В её крови

Шел сильный дождь, заставляя стекла окон стучать и капли биться о крышу старого дома. Ветер завывал в каминной трубе и проникал в щели, издавая пугающие звуки. Гермиона медленно открыла глаза. Изо рта вырвалось полупрозрачное облачко пара. Холод сковал ее руки и ноги. Тело затекло от неудобной позы. Новый порыв ветра окончательно разбудил ее. Мысли беспорядочно метались в голове. «Что случилось? Где я? Что это за место?» «Надо встать!» — приказала себе Гермиона. Голос в голове прошептал: «Но зачем? Ты виновата в гибели людей. Ты недостойна жить». Воспоминания воскресли в памяти, отравляя сознание Грейнджер. Они заполняли ее, заставляя сжиматься от боли и грусти. Каждое было как копье в сердце, напоминая о бессилии и отчаянии. Вина накрыла с головой. Пожиратели разрушили замок, убили детей. Если бы не она, мадам Максим была бы жива. Рыдания заполнили комнату, заглушая завывания ветра. Образы кричащих от страха детей, горящего замка, мертвых тел предстали перед глазами. Темно-бурая рвота вырвалась изо рта сплошным потоком, расползаясь и пропитывая собой волосы и одежду девушки. Кислый запах бил в нос. Не было сил отвернуть голову в сторону. Апатия окутала своим тяжелым одеялом. Мир вокруг стал серым. Гермиона не ощущала холод, не слышала бури за окном. Безразличие к своей жизни тягучим медом обволокло ее. Родители мертвы, мадам Максим убита, родная школа сожжена — никто и ничто больше не держал ее на этой земле. Те, кто поддерживал, любил, заботился, переживал, — ушли. Сердце сжималось от боли и тоски. Она осталась одна. Гермиона так и лежала на полу. А сильный дождь так и стучал по стеклам.

***

Солнечный луч надоедливо бил в глаза. Дождь прошел, облака разошлись, наступило утро. В нос ударили запахи сырости, мокрой земли и омытой дождем листвы. Сквозь дрему доносился тихий стук, нарастая и увеличиваясь в силе и громкости. Раздраженно выдохнув, Гермиона очнулась ото сна. За окном сидела сова, злобно ухая. Видимо, она давно старалась привлечь внимание девушки. Попытка встать с пола потерпела поражение — тело не подчинялось, мышцы отказывались слушаться, а боль в каждой клеточке ощущалась все сильнее. Волосы прилипли к деревянным половицам. Опираясь на локти, Гермиона привстала. Грейнджер поднялась, покачиваясь, словно после сумасшедшей карусели. Голова закружилась, и комната плыла перед глазами. Судорога сковала конечности, вынуждая рухнуть на колени. Тихий стон боли сорвался с ее губ. Собираясь с силами, Гермиона ждала, когда тело перестанет дрожать. Крепко стиснув зубы, она оттолкнулась и вновь поднялась. Удерживая равновесие, Грейнджер шатающейся походкой подошла к окну и впустила птицу внутрь. Облетев комнату, сова села на спинку стула. К лапке было привязано письмо. Аккуратно отвязав его, Гермиона посмотрела на белый без подписи конверт. Раскрыв послание, она прочитала: «Помощь придет. Я восстаю из пепла». Дрожащими руками она держала листок, сдерживая слезы. Не веря собственным глазам, она снова и снова перечитывала эти семь слов. «Восстаю из пепла». Феникс. Орден Феникса. Он поможет ей. Надежда зажглась в мертвом сердце. Слезы счастья покатились по лицу, очищая душу от печали. Гермиона вспомнила слова матери. «Помощь придет, когда ты ее не ожидаешь, когда все потеряно и нет выхода». Робкая улыбка расцвела на лице. Тело наполнилось энергией, безудержной силой действовать. Как она могла сдаться?! Ради родителей, ради мадам Максим она будет жить. Она найдет их! Всех! Страшная и ужасная месть коснется каждого. Они все сполна заплатят, захлебнутся в своей крови. Гермиона поможет Гарри Поттеру в борьбе с Волан-де-Мортом. Когда все закончится, она встретится со своими родителями уже на том свете. «Я не могу сдаться. Нет времени на самобичевание. Мне нужен план. Надо привести себя в порядок, осмотреть дом и территорию, а потом найти еду», — подумала Гермиона. Не медля ни секунды, она скинула сумку с плеча и отбросила на кровать. Затем стала стягивать водолазку, сняла ботинки, расстегнула молнию джинсов и спустила их вниз. Оставшись в одном нижнем белье, Гермиона зябко поежилась от холода и направилась в ванную комнату. Небольшая по площади, она вмещала в себя душ и тумбу с раковиной. На крючке одиноко висело потрепанное полотенце. Отодвинув шторку, Гермиона повернула вентили и встала под обжигающие струи, благодаря Мерлина за удачу. Горячая вода смывала грязь, пот, кровь и рвоту с лица и тела. Кусочек мыла лежал на полке, с его помощью Гермиона старательно намылила волосы. Пальцами разбирая попрядно, она избавлялась от колтунов, листьев и травы. Тщательно все смыв, Гермиона оглядела свое тело. Синяки, порезы и ушибы украшали ее с головы до пят. Придется повозиться, излечивая их. Она обернулась в полотенце и вышла. Комната встретила ее прохладным ветерком, мурашки покрыли влажную кожу. Гермиона наложила на себя Согревающие чары и облегченно вздохнула. Снятая одежда лежала кучкой в центре. Она уже не подлежала починке. От одной мысли снова ее надеть нахлынула волна омерзения и ужаса. Лучше она трансфигурирует из старого полотенца что-то, способное прикрыть ее наготу. Бросив Инсендио, Гермиона завороженно глядела на пламя, словно вместе с одеждой сгорал и тот ужас, что она пережила. Так она поступит со всем — избавится, сожжет, уничтожит. Оглядев комнату, она заметила сумочку мадам Максим. Раскрыв клатч, Гермиона не увидела дна. Заклятие незримого расширения! Гениально, хоть и запрещено Министерством магии. Взмахнув палочкой, она произнесла: — Акцио, все содержимое. Из клатча стали вылетать сплошным потоком различные предметы: стопка одежды и обувь, коробка с зельями, небольшой набор гигиенических принадлежностей, запас еды, состоящий из консервов, снеков и печенья, пара книг, бумага с пером и чернильницей, мешочек с галлеонами и даже сотовый телефон. Тепло отблагодарив свою предусмотрительную учительницу, Гермиона стала разбирать одежду. Директриса позаботилась обо всем: мягкая пижама, пара комплектов нижнего белья, хлопковые носки, черные колготки, джинсы, пуловер и плотная вельветовая куртка. Боясь замерзнуть и заболеть, Гермиона обновила Согревающие чары и стала одеваться. Одежда была ей велика и висела как мешок. Последние полгода вымотали ее, скудное питание сказалось на здоровье. Потребуется много времени, чтобы набрать вес и вернуть прежнее телосложение. Высушив волосы, она заплела их в тугую косу. После душа, переодевшись в чистую одежду, Гермиона почувствовала легкость и свежесть. Приступив к осмотру других вещей, она подсчитала количество консервов и снеков. Еды хватит на неделю, если экономить. Гермиона решила еще поискать пропитание в доме. Может, Орден Феникса держит в своих убежищах консервы, крупы или другие непортящиеся продукты? Она убрала все обратно в сумку. Таким образом она перешла ко второму пункту своего плана — осмотр окружающей обстановки и окрестностей. Дом был старым, кирпичным. Побелка давно пожелтела, где-то осыпалась. Старинный камин располагался в центре комнаты. Мебели было мало — кровать с темным покрывалом в углу, деревяный стол и стул с порванной обивкой. На окнах пожелтевшие занавески. Комната граничила с кухней, в которой были только плита, раковина и два шкафа. Заглянув внутрь, она увидела несколько банок консервированной фасоли и пачку макарон. Не густо, но все же лучше, чем ничего. Закончив осмотр, Гермиона двинулась дальше, выйдя из комнаты в коридор. Небольшая обувница стояла вдоль одной из стен. На противоположной криво висел морской пейзаж. Выцветшая дорожка вела прямо к выходу. Она толкнула дверь, и ей в лицо подул свежий ветер, наполненный ароматами травы, земли и цветов. Лесная поляна с желтыми одуванчиками предстала ее взору. Гермиона живо соскочила с крыльца, хлюпая ботинками по лужам и увязая в грязи. Густой лиственный лес окружал поляну и дом, словно океан омывал необитаемый остров. Уединенно. Безопасно. Тут ее не найдут приспешники Волан-де-Морта. Вернувшись в дом, она заметила, что тот заброшен уже давно. Плотный слой пыли и темный налет осели на поверхностях, паутина разрослась по углам. Взмахнув палочкой, она решила навести чистоту во всех комнатах. — Скорджифай! Пыль и грязь исчезли, запах старой мебели и плесени выветрился. Дом был готов к проживанию, хоть и временному. Утомившись после осмотра и наведения порядка, Гермиона почувствовала голод. Открыв консервы с овощным супом, она нагрела его магией. Ела не спеша, растягивая удовольствие. Расслабленно откинувшись на спинку стула, она замурлыкала под нос одну магловскую детскую песенку. После еды ее потянуло в сон. Кровать была жесткой, матрас прохудился со временем. Но Гермиона несколько месяцев спала на каменном полу, поэтому не жаловалась на условия. Только голова коснулась подушки, как Грейнджер сморил сон. Так прошло несколько дней. Гермиона спала, гуляла у дома, читала и плакала. Много плакала. Скорбь накрывала ее, топя в чувстве вины. А ночами мучали кошмары. Вскакивая среди ночи с криком, она пугалась и палила огнем по сторонам. Осознавая, где находится, она облегченно выдыхала. А после ревела в подушку до хрипоты, исторгая боль и страдания. И до утра лежала с пустым взглядом. Это был уже ритуал: завтрак, слезы по родителям, прогулка, слезы по директору, чтение, слезы по убитым детям, сон, кошмары, мстительные мысли до утра. Пока однажды в окно не постучала сова. Узнав свою единственную гостью за все время, Гермиона радостно подскочила и поспешила впустить ее. На этот раз письмо гласило: «Завтра. 10 утра».