А твой бойфренд всё же облажался

      — Ты там скоро? — грубый тон, приятный голос. В этом весь Кирилл.       — Да, сейчас. — кричу из соседней комнаты, а после беру пакет с вещами в руки.       Настал момент переезда. Пиздец, у меня нет других слов, но в любом случае... Разве не этого я так хотела? Кирилл сказал, что некоторое время я поживу в отеле, пока он ищет мне место жительства. Как можно уже понять, квартиру я сама найти не смогла — и не удивительно.       Выходим из подъезда. Парень спереди, я, соответсвенно, плетусь ззади. Оба садимся на передние сиденья и выезжаем. Ехать было достаточно некомфортно, из-за режующего внутри чувства, хотя в машине довольно уютно. Что бы это могло значить? Не так уж и важно это сейчас разъяснять. Нужно сконцентрироваться на дороге, а то мало ли.       — Как настроение? — неожиданно прозвучал голос слева от меня.       — Никак. — отвечаю тихо, ведь болит голова. Видимо, из-за нервов.       Проходит несколько минут и Тимошенко включает какую-то зарубежную песню на весь салон. Надо же. Я думала, он только свои песни слушает, смотря по его самооценке, хотя думать об этом по настоящему глупо, и я это понимаю.       — Нравится? — глянула на него взглядом полного непонимания. — Песня. — вздохнул.       — А. Ну, да. — сухо отвечаю, отворачивая голову к окну.       Больше мы не разговаривали. Я лишь смотрела в запотевшее от влаги окно, и думала о многом. «Что со мной будет?», «Зачем мне так срочно понадобилось уехать?», «Как мне без него быть?».       Вопрос: «Как мне без него быть?» имел смысл. Ведь я, можно сказать, бытовой инвалид. Я знаю, что это ужасно звучит, но это правда, а правда всегда ужасна, не так ли?       Мы приехали на какую-то заправку, и я, честно говоря, обрадовалась. Будет возможность больше времени провести с ним.       Салон автомобиля заполнился звуком щелчка от защитного ремня, и мы, вскоре, вышли из машины. Осмотрелась вокруг. Достаточно темно. Всё, что освещает улицу, это свет фар других машин, тусклые фанари и светящаяся вывеска при входе в заправку, а точнее в магазин самой заправки. Не знаю, правильно ли выразилась, из-за жгучего холода сложно формировать предложения даже в голове, поэтому откидываю ненужные мысли и следую за Кириллом, который уже успел зайти в этот самый магазинчик.       Вокруг полно людей, и неожиданно меня бросило в короткое дежавю. Невольно вспомнила о том, как сидела в похожем продуктовом магазине и тряслась от страха. Тело покрылось мурашками. Неприятными мурашками.       Заметила, как Кирилл оглянулся, посмотрел на меня и показал рукой жест: «Иди сюда». Выполняя этот «приказ» подхожу к нему.       — Ты что-то будешь? — из-за постороннего шума ему пришлось говорить громко. Да и мне, безусловно, тоже придёться.       И вообще, что за вопрос? Он ведь знает, как меня совесть грызёт по поводу денег. Неужели специально спрашивает? А вдруг, не знает? Блять, я запуталась в собственных мыслях, хотя это даже и неудивительно. Удивительно только то, что путанница произошла настолько быстро.       — Нет. — отрезаю я, а после вновь следую за Кириллом, который пошел к другому отделу магазина.       Мы подошли к отделу с алкоголем, снова неудивительно. Я будто предугадываю всё наперёд. Кирилл беспечно прихватил бутылку «Джэк Дэниелс» и направился к кассе, а я в свою очередь обрадовалась уходу из достаточно светлого помещения, так как режет глаза. Может, они всегда у меня так рябят? Как это вообще называть? Снова картинки расплываются передо мной, я будто теряюсь в пространстве, всё такое радужное, приглушённое, больше не пугающее. Но картинка быстро начала таять, после того, как парень схватил меня за руку и повёл к выходу.       С опаской смотрю на Бледного, желая словить его взгляд на себе. Посмотрел. Улыбка.       — Хорошо себя чувствуешь? —обеспокоенный голос ударил по голове с новой силой. Только вот, голос этот, прозвучал не как обычно. Заторможенно как-то.       — Да, нормально всё. — отчеканила я, садясь в машину.       Окно, магическим образом, передаёт всю красоту мелькающих зданий и деревьей на высшем уровне. Что происходит? Почему я чувствую это? Неважно...       Поворачиваю тяжёлую (как мне тогда казалось), голову на Кирилла. Серьезный, немного уставший вид. Смотрю на него и улыбаюсь как дура. Я точно ничего не принимала? Точно, таблетки! Где они?!       — Кирилл! — от моего резкого тона у него дёрнулась рука. Но почему?       — Что? — с ноткой сарказма спрашивает у меня тот.       — Я взяла таблетки? — стараюсь не показывать своей напряжённости, хоть голос и так выдаёт, что всё плохо.       — А я откуда знаю? — направил свой, уже тоже, настороженный взгляд на меня.       Машина продолжает ехать, пока я ищу нужное мне в пакете. Так как вещи сверху мешают — убираю их на заднее сиденье и продолжаю нервно копошиться в вещах, которые практически на дне. И вот, я подбираюсь к самому дну... Есть! Всё таки не забыла! Вытащив таблетки смотрю на Кирилла.       — Нашла, всё таки? — с улыбкой, не отводя взгляд от дороги спрашивает тот.       — Ага. — самодовольно выдыхаю. — У тебя, случаем, не будет воды?       Когда сидящий за рулем, наконец, передаёт мне бутылку, перевожу свой взгляд на таблетки. Открываю их и запиваю большими глотками. У меня всегда был такой страх, что я плохо заплю таблы. Не знаю, почему. Не знаю, что с этим делать. Ну, паранойа что-ли? Как назвать — тоже не знаю, поэтому откидываю ненужные мысли и кладу таблетки в пакет, а вместе с ними, остальные вещи, лежащие сзади.       — Нормально ты, блин. Даже меня напугала таблетками своими, — до конца не поняла, что он имел ввиду, но и ладно.       Приехали. Машина настолько резко затормозила, что меня передёрнуло. Что случилось? Надо бы спросить.       — Кирилл, а. — не успеваю договорить, как тот закрывает мой рот рукой, приложив палец к губам, как бы показывая мне «молчать».       Достаёт из бардачка тот самый виски, открывает его и пьет. Без единого слова. Что, блин? И как это понимать? Молча протягиваю свою руку, чтобы он дал мне тоже попить, но Кирилл будто не замечает. Продолжает пить.       — Всё в порядке?       После заданного мной вопроса тот, наконец-то, перестаёт пить и смотрит на меня с немым вопросом, даже и не собираясь ничего говорить.       — Почему мы так резко затормозили? — ответ, на удивление, не стал меня долго ждать.       — Забыл снизить скорость. — понятно.       — Мы приехали? Почему не выходим? — голос начинает подрагивать от осознания того, что у него большие зрачки. Всматриваюсь в глаза сильнее, прищуриваюсь. Чёрт, и вправду. Когда успел?       — Скоро выйдем. — тяжело вздыхает, а после отстёгивает ремень безопасности. Следую его примеру, и вот, мы на улице. Вдыхаю прохладный воздух, наслаждаясь моментом. Пытаюсь забыть о больших зрачках, на серой радужке.       Чувствую руки на своих плечах, а после и вовсе понимаю, что это Кирилл обнял меня сзади за шею. Меня начинает трясти. Нет, нет, нет! Я знаю, что чувствуют люди в таком состоянии. Я знаю, какого это. Я знаю, что он может сделать. Становиться невыносимо страшно, но я нахожу в себе силы подать голос.       — Зачем ты... — шипит. Он, мать твою, начал шипеть. Затихаю.       — Заткнись. — грубо протараторил тот, взяв меня за волосы. Да что, блять, происходит?!       Молча отхожу от него, и на удивление, тот поддается и отпускает волосы.       — Пошли? — невинно хлопаю глазками, как бы стараясь показать, что я не боюсь. Ему сейчас ведь, всё равно похуй. Буду делать вид, что ничего не замечаю.       Иду в сторону хостела, он за мной. Останавливаюсь, чтобы тот прошёл вперёд. Теперь плетусь за ним уже я, как это и бывает обычно, и если честно, меня это полностью устраивает.       Заходим в просторное, светлое помещение. На потолке замечаю громадную люстру, даже очень красивую люстру. Хотела бы и я себе такую в комнату. А кто бы не хотел?       Жду несколько минут пока Кирилл поговорит с девушкой за столом, понятно уже, что ему нужно от неё, и про что этот диалог — поэтому в подробности вдаваться не буду.       Поднимаемся по лестнице. Неловко смотрю в пол, от полного непонимания происходящего. Почему то становится до жути страшно и холодно. Предчувствие чего-то плохого не покидает меня даже тогда, когда мы заходим в номер. Солист зачем-то закрывает дверь на ключ.       — Кирилл? — всё так же неловко смотрю в пол. Стою спиной к нему, но знаю, что смотрит на меня. Подходит ближе и обхватывает талию. Снова обнимает, но зачем? Ничего не отвечает.       Не обращая особого внимания на его действия — отхожу на пару метров. В объятиях Бледного невыносимо хорошо и комфортно, но я знаю, под каким он состоянием сейчас.       — «Это не чувства, а наркота.» — голос внутри меня добивает окончательно, бросая в дрожь.       — Что-то... — пауза заставляет мои руки трястись сильнее. — Случилось? — немного сменил тон на более мягкий.       — Нет. Всё в порядке. — отвечаю ему так, будто-бы он ребенок который заблудился на улице. Я не стану задавать ему никаких вопросов сейчас. Не тот момент. Он, ведь, всё равно не ответит в таком состоянии нормально.       — А я уже подумал, что обидилась. — вновь подходит ко мне, обнимает и дышит в шею. Обнимаю в ответ. Нет сил сопротивляться, пусть делает, что хочет. Мне всё равно, правда.       Медленно водит рукой по моей спине, спускаясь ниже. Дыхание сбивается от осознания того, что он прямо сейчас остановился на моей пятой точке. Держит руку там, заставляя меня почувствовать мурашки по всему телу. Мне и вправду бесполезно лечиться, всё равно моя главная болезнь — это он.