Персиковая кофта

      Алекс лежит на кровати. Рядом с ним кофта. Её хозяйка пару часов назад покинула эту квартиру, как и её хозяина.       Устав созерцать потолок парень перевел взгляд в окно. Сделал очередную медленную затяжку. На улице тёплая июньская ночь. Город, погружённый во мрак, а за нескончаемыми высотками виднеются подходящие грозовые облака.       А за несколько километров от злополучной квартиры по трассе едет машина. Шашка на крыше подсвечивается ярким жёлтым цветом, что так выделяется на фоне ночного мрака. Девушка наблюдает в окно на проносящиеся мимо пейзажи. Все однотипно и скучно: деревья, кусты, огни, доносящиеся с города. Вот по стеклу медленно стекают первые капли дождя. В квартире все тот же мрак.       Алекс задумался о жизни. Его относили к типу парней именуемых «бабник». Он и сам прекрасно осознавал эту «славу», ему нравилось нравиться девушкам. Осознание что его хотят, что он привлекателен, и ему было все равно, что подтверждает он это вниманием противоположного пола. Но Вероника, ох уж эта рыжая бестия! Не только за волосы и цвет глаз её называли ведьмой, но и за характер. Он, конечно, осознавал, что она начала проникать в его жизнь, но то какими темпами это происходило…. Не привык Алекс так быстро подпускать к себе людей. Именно поэтому у них были неопределённые отношения, чего-то серьезного он не хотел, или попросту боялся, но и отпускать её от себя был не намерен. Она устала это терпеть. Сказать, что расставание было спонтанным решением - нет. У неё просто накопилось столько, что полилось через края чаши терпения. В её картине восприятия мира это была игра в одни ворота. А что было самым позорным так это постоянные «автоголы».       Последняя их ссора, что случилась пару часов назад в этой самой квартире и решила исход их отношений.       Зайдя в квартиру, Алекс увидел Веронику, которая как всегда подбежала к входной двери с полной готовностью встретить своего любимого на пороге. Как обычно поинтересоваться, как прошёл его день, пока он переобувается в комнатные тапочки, которые она подарила ему на годовщину. И хотя они ему жуть как не нравились, видеть её счастливое лицо доставляло ему массу удовольствия. И если ради этого нужно ходить в этих дурацких, «мимимишных тапочках», то пусть, он потерпит. Хоть и постоянно ворчал, что это слишком милые тапочки, как ей вообще взбрело в голову их купить, и что ему они точно не подходят, но все равно каждый раз надевал милые бежевые тапочки в виде зайчат. Затем пара как всегда села на диван. Вероника уютно расположилась, подползая ему под бок, а он, обогнув, её спину рукой, нежно гладил её поясницу, которая с уверенностью в 99% к концу дня болела и ныла из-за сидячей роботы Вероники.       А на столике уже стоят так заботливо приготовленные две порции с тушеной картошкой и мясом. А на десерт, его любимое американское печенье с шоколадом, что всегда с любовью готовила ему рыжевласка.       Но сегодня что-то было определённо по-другому. Обычно расслабленная рука Алекса, что гладила её спину, была напряжена до предела. Это не ускользнуло от эмпатичной девушки. - Неприятности на роботе?- спросила Вероника, слегка отстраняясь, что бы видеть его лицо. - Нет…. На роботе все хорошо. - Тогда чего ты такой напряжённый? Секунда, вторая, третья… тишина... - Алекс, ты же знаешь я всегда на твоей сторонне, ты можешь мне рассказать что угодно. - Я оплашался, прости. - Что? В чем оплашался, что случилось?       Она не могла понять, в чем причина подавленного настроение любимого, а подсознание и чувства работают быстрее мозга. Она непроизвольно сжалась, а тело, будто зажатое в тиски, было готово на любую реакцию.       Воздух вокруг начал сгущаться. От прежней уютной обстановки не осталось и следа. Теперь пространство можно было резать ножом. А тишина, стоявшая уже минуту, казалась вечностью.       И Алекс этому был только и рад, ему хотелось продлить эту вечность. Он осознавал, что после слов, что он скажет, уже ничего не будет как раньше. Но вот их вечность заканчивается. Неизбежное должно случиться. -Не молчи, прошу, ты же знаешь, я это ненавижу больше всего. - Я моральный урод. Я допустил мысль, что могу тебе изменить. Вот они те слова невозврата. -Что. Я не понимаю. - Да что тут понимать, я понял, что могу трахнуть другую, может потом бы меня и начала б мучить совесть, но я бы смог пойти на это. Она не верила, что это говорит ей он! Человек, которого она любит, в котором она никогда не сомневалась. - Я хочу расстаться! – как топором он обрубил все слова, все возможные пути отступления. - Алекс,- этот нежный, слегка подрагивающий голосок, всегда сводивший его с ума, сейчас больно резал сердце,- что ты такое говоришь, ведь ты не изменил, все же хорошо. «- Да, сейчас не изменил, но если это все же произойдёт, тебе будет в тысячу раз больнее, а я этого не выдержу, я не выдержу ни капли твоих слёз по моей вине». Так и остались эти мысли не озвученными. В ответ лишь проронил: - Убирайся из этого дома. Мы расстаёмся. Он знал, что она гордая и сильная, поэтому уйдёт. Да ей будет больно, но она справиться. - Хорошо, раз таково твоё решение, прощай.       Эти слова бут-до гвоздями вколотились в его сердце. Но он уверен, что поступил правильно.       Она молча собрала вещи, а он все также сидит на диване, взглядом сверля стену. И вот когда он услышал стук входной двери, его, будто холодной водой окатило. Он встал с дивана и на негнущихся ногах поплёлся в спальню, где всего пару минут назад была его малышка. В воздухе все еще стоял свежий запах лаванды. Её любимый гель для душа. Подойдя до кровати, его рука машинально потянулась в прикроватную тумбочку. Вытянул с верхнего ящика пачку сигарет и зажигалку, подаренную его девушкой…Или правильней сказать бывшей девушкой. Облокотившись об спинку кровати закурил. Перевёл взгляд на её сторону кровати, там лежала лишь одинокая подушка, и из-за спешки оставленная кофта.       И вот она доезжает до аэропорта.       Он встает с постели, проходит на кухню, попутно включая плазму, ставит кофеварку начиная варить кофе. Редкие капли дождя хаотично барабанят, по стеклу, создавая лишь им известную мелодию.       «Сегодня, приблизительно в 5 утра случилась авария на шоссе, водитель в тяжёлом состоянии, пассажир скончался на месте. По предварительным данным это рыжеволосая девушка, лет 26, направлялась в аэропорт, но в машину въехала газель. Из-за ливня водитель такси не смог справиться с управлением, и автомобиль, вылетев с обочины, врезался в дерево. Виновник аварии также находиться в реанимации. Вскоре будет проведена суд-мед экспертиза, на которой установят личность погибшей девушки. Передаю слово в эфир».       Звон в ушах. Неужели это она… из мыслей выводит шипение сбежавшего кофе, и неприятный аромат гари. Этот запах еще надолго останется в его памяти. Руки судорожно пытаются найти телефон, сразу же набирая номер. «На данный момент телефон абонента выключен или находиться в не зоны сети», - слышится голос на том конце провода. Секунда и телефон летит в стену.       Да она умерла. Это факт. Сейчас он стоит над телом, держа её руку. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Он не дал выход ни одной эмоции. Только еле слышные слова резали пространство: - Дура!... Нет, это я дурак…. Я, похоже, любил тебя.       Но мёртвым признания уже не к чему.

…….

      Квартира. Одинокая спальня. В воздухе лёгкий, едва уловимый аромат лаванды. На кровати лежит мужчина, прижимая к себе вязаную кофту. Он держит её так осторожно и нежно, будто она в любой момент может испариться. Он надеется, что все произошедшее просто сон. Но он так отчаянно боится забыть её - свою любимую рыжую бестию, поэтому так жадно цепляется за последнюю ниточку, что связывает их. Кофта нежно персикового цвета. Лаванда. Солёные дорожки слёз. Сбежавший кофе. Рассвет….