***
— И что это за чучело? — голос Теодора Роулза звучит растерянно. — Кого вы мне притащили? — Это не тебе, дедуль. Просто она чуть было не удрала. — Кто ты, малыш? Точно не человек. Почему голышом? Прадед держит на руках существо размером не больше двухлетнего ребенка. Маленький неир пытается подстроить внешность под человеческую, но пока больше напоминает любопытного геккончика с лиловыми глазами и ярким бирюзовым пухом на макушке. — Неир. Это девочка. Ее Рэя зовут. — Подрабатывал нянькой? — Да, — Тед чувствует, как губы сами собой растягиваются в улыбку, — вот, не уследил немного. Ты ей нравишься, кажется. Может, с тобой останется? — Не надо детям шарахаться в безвременье! Ничего хорошего! Пусть живет и учится, успеется еще со стариками поболтать… А ты давай, выкладывай. Просто так дети по краю Бездны не бегают. Что стряслось? Объяснять было непросто. В памяти на месте самых важных событий зияли темные провалы. Вот он выходит из корабля, вот Вин укачивает Рэю, и на секунду Тед видит его лицо — губы дрожат, зрачки расширены. Все плохо. Дальше? Белая мгла может быть жестока к случайным гостям. Дотронешься неосторожно — рискуешь сгореть заживо. Однако Ида Голдзах ушла на ту сторону и увела маленького сына, а значит… Значит, можно попробовать! Тед не может вспомнить деталей. Он пытался докричаться до Вина, но тот вырубился, едва прикоснулся к туману, и осталось только утащить умирающую Рэю за собой, через плотную завесу цвета пыли и лаванды. И вот, они здесь. На краю Бездны. Мелкая с радостными воплями побежала к золотым искоркам, и стоило трудов ее догнать. Неир — шустрые ребята, могут многое из того, что людям обычно недоступно. — Понятно. Спас, значит. Вытащил из костлявых лап старухи с косой. — Она хотела спасти нас. Отдала нам корабли. И по-моему, у Вина с ней что-то было интересное. — Вот это фантазии! Да, мелкая? Придумают лететь за край света, помогай им потом. Теодор погладил Рэю по голове. — Надо вернуть ее домой. И вам тоже пора домой. Осторожней на поворотах, ребятки. — Постараемся, но не обещаем. Давай сокровище сюда. — Есть кому ее растить? В приют не отдавай, лучше пусть у меня тогда живет. У Теда была на примете самая лучшая приемная мать для маленькой Рэи. Никакого приюта. Пусть другие неир распоряжаются своими детьми как хотят — эту девочку они не получат. Совет сам нарвался — вот пусть теперь и не жалуются, что какие-то там людишки из другой вселенной нарушают их дерьмовые правила. Когда они вернулись к озеру, уже стемнело. Над темной гладью воды толклись светящиеся мошки, чудом выжившие в пожарище, распустились ярко-белые и сиреневые ночные цветы. Вокруг же высились остовы сгоревших деревьев. Армия мертвых наступала на последний островок жизни. Существо на руках пискнуло и спрятало личико на груди у Теда. Холодно и страшно, наверное. Как ее понять? — Не бойся, — сказал он ободряюще. — Держись крепче. Скоро будем дома. — О-ма. — Дома. С согласными беда, конечно. Понадобится логопед. Рэя вцепилась в него, как маленькая обезьянка. Может быть, детишки неир от природы приспособлены перемещаться на взрослых? Интересно, есть у них детские коляски? До чего дошла цивилизация? Они шли по черному лесу медленно и осторожно. Пахло горелым, но не противно, а как будто от потухшего костра. Тед подумал даже, что у самой земли на стволах могли остаться живые почки, а под землей — корешки, и совсем скоро жизнь возьмет свое. И если семя живило, то выживет и роща. И наоборот. — Открывайте, — он нетерпеливо стучал в едва заметную дверь в огромном камне, — давайте, шевелитесь! — Тедди? — Рэйлин высунула нос и тут же завопила: — Тед вернулся! — Что же так орать… Эстер тут? Не свалила домой? Пусть идет сюда. Притихшая Рэя встрепенулась. Снова крутила головой во все стороны, а потом недовольно запищала, выразительно глядя Теду в глаза. — Что? — заспанная Эстер потирала глаза. — Как? — Ну вот так. Принимай. Покормить надо ребенка и одеть во что-нибудь. — Ты… — Эстер помотала головой. — Волшебник, что ли? Вин сказал, она умерла у него на руках, и… не понимаю. — Волшебник так волшебник. Где он сам, кстати? Уинстон спал беспокойным нервным сном. Метался по кровати и стонал, хотя Анна София сразу сказала — ему не больно, анальгетики неир хорошо действовали и на людей. Просто дурные сны от дневных переживаний. На левом его плече тонкая красная полоса раны перемежалась черными стяжками. Неприятная штука. Любое ранение — удовольствие ниже среднего, а глубокий прямой порез хуже всего. — Это кто его так? С Советом дрался? — Ага, — Рэйлин сунула нос в дверь. — Потрепали их немного. Вин в основном, но и мы добавили. На два голоса, то перебивая друг друга, то по очереди девчонки рассказали, как наваляли зеленым. Тед одновременно завидовал, поражался и ужасался. Вряд ли Совет спустит им с рук такую дерзость, значит, удирать придется в три… пять… нет, в сто раз быстрее! И все равно он улыбался во весь рот. Так их. — Думаете, они надолго убрались? Анна София помотала головой: — Завтра утром надо сваливать отсюда. — А что, ночью они не могут вернуться и добить нас? — скептически хмыкнул Тед. — Могут, но сейчас мы не улетим — Вин ранен, я как выжатый лимон, да и Рэйлин не в форме. И у тебя не самый цветущий вид. Надо выспаться, поесть хотя бы разок. В минуту общего упадка и слабости зефирная принцесса Лерой снова показывала чудеса стойкости. Тед видел круги под глазами и покусанные губы, но спина ее оставалась прямой, а руки двигались четко и легко. Анна София повернула Уинстона на другой бок, проверила температуру — немного повышенная. Поцеловала поцарапанную щеку. — Пойдемте, ничего не случится с ним, — Тед подтолкнул девчонок к двери, — здоровый лось. — Интересно, у неир есть где-нибудь лоси? — Ну и вопросики. Пошли посмотрим, как там мамочка Эстер. Маленькая Рэя в платье из наволочки, подпоясанном голубой лентой, сидела на руках у Эстер и уплетала «желтую еду» — пряную кашу с фруктовым пюре, которой Тед готов был сам объедаться до неприличия. При виде знакомого лица она радостно замахала четырехпалой ладошкой. Черты геккончика стали отдаленно напоминать человеческие. — Это зеркальные нейроны у них так работают? — шепнула Анна София в ухо. — Выглядит немного пугающе. — А по-моему вполне мило! Тед положил еды себе и Анне Софии. Приземлился с миской в руках около Рэи. — Вкусно тебе, мелкая? Привыкла немножко к маме? — Ама! — Ама, — он улыбнулся. — Все, Эстер, теперь будешь искупать свои педагогические грехи. И только попробуй ее обидеть, я прилечу и проверю! — Как же мои исследования? Такой проект интересный… Придется отпуск брать. А вдруг они вообще не разрешат? Эстер вздохнула. Тед пожал плечами. Ничего, будет в лабораторию с собой ребенка возить, она же ценный кадр. Неожиданно, когда вот так на голову сваливается маленький ребенок, но ничего — справится. Наймет няньку, почитает книжки неирские. Он смотрел, как Рэя нежно гладит золотые локоны названной матери, а Эстер покачивает ее на руках, и верил, что все у этих двоих сложится. Они были хорошими подругами, а теперь будут близкими родственницами. Два космических одиночества в маленьком домике смогут найти тепло и любовь. Что станет с рощей? Тед не мог не думать об этом. Слишком уж жутко выглядит частокол обгоревших деревьев. Хотел поговорить с Эстер и Анной Софией, но голова закружилась от усталости. Он буркнул, что детям пора в кровать, и сам удалился в сторону спальни. Кровать оказалась занята. Рэйлин уже вовсю похрапывала, свесив ногу из-под серебристого покрывала, и Тед не сразу решился ее будить — сходил помыться, попить, убедился, что все остальные отправились спать. И только тогда потормошил инженерку за плечо. — Эй! Это мое место! Рэйлин! — Тед? — кажется, она приоткрыла один глаз. — Ты что? — Ты заняла мою кровать! Рэйлин села, одернула хламиду, в которой спала. Взглянула сердито из-под нахмуренных бровей, а потом просто улеглась обратно. — Нечего было шляться! — буркнула она и отвернулась к стенке. От такой наглости Тед только открыл рот. Он побродил еще по дому — Софи спала с Вином в его комнате, Эстер устроилась вместе с Рэей в крошечной комнатушке около кухни. Помещения, в которых, видимо, жила раньше Рэя, оказались заперты. Делать было нечего. Оставался единственный вариант. — Двигайся, — прошипел он, тыкая Рэйлин в бок. — Пусти и меня тоже. — Я не собиралась с тобой спать! — Мне тоже никакого удовольствия, — он потянул край покрывала на себя, — дай накрыться! Подвинься еще, не беси! — Тебя все женщины бесят? — Не все. Только ты и Эстер. Отстань, я спать хочу. Он снова дернул покрывало на себя и отвернулся. Лежать так было неудобно — приходилось наполовину свешиваться с узкой кровати. Тед лежал неподвижно, смотрел в стену, пытался дышать ровно и глубоко, но все попытки призвать сон были тщетны, пока Рэйлин вдруг не повернулась. Теплая рука обхватила его за талию, потянула на себя. Краешек одеяла, наконец, накрыл замерзшие колени. Уютная темнота забытья поглотила всё, и даже желание возмутиться такой бесцеремонности утонуло в ней. На поверхность поднялись картинки будущего. Образы не будили — приятно покачивали на волнах сна или, может быть, на волнах бурной реки пространства и времени. Тед чувствовал, что улыбается. Снова почти взрослая Рэя сидит у постели девушки с золотыми волосами. Эстер открывает дверь, и эта же девушка замирает, а потом тихо шепчет: «Мамочка!». На ней неприлично коротенькая туника, и видно, что девчонка наполовину серебряная. Объятия. Слезы. Целые озера счастливых слез. Анна София в белом платье идет к алтарю под руку с Виктором Стоцким по поляне, усыпанной розовыми маргаритками. Интересно, Вин уже сделал предложение? Ничего не сказали! Зефирный букет розовых розочек летит из-за головы невесты и приземляется прямо в руки… Так. Стоп. Тед проснулся и потер глаза. Этого еще не хватало. Рассветало. В кровати и комнате он был один. За окном, немного закопченным от вчерашнего пожара, начинался новый день. Из-за стены доносились голоса — Анна София обещала Вину приятный сюрприз, а братец бубнил, что вовсе не обязательно подниматься в такую рань. Белый диск послушно раскатал по телу новый чистенький комбинезон. Жаль, что у человечества таких вещей нет, чудесно же — никаких чемоданов, никакой стирки, а судя по тому, что вокруг сферы не дрейфуют острова из мусора, переработка и повторное использование сырья у неир тоже на высоте. Тед впервые захотел заняться не физикой и математикой, а маленькими бытовыми инновациями — делать мир лучше и удобнее. Во дворе маленькая Рэя бродила от камня к камню по тому, что еще вчера было поляной с цветами. Казалось, она просто печально рассматривает пожарище большими лиловыми глазами. Потом Тед заметил — ее ладошка коснулась камня, задержалась на несколько мгновений, и вот — опаленный оранжевый мох ожил, распушился, выползли помятые, но деловитые жучки. Девочка присела, подобрала обгоревшую ветку и — нет, не превратила ее в цветущее дерево, просто поковыряла пепел. Из-под серых хлопьев показались свежие бирюзовые проростки. — Рэя? — Вин стоял в дверях. — Маленькая Рэя? Но как… она же… — Ай! — Рэя помахала перепачканной в земле лапкой. — Она, она, — Тед подошел к брату, — спас твою подружку, но пришлось ее немного уменьшить. Точнее, она сама уменьшилась, и вроде не страдает от этого. Вин, Винни! Только не плачь! Ничто так не заставляло переживать, как слезы младшего брата. В детстве, в школе, да и сейчас. Вроде бы длинный вырос, сильный, умный, но когда стоит, хлюпая носом, вытирая глаза рукавом — невозможно не утешать. — Ну что ты, дурачок совсем? — проворчал Тед. — Все же хорошо. — Ты… — Вин рвано вздохнул, — просто с ума сойти… — Эстер сказала, что волшебник. Мне нравится. Рэя, иди к нам? Где твоя мама? — Ама! — палец вытянулся в сторону дома. Тед надеялся, что где-то там, на кухне, Эстер готовит завтрак, и Рэйлин с ней, а не умотала снова по своим таинственным делам. Они бесят, конечно, но всем вместе как-то спокойнее. Тем временем Рэя подошла к Вину, сначала обстоятельно рассмотрела его, потом отошла. Прислушалась к чему-то, только ей понятному, и вдруг ловко забралась ему на руки. — Вин! — сказала Рэя с той же уверенной радостью, что и другие доступные ей обрывки человеческих слов. — Ну, привет, дракончик! — Уинстон погладил бирюзовую макушку. — Хорошо, что ты осталась с нами. — Почему ты ей так нравишься? Анна София подошла поближе, однако, Рэя осталась безразлична к зефирной принцессе. Это не Тау, где детишки в додзе, особенно девочки, всегда гроздьями висели на миловидной блондинке с черным поясом. Тед и Уинстон и половины этой юниорской любви не получали несмотря на все уроки, проведенные у мелких. — Он просто теплый всегда, — высказал Тед догадку, — а у тебя руки, как у лягушки, я точно знаю. — И правда! Тайна раскрыта — маленькая ящерка просто стремится к теплу. Про чувства взрослой Рэи уже можно не вспоминать. Под переливчатый смех Анны Софии все пошли в дом, и тогда Тед заметил — у Рэи босые ноги. На улице тепло, но пепел, ветки, камушки… — Эстер, почему ребенок босой? — спросил он с порога. — Ты куда смотришь? — Заказ одежды и обуви еще не пришел. И вообще, тепло на улице, тебя родители не приучали ходить босиком, Тедди? Полезно для здоровья. — Меня родители математике учили, — буркнул Тед, — а не растили лесного жителя. — Она маленькая еще! — Эстер стукнула миской по столу. — Дай ребенку поиграть! Рэя, малыш, помой ручки. Неясно, как именно малышка Рэя понимала человеческую речь — дуги переводчика на маленьких, прижатых к черепу ушках, не было, но она убежала к умывальнику и вернулась уже почти не чумазая. Тед наблюдал за ней и Эстер. Думал, смог бы он принять чужого ребенка, пусть даже человеческого, не говоря уже об этой неведомой чучелке? Эстер же, кажется, ничего не смущало — она терпеливо вкладывала приборы для еды в тонкие, странно гнущиеся руки, вытирала пролитую воду. Вполне довольной и безмятежной выглядела.***
Вторая попытка прощания. Одновременно тяжелее и теплее вчерашней. Вин машет Рэе, получает крошечный красный цветок и потешный жест в ответ. Маленький дракончик, может быть, не понимает, что они разлучаются навсегда, но теперь ей точно не одиноко и не больно. Анна София до последнего записывает на свой неирский планшет, унесенный еще из первого дома заметки, что ей надиктовывает впопыхах раскрасневшаяся Эстер, кивает, смахивает слезы. Они обнимаются как старые подруги. Рэйлин стоит в стороне и неуверенно мнется. Собирается что-то сказать? Знает о непреодолимых препятствиях впереди? Легко можно представить, что она на досуге взломала переписку Совета, с нее станется. — Говори уже, — шипит Тед ей в ухо. — Я полечу с вами. И это все? Странно. — Ну, хорошо. Полетели. Софи с Вином, а ты тогда со мной. — Даже не огрызнешься? Тед пожал плечами. Не хотелось ругаться. Сегодняшнее утро окутало его умиротворением и надеждой на возрождение рощи, на новую, счастливую жизнь для двух вроде бы чужих ему, но отчего-то небезразличных, людей. Ну, одна из них не человек. Неважно. — Все, Тедди? — Эстер подошла к нему, уже зареванная. — Хотя ты и засранец, а я будто бы к тебе стала привязываться… Ладно, лети уже. Легкой дороги, будь счастлив. — Спасибо, — оказывается, и он готов шмыгнуть носом от слез, — удачи тебе. Стань наконец хорошей матерью, не обижай мелкую. Тихая улыбка на заплаканном лице — вот и весь ответ. — Не плачь, — Тед решился сказать, хотя вовсе не был уверен, — она прилетит к тебе. Вы увидитесь. Обязательно! — Эли? Сюда? — Станет подружкой дракончику. Вот увидишь. Еще немного объятий. Эстер принесла контейнер с желтой кашей, заботливая тетушка, с ума сойти! По дороге к озеру Рэя оживляла мелкие растения, порой начинала плакать при виде сгоревших деревьев, но тут же успокаивалась. «Не верю», — звенели колокольчики в голове, — «мы не улетим. Сейчас погуляем и вернемся домой, будет восстанавливать рощу, учить мелкую человеческой речи». Как так получилось? Нельзя же так быстро ни к кому привязаться! Или можно? — Это твои проделки? — Тед подхватил Рэю на руки и заглянул в глаза без зрачков. — А говорили, что ты не знаешь, как это — любить. Не хочешь отпускать нас домой? — Омой, — вздохнула Рэя. — Ай. Рэйлин подтолкнула его к кораблю. Пора.***
Туннель до верхнего яруса кажется бесконечным. Серые стены то сужаются, то расширяются, поворот за поворотом кружит голову, сознание расщепляется — ветвятся перед глазами нечеткие развилки, часть мозга пытается следить за действиями корабля, зрение отказывается обрабатывать неменяющуюся картинку. — Вчера я встретила вас тут, — шепчет Рэйлин. — Сегодня мы полетим дальше. Как она смогла определить? На стенах туннеля нет ни разметки, ни знаков. Может быть, по времени в пути? Тед с интересом посмотрел на инженерку — сидит, крутит обгоревшую палочку в пальцах. — Ты дергаешься, — сказал он. — Почему? — Я боюсь остаться тут навсегда. Не хочу. Тут мама, я люблю ее, но это не мой мир! — Если улетишь сейчас… — Уже не смогу ее увидеть. Но если останусь, то, скорее всего, попаду в тюрьму и буду видеть маму только на свиданиях. Рэйлин была тройным агентом — передавала нехитрую, но ценную информацию человеческому сектору, представителю Совета и Эстер. От неир она получила разрешение вернуться к отцу после учебы, люди Сферы платили пособие ее матери, а Эстер… — Эстер мне просто нравилась. Она умная, пробивная, сдружилась с Деметрой… с Рэей. Да и Совет был не против, чтобы она вошла в курс исследований с роузловскими генами. Все, знаешь, выглядело безопасно. — И что ты полезла в их дела? Смоталась бы снова по-тихому… — Наши, ну, люди, очень не любят Эстер. Считают, что она вмешивается в их отношения с неир. Они хотели тебя и Софи отпустить сначала, ей досадить. А потом ты все испортил! Дал им понять, что ты тоже ого-го, и они решили вас оставить для опытов. На запчасти не разобрали бы, конечно, но в секторе торчать радости мало… Это одни, а другие решили подмазаться к Совету. — Ты что, решила меня спасти? Ничего себе. Оказывается, Рэйлин не считает его пустым местом и трагической ошибкой размножения. — Вообще да. Так, ты смотри, мы вроде долетели. — Вин, прием? Как вы, порядок? Корабль отвечает веселым голосом Уинстона, его перебивает Софи. Преодоление первого этапа — маленький праздник, и Тед почти с восторгом смотрит на паутину или даже клубок улиц вокруг. Два почти одинаковых кораблика вливаются в поток транспорта и движутся вместе с ним, словно эритроциты по сосудам. Автопилот ведет их выше и выше, по координатам, указанным Эстер. Сеть улиц становится реже, жилые дома сменяются мастерскими и подсобными помещениями. Лишь изредка между серыми и синими постройками мелькает неир в спецкостюме для работы в разреженной атмосфере. По магнитным конвейерам снуют контейнеры и бочки — черные, серебристые, желтые сферы. Рэйлин рассказывает обо всём с интонациями профессионального гида. У нее приятный бархатный голос, когда она не язвит и не злится. Космический левиафан по-прежнему дрейфует на орбите Сферы, принимает и выпускает корабли. Между танкерами размером с небольшую земную страну снуют мелкие суденышки. Рэйлин называет некоторые: крошечная белая рыбешка с зелеными и серебряными полосами — торговая инспекция, сине-коричневый жук побольше — транспортник геологов. Как-то раз в детстве Тед летал с мамой на конференцию и из окна самолета видел движение на Босфоре — одном из важнейших земных проливов. Теперь увидел и космическую логистику. — Садитесь на второй пирс, — прозвучал механический голос в динамиках — это корабль перевел неирскую речь. — Принято. Корабль, какой из них второй. На черной полосе внизу появился зеленый лазерный крестик, но сильнее Корабль утруждать себя не стал. Парковаться по-местному Тед не умел, поэтому управление перехватила Рэйлин. Совсем скоро они качнулись пару раз в антигравитационном поле и выровнялись. Неир стоял на пирсе. Капюшон темно-серой мантии скрывал лицо, да и у Теда, если честно, не было ни малейшего желания знакомиться поближе. Он кивнул. Неир приложил ладонь к груди. — Я вас помню, — воскликнула Анна София, едва ее нога в серебристом ботинке коснулась черной плоскости пирса. — Вы же вчера были в роще! Это вы говорили со мной! — Ничего себе поворот, — буркнул Тед себе под нос. — Да, моя леди. Как вы меня узнали? — У вас на ладони шрамы. Две полоски сходятся у большого сустава. Получается, вы из Совета? — Это так. У нас мало времени. Держите — он протянул Теду и Уинстону по янтарному треугольнику. — Новые координаты. Пусть ваши корабли примут груз. Он покрутил в пальцах токен и призвал грузовые дроны с небольшими контейнерами. Каждый корабль проглотил по два таких. Когда стрекот подсвеченных голубым неоном лопастей утих, неир сказал только одну фразу: — Я уверен, все заслуживают свободы: и вы, и наш народ. — Но вы можете умереть, если все вскроется! — ахнула Рэйлин. — А Эстер, а Рэя? Что будет с ними? — Смерть не страшит меня. Не бойтесь и вы. Семя и ее наставницу не тронут — эта сфера слишком населена, слишком много ценности. Чудесное спасение! Все перепугались вчера. — Зачем же подожгли рощу? — процедил Вин сквозь зубы. — Зеленый огонь? Не наша вина. Зеленый огонь родило её сердце, не справилось с эмоциями, — неир сделал паузу. — Пора. На кораблях запасы на пять дней. Легкой дороги. Взметнулись полы серой мантии, и неир растворился среди таких же серых стен, черных полос пирсов и неясных коричневатых теней от бледно-голубых плавающих в воздухе светильников.***
Легкая нервозность, сопровождавшая Теда на пути к ангару, сразу после взлета превратилась в накатывающие волны паники. Если бы не искин корабля, уверенно идущий к новой точке по самому краю космического шоссе сферы, неизвестно куда и как они летели бы. — Теперь ты дергаешься, — Рэйлин положила руку ему на плечо. — Предчувствие нехорошее. Развилки событий мелькали перед глазами, но когда Тед пытался присмотреться — ускользали, рассыпались серебряной пылью. Он ощущал присутствие чужой воли. Кто-то пытался влезть в его голову. Выкинуть его полностью не получалось, но и проникнуть, захватить сознание, объявить себя неизвестный манипулятор тоже не мог. — Вин, ты чувствуешь это? — Да, — ответил брат, — Софи ведет с ними переговоры. Пока все мирно, продолжаем движение. — Софи? Ведет перег…? Как? Зефирная принцесса наносит неожиданный удар неирскому Совету. Межцивилизационная дипломатия от блондинки с бамбуковым мечом. — Потом расскажем. Как дед говорил? Не дрейфить! — Да, говорил… От упоминания Лагранда маятник тревожности перестал раскачиваться туда-сюда, а просто вылетел из плоскости и закрутился волчком. Они вернутся. Если. Когда. Когда они вернутся, уже не смогут поговорить с ним. Любимый дедушка, казавшийся в детстве могучим гигантом, а потом — трогательным старичком, навсегда ушел в иные миры. — Тедди? Ты в порядке? — Прости, я… задумался. Все хорошо. Не обязательно ей знать. — У тебя лицо, знаешь, не задумчивое было. — Может быть, — он пожал плечами. — Корабль! Долго еще лететь? — Вовсе нет, мистер Боннер. Если, конечно, нам разрешат пройти. За окном маячили неирские корабли. Такие же загнали их в ангар, но сейчас-то Эстер не занята поимкой пришельцев из другого пространства! Значит, это Совет, а то и кто похуже. Местные людишки, например. — Вин, ты видишь? — Да. Они мне не нравятся. — Знаешь, кто это? — Софи говорит, что это не Совет. Те идут следом и активно дискутируют, выражаясь культурно, отпустить ли нас и что делать с изменником. — Корабль, можешь связаться с этими? Прости, не знаю, как их назвать. Ответом искин не удостоил. Что-то шуршало в моторном отсеке, вздыхала, тревожно посматривая на Теда, Рэйлин, один раз послышались неразборчивые слова Вина, но тот быстро выключил динамик. Интересно, чем они там с Софи занимаются? Время шло, и тишина в кабине становилась все более удручающей. — Давай кофейку сделаю, — сказала Рэйлин и решительно направилась к кранику с горячей водой. — Взбодримся! — Я бодр сверх меры, — парировал Тед. От стаканчика с паршивым, но горячим кофе он отказываться, впрочем, не стал. Не исключено, что этот кофе будет последним в жизни. — Вин! Вин, что происходит, ты слышишь меня? Напрягающая тишина. — Мистер Боннер, — заговорил наконец Корабль, — я все узнал. Эти корабли идут под управлением искинов, контролируемых человеческим сектором. Я боюсь, что они настроены атаковать корабли Совета и, вероятно, попытаются захватить вас. — Да они долбанулись! — заорал Тед со смесью ужаса и восторга. — Винни! Ныряем к дяде Планку! — Есть нырять к дяде Планку. Ура! Вин отвечает, значит жив. Просто целовались или… даже уши покраснели. Тед запрыгнул в кресло и замер. Тут нет шлема. Как он подключится к системе управления, как утащит свой, а затем и Вина корабль в планково пространство? — Мистер Боннер, у вас есть нейрошунты? — участливо спросил искин. — Интерфейс для передачи информации из человеческого мозга… — Да понял я! Нет, конечно. Откуда? Я же из прошлого. — А, не проблема, — оживилась Рэйлин. — Давай, это я сейчас сделаю. Не больно, не бойся. Как комарик укусит. Вот теперь Тед перепугался куда больше, чем от перспективы удирать от Совета и министров кукурузных полей — или что они там растили — одновременно. Не то, чтобы он совсем не доверял Рэйлин, вовсе нет, но идея засунуть в голову штуковину для связи с мозгом, да еще не в клинике нейрохирургии, а прямо на борту, выглядела откровенно бредовой. — Поставлю тебе шунт. Сейчас, минутку, — она порылась в своих вещах и достала серый небольшой, с ладонь размером, пакетик. — Встань и повернись спиной. — Это точно надо? — Точно. Присядь немного. Сейчас будет холодно, а потом немного пощиплет. Шеи сзади коснулось нечто влажное и прохладное. Через секунду кожа заледенела, по позвонкам побежали мурашки. Рэйлин натянула перчатки, снова порылась в пакете, но как Тед ни пытался скосить глаза, ничего не показала ему. — Сейчас не дергайся, а то будешь до конца жизни только ушами шевелить! — Многообещающе, — фыркнула Тед. — Давай уже, делай. — Вот. Так. Всё! Боль была такой, словно в позвоночник вогнали раскаленную спицу, а потом прокрутили ее как следует. Острая, яркая, невыносимая. И тут же все прошло. Осталось уже привычное ощущение легкой дереализации. — Ещё секундочку, — ласково попросила Рэйлин, — площадку прикреплю. — Щиплется, — Тед дотянулся непослушной рукой до шеи. Под пальцем оказался гладкий металл. — Что это за фиговина? — Это сам разъем для контакта с кораблем. Ну, вставай. Вдруг Тед понял, что сидит на полу, а Рэйлин обнимает его. Должно быть, в момент той жгучей боли коленки все-таки задрожали. Он кое-как поднялся, снова сел в кресло и почувствовал — шею в месте разъема слегка покалывает. — Подключение успешно, мистер Боннер. Теперь вы смело можете погружаться в планково пространство. — А Рэйлин не пострадает? — опасливо спросил Тед. — Нет, мистер Боннер. Я приму меры, чтобы все было безопасно. Миссис Роулз, Эстер, уже летала подобным образом. Не волнуйтесь. Интересно, как Корабль собирался лететь вчера? У Теда не было импланта, не было Рэйлин с дорожным набором. Может быть, прозорливый искин заранее знал, что далеко они не улетят? — Миссис Роулз сказала, что вы умеете перемещаться непосредственно в планково пространство, — с готовностью отозвался Корабль, — этот вариант я бы тоже принял, не будь второго человека на борту. Вы готовы, сэр? — Да. Вин? Готов? — Да, давно, — Уинстон нервничал. — И наши попутчики тоже. И в самом деле. Корабли людишек выстроились клином, оттесняя Совет, и подходили уже вплотную к Теду и Уинстону. Пусть еще на абордаж пойдут, умники! Тед прикрыл глаза и погрузился в совершенно иную реальность. Не учел только — а должен был помнить! — что неир тоже умеют пользоваться планковым пространством. И даже корабли под управлением искинов благополучно вынырнули рядом с ним. — Что будем делать? — спросил Вин. — Уматывать! Корабль, давай маршрут до второй точки. Голубая линия пролегла перед глазами, и Тед, что было скорости у бегущих между его нейронами импульсов, двинулся к заветной складке пространства. К двери, ведущей, наконец-то, домой. — Тед, у нас проблемы! Твою же мать! — Что такое? — он не видел, что происходит с кораблем Уинстона, навигатор не может смотреть на маршрут и физические объекты одновременно. — Они пытаются атаковать какими-то пушками. Мы уворачиваемся, но их слишком много. — Совет? — Нет, эти вторые. Софи визжит, и Теду кажется, что он слышит такой же визг и ругательства Рэйлин. Он ищет других навигаторов в планковом пространстве. Откликается один из неир, но Тед не понимает его тут — переводчик на ухе не работает. — Корабль, что делает Совет? — Пытается атаковать человеческие корабли, мистер Боннер. Я только так могу идентифицировать их действия. — Что у них за оружие? — У Совета энергетические плети, а у людей… Я хотел бы ошибаться, сэр, однако… В этот момент Уинстон заорал, в планковом пространстве неир грязно выругался — понятно было и так, а Тед увидел, как из-за переливающегося всеми оттенками синего эллипса, показался гребень волны, которая вот-вот его накроет. — … однако, сэр, это темпоральные пушки. — Что? Его переворачивает вверх ногами, в глазах рябит, голубая линия маршрута рассыпается в мелкие мерцающие точки, разлетается звездной пылью. Корабль рапортует, что все еще держит корабль Уинстона рядом, и вместе летят в тартарары. — Также я подхватил один из кораблей Совета по его запросу, мистер Боннер. — С ума сошел? — шипит Тед. — Возвращаюсь, нет проку тут болтаться. — Он подавал сигнал бедствия. Отказать в такой ситуации нельзя, — закончил Корабль. В унылой реальности сиреневый параболоид из лимонной спирали не вылезал, только зареванная Рэйлин сидела на краешке кресла, и видно было, что рядом плывет корабль Уинстона, а за ним маячит в неразборчивой пустоте зеленый неирский борт. С его пилотом Тед решил пока не связываться — если надо будет, то пусть начинает разговор сам, а если не надо — отлично, чище эфир. Сначала нужно разобраться со своей командой. — Ну, — он присел на корточки перед Рэйлин, — ты чего? Все живы? — Да, — всхлипнула она, — все целы. Только мы, мы… И снова в слезы. Взрослая женщина, умная, решительная, а вдруг реакции как у старшеклассницы. — Что произошло? Ты знаешь? Совет достал несколько человеческих кораблей плетями и уничтожил. Чудом под удар не попал корабль Уинстона, и один из неирских кораблей едва не пострадал от своих же. В ответ люди ударили темпоральными зарядами. —… и теперь я даже не знаю, где мы! В какой-то неопределенности! — Ну и что реветь? Выберемся. Вин, вы целы там? На втором корабле все было в порядке. Даже без слез, хотя растерянность в голосе младшего присутствовала. Тед велел всем поесть. Обменные процессы в организме продолжались, а значит — потребность в энергии никуда не делась. Он достал два лоточка из контейнера, сунул в слоты для разогрева. Рэйлин сделала два стакана растворимого напитка, зеленого, как плащи Совета. — Корабль, чего нам ожидать после темпоральной пушки? — спросил Тед, проглатывая белково-углеводное блюдо с растительным компонентом, как Рэйлин перевела надпись на коробке. По вкусу как перемолотые пельмени с хрустящим луком. Неплохо, но зубы склеиваются. — Через некоторое время нас должно выкинуть в произвольной точке пространства-времени. — Какое «некоторое»? — Как повезет, мистер Боннер. Ждать Тед не собирался. Терпение не его конек. Он выкинул упаковку в утилизатор, потрепал Рэйлин по спине и, проглотив залпом жидкость из стакана, снова нырнул в планковские моря. Большая волна неопределенности схлынула, но его все еще покачивало. Пространство без времени никак не хотело успокаиваться. Тед хотел бы знать, как выглядит сейчас их флотилия в физическом мире, куда их несет. Не к черной ли дыре? На этот вопрос Корабль не смог ответить. — Пробуй составить маршрут. Если не получится, пробуй еще. Посылай сигналы по мультилинии, кто-нибудь да ответит. А я пока поплаваю тут. — Вы поплаваете где, сэр? В детстве дед по отцу говорил, что он, Тед Боннер, сможет купаться в квантовых морях. Тед это так и воспринимал, да и мама описывала похоже. Обычно он мог просто лечь на спину и парить среди фантасмагории планкова пространства как в уютном бассейне с подогревом, даже движение по маршруту не напрягало, но сейчас — сейчас время заплыва на открытой воде. Он кинулся в темные волны. В планковом пространстве обычно нет физических ощущений, но сейчас кожу пронзали миллионы ледяных иголочек, дыхание перехватывало. Извращенный мир вокруг кричал на все голоса: «Остановись! Вернись! Сдайся!» Тед не слушал. Ведомый только внутренним компасом, он двигался в прошлое. Нужно посоветоваться с прадедом. — Хотели приключений — получили, — Теодор Роулз не был настроен разговаривать. — Это дерьмо какое-то, — Тед отдышался. — Как выплывать-то? — Стилем баттерфляй, — весело хмыкнул Теодор. — Думайте. Прадед махнул рукой, разрезая волны, и если бы вокруг была вода, она залилась бы Теду в нос и уши, а так он только почувствовал себя дураком. Открыл глаза и увидел кабину, Рэйлин и все ту же бурлящую серую муть за окном. — Корабль, запроси связь с нашим третьим товарищем. Приготовься переводить. — Мы уже поговорили с ним. Он сказал, надо просто подождать… — почему Уинстон умеет выбирать самый неподходящий момент, чтобы влезать в чужие разговоры? — Идите все в зад! Несчастный неир, наверное, окончательно потерялся в пространстве. Уинстон покачал головой так выразительно, что Тед чувствовал даже через две корабельных стенки. Корабль укоризненно сказал: «Некорректная инструкция, мистер Боннер». Стало стыдно, и одновременно — обидно и смешно. Рэйлин вложила ему в ладонь конфетку в ярко-красной упаковке. «Все будет хорошо», — шепнула она в ухо. Тед прикрыл глаза и почувствовал, как мягкие губы касаются щеки. Корабль дернулся пару раз, словно намекая, что все видит. Еще бы покашлял. — Ура! Тедди, Тедди, мы в нормальном космосе! — кричала Анна София из другого корабля. — Действие темпоральной пушки окончено, — перевел Корабль с неирского, судя по механическому голосу, обычно искин говорил более эмоционально, — мы вернулись в привычное измерение. Спасибо, что спасли меня. — Осталось выяснить, как отправить всех по домам, — сказал Тед. — Умеете перемещаться во времени? — Нет, — неир недолго думал, — но надеюсь, у вас получится. — Спасибо за доверие. Это все, что Тед смог сказать. Рэйлин сначала прыснула от смеха, а потом обняла его снова — в этот раз крепко и радостно. Неожиданно. Чтобы переварить внезапное проявление чувств Тед пошел за кофе и еще одной конфетой. Первый шаг сделал, а второй не успел — его остановили вздохи и вопли удивления по всем каналам одновременно. За окном кабины светился тусклым светом красный карлик, и в его почти ласковых лучах приближался к их маленькой флотилии похожий на большого ската корабль цвета чистого золота.