Сегодня. Когда луна полная и освещает все самые тёмные участки, они выходят. Вся нечисть пробирается сквозь защиту лесов и тьмы. Они вылезают из-под кроватей, пугая бедных детей, но родители не поверят, когда пятилетний ребёнок рассказывает об этом. Они станут успокаивать их, не понимая, что жестоко ошибаются, говоря, что
там никого нет. Пока ребёнок будет плакать и биться в истерике, показывая, что монстр спрятался в шкаф, беспечные взрослые откроют его и встретятся лицом к лицу со своим кошмаром детства, что забылся в череде взрослой жизни. Вся нечисть питается отчаянием и они его получают. О, ещё как. Плачущие дети, изумлённые взрослые, что позже боятся хуже ребёнка. И никакой свет вам не поможет, даже не пытайтесь. Но, если вы всю жизнь готовились к этому — вы можете помочь.
И вот сейчас Алекс стоит на пороге тёмного замка, что стоит ровно под луной. Его острые пики и громоздкость наводили ужас, но парень был не из тех, кто боялся. Ещё бы, то, с чем он сталкивался до этого не сравнится с этим зданием. Что же за персона такая? Ничего не боится, готовился к чему-то. Это был обычный мальчик, что родился в необычной семье. Семье охотников. Строгое поведение, тренировки и никаких счастливых дней. Каждый день его гоняли, ругали за проступки, чтобы потом, он был идеальным охотником. Знаете, это случилось. Он убил столько нечисти, помог стольким людям. Но… Он не счастлив. Никогда не был. У него нет близких и любимых людей. Был однажды, но он уехал и пропал без вести. Родители думали, что он будет их благодарить. Но за что? За то, что отобрали у мальчика детство? Или за то, что он кроме работы ничего не умеет? Его родственников убили на задании и это единственное, за что он благодарен.
Открыв скрипучую дверь замка, он вошёл внутрь. Пыль ударила в лицо, из-за чего он закашлял. Протерев глаза, брюнет осмотрелся по сторонам. Делая первый шаг, он резко отпрянул назад. На полу лежала нажимная плита, что, скорее всего, ничего хорошего бы не открыла.
— Ха, как банально. Надеюсь ты придумал что-нибудь получше — сказал Алексис, перешагивая ловушку.
К кому он обращался? Ооо… эта нечисть отличалась от других. Алекс так давно хочет его поймать, да никак не удается. Они встретились на прошлый високосный год и тогда парень понял, он должен его поймать. Но, как бы не хотелось ему, тот всегда ускользал, оставляя парня с носом. Как же брюнет бесился. Этот нахальный ублюдок даже позволял себе шутить! Но сегодня всё решиться. Либо его убьют, либо он заберёт то, чего так хотел. А именно Вилбура. Этот вампир был притягательной внешности, чем завораживал жертву. Его белая прядка в кудрявых волосах придавала особый шарм, а глаза были настолько темны, что было сразу понятно: он не от мира сего. Сам бледнокожий был очень высоким. И это не преувеличение. На фоне охотника, этот кровопийца был похож на Бурдж-Халиф. И эта разница в росте пугала. Но, как никак, работу нужно сделать, а личные мотивы и предчувствие сладкой победы, что вертится на языке, совсем отбивали чувство самосохранения.
Идя дальше, Алекс пошарил по карману, крепко цепляясь за крест — его чуть ли не единственную защиту. В соседнем кармане лежал кол, в следующем святая вода, соль. Вообщем всё, что может понадобиться. Впереди был тёмный коридор. Да вообще, здесь всё черным-черно. Ну конечно, с вампирским зрением свет не нужен. Но фонарь, что прихватил с собой охотник, освещал ближайшее окружение. Проходя мимо лестницы, он увидел, что тут нет ни единого следа. Будто замок пустовал. Но парень знал, что это не так.
Спустившись в подвал, он услышал резкий звук. Отпрянув назад, он выставил свой крест, ослабляя противника. Тот засветился ярко-золотым, что означало близость нечисти. И вещь была права. Красные, налитые кровью глаза сверкнули слева. Направив священный предмет в ту сторону, он подошёл.
— Я знал, что ты придёшь — хмыкнул вампир, когда свет попал на него, открывая вид.
— Конечно, я не мог такое пропустить — улыбнулся охотник в ответ.
— Что же, Квакити, так соскучился?
— Не называй меня так — злобно проговорил Алекс.
*воспоминания из детства*
Резкая боль в ноге заставила вскрикнуть, а после уронить свои хрупкие и невинные слёзы.
— Ты ничтожество, Квакити! Как мне стыдно, что ты мой сын. Но раз уж родился здесь, будь сильным — сказал грубый мужской голос, что слышал Алексис каждый божий день.
«Когда же это всё прекратится» — думал семилетний мальчик, пока плакал от боли. «Как же я его ненавижу!» — ядом распространялись мысли, что поглощали его каждый день.
— Что ты, что твоя мать! Ты не мой сын! Она гуляла где-то, а мне теперь возиться с тобой! Такое же ёбаное разочарование. Лучше бы ты не рождался. Ты даже не стараешься, гнида. Посмотри на себя.
Ещё один удар пришёлся в голову, от чего в глазах помутилось, а уже после потемнело. Мальчик потерял сознание.
***
Головная боль не давала надежду на то, что он сможет нормально двигаться. Нога отдавала тупой болью, пока в голову словно выстрелили. Во рту чувствовался вкус грязи. Конечно, они же занимаются в необустроенном подвале, где сейчас лежит Квак. Приглушённые крики донеслись до ушей мальчика. «Это отец. Опять кричит на мать» — пронеслось в его голове, словно без его участия. Послышался скрип двери. К нему кто-то пришёл. Крики стали громче и отчётливее. Что-то упало, тяжело ударяясь об лестницу подвала. Позже послышался плач.
— Это твоё наказание за то, что ебалась с кем то, грязная шлюха.
Хлопок двери. Мальчик еле открыл глаза. Его мать лежала около лестницы, в десяти метрах от него. Она рыдала так сильно и жалостливо, что мальчишка, не смотря на собственную боль и дезориентацию, подполз к ней, желая успокоить. Он погладил своей маленькой ладошкой её, постоянно вздрагивающую, спину. Отвлёкшаяся женщина взглянула на своего сына. И в место того, чтобы обнять его, пожалеть, или хотя бы продолжить плакать, она ударила его, опрокидывая на пол.
— Ты! Маленький сучёныш! Все мои проблемы из-за тебя! Если бы ты был лучше, я бы жила спокойно! — словно озверевшая, произнесла мать.
— Я тебя ненавижу, Квакити — обречённо сказала женщина, опускаясь на пол, оставаясь без эмоций.
Это имя принесло слишком много боли. Поэтому, Квак решил взять второе, что будет использовать вместо настоящего в будущем.
***
Выхватывая кол из кармана, Алекс бьёт в солнечное сплетение. Он попадает. Он что? Но тень, с которой умеют играть все вампиры, растворяется, так же, как и равновесие парня. Он падает на пол, но быстро ориентируется, переворачиваясь на спину и вытаскивая крест. И как раз вовремя, ведь кровосос уже набрасывался на него, но теперь отлетел, словно ошпаренный.
— Ну что же ты так неуважительно относишься к хозяевам, ты же в гостях, Квак!
— Заткнись уже.
Лицо Вилбура помрачнело и стало более серьезным.
— Если ты ещё жив, то благодаря мне, Квакити. Тебе нужно быть более благодарным, ведь я исполнил твоё желание.
— Какое ещё же…
Но не успел он договорить, как крест выбивается из рук, отлетая так далеко, что он даже перестает светиться, возможно, он сломался. Но это была не единственная вещь самообороны, так что он не растерялся. Нащупав соль, он быстро пускает её в лицо противнику, быстро вскакивая на ноги. Фантомная боль с тренировок отца проскакивает и его нога подкашивается. Быстро справляясь с этим, Алекс убегает, попутно перекрывая проходы солью.
Найдя незаметный проход, он быстро юркнул туда, прячась за шкафом. Там было много места, так что перевести дух можно. Дверь он закрыл, больше входов в помещение он не обнаружил, но если что, он польёт кровопийца священной водой и сбежит. А вообще, его миссия убить его, так что он надеется это сделать. Нет, не так. Он сделает это. Он отдаст все силы на это. Но с крестом это легче.
Переведя дыхание, он возвращается обратно, где была их последняя встреча с Вилбуром. Идя на носочках и вечно оглядываясь в поисках большой тени или красных глаз, охотник пробрался до гостиной. Светя, только включённым, фонарём, он находит крест. С ним всё хорошо! Просто тот так далеко закатился, что даже если бы он светился, его бы не было видно.
Выйдя из гостиной, он направился наверх, следуя за своей чуйкой. Поворачивая направо, он прошёл до конца коридора, останавливаясь прямо напротив громадной двери. Она была из тёмного дуба и пахла хвоей. Тихо отворив дверь, Квакити оглянулся по сторонам. Это был просторный кабинет. Массивный стол, с кучей бумаг, стоял по середине комнаты. И зачем этому бледнокожему столько бумаг? Там документы или что? У стены было множество шкафов с книгами, также красный бархатный диван, что больше был похож на просторную кровать, на которой могло уместиться два человека. Картина с черноволосым мальчиком, вставленная в рамку, заставила передёрнуться всем телом.
— Какого хуя?.. — только и мог сказать парень, ведь на этой фотографии был он сам. Тот самый маленький мальчик, которому нужна была любовь.
И тут его словно осенило.
*воспоминания из детства*
Десятилетний Квакити выбегает из укрытия. Вся его семья отправилась на задание, где они должны были прикончить одного особо опасного вампира. Он покрывал много нечисти даже в обычные дни, позволяя насытиться отчаянием и ужасом, что охватывало тело жертвы. Перекрывал свет и воду, давая людям больше поводов выйти на улицу, дабы их было легче убить. Ведь, как всем известно, без приглашения вампиры не могут войти. И вот сейчас, на его глазах взрывается дом. Дом, где были все его родные. Пожар охватил всё здание, а криков даже не было слышно. Ошеломлёный мальчик, что стоял напротив дома, застыл. Он так долго шептал темноте за окном свои желания. Желания, чтобы все они были мертвы. Но когда это произошло, он не знал, что чувствовать. Он был рад, что его больше не тронут. Что оставят в покое и не будут орать и избивать. Но с другой стороны… Куда ему деваться? Он не знает ничего, кроме своего дома и леса вокруг. Как ему питаться? Кто будет платить за свет и воду? Где достать деньги? Все эти мысли были единым целым, что заставило его замереть на месте, словно вкопанного. Но тень слева, что пробежала слишком быстро, заставила мальчишку наспех очертить круг солью, своими дрожащими руками. Упав на колени, Квак заплакал. Его плач был очень громким, ведь теперь, его никто не мог отчитать за шум. Слезы лились ручьём, не давая ничего видеть, а голова стала раскалываться. Тело, почему то, стало ломить, мальчишке не хотелось ничего делать, лишь лечь и уснуть непробудным сном. Но, он ведь только освободился? В отчаянных криках и плаче за все беды, что принесли ему родные, он не заметил его. Высокая тень с красными глазами остановилась в метре с мальчиком, что сидел в кругу.
— И чего же ты плачешь — произнёс властный, немного хрипловатый голос.
Подняв свою голову, мальчик протёр глаза, ведь всё плыло от слёз. Перед ним стоял высокий бледнокожий мужчина, его волосы были волнистыми, а глаза светились красным. Вампир.
— Что вам нужно? — сломаным от рыданий голосом сказал мальчик.
— Квакити, помнишь все желания, что ты шептал тьме?
— Откуда вы меня знаете?
— Я и есть эта тьма. Я был там, слышал всё и видел всех. Я пришёл и исполнил твою просьбу. А сейчас, будь хорошим мальчиком, выходи из своего круга, мы уйдем от сюда.
— Вы — вампир! Я не могу вам доверять! Вы убьете меня также как и мою семью.
— Какого же плохого ты обо мне мнения. И разве те чудовища лучше меня? — сказал кровопиец, указывая на дом.
— Я не могу вам верить.
— Если бы я хотел тебя убить, ты бы уже был мёртв, ведь твой круг не целый.
Квакити опустил взгляд. И в правду. Его круг был волнообразным, а так же незаконченным. Эта нечисть могла войти туда когда угодно, но не делала этого. Почему? Даже если он захочет исправить круг, его опередят. Так что мальчик решил пойти с ним.
— Умница — ухмыльнулся старший — Я Вилбур — с этими словами он протянул подошедшему мальчику руку и пожал более мелкую ладонь.
Мальчика отвели домой. Он чувствовал слабость и холод, но не показывал этого, ведь он должен быть сильным. От внимательного слуха и чутья вампира это не ускользнуло. И поэтому, когда на следующий день мальчик встал с температурой в 38,7 градусов, нечисть стояла на пороге с едой, питьём и лекарствами.
— Привет, Вилбур…
— Привет, Квак, я принёс тебе лекарств.
— Зачем ты это делаешь?
Этот вопрос повис в воздухе, ведь вампир и сам не до конца осознавал этого. Это обычный мальчик, чьё отчаяние было особо сладко. Его никто не любил, заставляли изнурять маленькое тело тренировками, но он решил ему помочь. Слыша пожелания, что шепчут маленькие губки тьме, он не мог противостоять. Его очерствевшее сердце словно стало вновь биться. Он почувствовал связь с этим тёмноволосым мальчишкой. Он стал ему братом по тьме.
— Пригласи меня.
И мальчик не имел ничего против, ведь тот бы и в правду мог его давно убить.
— Вилбур, заходи ко мне домой.
С этими словами барьер дома был обрушен для кровопийца. Он зашёл внутрь, попутно хватая мальчишку за руку.
— Пойдём на кухню.
И мальчик не удивился, что тот уже знает где это. Пройдя на просторную кухню, пахнущую крепким кофе, что любил пить отец, они остановились. От этого запаха мальчик скривился. Усаживаясь на стул, он смотрел, как нечисть гуляет по комнате, что-то ища. Найдя кружку, он налил воду в чайник, ставя его на плиту. Когда он закипел, мужчина достал из пакета упаковку с лекарством. Насыпав порошок, он залил его горячей водой, суя мальчишке. Взяв кружку за корпус, Квакити крикнул:
— Ай! Больно! — он дёрнул руки обратно, ведь кружка была с кипятком.
— Ах да, прости. Я не ощущаю температуры — он отошёл от стола, включая кран. Налив прохладной воды, он вернулся обратно.
— Так нормально?
Мальчик с осторожностью взялся за кружку.
— Да, спасибо.
Вилбур хмыкнул, подталкивая мальчишку выпить содержимое быстрее. Когда тот справился с лекарством, он открыл морозилку и достал лёд. Прихватив полотенце, он взял на руки Квакити, поднимая его на второй этаж. Открыв дверь в его комнату, он уложил мальчишку в кровать и укутал его в одеяле. Закрыв штору, Вилбур сел на корточки, оборачивая лёд в полотенце.
— Давай, Квак, ты сильный мальчик, выздоровеешь.
Погладив мальчика по голове, он приложил к его лбу то, что лежало у него в руках.
— Отдыхай.
Сказав это, Вампир вышел, оставляя мальчика засыпать в одиночестве. Из-за усталости он заснул, так и не заметив, что за ним все-таки следят через щель, чтобы помочь, если вдруг что-то пойдет не так. Кровопийце было стыдно, что он оставил его в одиночестве, но и было стыдно, что он бережёт маленького человеческого детёныша.
***
Они сидели и рисовали. Комната была наполнена смехом и весельем. Этот маленький мальчик быстро привязался к бледнокожему и тот его не винил. Вилбур был единственным, кто обращался с ним не то что по человечески, а с настоящей братской любовью. Он заботился о нём, о каждой ранке беспокоился так, словно он руку сломал. Но всё же давал волю гулять и беситься, что так не хватало мальчишке с раннего детства. Рисуя облака краской, Квакити решил побаловаться. Он мазнул мужчину по волосам, оставляя прядь волос белой.
— Квак! Что ты творишь — грозно сказал вампир. Но мальчик понимал, что он не серьезно.
— Вилбур! Тебе очень идёт — сказал мальчишка, заливаясь своим искренним смехом, что наконец-то был услышан. Ведь раньше Квакити не смеялся. Да что там смех, улыбка даже не проскальзывала. И бледнокожий был горд собой. Он смог заставить мальчика сиять.
***
Он провёл с мальчиком четыре года. Отдавал ему всего себя, открывался с разных сторон. С плохой и с хорошей. Когда пришло время уходить, вампир этого совсем не хотел. Но он понимал, что поставит мальчика в большую опасность, ведь Вилбура обязательно найдут. Вся нечисть будет приходить к нему и он не сможет скрыться. А уж тем более не скроет человеческого детёныша. Кровопиец хотел, чтобы тот смог за себя постоять. Он не зря тренировался с мальчишкой до этого, а теперь, ему придётся делать это самому.
— Квакити… детёныш… — грустно сказал бледнокожий.
— Вилбур? Что-то случилось? — уловив настроение старшего, сказал мальчишка.
— Я по настоящему привязался к тебе за это время, я хочу, чтобы ты был сильным и смог постоять за себя.
— Вил?..
— Мне нужно идти, прости меня — сказав это, он поцеловал мальчишку в висок.
— Нет, нет, нет… — стал повторять мальчишка, срываясь на плач.
Взяв Квакити за подбородок, кровопийца поднял его, встречаясь с ним взглядом.
— Ты забудешь меня. Забудешь то, с кем проводил время последние четыре года. Ты будешь думать, что это был друг, которому пришлось уйти. Ты искал его, но всё бестолку. Ты смирился с его уходом. Ты будешь заниматься собой, став охотником за нечистью. Ты вспомнишь всё, если увидишь свою детскую фотографию.
Оторвавшись от карих глаз мальчишки, что стали почти чёрными, ведь его зрачки увеличились, он отпрянул.
— Вы кто? — воскликнул мальчик. Он не знал, почему плакал, но его щёки были мокрыми.
Присмотревшись, он понял.
— Вампир! — крикнул Квакити, убегая домой за оружием.
Бледнокожий убежал. Тот страх, что увидел Вилбур в глазах мальчишки, очень ранил его. Его сердце не то что бы очерствело вновь, оно просто исчезало. Казалось, там была одна зияющая дыра, что пугала своей мрачностью.
Мальчик не увидел нечисть в окне, но заметил блеск в его глазах, когда убегал. Он решил не выходить. Теперь, он каждый день будет готовиться, готовиться к нападению этих тварей, что омрачают их жизни своим существованием.
***
Его голова гудела. Он дезориентированно пошёл назад. В память возвращались все моменты, что он провёл с этим вампиром.
— Блять… что это…
— Это наше прошлое — сказал всё тот же властный и немного хрипловатый голос.
— Ты — обернувшись сказал Алексис.
И теперь ему не нужно было ничего. Он все вспомнил. Он знал, что его не убьют, а поэтому, откинул все, что было в руках. Он накинулся на вампира, избивая его в отчаянии. Бледнокожий был словно скала. Не двигался, даже не шелохнулся. Просто давал ему бить и бить, пока он просто не вжался в его одежду, плача в плечо. Тогда он осторожно обнял его, гладя по спине. Квакити вздрагивал в надёжных объятиях, теряясь в непонимании и отчаянии потерянных моментов. Потерянного близкого
человека вампира.
— Детёныш… — лишь мог сказать кровопийца, обескураженный поведением такого сильного Квака. Но он помнил, что тот лишь маленький мальчик, потерянный в тяжёлых мыслях своего существования и умеющий лишь бояться и плакать от боли, что приносят его родственники. Он знал его таким. Но, когда они были вместе, он открывался по новому, он оказывался обычным ребёнком, жаждущим внимания и заботы, что старался дарить Вилбур.
— Вил… Так вот по кому тосковало моё сердце всё это время — словно вырезанная фраза из строк какого-то смазливого романа. Вот такая была эта речь. Но бледнокожего это не смутило, не позабавило, а только нагнало на вечную тоску, что после расставания с мальчиком была постоянным гостем.
Алексу стало тяжко дышать, глаза расширились, а хватка стала железной. Сердце стучало так, что и без вампирского слуха можно было услышать. Паническая атака.
— Блять, Квакити, только не она — с опаской и беспокойством сказал мужчина.
И единственным, что он сделал, чтобы успокоить его детёныша, это…
Бледнокожий нагнулся к парню, впиваясь своими губами в его. Двигая губами, он почувствовал, как хватка на его одежде смягчалась, пока совсем не ослабла. Губы охотника разомкнулись и стали отвечать. Кровопийца отпрянул в страхе.
— Ты? Что ты делаешь? — испуганно вопросил вампир, касаясь своих губ.
— Ты первый начал!
— Но ты ответил!
— Я сделал это для того, чтобы успокоить тебя, ведь у тебя была паническая атака!
— Я… Я просто знал, что хочу этого.
— Что…
Он не успел сказать дальше, ведь
его мальчик заткнул его своими губами. Сладкий поцелуй словно дарил невесомость. И один и другой были нетерпеливыми. Все годы разлуки сказались. Каждый яростно кусался и оба стали чувствовать железный привкус. Но и он не смог напугать кого-то из них. Вилбур сжал волосы на голове и тут произошло неожиданное. Квакити простонал в поцелуй, а его ноги чуть подкосились. Он прислонился всем телом к мужчине напротив, совсем не скрывая свою возбуждённость. Вампир отстранился. Он взглянул на парня. Такого взрослого. Он приглядывал за ним, но он так вырос. Он смотрит на него теперь по другому. Тот маленький напуганный ребёнок был ему то ли сыном, то ли братом. Но этот сформировавшийся мужчина мог стать тем большим, на что надеялся сам охотник.
— Ты чего так смотришь? — без страха, без злобы, без обиды спросил Алексис.
— Ты так вырос — ответил вампир, не скрывая гордости, что отчетливо читалась в его глазах.
— А вот ты совсем нет.
Оба усмехнулись на это заявление. Оба потянулись к губам. Эта небольшая разлука была словно вечность, растягивающая время как ей хочется. И обоим казалось, что они созданы друг для друга, а губы, на губах другого, чувствовались так правильно, что по отдельности просто не могли существовать. Лёгкие стало жечь, а голова кружиться. Отстраняясь, Квакити положил голову на мужчину напротив, полностью ему доверяя. А почему нет? Он понял, что действительно, если б воля вампира, он бы давно лежал обескровленным телом где-то в лесу. Все его «почти победы» были просто шуткой, что так реалистично подавал бледнокожий.
— Ты до сих пор красишь ту прядь волос? — спросил Алекс, нарушая тишину, что не была давящей.
— Да. Таскаю периодически осветлитель из магазинов, когда выцветает.
На это парень не ответил, а лишь прижался сильнее, обнимая мужчину. Кровопийца поцеловал его в висок, а позже и за ухом. Он спускался дорожкой поцелуев всё ниже, останавливаясь у шеи. Целуя и всасывая загорелую кожу, он часто царапал её своими клыками, что находились слишком близко с его яремной веной. Тяжело дыша, охотник предложил.
— Слушай, а ты не хочешь… Меня укусить? Я хочу почувствовать это.
— Чего? Совсем поехал головой?
— Ты же сможешь остановиться?
— Вообще да, но я не собираюсь причинять тебе боль.
— Пожалуйста, мне очень интересно.
— Да что же ты за мазохист такой.
— Какой уж есть. Давай.
— Хорошо, но если тебе станет больно или плохо, то скажи.
— Договорились.
Вилбур посмотрел ему в глаза, ища любой отголосок неуверенности, но, видимо, так и не нашёл, ведь потянулся обратно к пульсирующей венке. Приоткрыв рот, он наставил свои осторожные острые клыки. Проткнув кожу, в его рот поступила тёплая кровь. Она была сладка, как мёд, и вампир захотел большего. Втягивая всё больше, он уже и позабыл с кем находится. Его губы точно оставили засос, ведь так усердно он ещё не пил кровь ни у кого.
У парня закружилась голова, а тело неприятно ослабло. Ему нравилось, что тот владеет им, но понимал, что его нужно остановить.
— Вил — сказал Квакити, отталкивая бледнокожего.
И тот еле опомнился. Слизывая последние капли крови, что успел вытянуть, он отстранился. Он умел кусать, а поэтому, кровь почти сразу начала свёртываться, протекая лишь небольшой дорожкой, что остановилась на середине шеи. Не удержавшись, он слизал этот кровавый подтёк, оставляя тёплый след от языка.
— Прости, тебе больно?
— Нет, все хорошо.
И Алекс не врал. Его сердце было спокойным, ровно билось, дыхание тоже не участилось, зрачки были обычного размера. Вилбур был рад этому.
Отойдя от небольшого головокружения, Квак потянул мужчину за собой, утаскивая на бархатный диван. Кровопийца сел, а паренёк устроился на его коленях лицом к лицу. Мужчина подхватил Алексиса и положил его на спину, пока сам навис над ним.
— И что ты хочешь делать?
— Только не говори, что заставишь сказать это в слух — шутя произнёс охотник.
Но Вилбур посчитал, что это будет отличным развлечением, а потому одарил охотника мерзкой ухмылочкой.
— Ну нет, ты серьезно?
Потянувшись к шее, он стал оставлять всё новые засосы, в руки блуждали по телу, трогая абсолютно всё на своём пути. И нижний парень просто таял от всех его касаний. Его горячие губы оставляли новые синяки, что будут сходить неделями. Сняв верх парня, вампир принялся выцеловывать новооткрытые участки кожи. Игриво кусаясь, но осторожничая с клыками, а после проходясь языком по всем местам, где были его зубы. Парень под ним уже изводился, было слишком хорошо. Вилбур отстранился.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал.
На эти слова, Квакити недовольно простонал, закрывая лицо руками. Его щеки налились кровью, а ладошки вспотели, выдавая нервозность и нетерпеливость.
— Я могу ждать хоть целую вечность, а вот тебе я бы посоветовал поторопиться.
— Я, эм. Хочу, чтобы ты раздел меня, а после разделся сам.
Бледнокожий ухмыльнулся, но это было очаровательно на столько, что можно было посчитать безмолвной похвалой. Он выполнил просьбу. Сначала раздел парня, игриво играя бровями и нежно целуя каждую часть тела, что переставала скрывать одежда. От раскрывшегося вида, он застыл. Вот он, голый, такой открытый и смущённый. Такой красивый и весь для него. После разделся сам. И тут воодушевлённого вздоха не смог сдержать Алекс. Вилбур был чертовски привлекательным. Подтянутый, чуть худоватый, но мышцы есть, да ещё какие. Кубики пресса были четко видны под кожей живота, а руки были рельефными, с чертовски длинными пальцами.
Бледнокожий вновь навис над парнем.
— Что ты хочешь делать дальше?
И тут Квакити понял, ему не отвертеться. Его заставят говорить, но даже если он будет молчать, стыд прожрёт в нём дыру. Так что, в любом случае, он в одинаковом положении, но все круто поменяется, если он озвучит то, чего хочет.
— Я хочу тебя, хочу чтобы ты был везде, во мне, на мне, со мной.
— Умница.
Вампир куда-то ретировался, используя сверх скорость. По возвращении, в его руках блеснул пластик, отражая такой яркий лунный свет. Комната заполнилась характерным звуком щелчка, означающий, что упаковка была открыта. Помещаясь меж ног другого, вампир обмакнул свои пальцы, поднося к заднему проходу Алекса. Смотря в глаза, он как бы спрашивал: «готов?». А нижнему было уже невтерпёж и, кажется, это было заметно. Бледнокожий вставил один палец и не почувствовал сопротивления, поэтому ввёл второй следом. Тут то сопротивление и попёрло. Неусидчивый Квакити, так ещё и с пальцами в жопе. Ну что же может быть хуже. Парень стал ёрзать и мычать, выворачиваясь в разные стороны.
Положив свободную руку на таз крутящегося, Вилбур прижал его к дивану, надавливая своей сильной рукой. Другой же он старательно разминал тугое колечко мышц, что, кажется, уже пропускало третий палец. Он решил всунуть и его. При полном входе всех трёх, охотник болезненно простонал.
— Блять, Вилбур, какого хуя у тебя такие длинные пальцы?
— Какой уж есть. Только не говори, что тебе не нравится.
И в место ответа, Алексис изогнулся в спине, а с его губ слетел мучительно-долгожданный стон, что освобождал душу. Вампир прошёлся по простате снова и снова, вызывая такую реакцию, а нижний ничего не мог с этим сделать. Да и хотел разве? Он сейчас наедине с, пожалуй, самым сексуальным вампиром, что он видел. Так ещё и заботливым, оказывается.
— А… У тебя есть фамилия? — решил не с того не с сего просить человек.
— Э, Сут?
— Это ты у меня спрашиваешь?
— Ну, я думал ты знаешь.
— Нет, как-то не приходилось узна-А-вать — застонал Квакити.
— Что, прям «узна-а-вать»? — передразнил бледнокожий. А ведь это он прошёлся по комку нервов. Вот скотина, ещё и насмехается.
— Иди нахуй.
— О, ты хочешь доминировать? Прости, мне придется тебя огорчить.
— Ой, да иди к чёрту!
— Там я тоже был, есть что-нибудь поинтереснее?
— Да завали ты уже свое ебало и трахни меня наконец — не выдержал охотник, выдавая все подчистую. Все мысли, что крутились в его голове, примерно так и звучали, но он надеялся ответить мягче. Жар прилил к щекам.
— Этот вариант мне нравится больше всех, из предложенных.
Вилбур засмеялся. Вытащив пальцы из чужого тела, он снова взялся за пластиковый тюбик.
— Ты всегда готовился к этому дню? — спросил Алексис, глядя на предмет в руках другого.
— Нет, вообще то, я надеялся воссоединиться со своим другом, а не трахать его.
— Тогда откуда у тебя смазка?
— Эээ — настала пора краснеть вампира. Он вообще так умеет?
Квак понял: тот не скажет. Это определённо что-то постыдное, раз сам мистер «я-не-собирался-трахать-своего-друга» покраснел. И парень решил разговорить его. Опираясь локтем на мягкую поверхность дивана, он поднимается, отталкивая Вилбура назад. Теперь они поменялись местами. Кровопийца был снизу, а охотник нависал над ним. Второй стал действовать. Наклоняясь к шее, он провёл влажную дорожку от мочки уха, до адамова яблока. Очертя его языком, он нежно поцеловал его, перемещаясь обратно, по мокрому следу. Оставляя за собой короткие и длинные поцелуи, он не заметил, как стал более резким и страстным, ставя по всему периметру засосы. Втягивая и кусая кожу, а после, словно для закрепления, проходя языком. Решив поиграться с огнём, парень ухватился за волосы мужчины, сжал их и в то же время сильно укусил плечо другого. Полу-крик, полу-стон пробрал все помещение. Вилбур и сам встрепенулся. Он от себя такого не ожидал, а поэтому, потерянно смотрел по сторонам, ища, кто бы это мог сделать. Оседлав вампира, Алекс слегка проехал рукой по длине нижнего, стимулируя орган. Парень остановился на долгие мгновения. Цепкие руки впились в охотника, продолжая действие, что забросил человек. Но тот в своё время сопротивлялся как мог. Наклонившись к самому уху, Квак шепнул.
— Ну же, расскажи. Где ты достал вот это — парень указал на пластиковую бутыль, что лежала совсем рядом.
Тяжело вздохнув, кровопийца сказал:
— Я украл это в магазине — его голос был охрипшим и севшим. Это хороший знак.
— Когда? Ты не мог же предугадать, чем мы будем заниматься.
— Буквально несколько минут назад, когда мы только начали это.
— То есть, ты хочешь сказать, что крал тюбик смазки голышом?
— Да.
— АХАХАХАХАХ, ЛУЧШЕ БЫ СКАЗАЛ, ЧТО У ТЕБЯ ОНА БЫЛА ВСЕГДА С СОБОЙ — Квака явно прорвало, но что с него взять.
Но бледнокожему было не до смеха. Он ведь старался для общего дела! Ну, тогда он покажет все прелести смазки. Быстро оттолкнув назойливого парнишку назад, они вновь поменялись в расположении. Верхний обильно смазал всю длину и, пока парень был в замешательстве, без спроса вошёл полностью. Квакити ахуел. Резкий стон боли и наслаждения отразился от стен комнаты. Вилбура было слишком много, казалось, что его длина заполнила буквально всё, мешая нормально дышать. А поэтому, он дышал быстро и понемногу.
— Будешь знать, как выёбываться — кривя губы в ухмылке, сказал кровопийца.
Нижний жалобно простонал, но расслабился, позволяя двигаться в нём. Сплетая руки, Вампир отметил их различие в тоне кожи. Пока он сам был, по вампирски, бледен, как и полагается, Квакити был чертовски смуглым на его фоне. Эта разница в цвете так бросалась в глаза, что несколько минут, бледнокожий только и смотрел, как отличается от нижнего. Душа словно пела, будто восстановила то, чего ему так не хватало. А в прочем, так и есть. Ему так не хватало этого неусидчивого детёныша, что сейчас, наконец объединился с ним, Вилбур не понимал, как вообще прожил все эти годы. Но тот всегда был в его сердце. В самые тёмные и страшные моменты, Сут вспоминал его. Вспоминал своего солнечного и улыбчивого мальчика, что находил повод для радости во всём. И это помогало. Сама мысль о том, что кто-то совсем ничего не делал для этой улыбки пугала. Даже он, чистокровная нечисть, был намного человечнее этих паршивцев, что звали себя семьёй его Квака.
Его.
Постепенно, темп нарастал. Шлепки кожи об кожу заполнили пространство. Но и не только они. В беспорядочном хаусе страсти были ещё одни звуки, что ласкали уши лучше, чем весенний ветер. Стоны нижнего раздавались эхом. Сначала тихие, а после, всё нарастающие, громкие. Квакити распластался по всему дивану словно лужица, отражающая только то, что ему очень хорошо. При каждом движении, внутри парня отдавался импульс, отходящий волной наслаждения. Не зная, куда деть руки, парень зажал одной свой рот, дабы быть тише, а другой впился в плечо верхнего. Звуки стали заглушаться и Вилбуру это не нравилось.
— Убери руку, я хочу тебя слышать.
И Алекс это сделал. Рука переместилась ото рта к собственной, тёмноволосой голове. Сжав волосы, он сам себе доставил удовольствие, приближая к концу. Вампир почувствовал, что парень под ним напряжен, значит, скоро закончит. Сам бледнокожий тоже был на грани, поэтому, вместе со своими обрывистыми и резкими вдалбливаниями, стал гладить длину охотника.
На эти махинации Квак не ответил, но зато отлично показал, что чувствует. Выгнув спину под огромным углом, тот сам удивился, как сумел ничего не сломать. Крики стали всё чаще и продолжительнее. Испарина покрывала тела обоих, скатываясь по лбу и огибая брови. И вот, два липких тела, что не должны были вообще сойтись, сейчас доверяли друг другу не только своё тело, но и душу.
Алексис крикнул в последний раз, глухо простонав. Его сознание плыло от ощущений и усталости, а поэтому, он решил не утруждаться и вырубился.
***
Приходя в сознание, Алекс не сразу понял, где находится. Но только пошевеля телом, он сразу вспомнил. Поясница ужасно ныла, а тело отказывалось двигаться. Шея горела, а голова была словно налита свинцом. Глухо промычав, парень об этом пожалел. Горло саднило и он хотел пить. Попытавшись позвать вампира, он встретился со своим севшим голосом. «Да чтоб его» ударил парень себя по лбу. Как по заказу, в комнату вошёл кровопийца со стаканом воды.
— Доброе утро, детёныш.
— Ммм…
— Вижу, ты ещё не оправился, держи — мужчина протянул стакан, что держал в руке.
Мыслено поблагодарив, он принял стакан, выпивая всё содержимое залпом. Горло прочистило. Вздохнув от облегчения, Квак вновь расплылся на диване. Бледнокожий лёг рядом, нежно обнимая его. Он гладил голову и накручивал волосы на свой палец, а в голове были мысли лишь о том, насколько совершенен его мальчик.
— Детёныш…
— Вил…
Произнесли они вместе. Посмотрев друг на друга, Квак решил продолжить.
— Я люблю тебя.
— А?..
— Люблю тебя. Любил ещё с самого детства, как брата или отца. Но теперь, эта любовь особенна.
— Я… Я хотел сказать нечто подобное.
— Хм?
Они оба засмеялись, греясь в объятиях друг друга.
