В глаза мне смотри

Все уставились на Риту, Вова пытался отвести взгляд, но ему не хватило совести, после такого не признать свою вину. Кощей спасла пацанов, спасла девочку, но себя она спасти забыла, она не думала о безопасности себя и ребенка, ее волновал в тот момент лишь Турбо, да, это могло показаться абсолютно глупым решением, но ход событий не развернуть вспять. Девушка не умела показывать свою любовь словами, как-то за всю жизнь не научилась, поступки – это главное, и своим поступком она пыталась доказать преданность, цена оказалась высока, но Рита осознавала, что так и так избавилась бы от ребенка. К сожалению, это было просто сделать только на словах. В действительности еще ничего не доставляло ей такую душевную боль. — Какой ребенок? Чей? – наконец решился спросить Вова, он догадывался, но хотел получить точный ответ на этот вопрос. —Минем! Минем балам! – кричала девушка, почему-то уже на родном татарском языке, который она так давно не использовала в своей речи. — Рит, ты чего? – сколько Адидас знал подругу, она никогда не разговаривала на татарском языке, она знала лишь русский. Что-то с девушкой происходило явно неладно. Она теперь и в драке пацанам фору могла дать, и на другом языке говорила. Как будто ее подменили, ну, конечно, Вова отогнал эти мысли. Рита стояла посередине помещения, окруженная людьми, которые сейчас казалась чужими, в глазах начало темнеть, не только душевная боль душила, не давая сделать глубокий вдох, но и физическая. Ей бы позаботиться о себе и бежать вместо этого проклятого кафе в больницу, но Айгуль еще можно спасти, а ее ситуация безысходная. — Мин егылам. , — только успела обронить девушка, хорошо, что Зима понял ее и успел поймать, когда та потеряла сознание. Марат среагировал и отпустив руку Айгуль, побежал на улицу, искать ближайший таксофон, дела явно были плохи. Все новенькие джинсы, порванные на коленях во время потасовки, уже пропитались кровью. Но девушка, находясь без сознания почему-то улыбалась, конечно это было неосознанно, просто провалившись в сознание начали всплывать счастливые воспоминания из детства, как барьер от окружающего негатива. Вот девушка видит себя уже со стороны, будто наблюдая за чужой жизнью. Маленькая девочка бежит от ребят, что дразнят ее таким ненавистным прозвищем «Зима», ей всегда это не нравилось, но бежит ребенок упорно, она точно видит цель – совсем рядом родители. — Лина, беги сюда, домой пора, — кричала весело мама, будто и не замечая погони за дочерью, может этой погони и не было, просто бурная детская фантазия сама ставила себе преграды, которые нужно было преодолеть. Но как только она добежала до матери, то будто, сквозь землю, провалилась в другое воспоминание. Лето 2010 года, Лина со своей первой любовью шла по улице теплым погожим вечером, пока у подъезда они не столкнулись с грозным взглядом ее отца, который сразу решил серьезно поговорить с этим ухажером. После этого своего уже бывшего парня она не видела, а если они и встречались на улице, то он ее обходил за метр. Да, хорошо, что сейчас он не является ее отцом, а то Турбо ее бы за километр обходил. В этот же вечер, девушка тащила фотоальбом папе, она с самого детства так делала, дабы помириться и это всегда работало. Но в это день из-за обложки альбома выпала фотография, которую она раньше не видела. — Пап, а кто это рядом с тобой? Мужчина задумался, как лучше преподнести правду, ведь она была слишком горькой для доброй семейной посиделки. — Друг это мой… — А почему я никогда его не видела? Где он? Уехал? — Да, уехал в тюрьму, по ошибке. Девушка проснулась в больничной палате, рядом сидя дремал Турбо, положив голову на руки, в окно светило яркое солнце, значит сидел он тут долго. Она так не хотела его будить, но все равно сделал это, пошевелив ногой. Вот наконец она вспомнила тот вечер, вот что нужно было исправить, как именно, она не знала, но время, скорее всего, еще было. — Рита, ты проснулась наконец. «Ох, точно, в этом мире я Рита, Лины больше не существует.» - она горько вздохнула, осознав, что все что видела до этого – это просто воспоминания, которые даже могут не сбыться, но Валере все-таки улыбнулась. — Ты все время был тут, рядом со мной? Валерий кивнул, он лишь отошел пару раз покурить, но даже во время операции, он не отходил от дверей операционной. Это самое меньшее, чем он мог отплатить девушке за ее смелость, кажется такой долг вообще невозможно выплатить, но Маргарита так совсем не думала. — А что произошло? – поинтересовалась она, ведь последнее, что она помнит, это полные непонимания глаза Вовы. — Ты, как всегда, подумала о ком угодно, кроме себя, девчонку эту кинулась спасать, а после того удара уже надо было в больницу. — Я желтому ногу прострелила почти в упор, как бы они отыгрались на невинной девочке. Ведь она даже оказалась то там по ошибке. Вашей ошибке. — Мы потом выясним кто прав, а кто виноват, не в больнице. Валера встал и вышел, видимо за врачом, потому что тот пришел спустя минуту и сел на кровать Риты. — Ну, как себя чувствуем? — Хорошо уже, можно я домой пойду? — Никаких домой, вы только после операции, надо еще последить и за вами, и за плодом. Мир вокруг будто зацвел снова, будто весна пришла прямо сейчас и в эту палату. Она резко присела на кровати, схватив врача за руку, отчего сразу заболели швы, но улыбка с лица Маргариты не сошла. — Ребенок жив? С ним все хорошо? Правда? — Да, успели спасти в последний момент, спокойнее, гражданочка. Вам пока полежать надо. — Полежу, все что скажете сделаю, спасибо вам. Турбо покурил и вернулся обратно, столкнувшись в дверях с врачом, который быстро шел к другим своим пациентам — Ты че вскочила и улыбаешься? – Валера и правда не мог понять причину такой резкой смены настроения своей девушки. — Валера! Валера! – она крепко его обняла, когда тот подсел к ней. – Врач сказал, что ребенок жив. Ты можешь поверить? – она так весело это говорила, что вечно серьезную Маргариту можно было с трудом увидеть в этом человеке. Девушка вернулась к нормальной жизни спустя только две недели. Кого-то такие события вгоняют в полную апатию и депрессию, из которой сложно выбраться, даже в современном мире, не говоря уже о 1989 году, но Маргарита наконец осознала, что больше прежней жизни у нее не будет и вспоминать о ней не стоит. У нее начинается своя новая история, которую она будет писать по-своему. Пацаны пытались навестить Маргариту, но Турбо никого к ней так и не пустил. Он так ее «охранял» от всех, будто от их взгляда девушка тут же исчезнет. Он защищал как умеет, по-другому не мог. Но все-таки по истечению срока реабилитации, Рита решила вернуться к делам, о драках теперь точно речи не шло, даже в самом крайнем случае она не сунется, но раздавать приказы и решать дела разговорами она все еще могла. Турбо зашел на базу под руку с девушкой, она опять собрала все взгляды, как в самый первый день появления тут. — Здарова, пацаны. Вы чего притихли? - после этой фразы все вроде заулыбались и начали подходить здороваться со старшей. Последним к ней подошел Вова, он до сих пор чувствовал себя виноватым за такую потерю, об обратном никто кроме Валеры и Риты не знал, да они и сами решили не говорить ничего, пока люди сами не увидят. — Рит, ты это… - было уже начал оправдываться Адидас, но нужные слова словно не шли в голову, благо девушка сама его перебила, приблизившись и сказав тихо ему на ухо. – Это был первый и последний косяк, Вов. – сейчас ее доброжелательный тон в паре с милой улыбочкой не означал ничего хорошего. — Так, хватит заниматься фигней, перейдем к делам. Бизнес вы наш проебали, че теперь делать будем? Жду предложений. Пацаны задумались, и эта идея им пришла в голову спонтанно. — Понятно, толку от вас нет, вы только терять умеете. Как нам всем повезло, что есть я. Такая умная и находчивая, — она засмеялась и открыла сейф, что стоял в конце комнаты, забрав оттуда лишь тетрадь с последними подсчетами. — Деньги с видеосалона где вообще? Только не говорите, что вы и их просрали! — Нет, нет. Я завтра их принесу, а то к тебе в больнице не попасть было, — отозвался Адидас. — В смысле не попасть? Турбо!! – она кинула взгляд на него. – Я-то думала, что никто не хочет даже старшего навестить, а это ты их не пускал? — А че я сразу? Врач сказал, что тебе нервничать нельзя, вот и не пускал. «Ну что ж, дорогой мы обязательно посмотрим, кто выиграет в этой битве» - подумала она, слегка улыбаясь, представляя план в голове. — А вы теперь вместе гоняете? – спросил Марат, с какой-то детской наивностью, даже не думая, что ему может сейчас влететь от вспыльчивого Турбо. — Син моны әйтергә тиеш түгел, Марат. Йөгер. Вахит, что сидел рядом с Ритой и Турбо, засмеялся, а Марат тут же стартанул в другой угол помещения, теперь уже под общий смех Риты и Зимы. — Что ты ему сказала? – поинтересовался Валера, видя выходку Маратика. — Ничего особенного, минем мәхәббәтем. Ладно, на первый день новостей достаточно, Вова, деньги чтоб завтра были, и я подумаю, что делать нам дальше. Рита вышла на улицу, но Валера пока не спешил за ней, ему все таки было интересно, что же сказала девушка, он подсел ближе к другу. — Зима, че она сказала? — Сказала, что новостей достаточно, а ты че глухой? – он посмеялся и прикурил сигарету. — Ты понял, о чем я. Знаю, что ты знаешь, что Рита сказала. — Посоветовала Маратику бежать от тебя. — А последняя фраза? – Вахит понял, что просто так от него не отделаешься, придется все-таки сказать. — Моя любовь, доволен? Иди теперь догоняй ее. Валера сразу подорвался с места, Рита стояла недалеко от базы, видимо о чем-то задумавшись. — Значит я твоя любовь? – с ухмылочкой сказал Валера, подойдя к девушке со спины, чем напугал ее. — Вахит бля, ничего уже сказать нельзя, все сразу расскажет. – она сложила руки на груди. – Поулыбайся мне тут еще, Туркин. — А че сразу по фамилии то? Или такую же хочешь? Вместо Кощея станешь Турбо номер два. — Ну уж если я и стану Турбо, то только на номер один согласна, — им двоим стало смешно от этих дурацких рассуждений и до дома они дошли почти незаметно. Когда пара уже была у квартиры девушки, то на пороге увидели девочку лет тринадцати. — Ты кто такая? – Рита осмотрела ребенка, которая сидела на корточках у двери, явно не первый час. — Тетя Рита, — было понятно, что они знакомы, но девушка не могла ничего знать. – Папа вам письмо писал, просил, чтоб я у вас пару недель пожила, он в Москву на заработки поехал. — Видишь ли, у меня была травма и я никого не помню, твой папа это…? — Ваш брат, теть Рит. Девочка подхватила свой небольшой чемоданчик с вещами и зашла в квартиру после старших. — Ты не говорила, что у тебя есть и брат и племянница. — Валер, я правда никого не помню, я не наврала.