, чтобы посмеяться над поддельным шпионским ремеслом. — Вот. – Клинт усадил их у основания гамака, где парень сидел боком, как Клинт раньше, и писал в блокноте у себя на коленях. Он оставался спокойным, только если Клинт стоял на расстоянии одного или двух метров от него. — Лучшее, что я смог найти, чтобы дети не заметили пропажи. — Книги. — Да, малыш. Книги. Съел твое сердце. Парень провел рукой по корешку книги «Не давай голубю водить автобус» Была любимой книгой Ната, когда ему было три года. Мальчик открыл ее и задержался на картинке, на которой был изображен голубь, управляющий автобусом. Простые рисунки сопровождали простую, но уморительную историю, которую Нат никогда не уставал слушать. Клинт заплатил бы десять тысяч долларов за то, чтобы прямо сейчас увидеть, что творится в голове у ребенка. Он не сводил глаз с простых линейных иллюстраций и красочной птицы. — Тебе вообще нужна аптечка? – Клинт смягчил свой тон. — Можешь сказать мне, и я не буду осуждать. Мне приходилось накладывать себе швы чаще, чем я могу себе в этом признаться. Парень прижал к груди книжку с картинками, словно Клинт мог попытаться выхватить ее у него. — Малыш? На этот вопрос мне определенно нужен ответ. Мальчик напрягся. Он быстро подписал «хорошо». — Мне недостаточно «хорошо». Мальчик провел рукой по синякам на лице. Когда он прикоснулся к ним и почувствовал боль, на его лице отразился шок. Затем глаза, полные поражения, вернулись назад, а плечи сложились внутрь. Мальчик написал что-то на полях своего блокнота и повернул его к Клинту. «Неважно» Клинт трижды вдохнул и выдохнул через нос, прежде чем смог говорить без рыка. — Травмы всегда имеют значение, парень. От пореза бумагой до разрыва селезенки. Все. Еще одна каракуля. — Умею бинтовать сломанные ребра. Мальчик удивил Клинта, приподняв на несколько сантиметров свой потрепанный балахон, и увидел, что грязные полосы старого бинта действительно плотно обхватывают его верхнюю часть грудной клетки. Хорошо намотанный, отработанный узор. Но не это было причиной звона в ушах Клинта. Он заставил себя не фиксировать взгляд на подреберье каждого ребра, видневшемся даже сквозь ленту. Этот мальчик умирал от голода. До смерти. В буквальном смысле. Клинт видел лучшее телосложение спасенных военнопленных. И это еще не считая скрытых синяков на животе и порезов на боках. Кто-то напал на него. Жестоко. При мысли о том, что под одеждой мальчика могут скрываться еще большие синяки, все артерии в теле Клинта запульсировали обжигающими колючками. — Тебе нужны новые бинты, может быть, эластичный бинт. – Он подпер подбородок. Только годы работы под прикрытием помогли ему сохранить профессиональный тон, ни намека на то, как он потрясен. — Как насчет обезболивающих? Мальчик покачал головой, но Клинт не смог этого перевести. Он облизнул губы, и тут Клинт заметил пустую пластиковую бутылку в боковом кармане его рюкзака. — Стреляй. У тебя уже несколько дней не было воды или дождя? Колебания. Крепкие пальцы сжались вокруг карандаша. — Да, - подписал парень, медленно, осторожно, настороженно следя за реакцией Клинта. Тот старался никак не реагировать, но не мог не нахмуриться. — Я никогда не думал о воде. Стыд мне. Глаза мальчика затуманились, и он снова покачал головой. — Я привык выживать в худших условиях, - сказал Клинт, еще больше потрясенный тем, как давно этот ребенок не получал воды. Неудивительно, что он не выздоравливал. — Мне лучше знать. Я быстро принесу немного из дома. Клинт пошел. Он опустил голову и увидел, что «Марио Карт» все еще в самом разгаре, а Лайла вовсю обгоняет всех остальных. В общем, все как обычно. Он упаковал четырехлитровую бутылку дистиллированной воды, бинты, эластичную пленку и остатки лазаньи с сегодняшнего ужина в другую сумку. Осталось всего два куска лазаньи, хотя мальчик выглядел так, будто ему нужно еще пять. Но пока хватит и этого. — Вот. – Клинт лишь слегка запыхался от бега, хотя привык к гораздо худшему. Он протянул воду. — Я оставлю тебе бинты, и ты сможешь.. Мальчик покачал головой, увидев внезапный приток припасов, и сморщил нос. Его глаза неуклонно расширялись. — Н... – Он с трудом выговорил это слово и вместо этого подписал его. — Нет чему? Вещам? Потому что у меня есть еще много всего, и это не так уж важно. Мальчик спрыгнул с гамака и шагнул прямо в пространство Клинта. Дыхание застыло у Клинта в горле и перехватило его. Он представил себе трогательный момент: может быть, парень воспользуется его плечом для равновесия при той шаткой походке, которая в лучшем случае выглядела как шатание. Или он возьмет Клинта за руку после пожатия - великолепный жест доверия, которым он мог бы поделиться с Лорой перед сном. Но мальчик положил руку на запястье Клинта и отпихнул ее, окончательно превратив в пощечину. Дрожь внезапно возобновилась. Клинт опустился на колени, так что ребенок оказался чуть выше его на утоптанной земле. — Малыш. Давай сложим несколько фактов, хорошо? Ты нуждаешься, а у меня есть излишки. Конец. Не понимаю, в чем проблема. Я тебя ни к чему не принуждаю. Ты можешь покинуть дом Бартонов, когда захочешь. Подросток покачал головой, в его глазах появилось отчаяние. На его щеках появился румянец - первый намек на цвет кожи, который Клинт не видел. — Нн... нн... – Парень задыхался, голос звучал нечетко, как будто кто-то набил его рот аквариумными камнями. — Неправильно. Клинт мысленно порадовался этой маленькой победе. Он видел, скольких усилий стоило мальчику это одно произнесенное слово, покрасневшее вокруг его корней. Клинт сделал ему приятное - пожевал. Речь явно шла не о благотворительности, поскольку мальчик смотрел на воду с острой жаждой. Клинт протянул ему стаканчик, и тот с впечатляющей скоростью выпил несколько глотков. — Полегче. На голодный желудок это не пойдет. Мальчик кивнул. Затем Клинт передал ему лазанью и пластиковую вилку, чтобы доказать, что у него ничего не отнимают и не заставляют. Парень, спотыкаясь, уселся обратно в гамак - Клинт намеренно остался на месте - и съел квадратики холодными, задыхаясь, кусочками. Клинт узнал симптомы сжавшегося желудка. — Что не так ? – Он подождал, пока парень сглотнет и опустит взгляд. — Быть здесь? На моей территории? К удивлению Клинта, парень кивнул. — Если это моя собственность, разве я не имею права решать, кто здесь останется? Парень уронил вилку и закрыл лицо обеими руками. Он не плакал, но Клинт видел, как его лицо несколько раз сморщилось и разгладилось за пальцами, зажатыми в клетке. Руки поднялись к его волосам и потянули их. — Неп….правильно!! — Эй. Эй, эй, эй. – Клинт поднял руку. — Не делай себе больно. Парень ударил себя в грудь пяткой ладони, как будто это был правильный ответ на предыдущий вопрос, и она вздыбилась еще раз, не всхлипывая. Как кто-то мог поднять руку на этого ребенка? Он сказал спасибо мальчику, которого никогда не видел, извинился перед Клинтом за то, что напугал его, и набросал в блокноте что-то похожее на химические формулы. У него был ночник с дуговым реактором. Мысль о том, чтобы попытаться причинить ему боль, разбила мозг Клинта. Даже представить себе не мог. Мальчик провел большим пальцем по подбородку, после чего последовал еще один знак. — Не так... почему не так, приятель? - спросил Клинт. — Ты не вмешиваешься. Я рад помочь нуждающимся, и, если честно, я даже не очень много делаю. Но глаза мальчика, когда он наконец опустил руки, были затравленными. Он убрал лазанью со своих коленей, оставив половину куска. — Ты не хочешь? Парень покачал головой и, встав, протянул лазанью Клинту. — Неправильно, - прошептал парень. У Клинта перехватило горло. Он смотрел, как мальчик ложится на гамак и переворачивается так, что оказывается спиной к Клинту. Смелый поступок для человека, не обладающего такой крупной фигурой, как Клинт, но он понимал, что мальчику нужно пространство, а не осторожность. Его желудок опустился. _____________ — Он даже не хочет есть, - прошептал Клинт Лоре поздно вечером. Так поздно, что технически уже наступил следующий день. Так много для трогательного момента, который он хотел бы разделить с ней. — Оттолкнул меня во всех смыслах этого слова — Клинт, милый. Если он подвергался насилию, то, конечно, он не хочет, чтобы ты был рядом с ним. Клинт поджал губы. — Я не... я не думаю, что дело в этом. — Нет? — Он не сказал «боюсь» или «уходи» - он сказал, что мое присутствие там неправильно. И что мне с этим делать? Губы Лоры скривились, глаза опустились, но внимательно смотрели на Клинта, лежащего на спине. — Помнишь, как Лайла боялась идти в школу в первый раз, когда ей было семь лет? — До этого момента она была на домашнем обучении. – Клинт поправил свою копну волос на подушке. — Мы давали ей много шансов пообщаться с другими детьми, через футбольные команды и домашние кооперативы, но что-то в этой большой комнате, полной кричащих второклассников... — Она отказалась сдвинуться с места. — Я убеждал ее встретиться с этими хихикающими детьми внутри. Я дал ей ободряющий совет. — Клинт Бартон, ты просидел с ней возле класса четыре часа. Сказал, что не уйдешь и не заберешь никого из вас домой, пока она не войдет и не попробует. Опустился прямо на пол у полки для обуви. И какое же это было приключение: Лайла в зеленой пачке и кроссовках раздраженно развалилась рядом с Клинтом на полу, пока один из детей не помахал ей через окно, и она не уступила. Клинт вопросительно посмотрел на жену. — К чему ты клонишь? Лора поцеловала его в плечо, закрыв глаза. — Ты самый упрямый человек из всех, кого я знаю, когда дело доходит до заботы о людях. Только не говори мне, что ты встретил свою пару в одном подростке. — Ой... — Если ты можешь спасти вселенную, то убедить бездомного ребенка поесть - это мелочь. И, ну... Клинт моргнул. ...Туше. ____________ Оказалось, что Клинт не был упрямым, как таковым, не в традиционном раздражающем смысле, но упорство было для него настоящим искусством. К тому же годы работы выковали в его душе терпение. Много терпения. Сложилась рутина: после того как дети уходили в школу, а Нат был занят, Клинт, прихватив с собой немного вчерашнего ужина, отправлялся в гамак. Иногда мальчик был там, полностью игнорируя его, а иногда он лежал пустой. Иногда еда оставалась нетронутой, но изредка Клинт замечал, что откусывает несколько кусочков. Иногда он просто оставлял еду, а иногда задерживался надолго. — ...Потому что это отстой, - проворчал Клинт, растянувшись на земле рядом с гамаком. Он запустил пальцы в волосы. Через небольшой просвет в кронах деревьев он мог наблюдать за эфемерным парадом проплывающих над головой облаков. — Пошлость, правда. В основном мне жаль актеров и людей, у которых погибли родственники во время нападения на Нью-Йорк. А мюзикл? На самом деле? Они не могли найти лучшего способа изобразить нас? Некоторые из нас уже носят колготки - не говорите Кэпу, что я это сказал, - так что нам не нужны джазовые квадраты, чтобы усугубить то, как глупо мы можем выглядеть. Мы с детьми не стали досматривать до шоу до конца. Клинт ждал, как всегда. Но мальчик просто лежал спиной к Клинту и делал вид, что он один. В этом смысле у мальчика тоже была своя рутина. — Они даже не смогли назвать мюзикл «Мстители», о нет. Клинт фыркнул. — Это Роджерс. Вся суть моей работы в том, чтобы быть незаметным, а теперь я мультяшный персонаж на Бродвее. Клинт вздохнул, излишне драматизируя ситуацию. — Ни одно доброе дело не остается безнаказанным, я думаю. Хотя, если говорить о наказаниях, то это довольно забавно. Мальчик вздрогнул при этих словах. Клинт продолжил, притворяясь, что ничего не знает. — Когда Лайла посмотрела трейлер и узнала, что мы получим бесплатные билеты на Рождество, она так смеялась, что у нее из носа полилось молоко. Эта реакция не прошла, когда она увидела премьерный номер. Перевернулась страница. Клинт рискнул заглянуть наверх и увидел край книги, прислоненной к другому краю гамака. Лемони Сникет. Значит, сегодня читаем. В некоторые дни сон был фальшивым, и даже Клинт мог видеть его насквозь. — Купер целую неделю не переставал показывать ее одноклассникам. Между нами говоря, я думаю, он просто был рад снова общаться со сверстниками. Все либо очень навязчивы, даже с незнакомыми людьми, либо отдалённые и отстраненные. Не так уж много среднего, по крайней мере, сейчас в старших классах. Плечи мальчика напряглись. Клинт понизил голос. — Ты учишься в средней школе, парень? Ответа не последовало. — Очевидно, о чем я говорю. Конечно, ты в средней школе. Ты не выглядишь достаточно взрослым, чтобы водить машину, не говоря уже о том, чтобы голосовать. Если Клинт надеялся, что уязвленная гордость мальчика заставит его вступить в бой, то он уперся в тупик, приняв неподвижную позу. Но это его не обескуражило. У этого парня на плечах явно был больший козырь, чем его возраст или положение в мире. — Что ж... – Клинт встал и вытер листья со штанов. — Я пойду покормлю наших кур, но ло майн все еще там, если хочешь. Я вернусь завтра, чтобы забрать посуду. Тишина. — Увидимся позже и алоха. На следующий день мальчика не было видно, но на пустом контейнере из-под посуды была оставлена записка - оторванный уголок свободного листа. «Алоха» означает то же самое, что и «до встречи». Ты повторяешься, супершпион. Клинт ухмыльнулся так широко, что у него заболели щеки. Прекрасное, ноющее чувство после двухлетнего перерыва. __________ Клик. — ...И пистолеты, пристегнутые к бедру дамы под юбкой. Нат ненавидела это в фильмах - неудобно и дико непрактично. Она прятала ножи-бабочки в волосах или метательные звездочки за ухом. Гораздо эффективнее. Еще один металлический наконечник стрелы занял свое место в ряду рядом с бедром Клинта на траве. Полимер и стекловолокно справа, металл и лезвия слева. Таким образом, он оказался между гамаком и этими довольно острыми предметами. Не то чтобы парень пытался что-то сделать. Сегодня даже есть было нечего, гуляш остался нетронутым в рюкзаке. Зато чистил наконечники стрел. Клинт занимался этим с подросткового возраста, и это помогало ему разобраться с мыслями. У этого наконечника стрелы на конце, вокруг острия, был диск. Клинт в последний раз отполировал его и перешел к стрелам с жидкой камерой. — Этот парень понял. – Клинт махнул тряпкой на книгу в руке мальчика. Он лежал на боку, как обычно, лицом к Клинту, но это не скрывало страниц в мягкой обложке. — Ничего из этого плаща и кинжала. Шпионы не такие, понимаешь? Мы не ходим и не режем людей ради забавы. По крайней мере, я никогда этого не делал. Слишком много. Клик. Клинт осторожно опустил стрелу в пузырек с ядом. Он не держал ее так долго, как иногда, ее стекло грелось в его ладони. — Джон ле Карре знал, что делал. Затем Клинт достал стрелу Пайма. На каждом желобке спирального узора виднелись кусочки смазки, и он вытер их махровой тряпочкой, которой протирал ногти. – Он понимал, что для того, чтобы быть хорошим шпионом, нужно в девяноста процентах случаев представлять собой скучную личность для большинства людей. Оставаться незамеченным и не замечать никаких действий - вот что такое звездный шпион. Следующая стрела - полимерная. — И опять же, я часто выступал в роли убийцы, а не шпиона. Парень даже не вздрогнул. Он был спокоен как удав, когда хотел. Или он вел куда более интересную жизнь, чем Клинт в подростковом возрасте, и его не удивило, что Клинт заявил, что убивал людей по заданию правительства. — Может, я плохой шпион, - предположил Клинт. — Ведь весь мир знает, чем я занимаюсь или занимался раньше. Не то чтобы пиар-команда Мстителей упоминала о моих связях с тайными операциями и тому подобным, но я уверен, что за прошедшие годы умные люди сложили два и два. Солнечным мартовским днем парень все еще дрожал. Слишком худой, слишком подверженный воздействию стихии даже в ветровке и толстом одъяле. Нерасчесанные кудри обрамляли бледные уши и бескровный нос. Клинт со своего места у подножия гамака то и дело заглядывал в него. — Любишь шпионские романы, малыш? Ответа не последовало. Еще одна ночь беспокойного сна бесконечной чередой набросилась на тяжелые складки вокруг глаз Клинта, но он скрыл это бодрым тоном. У него было много практики в этом деле. Уже трудно вспомнить, когда он в последний раз спал всю ночь напролет. — Я просто дал тебе эту книгу, потому что ты, кажется, любишь интриги или нехудожественную литературу. В обоих случаях это не совсем легкое чтение. Клинт сбрил немного ржавчины на лезвии стрелы своим охотничьим ножом. — А вот Клайв Касслер - это писатель, который знает свое дело. Он жил этим. Люди, которые немного пожили, становятся лучшими рассказчиками. Быстрый вдох. Руки Клинта замедлили движение. — Все в порядке? По страницам пробежала дрожь... и не прекращалась. Клинт присел на корточки и наполовину встал. Парень опередил его: он соскользнул с гамака и бросил книгу в него, как можно дальше от себя. Он уставился на потрепанную мягкую обложку. — Парень? – Клинт подошел ближе, подняв руки вверх. — Ты со мной? Очевидно, нет. Мальчик начал пятиться, руки потянули его волосы, затем спустились к груди, к рубашке. Сквозь зубы доносилось резкое шипение. Он спустился с одного дерева, пошатываясь, добрался до подножия гамака и вернулся обратно по петле. — Дыши. Ты сделаешь себе плохо, - наставлял Клинт. — У тебя приступ паники, но если ты сможешь следить за моим дыханием, это... Парень проигнорировал его, но на этот раз не намеренно и не в порядке самонаказания, когда притвориться, что Клинта не существует, было единственным способом заставить свой мир вращаться. На этот раз парень его не услышал. Он вообще не услышал голос Клинта. Так держать, Клинт. Профессиональный ход. Конечно, давай дадим обиженному ребенку книгу о шпионаже и бегстве от врага. Что может пойти не так? Зажмурив глаза, мальчик скрылся в деревьях, раненые хрипели в стерео. — Подожди! – Клинт бросился за ним. — Эй, эй. Ты ранен и у тебя гипервентиляция, так что остановись на секунду. Ты можешь потерять сознание. Парень не остановился, даже обхватив одной рукой все еще болевшие ребра. Он скрылся за деревом, и глаза Клинта расширились. Буквально исчез. Минуту он стоял у ивы, а потом - ничего. Клинт покрутился на месте и прислушался, но... ничего. Ни звука. Временами ему казалось, что он слышит кашель, но он не мог понять, откуда он исходит. — Я идиот, - вздохнул Клинт. — И мне очень жаль, малыш. Идя обратно, он пролистал последние несколько мгновений перед тем, как парень устроил побег. Страница девяносто восемь. Именно на этой странице он находился, когда произошел эпизод, ослепивший их обоих. Клинт подошел к гамаку и перевернул книгу обложкой вниз. Он приготовился к сцене пыток или к тому, что кого-то ударят дубинкой по голове, возможно, персонажа будут преследовать. Может быть, упоминание о ночлеге под звездами или бездомности. Это было бы неприятно читать обычному Джо, не говоря уже о ребенке, которого избивали и морили голодом до такой степени, что Клинт искренне, в частном порядке, удивлялся, как тот до сих пор не умер. Но глаза Клинта дважды пробежали по странице, а он все еще не мог свести брови со лба: Амнезия. Это был раздел о персонаже с амнезией. Просто гигантская загадка, не так ли, малыш? По крайней мере, одна вещь не вызывала сомнений. Ты тоже немного пожил.