Рассвет

Среди пиратов ходили слухи о Тенистом каньоне - многие утверждали, что были там, слышали истории о страшном месте, которое разделило Равку на две части, как рана. Они рассказали ей, что, когда их охватила тьма, страх просочился в их кости, как будто сам каньон был живым, готовым поглотить любую ничего не подозревающую душу, которая рискнет подойти слишком близко. Морана не почувствовала, как страх наполнил ее тело, когда Колибри погрузилась во тьму. Она не почувствовала, как тени поглотили ее душу. Она чувствовала, что принадлежит им. Она почувствовала знакомство с тем, как каньон ощущал себя живым, она могла чувствовать его жажду света любого, кто входил, его жажду разрушать. Она оставалась в задней части корабля, когда они вошли в тенистый каньон, держась за свет Западной Равки так долго, как могла, прежде чем они уплыли прямо в тень. И это чувство сопричастности сопровождалось чувством страха. Монстр внутри нее пытался вырваться наружу, показать себя, вырезать ее душу и водрузить ее на пьедестал, чтобы все увидели эту мерзость. Морана чувствовала эту тьму на кончиках своих пальцев, а также все, что пыталось уравновесить монстра, каждое благословение, данное ей Святыми. Посмотрев вниз на свои руки, она увидела тени, мерцающие вокруг ее пальцев, танцующие со светом, который она не вызывала. Повернувшись спиной к людям впереди, Морана взмахнула руками в воздухе, видя, как смешиваются тени и свет. Закрыв глаза, она попыталась контролировать их, как делала обычно, только на этот раз это было так, как будто сила бушевала внутри нее, неестественно сильно. Она не чувствовала себя слабой, когда создавала на своей руке пиратский корабль. Но она также не чувствовала себя здоровой, как Гриша. Она отшатнулась, тряся руками, пытаясь остановить формирование теней и света. Ее голова дернулась в сторону, когда вспышка света вырвалась из передней части корабля. Алина призывала солнце. Пытаясь разрушить каньон. Разогнать тени. Морана почувствовала, как тяжесть спала с ее плеч, когда пространство вокруг Колибри залилось светом, и монстр внутри нее ослабел, хотя и продолжал взывать к тому, что лежало за пределами света. Тени и мерцающий свет продолжали следовать за кончиками ее пальцев, по мере того как сила Алины росла сильнее. Но Морана знала, что не сможет, она чувствовала силу каньона, она чувствовала его голод, и сила Алины не могла сравниться с ней - не без Жар-Птицы. И она была права. Вокруг них замерцал свет. Морана сняла с бедра свой меч. Она могла чувствовать стремление каньона убить их, она могла чувствовать приближающуюся опасность, существ, населяющих темноту, парящих рядом. - Она не сможет! - Морана крикнула людям впереди, когда Алина начала дрожать. - Приготовьтесь к Волькрам! Николай кивнул и повернулся к шквальному среди них. - Кову, вытаскивай нас! Как только он закончил говорить, свет, наконец, погас. Алина упала в обморок. Темнота пришла, как переусердствовавший гость на банкете, и они были пиром. Морана двигалась быстрее, чем когда-либо прежде, за исключением рассвета. Она чувствовала каждую волькру, и поэтому атаковала без малейшего колебания, как будто уничтожала демонов внутри себя. Прежде чем кто-то смог приземлиться на борт корабля, Морана рассекла воздух своим мечом, пронзительный вопль эхом прорвался сквозь рычание волькры, когда Морана оторвала ее крылья от тела, заставив ее провалиться в небытие. Не оборачиваясь, чтобы посмотреть, Морана инстинктивно подняла руку, позволяя тьме, которая жаждала присоединиться к своей семье, обвиться вокруг них, она обвилась вокруг шеи волькры так крепко, как только могла, прежде чем на них обрушился дождь брызг темной крови. Голова волькры была отсечена от тела. У Мораны не было времени оценить реакцию окружающих, поскольку Николай предупредил их о приближающемся спуске в Восточную Равку. И когда солнце еще раз благословило их, забрав из милости тьмы, вся внезапная сила покинула ее тело. Монстр Мораны вернулся в свою клетку, и она схватилась за такелаж «Колибри», когда тот рухнул вниз. Крепко вцепившись в канаты, Морана приготовилась к удару. Колибри летела над землей, пока, наконец, не остановилась между ухабами и рывками. Она раздраженно фыркнула, когда они остановились, и вздохнула. - Все в порядке? - спросил Николай, и глаза Мораны распахнулись, он улыбался ей сверху вниз, - Все в порядке, дорогая? - Идеально, - ответила она с улыбкой. - Я согласен, - сказал Николай, подмигнув. Морана даже не успела открыть рот, чтобы возразить, когда он взял ее за руку и потянул вверх. Он улыбнулся, потянулся к ее лицу и провел большим пальцем по щеке, показывая ей темную кровь Волькры, которая брызнула на ее щеку. - Багровый мираж, Истребительница Волькр, я начинаю думать, что ты можешь все. - Начинаешь? - Морана усмехнулась. Николай пожал плечами. - До нескольких дней я думал, что ты всего лишь красивый пират. Морана толкнула его в плечо. - До нескольких дней я думала, что ты всего лишь кара Истиноморя. - Тогда кто я теперь? - Теперь у тебя есть имя, - она улыбнулась ему, хлопая ресницами, - Николай, кара. Звук горна заставил Морану посмотреть в сторону. Группа странно организованных солдат маршировала в их сторону. Краем глаза она заметила, как напряглись плечи Николая, и когда она вопросительно подняла бровь, он вздохнул. Наклонившись, он коснулся губами ее подбородка и прошептал. - Секрет за секрет? Морана отстранилась, хмуро глядя на него, и Николай натянуто улыбнулся ей. - Что ты делаешь? - Просто помни, что ты должна мне секрет, - просто сказал он, пожав плечами, когда Толя воскликнул, - Что ж, похоже, мы собираемся насладиться традиционным равкианским приемом. - Вы незаконно проникли на территорию Равки, - сказал мужчина, шедший впереди группы, когда Николай спрыгнул с корабля, Морана последовала за ним, - Назовите себя. - Я разберусь с этим, - сказал Николай, снимая пальто, под которым оказалась зеленая униформа. Челюсть Мораны сжалась, когда она наблюдала за ним. - Что ты делаешь? - спросила Алина, но Николай проигнорировал ее и пошел вперед. - Немедленно назовите себя или будете застрелены. - Я действительно сильно изменился, Раевский? - спросил Николай, фамильярность, как обычно, слетела с его языка, только на этот раз Морана почувствовала царственный тон в его голосе, и точки, которые соединились в ее сознании, заставили ее кулаки сжаться. - Я знаю, прошло много лет, но люди клянутся, что я по-мальчишески красив. Она бы посмеялась, будь это в любой другой ситуации. Но теперь она поняла. Это объясняло лицензию. Отсутствие имени. Секреты. Конечно, он был не просто карой Истиноморя. - Этого не может быть. - Да, это так, - с усмешкой ответил Николай, подходя вперед. В тот момент, когда мужчина, Раевский, упал на колено, пробормотав «Мой царевич», а все мужчины позади него поклонились Николаю, Морана усмехнулась и сердито посмотрела на Тамару, когда женщина положила твердую руку ей на плечо. - Мой принц. Мы все почти потеряли надежду, - мужчина встал так же, как встал Николай, в своей королевской позе, -Я представляю Николая Ланцова, майора 22-го полка, солдата Королевской армии, Великого герцога Удовы и второго сына его Королевского Величества короля Петра Третьего, Правителя трона Двуглавого Орла. - Ты, должно быть, шутишь, - пробормотал Мал, когда Алина выругалась, - Святые. - И, говоря твоими собственными словами, насколько я помню, самый зеленый и бесполезный пехотинец, которым ты когда-либо имел несчастье командовать, - сказал Николай, - К твоим услугам. Я хотел вернуться раньше, но не без нее, - сказал он, поворачиваясь к Алине, хотя его взгляд ненадолго остановился на Моране, - Позвольте мне представить мою уважаемую спутницу в путешествии, бывшего картографа, а иногда и святую, Алину Старкову. Пока Раевский что-то бормотал, Морана бесстрастно наблюдала, как Алина бросилась вперед и ударила его королевское высочество прямо в челюсть. - Ты лживый ублюдок! *** - Я удивлен, что ты не такая сумасшедшая, как Алина, - сказал Мал, когда Морана ехала рядом с ним. Их лошади были в хвосте группы, далеко от принца, далеко от того, во что она ввязалась. Морана могла бы посмеяться над своей ситуацией, но это не было настолько странным, чтобы выделяться из остальной ее жизни. Чем присоединение к команде принца Николая отличалось от того, как она попала на корабль Синей Бороды, убегая от людей, которые преследовали ее покойную мать? Кроме того, как только Морана освободится от всего, что связывало ее с Малом или Алиной, она надолго исчезнет. Назад в Истиноморе - оно не было домом, но это была гавань среди мира. Она пересечет Границу в одиночку, потому что наверняка сможет это сделать, и ей никогда больше не придется видеть Николая. - У каждого есть секреты, - ответила Морана. - И это все? - Мал усмехнулся. - Ты знаешь его целую вечность, и это степень твоей реакции? Зная, что он Ланцов? Морана пожала плечами и повернулась, чтобы посмотреть на Мала, чьи глаза были прикованы к Николаю, который разговаривал с Алиной. - Что ты хочешь, чтобы я сделала, Мал? Ударить его? Пырнуть ножом? Немного покалечить его? Я думаю, Солнечная Святая уже позаботилась об этом. - У него почти нет синяков, - пробормотал Мал, и Морана рассмеялась. - Я уверена, что его эго сильно задето. Глаза Мораны обратились к Николаю, и она стиснула челюсти. Он больше не был похож на Штурмхонда. Его плечи были напряжены, на лице играла ухмылка, но все это выглядело чрезмерно уравновешенным. Все выглядело отстраненным, но, когда он оглянулся и их глаза встретились с ее, он все еще смотрел на нее тем же взглядом. Морана отвела взгляд. Принц? Разве он не мог просто продолжать быть несносным корсаром, разве они не могли просто вернуться в его каюту и притвориться, что всего мира не существует? Неужели она не могла просто выбраться из темноты? Ее жизнь была подвешена, каждый раз, когда она чувствовала, что ее тьма рассеивается, как будто всходит солнце, как будто это рассвет, вместо восхода солнца она только погружалась в еще более темную ночь. На мгновение она поверила, что Николай - это ее выход. Потом она узнала, что он принц, и это прошло. - А у тебя какие? -внезапно спросил Мал, нарушая воцарившееся молчание. Морана взглянула на него, приподняв бровь, - Я имею в виду твои секреты. Ты сказала, что у каждого свои. - Я не выдаю свои секреты бесплатно, - с ухмылкой ответила Морана, - Тебе придется немного постараться, Мальен Ортецев. Он рассмеялся и кивнул. – Хорошо, - он помолчал мгновение, прежде чем повернулся к ней, - Ты помнишь, когда я собирался задать тебе вопрос и.. - И струсил, как трусливый пират? Мал кивнул, закатив глаза, - Я знаю, о чем собираюсь спросить. - Тогда спрашивай. - Я видел, что ты делала в каньоне, - тихо сказал Мэл, и Морана напряглась. - Это не вопрос. Мал проигнорировала ее, - Ты атаковала еще до того, как волькры успели прибыть. Ты знала, что они приближаются. А потом ты призвала тьму. - Я ничего не могу призвать, Мал, - оборвала его Морана, - То, что произошло в каньоне, никогда раньше не случалось. - Я... Ты почувствовала это. Каньон. Брови Мораны взлетели на лоб, когда она повернула голову к нему. Челюсть Мала была сжата, но он встретил ее взгляд. - Как ты.. - Я тоже это почувствовал, - пробормотал Мал, - Слабо. Но это было там. Знакомое ощущение. Морана молчала, обдумывая его слова. Понимая, что она была права, и она была связана не с Алиной, как думала сначала. Осознание того, что в этой истории было гораздо больше, чем просто нити, как маяки, тянущие ее в прошлое, делало все еще более сложным, насколько она знала, Мал не был кем-то значимым, просто обычным мужчиной, который случайно встретил девушку (которая стала живой Святой) в детстве. - Мал, о чем ты хотел спросить в тот день на корабле? - Слышала ли ты частоту, - ответил он без колебаний. Он провел рукой по подбородку, -Между нами. - Святые. - Тогда ты это слышишь? Это почти такая же связь, которая была у меня с Морским хлыстом. - Я тоже это слышала, - призналась Морана. Глаза Мала расширились, - Звук был слабым, но он был там. - Что происходит? - спросил Мал. Морана открыла рот, чтобы ответить, но что она могла сказать? У нее не было абсолютно никаких ответов для Мала. У Маленького Ортецева были те же узы, что и у нее, и она была почти на сто процентов уверена, что у них не было общего отца. Но опять же, с таким старым отцом, как у нее, кто мог сказать, что по миру не бродят другие маленькие мерзости? Она не могла рассказать о нем Малу, хотя, возможно, он был снисходителен к тому, что увидел каньоне, но если бы он знал, кем был ее отец... - Я не знаю, - ответила она. Она вздохнула и повернулась к нему, - Можем ли мы сохранить это, вновь обретенное звено, между нами? - Между нами, Морским хлыстом и Тенистым каньоном, ты имеешь в виду? - Какая устрашающая четверка, - саркастически сказала Морана, и Мал закатил глаза.