Как пережить Рождество?

      Проблемы с каждой секундой обрушивались снежным комом одна за другой. От защитного купола и надёжных границ сейчас осталось одно название: заходи когда и как хочешь и даже удостоверение не проверят. К разрастающейся дыре прибавилась и чернеющая пыльца. Пока эльфы, Санта, Киллиан и маги рвали на себе волосы, вытаптывали круги на снегу и едва ли не переругались насчёт методов решения свалившихся на головы проблем, долгожданный спаситель прилетел сам собой.              Буквально.       Сначала Эмма не поняла, откуда доносится назойливый звук, и в растерянности посмотрела ввысь. Её взор наткнулся на неожиданно появившуюся птицу — белоснежную сову, летевшую прямиком на них с очень важным видом. Она изумлённо вскинула брови и прищурилась, только тогда осознав, что та держала в лапах какой-то мешочек.       — Это что ещё за пародия на дрессированного голубя? — пробормотала Свон и ошеломлённо наблюдала за тем, как птица-переросток подлетела аккурат к Санте и сбросила вещь: судя по всему, ту самую пыльцу.       — Если б она умела понимать речь, то заклевала бы тебя за такие слова! Но-но, не «дрессированная пародия», а самостоятельная умная полярная сова-доставщик, — возмущённо помахал перед ней указательным пальцем Джонс, и Эмма ещё удивлённее вытаращилась на него.       — Как вы додумали запрячь в это дело сову? А что она ещё умеет? Может, готовить или на скрипке играть? Это только государственное чудо или повсеместное? — нервно хохотнула она, провожая курьера взглядом.       — Ну нет, не настолько умная. Её везде используют. Вот, например, пекарня чудесно доставляет свежие хлеб и булочки по утрам прямиком в окно. А от трёх серебряников доставка бесплатная, — с непринуждённым видом рассказывал Киллиан, а у Свон едва волосы на затылке не зашевелились от такой прогрессивности.       — Хорош болтать. Лучше идите ко мне, — скомандовал Клаус и подозвал всю бригаду к себе. Он внимательно осмотрел сверкающий на солнце ценный блестящий порошок, понюхал его, убеждаясь, что тот нормален, а после насыпал на руку.       От следующего зрелища Эмма вновь чуть не потеряла дар речи, заворожённо, с замиранием сердца наблюдая за ним. Вмиг Санта сдул вихрь пыльцы на клокочущую, зловещую прореху, а вместе с тем из его ладоней вырвался морозно-голубой поток магии из маленьких, хаотично кружащихся снежинок. Как у него это получилось?! Каким образом и где именно у него образуется эта волшебная энергия? С фантастической скоростью дыра начала затягиваться, а чернеющие края зашипели, словно на них плеснули кислотой.       Свон даже представить не могла, что пыльца окажется настолько сильным средством. Внутри зародилась надежда, что она-то и спасёт сейчас весь город от нападения и проникновения демонов, но в последний момент расползающаяся волна магии замерла — маленькая клокочущая червоточина осталась нетронутой.       — Проклятие! Какого дьявола? Оно не помогло до конца, — Санта ошарашенно ахнул и растерянно потёр переносицу, поправляя очки.       — Может быть, нужно ещё добавить? — предположил Джереми, и Клаус сдул ещё горсть пыльцы, но тщетно. Злосчастный ядовитый комок не исчезал.       — Да чтоб Крампус провалился! — рявкнул Киллиан, раздосадованный до глубины души, и топнул ногой. — Похоже, он усовершенствовал чары, применил какое-то абсолютно новое заклятие. Не лыком шит этот черт и времени зря не теряет.       — Боже, так что же делать? — испуганно прошептала Эмма, прикрывая рот руками.       — Милая моя, судя по всему, пока мы не изучим состав этого заклятия и не найдём противоядие, то… ничего. Максимум — поддерживать состояние маленькой опухоли и не давать разрастаться… Но это может занять много времени, а пыльца под угрозой, — Джонс закипал от отчаяния и злобы, разгорающихся в нем, и разъярённо пинал камни под ногами.       — Так, ладно… Вы, — Санта строго посмотрел на бригаду эльфов, — не смейте никого сюда пускать! А то у люда-то языки длинные, сплетни такие сочинят, и могут как-то навредить себе или барьеру. А вы, — он кинул взгляд на обескураженных магов, — следите за нашим пришельцем-клещом в оба глаза, вовремя добавляйте пыльцу и шагом марш искать противоядие! Мы постараемся отправлять вам её регулярно. Джереми, ты за главного.       — Есть, сэр! Будет сделано, — отсалютовал коротышка и вытянулся по стойке смирно.       Время пролетало в момент. Эмма и не поняла, как уже настал обед, и пропустила его, ведь Санта объявил заседание военного штаба со всеми командирами, магами и руководящей верхушкой, как оказывается, даже с Верховным советом, чем-то вроде местного Парламента. Они активно спорили, рассматривали разные варианты возможного наступления Крампуса и тактику защиты и сопротивления, но у Свон голова шла кругом от льющихся терминов и устрашающих слов. В её мозгу, в принципе, с трудом умещался тот факт, что в мире волшебства тоже вынужденно есть своя армия. И никуда-то от неё не деться. Эмма поражалась Киллиану, находящемуся в теме, искренне пыталась вникнуть, но сознание, как назло, мешало сосредоточиться, подкидывая нервирующие воспоминания о сёстрах.       Только спустя несколько часов все пришли к консенсусу, что с северной и южной сторон нужно поставить растапливающие пушки и превратить этих ледяных тварей в жалкую лужу, а с восточной и западной — расставить военных магов, способных на то, чтобы приморозить к земле другую часть вражеской армии и превратить её в неподвижные глыбы. Остался один незакрытый вопрос: что, собственно, делать с самим Крампусом?       — Слушайте, я не знаю истоки вашего конфликта и почему Крампус спит и видит, как пробраться в город, поживиться местными жителями и попасть в наш мир, но самым логичным тут кажется воспользоваться его слабостями и желаниями. Якобы дать ему эту возможность. Как говорится, не можешь победить — возглавь, — неожиданно даже для себя выдала Эмма, устав слушать их бесконечную и бесполезную ругань.       — Что?! Какая-то девчонка с Земли предлагает сдать наш город?! Ага, скажи ещё сжечь его дотла, — рассвирепел один из генералов с погонами в виде снежинок и стукнул по столу кулаком.       — Да кто сказал, что «сдать»?! Нужно устроить ему ловушку. Как вы до сих пор не додумались до этого? Не можете одолеть его силой — возьмите хитростью. Пусть он подумает, что у него получилось прорваться: пустите его в город и схватите исподтишка, когда вся его армия будет разгромлена. Позвольте ему отойти от его свиты, заманите незаметно какими-то подсказками в место, где не будет подмоги, и навалитесь все вместе. Он должен почувствовать себя победителем и расслабиться, а в последний момент вы его прихлопнете, — пытаясь придать голосу уверенности, предложила Свон под изумлённые взгляды командования.       — Хм, между прочим, она дело говорит! Может, пора стать более гибкими? Я готов уже идти на любые способы, лишь бы уничтожить его, — внезапно поднялся с места Киллиан и поддержал её идею, приятно удивив. Вот же: умные люди мыслят одинаково!       — Да ты хоть понимаешь, насколько он могуществен? Эта рогатая тварь тоже умна. Дать ему возможность почувствовать преимущество? Только он ступит на нашу землю, как начнёт убивать всех, этого нельзя допустить! — продолжал кричать тот маг, размахивая свёрнутой картой. Эмма отчасти соглашалась с ним: она тоже не хотела смертей, но эти «опытные» военные почему-то до сих пор не могли придумать хоть один нормальный вариант.       — Но только вы не сможете «не допустить». Он же все равно придёт, как и приходил с войском каждый грёбаный год. Как Крампус вообще оказался таким обиженным отщепенцем, один и за барьером с безграничной возможностью творить всякий беспредел? Чем вы ему насолили, что он настолько вас ненавидит? — такой неуважительный тон вывел Свон из себя, и она осадила мужчину. Крис Крингл откинулся на спинку своего массивного кресла с какой-то наброшенной шкурой и тяжело вздохнул:       — Что ж… Резонный вопрос. Все ожидал его от тебя. Долгая история. Эта чёртова мясорубка началась лет двести назад. Давным-давно, когда Лапландия только появилась, может быть, тысячу лет назад, с Небес были отправлены два волшебника — Санта и Крампус. Оба они должны были поддерживать равновесие и порядок в их мире, дарить надежду, подарки детям на Земле и переводить мир из старого года в новый. Но в один момент все треснуло, — он резко понизил голос и случайно, с треском, разломил карандаш в руках. — Между Крампусом и Сантой грянул масштабный раздор: первому просто надоело быть помощником, мальчиком на побегушках, на подхвате выполнять грязную, второстепенную работу. Он хотел быть таким же могущественным, как его брат, действительно воспитывать и наказывать непослушных детей, и совсем не только кусками угля в подарках. Клаус всегда мягче относился к детям, и Крампус видел, что это не помогает. В его чокнутом мозгу зародилась мысль, что доброта и сострадание к детям неэффективны и что нужно строже, жёстче наказывать, чтобы они исправлялись.       Он жаждал власти, но Санта не позволял ему переходить черту и издеваться над детьми якобы в целях воспитания, ведь тем тогда на Земле и так было не сладко. Сначала Крампус пакостил по мелочам, но в какой-то момент совсем потерял границы и попытался свергнуть брата, но тому удалось удержаться. Как пишут летописи, во время той бойни он ненароком убил фею, попробовал её кровь и начал звереть ещё быстрее, сходить с ума. Его отправили за черту города, на рудники, в дальнюю пещеру, где он должен был провести остаток своих дней, но он не терял времени даром и практиковался в магии. Создал свою ледяную армию, устроил побег и разгромил половину Кристмас-тауна. Убил множество жителей. Его смогли прогнать и накрыли город волшебным куполом, через который он не мог пробраться. Теперь он, как маньяк, нуждался в этой в плоти для выживания. Это стало идеей фикс, поэтому Крампус и хочет попасть в человеческий мир: там столько беззащитных и вкусных существ, — к концу рассказа Крис ожесточился окончательно, едва снова не сломал от злобы бедный карандаш и громко пыхтел.       Эмма сидела не в силах пошевелиться, и могла поклясться, что у неё волосы стоят дыбом везде, где были. Она даже представить не могла, что этот конфликт может иметь такие корни. Думала, возможно, здесь замешано нечто более рациональное, глобальное и циничное, нежели желание спятившего тысячелетнего старика убивать. Крампус действительно оказался обезумевшим маньяком. Похоже, от беспочвенной жестокости никуда не деться. И оттого наступающая битва ужасала ещё сильнее.       — Фантастические твари и где они обитают… — нервно усмехнулась Свон, побелела и напряглась, заметив, как Киллиан напряжённо крутит и постукивает карандашом. — Он истинный ублюдок, не иначе. Таких не должно существовать… Как бы, интересно, он все это обосновал?       — Крампус даже не стал бы отвечать на этот вопрос. К несчастью, мне удалось познакомиться с ним лично. Смерть для него — это лёгкое наказание, — прошипел Джонс, но осёкся. И его предпоследняя фраза заставила Эмму настороженно вытянуться, отгоняя самые жуткие предположения. Да что же с ним случилось?       — Что бы вы ни думали, но мне нравится такой план. Ничего подобного мы ещё не пробовали, — решительно подытожил Санта, и все возмущённо зароптали, что тот сразу же прервал: — Да, я абсолютно серьёзен. Кто-нибудь может предложить лучший вариант? Нет. Мы должны хвататься за любую возможность поймать эту гадину.       Эмма не менее удивлённо посмотрела на Клауса и вскинула брови, не веря его словам. К ней действительно прислушался, по факту, президент страны? Самый сказочный дед на свете! Горячее чувство гордости растеклось внутри сладкой патокой, сменив потрясение: в её мире мало кто прислушался бы к ней из старших, хотя бы потому, что она младше и другого пола. Она придвинулась к мужчинам поближе, приосанилась и сложила пальцы домиком.       — Тогда начну с того, что нужно понять, за какие ниточки Крампуса дёргать, чтобы привести именно в то место, где его будут поджидать военные. Мы должны выяснить его слабости. Сейчас, я так полагаю, о них никто ничего не знает, потому что не общался с Крампусом по душам, но люди его возраста вполне могут это знать. Например, тот же брат. Возможно, есть какие-то записи в архивах, в смысле тех, кто общался с ним лично и не на грани смерти. Может, даже самого первого Санты… Э-э-э, как его звали? — Эмма неловко улыбнулась.       — Кай, — пояснил Санта, задумчиво почёсывая подбородок. — Да, как-то учась в университете, мне довелось покопаться в архиве. Кажется, там было что-то подобное.       — Боже, у вас тоже есть университеты? — ошарашенно посмотрела на него Свон, растерянно похлопав ресницами.       — Ну конечно же! Как бы мы без образования построили все это великолепие? Никак. Несколько из них находятся в столице, а другие — в соседних городах, — расхохотался Киллиан над её наивностью. — Только специальности там нетипичные.       — Тут и другие города есть?.. Я думала, ваш мир сосредоточен только на Кристмас-тауне, — Эмма смущённо замялась.       — Спрашиваешь! Естественно, мир — это не один город. Ваша Земля же не состоит из одного Вашингтона. Наш, конечно, поменьше будет, но четыре крупных города у нас имеются, — снисходительно усмехнувшись, пояснил Джонс и расплылся в гордой улыбке.       — Ещё один факт, который взрывает мне голову… — Свон озадаченно потёрла виски, а после с надеждой и воодушевлением посмотрела на Клауса. — Я могу заняться поисками. Не хочу сидеть без дела, когда мир на грани катастрофы.       — Какая нам попалась деятельная гостья! Естественно, отправляйся туда после обеда. А сейчас у нас перерыв, — подытожил тот и покровительственно ей улыбнулся, чего нельзя было сказать о других присутствующих: они-то как раз провожали Свон скептическими, недоверчивыми взглядами.       Весь день пронёсся, словно взбесившийся конь: скомкано, непонятно и быстро. Каждая мысль о грядущей бойне придавливала Эмму к земле все больше, и мысленно она проклинала тот миг, когда согласилась погадать с сёстрами. Даже обед и вкусная еда не подняли ей настроения. А после его добила Эрика — новостями о том, что заклятие очень быстро поглощает пыльцу. Однако радовало хотя бы то, что они успели отсортировать приличную часть, к тому же у миссис Клаус имелся стратегический запас на чёрный день. И похоже, этот чёрный день скоро настанет.       По пути в архив Свон из любопытства заглянула в цех по производству пыльцы и поспешила оттуда ретироваться, ведь её едва не снесли с ног снующие феи — такой сумасшедший водоворот суеты она не видела даже перед Рождеством. Но поразило совсем не это, а то, что женщины там работали наравне с мужчинами… И кажется, что для них это было абсолютно естественно. Но почему в её реальности такого не было?!       Пока Санта раздавал указания по подготовке оружия, размещении солдат и плану обороны, Эмма часами копалась в бесконечных бумагах, конечно же, не без помощи эльфов и волшебницы-архивариуса. Это чем-то напоминало ей те дни, когда она сутками сидела за учебниками по анатомии и другими пособиями для курса, забывая о происходящем вокруг. Усталость мёртвым грузом падала на плечи, но собрав волю в кулак, она продолжала стараться. Ради сестёр.       Её внезапно вырывал только Киллиан.       Каждую свободную минуту он приходил к ней и пытался как-то посодействовать в поисках, приносил какао или еду. От такой заботы становилось даже непривычно тепло внутри. Такой чести ей ещё никто не оказывал. А когда он собирался уходить, она не хотела его отпускать и просила побыть ещё немного.       Второй день поисков клонился к вечеру, и город накрыла тьма. В окнах снова замигали яркие огоньки, но они лишь сильнее отвлекали, а по читальному залу архива полз холодок. У Эммы закипала голова от количества прочитанного текста, но, кажется, она докопалась до главной слабости Крампуса. Кто ищет, тот всегда найдёт! Неожиданно её плечи кто-то заботливо накрыл пледом, и Свон испуганно оглянулась. Перед ней стоял Киллиан. Надо же, она так заработалась, что даже не заметила его. Одна его улыбка согревала лучше одеяла и дарила чувство уюта.       — Ох, боже, зачем так подкрадываться? Ты меня напугал! — нервно усмехнулась она и обратила внимание, что рука Джонса только сейчас соскользнула с её плеча.       — Прости, не хотел. Тут такой собачий холод, что я решил — тебе лучше согреться.       — Ты читаешь мои мысли? У меня совсем не было времени сходить и потеплее одеться. У вас даже отопление не помогает, — удивлённо рассмеялась Свон и поёжилась. — Ты выглядишь очень усталым… Уже закончил работу?       — Да, эти эльфы когда-нибудь сведут меня с ума!.. Иногда так и хочется треснуть им за их несообразительность. Но лучше скажи мне, как продвигаются дела? Что-нибудь нашла? — поинтересовался он и внезапно взял её ладони, подув на них горячим дыханием.       — Э-э-э, да… Что ты делаешь? — Эмма изумленно уставилась на него и замерла.       Казалось бы, столь незначительное проявление заботы, а внутри неё все перевернулось и заставило ёкнуть сердце. С непривычки она отдёрнула руки и только спустя мгновение поняла, насколько это было приятно.       — Как что?! Согреваю тебя, тут холодно, как в иглу, — непринуждённо усмехнулся Джонс, и Свон обескураженно отшатнулась от него.       — Ох, спасибо… — пробормотала она и пришла в себя. — В общем, я нашла дневник первого Санты, где была записана главная слабость этого монстра! Можешь меня поздравить — кто ищет, тот всегда найдёт! — с гордостью объявила она, и Киллиан выпал в осадок, изумлённо вытянув лицо и помотав головой.       — Что-что, прости?! Черт, ты не шутишь? Я не думал, что у нас есть такие древности, — он потёр глаза и вытаращился на старую потрёпанную книжку в кожаном переплёте с потёртостями. Свон осторожно раскрыла её на пожелтевшей странице, где красивым почерком было написано их спасение — Крампусова смерть. — Что за бред?! В каком смысле — солёная карамель? Вы издеваетесь? — Киллиан неверяще рассмеялся и скривился.       — У меня была такая же реакция, когда я впервые этот абсурд прочитала. В голове не укладывается, как истинное зло может страдать из-за солёной, мать его, карамели! — Эмма взглянула на него с тем же непониманием и пожала плечами.       — То есть предлагаешь приманить его на карамельку? Залить всю дорогу до Великого хронометра ею? Или раскидать кучами по пути: где-нибудь он обязательно да встрянет. Это же… максимально нелепо! Выходит, мы и раньше могли так просто победить его? — возмутился Джонс и всплеснул руками от негодования.       Действительно, такой по-идиотски лёгкий метод победы никак не вязался с образом многовекового монстра, который казался непобедимым. Неужели даже у него есть своя ахиллесова пята? Пусть этот вариант спасения и казался донельзя абсурдным, но он вселял надежду и поднимал боевой дух. Значит, они не бессильны.       — Выходит, да. Лучше отнести это Санте, и пусть они сами разбираются. До того я сегодня устала думать, — Эмма запустила руки в волосы и прикрыла глаза, чувствуя, что мозг вот-вот закипит.       — Тоже так считаю. На сегодня хватит. Как насчёт того, чтобы прогуляться по городу после? Я обещал показать тебе одно восхитительное место, — с загадочной улыбкой предложил Киллиан и подмигнул. Сердце почему-то застучало сильнее, и она глубоко вздохнула, чтобы избавиться от нарастающего волнения в животе.       — А пойдём, — Эмма только успела схватить свои вещи, прежде чем тот мигом взял её за руку и потащил на выход из архива.

❆❆❆

      Заветный и спасительный Грааль был в её руках, и больше всего на свете Свон боялась выронить его в сугроб, а потому прижимала к груди. Она не успела осознать, как в вихре суеты оказалась во дворце Санты, а он дрожащими руками перенял эту реликвию. Тот не мог поверить своим глазам, что Эмма действительно нашла иголку в стогу сена.       — Я всегда думал, что от людей в нашем мире одни проблемы, но ты, оказывается, приносишь гораздо больше пользы, — ошарашенно восхитился Клаус и крепко обнял её, заставив обомлеть и застыть на месте. Пожалуй, нигде и никогда её так часто не обнимали, как здесь.       — Ты ж наше золотко! — восторженно всплеснула руками Эрика и стиснула Эмму в объятиях так сильно, что, наверное, могла бы сломать ей ребра. Свон словно обухом по голове огрели таким потоком приятных слов: она от слова «совсем» не привыкла слышать, чтобы кто-то настолько восхвалял её.              — Ну, это только начало пути, но все равно спасибо. Ты хорошо поработала, откуда в тебе столько усидчивости? — усмехнулся Джонс и тоже прижал её к себе.       И именно его прикосновения обожгли Эмму, словно встряхнули и даже отчасти напугали на секунды. Её не обнимали чужие мужчины, и будь это кто-то другой, она так или иначе побрезговала, фыркнула бы и вывернулась. Но не в этот раз! Поразительным образом именно касания Киллиана приносили удовольствие, начиная с того момента, когда он поднял её на руки. Джонс обволакивал Свон, будто пушистое облако, даря спокойствие.       — Да ладно… Я привыкла дотошно учиться и копаться в деталях, — смущённо прокашлялась она и нехотя отодвинулась.       — Вот останешься у нас — отправим тебя в университет, — рассмеялся Санта, но Эмме показалось, что он совсем не шутит…       До ужаса уставшая, вымотанная, но довольная результатом и собой, Свон вышла на улицу и наконец-то смогла облегчённо выдохнуть. Как минимум до завтра больше не будет никакой спешки. Только тишина и покой. Ледяной воздух обжёг щеки, подгоняя нерасторопных, и она натянула варежки, смешную шапку с помпоном, взяв Киллиана за руку покрепче, чтобы согреться. Они побрели в сторону светящихся огней рождественской ярмарки.       — Я вот удивляюсь, как у вас, несмотря на такие жуткие морозы, получается сохранять внутреннюю доброту, тепло, что ли? Люди здесь и у нас — не похожи. У нас, конечно, тоже есть хорошие, но… — Эмма замялась, подбирая слова, но Джонс внезапно её опередил:       — Но там ты чувствовала себя покинутой и ненужной?       — Черт, именно. Ты читаешь мои мысли? — Свон изумлённо вскинула брови.       — Нет, у тебя на лбу об этом написано. Ты — открытая для меня книга. Да и в отношении твоего отца… Я думаю, нас сплотила общая беда, ведь мы многие годы боремся против неё, — насмешливо фыркнул Киллиан и пожал плечами. — Я не знаю, как так получилось, но нашей полиции тут просто делать нечего. Дай бог, им раз в несколько месяцев подкинут пару краж. Здесь практически все друг друга как-то да знают, и совершать преступления просто невыгодно.       — Проклятие, я бы осталась у вас жить! Даже если бы я пошла сейчас ночью одна по вашим улицам, то не почувствовала какой-то опасности. В Нью-Йорке ночью из дома девушке высунуться смертельно опасно. Случится то же самое, что и с моей матерью, — даже с некой завистливой досадой воскликнула Эмма и мечтательно вздохнула.       — Ещё одна причина в копилку, по которой ты меня туда ни за что не утянешь! — мрачно усмехнулся Джонс. — Здесь просто рай для полицейских. Сидишь, поглядываешь в камеры, играешь в ёлки-палки и получаешь зарплату. Не будь я главным представителем Санты, пошёл бы туда и ничего не делал, — промурлыкал он и расплылся в довольной улыбке.       — «Ёлки-палки»? Это что ещё за произведение народного творчества? Вы не перестаёте поражать меня своими названиями! — Свон с недоумением уставилась на него. — Можно сказать, я элита, раз общаюсь на равных со вторым лицом в государстве.       — Считай, да. Ну, что-то вроде ваших шашек. Так же они называются? — Киллиан неловко прыснул и почесал за ухом, но ему не удалось скрыть, как он покраснел от комплимента.       — Именно. Ну, давай хоть на секунду представим, что ты остался бы в Нью-Джерси. Кем бы ты там работал? — Эмма жалобным искренним взглядом посмотрела ему в глаза и обежала спереди, идя теперь перед ним.       — Пф-ф, картёжником, и спился бы, так же, как и мой биологический отец… — саркастично пробормотав это под нос, он внезапно для себя проговорился и резко захлопнул рот, прокашлявшись и сделав вид, что ничего не было. Что это было? А она была права, когда думала, что однажды осколки его прошлого все равно вылезут наружу! Вот же она — первая зацепка. Свон тут же переменилась и пронзила его подозрительно настороженным взором:       — Что?       — А, ничего! Пошёл бы на завод, как и все, — небрежно кинул Джонс.       — Где ты заразился таким «оптимизмом»? — колко бросила она. — Ну хотя бы пофантазируй! Какой бы была работа твоей мечты?       — В таком случае пошёл бы опять — барабанная дробь — в полицию. Неожиданно, правда? — иронично рассмеялся Киллиан и панибратски хлопнул её по плечу.       — Вот это огромный выбор! Только там ты бы не просиживал штаны, а действительно работал. Да и, господи, сколько же там нужно учить законов и правил! — Эмма содрогнулась от этой мысли и поёжилась.       — Это лучше, чем ничего, помогал бы страждущим. И это сказала та, кому надо будет штудировать миллионы учебников и ходить на вскрытия. Как ты вообще отважилась стать сестрой милосердия? Зачем?! — он посмотрел на неё с чистым непониманием, но в то же время и уважением.       — Ох, это другое! И вообще сложная история… До исчезновения матери я думала, что, как и все, найду своего принца, выйду замуж и бла-бла-бла… А потом оказалась одна с кучей проблем, и со временем начала понимать, что именно помощь другим, забота, помогает мне чувствовать себя живой, нужной. К тому же, может быть, ко мне это когда-нибудь вернётся. Я этому же учу и своих девочек. Опять же, я могла бы выйти замуж, чего все и хотели, направить это в материнство, но я не хочу сидеть дома… Проще говоря, шило в заднице и желание быть независимой не дают мне покоя, потому я и выбрала эту профессию. А врачи, к прочему, ещё и много зарабатывают, — Эмма сама поразилась, с какой лёгкостью, как на духу, выговорилась Киллиану, чего совсем не рассказала бы малознакомым людям.       Хотя она совсем не ощущала, что знает его всего несколько дней. Казалось, не меньше вечности.       — С ума сойти! Ты в курсе, что ты — чудо? — Джонс смотрел на неё огромными, потрясёнными глазами и хлопал пушистыми ресницами. — И отношений никогда не было, удивительно…       — Теперь, да, — растерянно усмехнулась Эмма, и поняла, что не заметила, как они прошли почти всю часть пути и до ярмарки рукой подать. — Какие там отношения! Такую позицию единицы из мужчин в моем мире примут. Лучше одной, чем с кем попало.       — Смело, сильно, даже чересчур. Но я тебя понимаю, я воспитан по-другому, — Киллиан как-то слишком таинственно улыбнулся ей, что Свон комично покосилась на него и толкнула в плечо. Он, что, имел в виду, что был бы не против начать с ней встречаться?       — Эй, я чувствую здесь подтекст! На что ты намекаешь?       — Да ни на что, боже упаси, — тот шарахнулся от неё и вскинул руки, рассмеявшись.       — Ну ладно-ладно, поверю, — Эмма так забавно подозрительно запыхтела, что Джонс продолжил давиться смехом в кулак.       Они петляли между торговых рядов с мигающими и сияющими гирляндами, теперь совсем не страшных и понятных. Да и мир вокруг как будто окрасился в другие цвета, стал более ясным и не таким пугающе враждебным. Яркие огни новогодней ярмарки кружились в вальсе вокруг неё и Джонса. Даже эти сказочные существа начали ощущаться более привычными, словно так всегда и было.       Она сама толком не понимала, почему так переживала за существование этого мира, как за свой родной. Эмма ведь толком тут не жила. Её домом всегда была Земля, но именно здесь, черт знает где, к ней относились во сто раз лучше. В голову неожиданно закралась крамольная мысль: а может, действительно остаться здесь? Что ей делать в грязном и противном Нью-Йорке? В конце концов, можно возвращаться туда на выходные, проведывать подруг и отца. Но тревога за сестёр останавливала её даже от подобных раздумий.       Откуда-то издалека доносилась рождественская инструментальная музыка, и зазывалы приглашали продегустировать свои вкусности. Киллиан как истинный джентльмен купил ей ароматного глинтвейна и пряник (именно в тот момент, когда рядом проходила его живая огромная копия).       — Слушай, может, ты наконец-то расскажешь, куда ты меня ведёшь? Возьмёшь ещё и оставишь в каком-нибудь сугробе? — с саркастической усмешкой поинтересовалась Эмма, чувствуя расползающийся по телу жар.       — Ага, ещё и снежком присыплю сверху. Ты только сейчас додумалась спросить, куда мы идём? Да тебе в Нью-Йорке даже днём выходить было бы опасно. Тебя мог бы облапошить кто угодно, — Киллиан неодобрительно покачал головой и театрально закатил глаза.       — Эй, тебе-то я доверяю. Этим вечером я полностью твоя! — не ожидая такого выпада, Эмма обиженно надула губы и фыркнула. Черт, на физиономии этого наглеца возникла довольная ухмылка, и он томно отпил горячий клюквенный морс. Он невзначай провёл языком по верхней губе и приблизился к ней вплотную, заставляя сердце забиться быстрее:       — Дорогая моя, пусть это будет сюрпризом. Иначе будет не так интересно. Но я уверяю, ты будешь восхищена, — искусительным тоном прошептал Киллиан и заправил под шапку выбившийся локон Свон.       Эмма трепетала от предвкушения чего-то особенно волшебного. Казалось, в этот миг, когда они приближались к окраине города, мир вокруг возвращался в потерянное спокойствие. Будто не было никакой войны. Она не попадала в другую вселенную, а сейчас просто шла с хорошим другом по красивому вечернему Нью-Йорку. И Свон хотелось схватиться за это мгновение затишья и не отпускать его.       Ряды нарядных домов закончились довольно быстро, и впереди показались заснеженные поля, сверкающие, как водная гладь в лунном свете, и граничащие с густыми лесами. Но дух перехватило не от этого: во всем были виноваты звезды. По огромному, чернильного цвета полотну неведомый художник словно бы разбрызгал белую краску и рассыпал блестки. В обычной жизни Эмма не обращала внимания на то, что над её головой распростёрлось произведение искусства — ночное небо с тысячами звёзд, планет и северным сиянием. И где-то там была её Земля.       — Это действительно потрясающе, но мы так и будем стоять по колено в снегу среди поля? — непонимающе усмехнулась она.       — О боже, конечно же, нет. Вон, посмотри, осталось немного дойти до тех сооружений, — Киллиан спохватился и указал на странные стеклянные купола, расположенные левее, на которые Свон не сразу обратила внимание. И теперь они вызывали ещё больше вопросов.       — Это что ещё за монстры? — она скептически изогнула бровь.       — Брось, не монстры, а обсерватории для наблюдений за звёздами. Там находятся волшебные увеличители, что-то вроде ваших телескопов, — от его ответа у Эммы открылся рот и отвисла челюсть.       — Что?! Как это?! И ты имеешь доступ к этой махине и умеешь ею пользоваться? — ошеломлённо протараторила она.       — Я имею, остальные горожане — нет. Всё-таки не зря у меня привилегированное положение, — Киллиан таинственно улыбнулся и достал из кармана какую-то белую карточку: — Это ключ для входа. Я бывал здесь раньше: и в школе, и в академии у нас были уроки астрономии. Очень мудрёной магией и техникой я пользоваться не могу, но с базовым телескопом справлюсь.       — Выходит, мы ещё и незаконно туда попадём?! А зачем вам это, когда есть волшебные зеркала? Тоже мне блюститель закона нашёлся! — она возмущённо всплеснула руками и нахмурилась.       — Во-первых, все законно, у меня же есть ключ, и мы не будем ничего там ломать. Во-вторых, зеркала направлены только на Землю, а так мы сможем понаблюдать за разными планетами.       У Эммы голова шла кругом от услышанного. Там что-то звенело и скрипело, отказываясь воспринимать реальность. Таких обсерваторий она не видела никогда в жизни. По ощущениям Свон продиралась сквозь снежные завалы минут пятнадцать и продрогла до костей, когда Киллиан неожиданно сообразил и подхватил на руки, несмотря на её сопротивление.       Эмма думала, что её ничем не удивить, но нет, она потеряла дар речи, когда зашла внутрь обсерватории. Сквозь восьмигранники огромных стекол ещё лучше виднелись звезды, повсюду была расставлена какая-то аппаратура, а в центре помещения стоял гигантский, во множество ярдов, телескоп. Чтобы в него посмотреть, ей пришлось бы встать на стул.       — Мы что, будем сюда смотреть? — обескураженно пробормотала Свон, на что Джонс лишь усмехнулся:       — Конечно, нет! Нам такое не по зубам, наш дружок вон там, — он показал на массивный, но уже более скромный трёхногий телескоп возле стены.       Затаив дыхание, Эмма аккуратно подошла к нему, встала на приступку и не без моральной поддержки Киллиана заглянула. Ноги едва не подкосились, и она забыла, как дышать: прямо перед ней, по ту сторону волшебной линзы ходили розовые двуногие коровы. Определённо на другой планете. Этот технологический монстр каким-то образом мог увеличивать малюсенькую точку на небе до такой степени, что можно было спокойно рассмотреть живых существ. Нет. Она просто бредила. Это никак невозможно!       Они не одни во вселенной?!       Эмма немного повернула телескоп и испуганно заорала: на ещё одной планете, изрезанной рыжими и розовыми каньонами, прыгали странные существа, похожие на разноцветное желе с чёрными точками вместо глаз. Руки задрожали, а мозг, казалось, взорвался. Следующий мир походил на обкусанный пончик. А соседнюю с ним планету населяли существа, чуть больше похожие на людей и с такими же длинными ушами, как у Киллиана. А если бы она по ошибке попала не в Лапландию, а куда-нибудь туда, на эти далёкие и жуткие планеты?       Эмма вообще должна быть дома с сёстрами!       — Твою ж чёртову мать, я сейчас поседею! Ты решил меня добить окончательно?! — вскрикнула она и с фееричной грацией свалилась с приступки, но Джонс вовремя её поймал. — Я бы никогда не подумала, что окажусь здесь, а у вас будут такие продвинутые технологии. Как это возможно?!       — Эй, осторожнее! — он облегчённо выдохнул и поставил её на пол, а Свон поняла, что его рука лежит на её талии… — Нет, все дело в магии, но я был в таком же шоке, когда увидел это впервые. На Земле я себе иначе представлял другие инопланетные цивилизации и зелёных человечков. Это просто перевернуло мой мир в шесть лет, — со сбитым дыханием проговорил Киллиан так, словно тоже не до конца принял и смирился.       — В шесть лет? Как ты вообще сюда попал? Ты все ходишь вокруг да около. Ты расскажешь, что случилось? Как у тебя появились эти странные уши из обычных человеческих? — похоже, потрясение было настолько сильным, что Эмма лишилась последних преград и наконец-то выпалила самый волнующий её вопрос.       Джонс нервно усмехнулся, прокашлялся, почесав за ухом, и сел на скамейку. Повисла звенящая, напряжённая тишина.       — Я не рассказывал, потому что моя жизнь до семи лет была сущим адом. Но раз уж мы стали ближе… — помолчав некоторое время и собравшись с мыслями, заговорил Киллиан, а Эмма насторожилась и подсела к нему. — В общем-то, как ты знаешь, я родился в Филадельфии, в 1877 году, и мне сразу не повезло. Наша семья бедствовала, моя мать Алисия умерла в родах, оставив меня и моего брата Лиама практически сиротами. Тому на тот момент уже было пять. Возможно, останься она жива, то не дала бы нашему отцу Бреннану окончательно съехать с катушек, — он тяжело сглотнул и попытался выдавить смешок, но не вышло.       У Эммы внутри что-то резко оборвалось и полетело вниз. Она как чувствовала в нем что-то близкое себе по духу и оказалась права.       — А что он сделал? У тебя был брат! Где он сейчас? — с опаской спросила Свон и незаметно взяла его за руку.       — Он и до этого любил приложиться к бутылке, а после смерти жены отцовские чувства в нем так и не проснулись. Он начал по-чёрному бухать, не просыхая, а родственники перебрасывали нас между собой, пока мы были совсем маленькие. Бабушка воспитывала недолго, но потом и она умерла, и мы остались одни. Отец — даже называть его так противно — давным-давно забыл не то что о работе в лавке сапожника, откуда его вскоре вышвырнули, а и о нашей кормёжке. Эта тварь допивалась до такой степени, что лупила нас, маленьких детей, чем попало, орала. Мог ремнём, мог стульями кидаться, газетой, кочергой. Я был совсем мелким, и Лиам пытался меня защищать. Ему доставалось сильнее всего. Отец оставил мне напоминание о себе навсегда — ожог на ноге этой самой кочергой, — Киллиан содрогнулся и практически со стоном задрал штанину, показав шрам на икре…       Он ненавидел вспоминать об этом. Сейчас его перестали преследовать призраки кошмаров прошлого, но иногда они вспыхивали яркими всполохами адского огня и хлестали сильнее розог, резали больнее ножа. Поначалу Джонс всегда рыдал, вспоминая детство, но сейчас научился справляться с этим. Прошло слишком много времени. Вдох-выдох.       Вспышка — пронзительные крики, звон бутылок и грохот мебели, гомон и мерзкий смех отцовских дружков-собутыльников.        Вспышка — взмах раскалённой кочергой и увесистый удар, запах палёной кожи и истошный вой.        Вспышка — и кажется, эта бесконечная чёрная полоса может снова вернуться и сожрать его с потрохами. Пережевать и выплюнуть, даже не подавившись, как тогда чуть не сделала это с крошечным мальчишкой Киллианом.       — Господи, какой кошмар! Вот же он сукин сын. Мой ещё покажется ангелом, — ахнула Эмма и аккуратно прикоснулась к нему пальцами.       — Я думал, это никогда не закончится. Ребёнком я спрашивал, зачем вообще родился и где так согрешил. А потом отец стал проигрывать все в карты. И проиграл Лиама, — Джонс захрипел и истерично расхохотался, прикрыв лицо руками. Потеряв дар речи, Эмма обескураженно вытаращилась на него:       — Что? Как?!       — Вот так просто. Лиам испугался, побежал, один из дружков Бреннана кинул в него графином, и брат упал, ударившись виском о стол. И тут же умер. Прямо на моих глазах в пабе, — Киллиан стиснул зубы и проморгался, пытаясь избавиться от навернувшихся слез.       Протяжный рёв. Не только его, но на этот раз и наконец-то отца. В нем проснулись родительские чувства только тогда, когда под одним из сыновей образовалась большая лужа крови. Джонс смотрит на мёртвое тело Лиама стеклянным взглядом, и земля уходит из-под ног. Его опора, защита, маленькая каменная стена — всего этого больше нет и не будет. Теперь он один на один с этим монстром, который должен был стать ему самым близким человеком. И Киллиан плачет-плачет-плачет от своего бессилия и страха перед этим миром. Ему всего пять, а в маленьком сердце уже клокочет яростная, кипящая ненависть и боль, которых он не понимает.       — Твою же мать, нет-нет. Мне так жаль, я не должна была ворошить твою рану, — Эмма в ужасе прикрыла рот руками и виновато посмотрела ему в глаза. Она разрушила весь чудесный момент зимней ночи.       — Нет, я должен был поделиться этим хоть с кем-то. И это не конец. Спустя год ублюдок Бреннан влез в долги и в Новый год решил отдать меня в качестве платы. Да, конечно же! Меньше ртов и проблем в доме! Он привёл меня в тот же бар, но я вырвался и сбежал. Глубокой ночью блуждал по холодным улицам, — Киллиан не смог больше сдерживать себя, и слезы покатились по щекам, вытягивая из него следом и всхлипы. Нет, оказалось слишком больно. — В какой-то момент я услышал странное чавканье за углом, заглянул туда и увидел одну из самых страшных картин в жизни — Крампус пожирал кого-то. Я так и не понял, кто это был, закричал и сорвался с места в истерике. А это отродье услышало меня и кинулось вслед. Повалило на землю. Его огромные зубищи, господи, эта капающая ядовитая слюна, все как в тумане. Никогда в жизни я не испытывал такого сильного страха и ужаса. Чуть сердце не остановилось. В тот вечер он, оказывается, прорвался в наш мир и чуть не впился мне в шею, как вдруг позади появился Санта и спугнул его, а позже заставил вернуться в Лапландию. На свои выжженные земли, — Джонс в ярости стирал градом льющиеся слезы и пытался глубоко дышать, но не получалось. Его трясло как в лихорадке, а перед глазами вспыхивали, как сигнальные факелы, воспоминания.       Свон не знала, как спасти ситуацию, и в панике крепко обняла его, стараясь согреть своим теплом и близостью. Холод пробегал по телу. Как никогда хотелось стереть из его памяти этот адский кошмар и прижать к сердцу тот маленький беззащитный комок. В жизни она не представила бы, что за маской улыбчивого парня скрывается сплошное полотно ужасов и страданий. Он не заслужил этого.       — Тише-тише, это все в прошлом, — Эмма приблизилась к его лицу и тоже заботливо стёрла слезу.       — Я глазам своим не поверил, когда увидел Санту. Он же бывает только в сказках! Я тогда прижался к нему, а он долго успокаивал меня, а после спросил, хочу ли я пойти с ним в другой мир Рождества. И я согласился. До сих пор невероятно ему благодарен, что он спас мне жизнь, забрал к себе и воспитывал вместе с Эрикой. В Филадельфии я бы просто умер от голода, а так они стали мне настоящей семьёй, — несмотря на сильную дрожь, Киллиан смог слабо улыбнуться и глубоко вздохнуть, постепенно приходя в себя.       — Да чтоб я провалилась! Какой же Крампус чудище во плоти, тварь последняя. Теперь я ненавижу его ещё сильнее, — разъярённо прошипела Эмма и топнула ногой, мечтая свернуть тому шею собственными руками. — Господи, какая это фантастическая травма для ребёнка… Эрика и Крис — люди с огромным сердцем, я заметила. Ради таких хочется жить и верить. Я не думала, что у тебя такая ужасающая история. После того прошлого я тоже никогда не захотела бы вернуться на Землю.       Она не поняла, в какой конкретно момент почувствовала, что между ними словно стираются границы. Да, они с разных планет, но трагедии у обоих схожи. Теперь Свон, будто придавленная бетонной плитой, хотела просто его обнимать и давать ту поддержку, которой сама никогда не имела.       — Да, мне очень повезло… Ах да, кажется, ты спрашивала, как у меня появились такие уши. Вот это я далеко ушёл! Когда мы прибыли в этот мир, местные маги наложили на меня заклятие, сделавшее меня эльфом. И у меня буквально выросли уши! Было, конечно, больно, но не так, как от ударов Бреннана. — Киллиан точно восставал из пепла и вновь рассмеялся, откуда-то найдя силы внутри себя на это.       — Обалдеть… И ты ещё умудряешься забавляться над этим! — Эмма изумлённо вскинула брови. — Ты правда очень сильный человек.       — Да, не хочу ударяться в негатив. Мы сюда не реветь пришли. Да и ты смешная. Сначала строишь из себя недотрогу, а потом ластишься и обнимаешься, — сквозь последние слезы Джонс прыснул, достал из кармана платок и вытер нос и глаза, а после погладил Свон по голове.       Подождите, это, выходит, она сама первая бросилась к нему? И была совсем не против такой его близости?       — Вообще-то я поддерживала тебя. И нормальная я, не недотрога, — с театральным негодованием фыркнула она.       — Да-да, конечно, — с тенью иронии отозвался Киллиан и хитро сверкнул глазами. — О, смотри, звезда падает! Скорее загадывай желание, возможно, это знак, — он неожиданно подскочил и указал рукой на небо, где яркой полосой неслась комета.       Черт! Времени, как всегда, было мало, а решать надо было сейчас же. Столько желаний мешалось в голове Эммы. Она хотела всего и сразу: хорошую работу, попасть домой, подарить сёстрам счастливое будущее, чтобы Дэвид наконец-то очнулся и пришёл в себя, а ещё… чтобы мама когда-нибудь вернулась к ним. Да, на этом желании она и остановилась, тихо прошептав его с закрытыми глазами.       — Что ты загадал? — полюбопытствовала Свон.       — Если скажу, то не сбудется, — лукаво поддразнил её Джонс и ухмыльнулся.       — Ну, если шёпотом и на ушко, то ничего страшного, — игривая улыбка растянула губы Эммы. Он приблизился к ней, а вместе с тем и удары сердца почему-то участились. Его горячее дыхание опалило кожу, и Киллиан внезапно произнёс:       — Поцеловать тебя.       Слова обрушились на Свон как гром среди ясного неба. Её словно облили ушатом ледяной воды, и она резко вздохнула, потрясённо уставившись на него. «Поцеловать». Ей не послышалось? Волна пустынного жара пробрала её с головы до ног, что неожиданно закончился в лёгких, а землю словно выбили из-под ног. Сердце сделало кульбит и полетело вниз от подскочившего волнения. Его пронзительно искренний взгляд прожигал и пробирался под кожу, заставляя щеки гореть ярким огнём смущения.       Это, наверное, какая-то шутка!       В голове не укладывалось, что кто-то хочет поцеловать её! Никто и никогда не говорил Эмме такое вслух, отчего теперь она была в полной растерянности. Его слова били набатом в голове, заставляя тот мучительный и странный жар все больше расползаться по телу, оседая приятным трепетом внизу живота.       Господи, неужели так быстро? Они знакомы всего пару дней!       — Что, прости? — обескураженно прошептала Свон и поняла, что обезумевшее сердцебиение заглушает все звуки вокруг.       — Я хочу поцеловать тебя. А ты хочешь? — вкрадчиво и уверенно ответил Киллиан, а после погладил её по щеке.       Боже-боже-боже! Мысли забились и заметались в панике, спутываясь в клубочек, и Эмма не знала, что сказать. Одна часть кричала, что так благочестивые девушки себя не ведут, а другой было глубоко плевать на это. Ну и пусть они знают друг друга совсем ничего! Может, Свон вообще никогда не вернётся и умрёт через несколько дней?       И Эмма рискнула. Шагнула в пропасть — рьяно прильнула к его мягким губам. Безрассудно, неумело, но со страстью, которую находила внутри. Переступила невидимую черту и последовала за ним в новый, неизвестный мир удовольствия. Она вспыхнула, как спичка, и теперь стремительно сгорала от его прикосновений. Пьянящих, отключающих сознание.       Руки Киллиана легли на талию и притянули ближе, заскользили по спине, разжигая внутри огонь. Куртка невыносимо мешала, сковывала и превращалась в путы. Джонс манил, и Эмму обжигало желание скинуть куртку и прижаться к его груди. Услышать громкое сердцебиение. Мелкая дрожь разливалась по телу, и дыхание сбилось. Время застыло, и мир вспыхнул вокруг тысячью огнями.       Она не хотела, чтобы этот удивительный миг заканчивался. Ещё и ещё. В голове все посыпалось кувырком и единственное, чего Эмма жаждала — это ещё больше его поцелуев. Таких головокружительных, влажных и дурманящих. Киллиан перехватил инициативу и с довольным стоном целовал ещё более упоительно, жгуче и яростно, а она схватывала на лету и откликалась с таким же желанием, хватая его за ворот куртки.       А если бы его ладони опустились с талии ниже и легли на ягодицы? Что бы Эмма ощутила? Если бы случайно затронули горящую грудь, а губы мазнули по подбородку и оказались на шее?       Они одни во тьме под звёздами — никто не помешал бы им это сделать. Такие возникшие из ниоткуда мысли порождали в ней совершенно новые и непонятные чувства, от которых стягивало мышцы живота и жар разливался ниже.       Что же ты творишь, Киллиан?       — Никогда в жизни не предположила бы, что мой первый поцелуй случится с эльфом в другом мире, — разгорячённая и с заалевшими от смущения щеками, хихикнула Эмма, отстраняясь от Джонса. Голова шла кругом, и она пыталась осознать произошедшее. — И видишь, твоё желание сбылось.       — Господи, это был твой первый поцелуй? Я совсем забыл об этом… И украл его, — Киллиан потрясенно посмотрел на неё и вскинул брови. — Однако, ты смелая.       — Э-э-э, вообще-то это я его украла. Я первая начала. А у тебя, я так понимаю, не первый. Кто научил тебя так хорошо целоваться? — Свон стушевалась и хихикнула в кулак, бросив кокетливый взгляд.       — Да, не первый. Сам научился, — почесал за ухом он и с гордостью улыбнулся. — Если хочешь, можем повторить?       — Конечно! — воскликнула Эмма, и Джонс снова утянул её в страстный поцелуй.