Шепот твой стал моим спасеньем

Ло Бинхэ отложил топор в сторону и принялся перетаскивать наколотые дрова. Спина немилосердно ныла от тяжелой работы, а пальцы давно покрылись мозолями. Погода становилась все жарче и от жестоких солнечных лучей не спасали ни заросли бамбука, ни прохладный ветер, гулявщий по пику. Хотелось окунуться в прохладную воду или хотя бы снять липкую от пота и пыли одежду, но он упорно продолжал таскать треклятые дрова. Прошло всего полдня, а он уже успел возненавидеть их. Ученики, работавшие на кухне встречали его радостными возгласами, еще бы, ведь он выполнял их работу! Но Ло Бинхэ никогда бы не стал Императором, если бы не умел выкручиваться из подобных ситуаций. В конце-концов за такую принудительно-добровольную помощь ему разрешали самостоятельно использовать кухню, когда та была свободной. Охапка дров с грохотом выпала у бывшего Императора из рук. Прямо со стороны Бамбуковой хижины вылетел Юэ Цинъюань. Выглядело... очень интересно, особенно учитывая отпечаток веера у него на щеке. Ло Бинхэ проводил его ошалелым взглядом, радуясь тому, что его так удачно скрывает бамбук. Вот ведь ролевые игры у некоторых. Но ему ли осуждать людей? Он тоже иногда любил погрубее и пожестче. Ло Бинхэ тряхнул головой, отгоняя глупые мысли. Нужно было поторопиться. Впрочем он так и не донес те злополучные дрова - всего спустя несколько минут к нему явился Мин Фань и потащил к Учителю. Император мысленно вздохнул. Ну вот и настало время выволочки, должен же гнев Шэнь Цинцю обрушиться на кого-то. Однако этого не случилось. В одном из открытых павильонов толпились ученики, кто-то в расстегнутых одеждах, только пришедший с тренировочного поля, а кто-то с кистями или свитками в руках. Только один Шэнь Цинцю был подобен небожителям в своих многослойных одеждах, с идеальной прической и осанкой. Он лениво обмахивался веером, недовольно морщась при взгляде на толпу детей. Его голос звучал холодно и надменно, а зеленые глаза метали молнии. - Завтра вы отправитесь на свое первое серьезное задание - в город Люлинь. С недавних пор там начали умирать молодые девушки, обычно это происходило незадолго до свадьбы или после заключения помолвки. Их родственники утверждают, что сначала все убитые примерно в течении недели видели призрак женщины в белых одеждах, после чего их находили задушеными. Те, кому не посчастливилось быть с девушками в тот момент утверждали, что словно из ниоткуда появлялась красная лента, которая всего за один мяо убивала их, после чего исчезала. Это расследование вы будете вести полностью самостоятельно, хотя я и вынужден отправиться с вами. Не посрамите Цинцзин, а сейчас идите умойтесь и подготовьте чистые одежды, от вас тхнет, как от толпы низших демонов. Мин Фань, к рассвету должна быть готова повозка и лошади. - Да, Учитель! Шэнь Цинцю величественно кивнул, довольный таким ответом. Он уже собирался уйти, как внезапно его взгляд остановился на Ло Бинхэ. На жалкий миг сквозь идеальную нефритовую маску проступило омерзение напополам со злостью, но пиковый лорд быстро взял себя в руки. В его глазах зажглась хорошо знакомая ненависть, а уголки губ приподнялись, обозначая ехидную ухмылку. - Ло. Бинхэ. Император незаметно поежился. Шэнь Цинцю вложил в эти два слова весь яд, на который был способен, окатив его презрением, как ледяной водой. - Что это за внешний вид! Ты ученик внутреннего круга или нищий? Прекрати позорить мой пик! Или ты решил навлечь на меня гнев главы Юэ своим внешним видом? Немедленно сходи в купальни, а потом на склад за новыми одеждами, на тебя даже смотреть противно. Пиковый лорд демонстративно обмахнулся веером и наморщил нос. Ло Бинхэ склонился в поклоне и рассыпался в благодарностях, спеша ретироваться. Кажется он догадывался, что случилось - очередная попытка главы Юэ наладить отношения, при этом мастерски избегая нужной темы и бесконечно извиняясь, а там слово за слово и Юэ Цинъюаню прилетело веером по лицу. Тот, даже несмотря на свое воистину легендарное терпение в кои-то веки сорвался и обрадовал Шэнь Цинцю вызовом на Цюндин либо новой миссией, а может и тем и тем сразу. Неудивительно, что Учитель больше походил на злого коршуна. Он даже на него вызвериться забыл. Хотя Ло Бинхэ мог его понять. Юэ Цинъюань тоже был тем еще фруктом. Несмотря на то, что он прославился добрым нравом, великодушием и терпением у него была и другая сторона. Тот самый железный стержень, который помог ему стать главой крупнейшей школы самосовершенствующихся в возрасте всего двадцати лет. Юэ Цинъюань мог быть жестким и даже жестоким и не будь у него столь крепких моральных принципов и чувства долга перед школой он смог бы доставить Ло Бинхэ кучу проблем в той жизни. Хотя здесь ему невольно помог Учитель, который умудрился вытребовать со своего шисюна обещание не вмешиваться. Все же Шэнь Цинцю несмотря на весь свой ум был достаточно импульсивен, а Юэ Цинъюань наоборот был расчетлив до мозга и костей. Прошлый раз тогда еще молодому Императору сильно повезло, он сам того не зная ударил по больному месту главы Юэ, спровоцирован его действовать более быстро. Если бы удача тогда отвернулась от него хоть на миг - именно его хладный труп бы лежал в глубине темниц Хуаньхуа. И Юэ Цинъюань бы не пожалел его. О, Ло Бинхэ достаточно знал благодаря своим супругам о том, как добродетельный глава Цанцюна избавлялся от противников школы. Интриги он плел впечатляющие настолько, что весь его гарем и дворец казались ему на этом фоне сборищем несмышленых детишек, а Шэнь Цинцю - безгрешным и светлым небожителем. Если бы Учитель и глава поженились с них бы вышла отличная супружеская пара, очень гармоничная, со всеми шансами стать новым ужасом Цзяньху. Бррр... Кошмар, союз бешенного тигра и хитрого хули-цзин. Ло Бинхэ с наслаждением скинул себя одежду и окунулся в холодную воду источника, сразу же принимаясь вымывать грязь из волос. Он не знал, как далеко находится Люлинь от Цанцюна, но путешествие в любом случае обещало стать не самым приятным. Еще бы, им предстояло ехать под палящим солнцем, на лошадях, в полном облачении учеников внутреннего круга и с мечами наперевес, то еще удовольствие. Впрочем это было намного лучше, чем рубить дрова или стирать одежду. Бывший Император сомневался, что в Люлинь действительно произошло что-то серьезное. Скорее всего это был просто неопукоенный призрак или мелкий демон - шушера, на которую он давно перестал обращать внимание. Ло Бинхэ рассматривал все это путешествие, как возможность поразвлечься и отдохнуть. Тем более, что оставаться на Цинцзин было неуютно. Любое напоминание о Шэнь Юане вызывало приступ острой вины и тоски. Его разрывали противоречивые желания. Побежать к маленькому домику, получить ласковый взгляд и просто наслаждаться теплом или же упасть на колени и молить о прощении, а лучше и вовсе больше никогда не показываться на глаза. Ло Бинхэ не мог забыться даже во сне. Даже там его преследовали призрачные фантомы воспоминаний, искаженный и извращенные настолько, что они больше походили на кошмар, а всеобемлющее чувство вины только усиливалось. Ночь перед отбытием была для него тяжелой. Он проворочался в кровати почти до рассвета. Ему постоянно казалось, что вот-вот он заметит знакомые зеленые с белым одежды, но этого так и не произошло. Именно поэтому с утра он был особенно уныл. Нин Инъин и та не лезла к нему, испугавшись удушающей атмосферы, окружавшей бывшего Императора. Ло Бинхэ хотелось дать себе пощечину. Разве можно так раскисать из-за мелочи? Они ведь с Шэнь Юанем встретятся вновь через несколько недель, так почему его терзает мрачное предчувствие? Бывший Император тряхнул головой, седлая лошадь. Ему досталась спокойная гнедая кобыла с черными пятнышками на крупе и со смешным именем Тао. Рядом с ним суетились шисюны и шицзэ, завершая последние приготовления и лишний раз перепроверяя взяли ли они достаточно денег, запасной одежды и прочих мелочей. Шэнь Цинцю выглядел невозмутимым, смотря на всех с холодной безразличностью. Он был похож на озерную гладь, покрытую льдом и занесенную снегом. Пиковый лорд Цинцзин привлекал своей надменной красотой и совершенством, но стоило совершить неверный шаг и ты рисковал провалится в ледяную воду и утонуть, превратившись в еще один безымяный труп, всего лишь один из множества на илистом дне. Шэнь Юань был полной его противоположностью - его можно было сравнить с ветром в ивовой роще. Он был желанным, но неуловимым. Казалось, что ты легко мог поймать его, но стоило только сомкнуть руки, как он ускользал, весело смеясь. Шэнь Цинцю величественно взобрался в повозку. Ученики проводили его восхищенными взглядами. Пиковый лорд был недостижимым идеалом, его волосы были убраны в высокую и тяжелую прическу, увенчанную гуанем и несколькими нефритовыми шпильками. Его одежды пребывали в идеальном порядке, на них не было ни складочки и уж тем более пятен, а пояс был завязан причудливым образом и украшен несколькими скромными, но безумно дорогими подвесками. Веер был под стать Шэнь Цинцю - дорогой, с резными пластинками и искусной росписью, в виде расцветающей сливы мэйхуа. Ученики взобрались на лошадей. Процессия медленно тронулась в путь, покидая Цанцюн. Их путь лежал на север и должен был составить не больше трех шичэней*. На мечах они преодолели бы его всего за один, но это было недопустимо. Ло Бинхэ не знал, кто придумал все эти глупые условности, но даже он, всемогущий Император в прошлом был вынужден соблюдать их, так что говорить о пиковых лордах? Зато во время пути у Ло Бинхэ было достаточно времени, чтобы обдумать все и картина, которая у него получалась ему совсем не нравилась. Хотелось предполагать, что потеря памяти была лишь следствием его перерождения, но почему он тогда так избирательно забыл то, что касалось Юаня, человека, который вне сомнений был дорог ему. Это было не просто предательство - это было нечто запредельное даже для него. Ло Бинхэ хотелось верить, что они были счастливы - такие мысли были слишком сладки и приятны, вот только тоска, что поселилась в его сердце не была только лишь тоской по утраченному. Это была горючая смесь из вины, боли и грусти, которая разъедала его изнутри. И бывший Император понимал, что это было вполне справедливо. Быть может Небеса решили поиздеваться над ним. Забрать то, что ему было дорого, а потом медленно, точно наслаждаясь показать, что он потерял. Ло Бинхэ вздрогнул. Он знал насколько Небеса могли быть жестоки с теми, кто смел попирать их законы. Долгое время им нечего было у него отнять, ведь он не дорожил ничем: ни властью, ни супругами, ни даже миром. У него было все и ничего одновременно. Юань же мог стать болевой точкой, местом на которое можно надавить. Если это было действительно так, то его действия были почти бессмысленными. Небеса существуют по своим законом, надзирая за Тремя Мирами и следя за сохранением баланса. Им было плевать на чувства и желания, каждый всего лишь инструмент в их руках. Они всегда возносили людей и демонов на пьедесталы руководствуясь неведомыми принципами, но так же легко они уничтожали целые народы и королевства, не зная пощады и жалости. Впрочем, Ло Бинхэ был первым кому удалось подчинить Небеса, заставив их слушаться его воли. Глупо надеяться, что он не сделает это еще раз. Он уже однажды раздавил Небожителей и соединил два мира воедино, хотя считалось, что это невозможно. Да и Небеса никогда не вмешиваются в чужие судьбы просто так, они не могут сами нарушать установленные правила слишком нагло и открыто. Обычно они играли с людьми, демонами и небожителями, играли искусно, вынуждая их собственноручно совершать ошибки. Вот только само появление Ло Бинхэ на свет тоже было ошибкой, но уже ошибкой великомудрых Небес. И если его перерождения именно их рук дело, что ж, он никогда не страдал жалостью. Дорога была спокойной. Ближе к обеду солнце скрылось за облаками и повился ветер, облегчая их участь. Мин Фань гордо гарцевал на молодом рыжем жеребце, вокруг него на белой лошади скакала Нин Инъин что-то радостно щебеча. Бывший Император же замыкал их маленькую процессию, но в этом положении для него были одни только плюсы - он не видел шисюнов и Шэнь Цинцю и мог наслаждаться тишиной. Вскоре леса и горы сменились заболоченными долинами и рисовыми полями, на которых горбатились крестьяне. Они провожали дорогую карету и чистых всадников удивленными взглядами, а их дети восхищенно кричали и тыкали пальцами в заклинателей, мечтая оказаться на их месте. Ло Бинхэ позволил себе скупую улыбку. Когда-то он был таким же наивным, смотревшим на самосовершенствующихся, как на богов, снизошедших на землю. Ему так же, как и тем детям казалось, что Цанцю и Цинцзин в частности это некий иной мир. Мир без боли, страданий и слез, мир где добро побеждает зло, а злодеям и мерзавцам воздается по заслугам. Вот только заклинатели не были праведниками или небожителями, они были людьми со своими слабостями и пороками. Люлинь, в который они прибыли ближе к закату, вопреки ожиданиям Ло Бинхэ не был гостеприимным городом. Он был возведен на болотистой местности, окруженный десятками мелких озер, заводей и медленно умирающими ивовыми рощами. Унылое и неприветливое зрелище. Сам Люлинь был под стать - мрачный, с нагромождением домишек прямо у крепостной стены, наполненный шумом и затхлым болотным зловонием. Шэнь Цинцю, изредка выглядывающий из кареты, выглядел так, будто дышать местным воздухом уже само по себе было оскорблением и Ло Бинхэ разделял его мнение. До этого веселые ученики и те умолкли, только иногда кто-то пытался успокоить не в меру разволновавшуюся лошадь. Но в этом не было ничего удивительного, город был просто наполнен темной ци, настолько, что она была почти физически ощутимой. Бывший Император поджал губы. Создавалось впечатление, что Люлинь возвели на месте могильника, хотя… Он вспомнил болота, которые они видели на по дороге сюда. Там вполне может быть не один десяток трупов, которые копили злобу несколько столетий к ряду. В таком случае злобный призрак в белых одеждах наименьшее с чем они могут столкнуться. Стражники, двое мужчин с копьями, украшенными грязными лентами встретили их маленькую процессию недовольными взглядами. Они несколько мгновений стояли молча, оценивая заклинателей. Ло Бинхэ неожиданно для себя даже поежился. Так обычно мелкие воришки на рынках осматриваю жертв, прикидывая, что они могут украсть и не успеют ли их схватить прежде, чем они скроются в толпе. Впрочем стоило Шэнь Цинцю только высунуться из повозки, как те споро взяли с них плату и пожелали хорошего дня. Настроение молодых заклинателей было окончательно испорчено. Теперь перед ними простирались узенькие улочки, грязные и неуютные, заполненные людьми в простых, едва ли не нищих одеждах. Давление темной ци лишь усилилось. Все здесь было пропитано ей, а в особенности уродливые домики. Могло даже показаться, что в их окнах мелькали призрачные силуэты, но стоило приглядеться, как оказывалось, что то была всего лишь игра тени и света от уличных фонарей. - Мин Фань, займись поиском гостиницы. Голос Шэнь Цинцю прозвучал устало и Ло Бинхэ легко уловил его настроение. Учитель был сбит с толку. Он, должно быть, предполагал, что это будет задание из легких, почти прогулка, никто не ожидал, что в Люлинь их будет поджидать что-то столь серьезное. Мимо их процессии проскользнула женщина. Император проводил ее удивленным взглядом. Ее платье казалось ему слишком старомодным, шпильки громоздкими, а макияж странным. Он видел такой в старых трактатах и на фресках в Императорском дворце. - Какие красивые! - тоненький пальчик Нин Инъин показал на мужчину, несшего куда-то корзины с алыми гиацинтами. На задворках мелькнула какая-то мысль, но Ло Бинхэ не успел толком ухватиться за нее. Его отвлек чей-то громкий плач, прозвучавший следом за этим крик и звук бьющегося стекла. Навстречу заклинателям вылетела молодая девушка в одеждах новобрачной, а следом за ней неслись несколько женщин, судя по виду сваха и будущая свекровь На улице мигом поднялся шум. Невеста бросилась к карете, из дома за женщинами выбежали еще несколько мужчин. Отовсюду послышались осуждающие шепотки и крики, обличающие несчастную девушку во всех грехах - от потери невинности до пожирания младенцев. Когда шум стал почти невыносимым Шэнь Цинцю изволил покинуть карету, обмахиваясь веером и хмурясь. - Что здесь происходит? - Не обращайте внимания, господин! - Это просто недостойная девка, желающая навлечь позор на честных людей! Люди опять всполошились. Девушку скрутили и уволокли в дом, а Ло Бинхэ вновь увидел незнакомку в старомодной одежде. Шичэнь - равен 2 часам