В её крови

Гермиона вскочила еще до рассвета, тяжело дыша. Снова снились мадам Максим в руках Пожирателей и зеленый луч, пронзающий ее, снова и снова, словно на заевшей пластинке. Опять кошмар. Грейнджер зарылась в свои кудри и прикрыла глаза. Зелья не помогали. Сон был отрывочный, наполненный неясными образами и звуками. Она тряслась, пришлось обхватить себя руками, чтобы успокоиться. Это словно наказание за ее спасение в тот день. Боль пронеслась молнией по всему телу. Гермиона вскочила, шаткой походкой направилась в уборную. Ей следовало проверить наложенные чары гламура. С каждым днем черные линии захватывали все больше пространства молочной кожи. Она быстро скинула с себя белую сорочку и стала разглядывать обнаженное тело в зеркале. «Змеи» извивались, скручивались вокруг предплечий, голеней, шеи, спускаясь к груди и соскам. Она медленно касалась подушечками каждой линии, завороженно водила пальчиком от начала до конца, вызывая рой мурашек по телу. Это было красивое, чудовищно прекрасное зрелище. Смерть старательно вырисовывала на ее коже свои грустные штрихи, словно художник, исполняющий свое самое трагическое произведение. Гермиона грустно улыбнулась, скоро картина будет завершена. Проклятие поглотит ее. Дрожь окутала тело, Гермиона вернулась в кровать. Полностью накрыв себя одеялом, она стала считать минуты до рассвета. Утром после тщательного осмотра и кучи предписаний и предостережений мадам Помфри отменила постельный режим и под грустный взгляд Тео перевела ее в отдельную комнату. Гермиона смогла принять душ и переодеться в свою одежду, заботливо вычищенную для нее миссис Уизли. Спальня, которую ей предоставили, была небольшой, но обставлена со вкусом: темная мебель, мягкий бежевый ковер, пара картин с лесными пейзажи, светло-розовые портьеры. Видимо, раньше она принадлежала девушке. Интерьер поражал изысканностью. Ей было любопытно осмотреть весь дом. За окошком открывался прекрасный вид: зеленая аллея, усыпанная яркими летними цветами. Воздух был наполнен свежестью и сладким ароматом. Мамочки, прогуливаясь со своими колясками, сияли от счастья и благодарности за такую прекрасную погоду. Пожилые дамы с милыми собачками неспешно шли по тропинке, наслаждаясь теплым солнцем. С веселым смехом мимо пробегали девушки в спортивных костюмах. Стены тяжело давили на Гермиону, она чувствовала себя заточенной. Ей так хотелось почувствовать свободу, просто прогуляться по улицам, ощутить ветер в волосах и вспомнить, что есть жизнь и за пределами этой комнаты. Но в целях безопасности ей не стоило покидать дом. Раздался негромкий стук, который вернул ее из грустных мыслей. Дверь распахнулась, и порог переступили двое. На миг оглядев спальню, они прошли к ее кровати. Гермиона резко вскочила, узнав в них Люциуса и Драко Малфоев. Платиновые волосы, правильные черты лица, ровная осанка выдавали в них представителей знатной семьи с безупречными манерами. Гермионе стало неловко. Ее одежда была старой и висела, словно мешок. Волосы были собраны в пучок, несколько прядей выбивались и обрамляли лицо. Люциус наколдовал кресло и сел, закинув ногу за ногу. — Доброе утро, мисс Грейнджер. Или к вам обращаться мисс Розье? — теплота в голосе резко контрастировала с надменным внешним видом. Поразительно. — Доброе утро, мистер Малфой, — Гермиона схватилась за край своей кофты и смущенно пробормотала: — Грейнджер. Мне так привычнее. Драко просто молча кивнул в знак приветствия, а затем отошел к окну. Его стеклянный взгляд был направлен на улицу. — Как ваше самочувствие? Я рассказал о вас моей жене, Нарциссе Малфой. Она, так же как и я, была удивлена новостью о вашем существовании и переживала за ваше здоровье. — Я чувствую себя лучше, спасибо за беспокойство. Моя мама отзывалась о миссис Малфой как о человеке, которому можно довериться в трудную минуту. Старший Малфой мягко улыбнулся и задумчиво осмотрел комнату. — Это правда. Ваши родители были нашими друзьями с самого детства. Мы вместе росли и учились, — его взгляд стал грустным, он отрешенно смотрел в одну точку. — Я никогда себе не прощу, что отвернулся и не поверил словам Эвана о планах Темного лорда. Я должен был ему доверять. Но моя гордыня убила его. Я также несу вину в его гибели. В комнате воцарилась тишина. Резко стукнув тростью о пол, Люциус продолжил: — Поэтому ради него я постараюсь оказать посильную помощь в вашей ситуации. Я принесу Непреложный обет в качестве доказательства наших чистых помыслов. Гермиона широко распахнула глаза. Непреложный обет? Она не просила таких кардинальных мер, когда обращалась к Ордену. А если не получится ее спасти, что тогда? Умрет ни в чем не повинный человек. Грейнджер яростно покачала головой и крикнула: — Нет! Люциус остановился. Он недоуменно открыл рот. Драко лишь повернул голову, но не сдвинулся со своего места. — Я не хочу и не буду заключать с вами эту клятву. Хватит жертв от моей руки. Если все прогорит, то вы погибнете, мистер Малфой. А за мной и так тянется шлейф из невинно убитых людей. Поэтому я категорически против вашего предложения. Драко смотрел на нее с изумлением. Гнев окрасил ее лицо, щеки покраснели, а глаза сияли. Задержав дыхание, он не сводил с нее взгляда, подмечая мягкие полные губы и слегка вздернутый носик. Небольшая грудь вздымалась в такт дыхания. Она была прекрасна. Тяжело сглотнув, он заставил себя отвернуться и смотреть в окно. — Вам нужны защита и помощь. Я нашел вам дом. Серьезные охранные чары наложены на него. Только Малфои могут туда войти и привести с собой доверенных людей. Там же Северус займется вашим проклятием. — Я благодарна вам за усилия и беспокойство. Не ожидала, что вы настолько проникнитесь моей проблемой. Но я настаиваю, что Обет не нужен, — Гермиона упрямо топнула ногой. — М-м-м… Дело в том, что так решили члены Ордена. Ради вашей безопасности. Гермиона отрицательно замахала руками. — Нет. Нет. Нет. Я поговорю с мистером Грюмом или мистером Люпином и объясню ситуацию. — Хорошо, мисс Грейнджер. Насильно я не могу заставить вас принять Непреложный обет. Но даю слово семьи Малфоев, что отныне мы гарантируем вам безопасность и защиту, — с легким поклоном Люциус вышел. Гермиона устало села на кровать и потерла глаза. Вспышка гнева вымотала ее. Она не заметила, что в комнате не одна. — Ты плохо спишь, — заметил Малфой, неспешно приближаясь к ней. — Да, мне снятся кошмары, — прошептала Гермиона, обхватив себя руками в попытке согреться. — Возьми это, — Драко снял с шеи медальон. Обошел ее со спины и тихо спросил: — Можно? Гермиона кивнула, беспокойно сжавшись в ожидании. Дыхание опалило затылок. Медленно приблизившись, Драко надел цепочку и застегнул замочек. Он легонько прикоснулся к изгибу ее шеи. У него были теплые пальцы и гладкая кожа. Гермиона судорожно вздохнула. Легкая дрожь прошлась по спине. Драко резко отскочил. — Это поможет тебе выспаться. Завтра вечером я отведу тебя в тот дом, про который отец говорил. Прощай, Грейнджер. И стремительно, словно демоны неслись за ним, Драко пересек комнату, рывком распахнул дверь и скрылся в темноте коридора. Гермиона озадаченно смотрела ему вслед. Ему стало неприятно из-за ее реакции на него? Вот же черт! Как стыдно! Она пообещала, что в следующий раз будет вести себя сдержанее. Или хотя бы постарается. Грейнджер обхватила кулон и внимательно пригляделась. Медальон овальной формы был из серебра, она чувствовала вибрацию, исходившую из его центра. Выгравированные руны означали силу, спокойствие и ясность мыслей. Ее терзали вопросы о силе этого кулона. Она хотела узнать у Драко, что это такое? Семейный артефакт? Или защитный оберег? Но он так быстро поспешил уйти, что даже не дал шанса спросить. И зачем вообще он решил ей отдать свой собственный медальон? Наверное, из-за клятвы Люциуса перед ней. Обязательства распространялись, видимо, на всех членов семьи. Грустно вздохнув, Гермиона легла на кровать. Настроение слегка омрачилось возникшей ситуацией. Гермиона даже не сказала спасибо. Завтра вечером она задаст ему вопросы и поблагодарит за проявленные доброту и заботу.