𝐌𝐞𝐭𝐚𝐧𝐨𝐢𝐚

      Низковатые, скрюченные деревья, покрывшись первыми яркими — еще липкими — листочками, шелестели на ветру. Теперь, смотря на все это весеннее пробуждение через школьное окно, хотелось плюнуть на ставшие совершенно скучными уроки и поскорее оказаться на улице. Подставить лицо под еще не успевшие нагреться солнечные лучи, и хотя бы на несколько секунд забыть о том, как сильно учеба влияет на его жизнь. Взобраться на самую кривую яблоню первым и не давать больше никому занять завоеванное место. Конечно, в конечном итоге мальчишки обычно рассаживались рядками на плотных ветках и галдели ничуть не хуже сорок и галок. Эрен закатил глаза, поймав замечание учительницы, и вынужденно оторвался от своих планов. Пришлось возвращаться к вниканию в материал, ведь иначе дома точно получил бы нагоняй от отца. Сдалась ему вообще вся эта учеба и отличные оценки, когда вокруг столько всего интересного! Вздохнув, Йегер взял карандаш и, как и все, продолжил послушно записывать в тетрадь очередные примеры. Как и любому мальчишке его возраста, ему намного больше хотелось, чтобы произошло хоть что-нибудь интересное, захватывающее, только бы не все эти уроки… Но ничего не происходило. Ску-ко-ти-ща.       — Эрен! — окликнул его кто-то уже после занятия во время перемены и начал трындеть о какой-то невероятно интересной вещице, притащенной кем-то из дома. Очередная ерунда.       Йегер устало отмахнулся и, уткнувшись лбом в стол, накрыл голову учебником. Может, так знания впитаются быстрее? Он усмехнулся собственной шутке и прикрыл глаза. В классе, помимо него, оставались еще девчонки. Они что-то бурно обсуждали, расположившись на самой задней парте — через одну от него. Невольно прислушавшись, Эрен едва сдержался, чтобы не цокнуть языком от банальных разговоров. Мода, готовка, домашние задания… На этом моменте он навострил слух, стоило одной из его одноклассниц тихо вздохнуть и пожаловаться, как же ей не хватало для гербария какого-то дурацкого цветка. И сорвать его можно только весной. Подснежник, что ли? Нет. Какой-то другой… Йегер задумался, где же мог видеть такой, но фыркнул и демонстративно накрыл голову еще и руками, изображая, как же ему надоели их пустые разговоры. Ей нужно было думать об этом раньше, а не вспоминать за несколько дней до сдачи.       До конца уроков оставалось совсем немного, а он все так и думал об этом цветке. Сам же он уже сдал свой гербарий — еще неделю назад. Конечно, раньше времени… Но теперь он был свободен от домашнего задания по этому предмету, пока остальные бегали по округе в поиске дурацких листиков и цветов. Собирал он его на протяжении года. Ему повезло — большую часть ему привез отец из заграничной командировки, так уж сложилось. Да и учительница — подруга матери. Предупредила о таком задании заранее. Но эта девчонка… Так странно звучало — мать не пускала искать этот цветок… Странная Микаса Аккерман. Вроде, совсем не глупая, а не могла обойти запрет? Эрен не так часто в принципе общался с девочками из своего класса — слишком уж разные интересы. Но сейчас… Дурацкий цветок не выходил из головы. Точно! Он видел его, когда обследовали небольшие пещеры. В прошлом году. Ну и влетело же ему за это!.. Теперь стало понятно, почему Микасу не отпускали за этим «ингредиентом». В местном лесу водились волки, и ходить одному достаточно опасно.       Хотел приключений, избавиться от скуки? Вот и повод. Даже улыбка на лице появилась, когда он, едва прозвенел звонок, припустил в гардероб. Распахнутая куртка, шапка торчала из кармана — мама прибила бы его за такое. Но сейчас Йегер и не думал об этом. Упорно пробираясь по талой почве, пачкая ботинки, он и сам не знал для чего, но решил, что обязан достать цветок. Сиреневые тонкие лепестки скрывали пестик с желтой пыльцой, когда вокруг него на земле еще искрился сохранившийся в тени снег. Эрен даже успел залюбоваться — нежная, весенняя картина… Но, кашлянув, он быстро сорвал цветок и поспешил к дому Микасы. Конечно, он знал, где она жила, хоть никогда и не заглядывал к ней. Не было повода, да и жила она далеко от центра города. Однажды под воздействием каких-то мимолетных эмоций он предложил ей донести рюкзак, заметив, что в тот день он был тяжелее обычного… Но Аккерман так покраснела, что Эрен решил не рисковать — извинился и больше не лез с подобными неуместными предложениями.       Но теперь… Теперь — другое. Они же учились вместе, а это значило, что он вполне имел право помочь ей. Вряд ли она к этому времени нашла замену в своем гербарии. Но что сказать? Дом Аккерманов уже был совсем близко, и требовалось как-то подобрать слова. Сунув руку в карман, Эрен поправил его, но, стоило вытащить, уронил новенькую шапку в грязь, медленно подходя уже к самой двери… Вот ведь незадача!.. Зажав цветок во рту так, чтобы не повредить, он машинально постучал в дверь, оттряхивая тем временем белую шапку. И, кажется, совсем забыл, что после такого следовало открывание этой самой двери. Микаса смотрела на него — застывшего за всеми этими странными действиями, — а он никак не мог выйти из ступора, чтобы сказать хоть что-то. Пялился на нее достаточно долго, прежде чем не найти ничего лучше, как вытянуть руку для того, чтобы поздороваться.       — Привет! — Микаса едва сдержала смех, наблюдая за всей этой картиной. Она выглядела немного заспанной, и небольшой укор вины, что он потревожил ее сон заставил его рассеянно улыбнуться. — Тебе что-то нужно? С домашкой не помогаю, сама ничего не знаю.       Неловко убрав руку, Эрен тут же перехватил цветок, роняя при этом шапку. Шикнув, он решил проигнорировать это, надеясь, что осталось незамеченным, и просто протянул цветок Микасе.       — Я тут… В общем, тебе вроде как это нужно, поэтому… — Отчего-то в груди заклокотало сердце от необоснованного волнения. А если она просто так сказала? Если откажется? О таком исходе он и не думал, насколько глупо будет выглядеть в таком случае. Но бежать уже было некуда. — Держи, короче, добавишь в этот свой гербарий.       — Ты меня спас! — Аккерман взяла из его рук тот самый цветок и довольно принюхалась к нему. — Я уже думала, что провалюсь и получу ужасную оценку. Чертова мисс Фэрроу наверняка хотела, чтобы мы купили главный компонент в цветочном ее брата. А там эти цветы такие дорогие… Спасибо тебе. Мама бы никогда не дала мне столько денег на какой-то паршивый цветок, который еще и пахнет невкусно.       — Теперь не провалишься… — Теперь уже гордость за свой же поступок распирала его, вызывая воодушевление. Он даже не додумался, что можно было просто пойти в магазин и купить его. Деньги у него были всегда, может, их было даже больше, чем ему нужно. А вид такой счастливой Микасы дарил какую-то… радость. Оказалось, что быть причиной чьей-то улыбки — крайне приятно. — Он вообще возле пещеры рос, я туда не особо собирался, но вот вспомнил и подумал, что могу и слазить за ним…       Подняв наконец шапку, Йегер обреченно вздохнул, еще раз попытавшись смахнуть грязь, и засунул ее поглубже в карман, пробурчав под нос, что мама точно теперь из дома не выпустит за такое.       — Заходи, мама вернется только через час. Ругать не будет, и ты как раз шапку простирнешь. — Микаса открыла дверь шире, впуская его в дом. Приятный запах выпечки захватил все его внимание, и теперь живот неприятно заурчал. Со всеми этими погонями за цветком он совсем забыл пообедать. — Чай будешь?       — А можно? В плане… Тебе точно не влетит? — Выгнув бровь, Эрен все же воспользовался приглашением, зашел внутрь, начиная тут же осматриваться.       Здесь все было не так, как у него дома, или у тех, у кого он уже бывал в гостях. Какая-то своя атмосфера уюта, хоть и было заметно: денег им не хватало. Ковер на полу у дивана уже износился в некоторых местах, в люстре одна из ламп перегорела. Плед не очень удачно прикрывал потертости в кожаном диване, видимо, именно на нем прилегла вздремнуть Микаса. Он неловко стянул с себя обувь, покрытую ошметками грязи, и надел предложенные тапочки. Розовые, с какой-то принцессой. Ему было плевать, главное, не испачкать тут ничего. Они зашли на небольшую кухню. В миске на столе лежали какие-то булочки, явно оставшиеся с утра. Тут-то он и вспомнил, что Микаса частенько ела такие вместо еды в столовой, за что над ней иногда подтрунивали одноклассники. Эрену же казалось, что они вкусные, и поэтому она постоянно их ела. Живот предательски заурчал, но Йегер попытался сосредоточиться на чем угодно, но не на булочках, и продолжил разговор:       — Мы когда парнями собираемся, то обычно потом всех разгоняют. Я думал, что родители в принципе всегда против внезапных гостей. Вот, надеюсь, у тебя не будет из-за меня проблем.       Здесь было мило. Кажется, ее матери очень нравились лимоны. Разные тряпочки с лимонами, какие-то картины с ними же, явно отрисованные Микасой. Как-то давно его мать сказала, что сейчас такое модно. У них у самих на дверцах у плиты нарисованы разные цветы, с одной стороны — петух, а с другой — гусыня. Он такую моду не понимал, но, наверное, каждая хозяйка украшает свой дом в меру возможностей. Он перевел взгляд на булочки, что теперь стояли прямо перед его носом, и поджал губы. Стеснение проявилось невовремя! Хотя бы одна точно утолила бы его голод. Да и там, внутри, кажется была малиновая начинка. Его любимая!       — Ничего, мама не будет ругаться, — уверенно сказала она, ставя чайник на плиту, а затем села напротив, улыбаясь. — Да и ко мне редко приходят. Скажу, что ты мне с биологией помогал. Это ведь правда.       — Почему? — тут же поинтересовался Эрен, кладя голову на сцепленные в кулак ладони. — Ко мне тоже не часто приходят, конечно, но мне казалось, что к тебе должны приходить часто. С такими обычно стараются дружить.       — Просто мы с девочками редко когда ходим друг к другу, чаще на улице где-то сидим. И родители у них строгие. — Микаса пожала плечами и поставила перед ним конфетницу, в которой лежали печенья различных вкусов. — Да и что дома делать? Скукота, даже по телеку ничего интересного нет.       — Это точно… Я бы предпочел сейчас в северную часть леса отправиться, там, слышал, лед еще не сошел, и можно посмотреть на живность в ручье. Но я торчу дома. В школе вот тоже скучно, отец заставляет учить все эти темы наперед. Он так боится, что из меня ничего не выйдет… — Морщась, Эрен отбросил эти мысли, иначе точно ведь придется думать о необходимости вернуть поскорее домой. Немного погрузившись в свои размышления, он и не заметил, что Микаса протягивает ему булочку. Ту самую, на которую он все это время пускал слюни. Но сразу набрасываться на нее было нельзя. Аккуратно уложив ее на салфетку, он поднялся. — Покажешь, где ванная?       — Направо поверни, как выйдешь, и там первая дверь, — сказала Микаса и ушла к плите.       Эрен кивнул и четко последовал руководству, оказываясь в нужном ему помещении. Стараясь не распылять внимание на обстановку, он не мог не отметить, как и здесь все выглядело аккуратно. Какие-то баночки, бутылочки… Нельзя сказать, что их было много — у мамы под такое отводился целый шкафчик. Но даже в таком случае он немного запутался. Пришлось внимательно вчитываться в этикетки, чтобы выбрать что-то подходящее. Или ему просто стало интересно? В самом деле, он привык общаться с такими же мальчишками, но в гостях у девочек еще быть не приходилось. В самом деле, что здесь такого? Не тайные же логова и секретные комнаты с гномами находятся в их домах! Одернув себя, Йегер вернулся к делу. Взяв кусок мыла, он принялся отчищать шапку, пусть результат и не обещал быть положительным.       Пена пышно заходила на руки, наполняла раковину, и Эрен уже десять раз пожалел, что так бездумно сильно намылил шапку. Кое-как справившись, он взял какой-то кондиционер для волос, больше понравившийся ему по запаху, и использовал его. Но даже учитывая, что вылил он пару капель, смыть его оказалось не так-то просто. Зато хоть пахла шапка не землей. Это точно должно будет смягчить маму, когда придется рассказывать ей правду.       — Микаса? А куда можно повесить сушиться? Я, вроде бы, закончил. — Вернувшись к ней, он протянул старательно выжатую шапку, походившую теперь на игрушку, принесенную в жертву собаке. — Можно ведь я немного подожду, пока она высохнет?       — Да, конечно. — Она забрала у него из рук шапку и повесила рядом с напольным кондиционером на кухне, который выдувал теплый воздух. — Хочешь, можем пока глянуть телевизор под чай с булочками? Мама только с утра их сделала.       — Наверное, да. Да. А что там сейчас идет, знаешь? — Он заметил две кружки, стоящие на столе. Одна ее, другая его. Аккуратно взяв свою, а затем и булочку, он поплелся за ней в другую комнату, к пузатому телевизору. — Сейчас обычно смотреть нечего. Мы могли бы и прогуляться — погода очень даже хорошая. Или хочешь как-нибудь потом сходить к ручью? Пока теплее не стало. Я знаю, девчонки не ходят туда. Вы обычно тусите на пляже.       — Мне мама не разрешает так глубоко уходить в лес. Боится, что наткнусь на тех самых волков, особенно с моей удачей. Да и если уйду, она переживать будет. — Аккерман усмехнулась и кивнула на кофейный столик. Весь перекус сразу же оказался на нем, и теперь Эрен расслабленнее расположился на диване, пока Микаса сидела у телевизора, листая каналы. — Вот, фильм какой-то идет про ковбоев. Могу оставить.       — А тебя не отпустят даже если сказать, что со мной идешь? Дела-а-а, — протянул он, пытаясь придумать хоть что-то, способное вытянуть Аккерман на более длительное общение. За все его почти тринадцать лет ему еще ни разу не удавалось так долго говорить с девчонкой, хотя очень даже хотелось иметь хотя бы одну подругу. Да и он не думал, что волки находятся настолько близко к городу. Если даже у него получалось не натыкаться на диких зверей, то и у нее ведь должно было получиться! Фильм уже не так интересовал, как просто желание расспросить ее о большем. — Как можно жить тут и не ходить толком никуда? Я могу попросить маму, чтобы она уболтала твою. Хочешь? Только это после итогового теста если.       — На свидание зовешь? — хитро прищурившись, спросила Микаса и склонилась к нему ближе. Пришлось сглотнуть и откусить от булочки как можно больше, чтобы не выдать собственное напряжение. — Ну, если так… Наверняка меня отпустят.       — Да чего сразу «свидание»? — буркнул Эрен, наконец проглотив все, и дернул плечом. Лицо запылало в ту же секунду. В висках-то как запульсировало, и сердце застучало быстрее. Всего лишь проявил интерес, чтобы отвести ее куда-нибудь. В голове щелкнуло, и он распахнул глаза от осознания. О, нет! Это действительно звучало как свидание! Парень. Девушка. Прогулка. Наедине. В лесу. А был ли он против? Вроде, ничего внутри не говорило ему, не отталкивало и не заставляло забрать собственные слова. Микаса не казалась ему противной, скучной. Наоборот. Когда у мальчишек заходили разговоры о девушках, то Эрен как-то честно и сказал, что из всего класса именно Микаса казалась ему самой симпатичной. Без шуточек по этому поводу не обошлось, но он хоть и злился в самом начале, а после решил игнорировать, и вопрос исчерпал сам себя. — Ну, может, и так… Я ведь могу теперь провожать тебя до дома, получается?       — Ну, если тебе так хочется — можешь провожать. — Ее щеки порозовели, и Микаса отвернулась к экрану, допивая свой чай. Теперь, с таким сочетанием светлой кожи, черных волос и розовых щек она казалась ему даже милее.       — Хорошо, — выдавил из себя Эрен едва слышно. Казалось, что-то изменилось, но стало совсем непонятно, что именно, и как на это реагировать. Неловко, даже совсем нелепо он вытянул руку по спинке дивана и приобнял Микасу. Уверенности прибавилось, но вот спокойствия — нет. Его нутро изворачивалось, умирая со стыда. Нужно было спросить о чем угодно, лишь бы отвлечь себя. — Микаса? А почему до этого со мной не пошла? Когда я предложил, ну… Когда хотел рюкзак помочь донести.       — Да не знаю. День паршивый был, вот и отказалась. Лучше уж одной идти, чем всем портить настроение. — Она с улыбкой взглянула на него. Теперь он испытывал небольшое чувство вины, что так навязчиво предлагал ей тогда помощь. — Ведь так?       — А я бы послушал тебя. Когда выговариваешься, обычно же легче становится. — Хмыкнув, Йегер подметил, что и впрямь не против был бы стать тем, кто всегда готов выслушать, поддержать. Пусть и знал, что понятия не имел, как это все делается. — Мы ведь — люди. Не каждый раз у нас хорошее настроение, это не значит, что я буду как-то иначе относиться только по причине, что кто-то тебе его испортил.       — Я так не привыкла, знаешь ли. Ныть. — Микаса нахмурилась, словно вспоминая что-то неприятное. — Да и зачем мне на тебя вешать свои переживания? У тебя, наверное, и своих полно.       — Потому что… — Закусив губу, Эрен поправил волосы свободной рукой, а затем повернулся к Аккерман, стараясь улыбаться как можно дружелюбнее. — Ну, смотри. Если не делиться друг с другом всем, то получится какое-то лицемерие. Ты будешь знать только то хорошее, что я рассказываю, а у меня, может, что-то такое на душе находится, что постоянно меня гложет, но я молчу об этом. Разве не возникнет желания попытаться поддержать и узнать причину? Может, в тот раз я смог бы как-то тебя отвлечь. Хотя бы на короткое время, но стало бы лучше. Например, отец тогда привез разных сладостей, я бы угостил тебя, а потом проводил бы домой. Посмотрели бы фильм… Или просто посидели бы у речки молча и покидали бы в нее камни. Не помогло бы?       — Наверное, помогло бы. — Микаса нехотя кивнула. — Но это все равно тяжело. Да и… Не важно. Я объяснила причину, не стоит копаться прям настолько глубоко в этом.       — А давай… Если будет плохое настроение просто ходить на озеро? Там есть заброшенный домик. Я раньше часто там гулял. — Он не отвел взгляд, наоборот — хотелось как можно внимательнее рассмотреть Аккерман. Уловить каждую ее реакцию. Так странно… Но безумно приятно! Никто, наверное, из парней не мог бы похвастаться, что вот так легко обсуждал разное с девушкой. Без глупых насмешек. — Если захочешь рассказать что-нибудь, то расскажешь, я не заставляю. Наверное, главное, чтобы всем было комфортно. Так мама говорит.       — Хорошо. Тогда… Когда все дерьмово — будем ходить на старое, вонючее озеро. — Она протянула ему мизинец и рассмеялась. — Или куда-нибудь в другое место. Если ты хочешь, Ромео.       Короткое мгновение он смотрел на ее руку, а, коснувшись пальцем, ощутил, какая нежная она была. Теплая… И так приятно держаться… Пришлось сделать усилие над собой, чтобы разорвать этот контакт. Так любопытно получалось: он всего лишь решил помочь ей с гербарием, а оказался, кажется, втянут во что-то серьезное. Глобальное.       — Черт! — Эрен отстранился, вздрогнув, и нервно провел ладонью по шее. — Я ведь даже не сказал родителям, что задержусь. Вот мне влетит!.. А ты… Ты можешь сказать им, что я у тебя? Ты — девочка, тебе поверят.       — Может, ты сам скажешь? — Подойдя к телефону, установленному на стену, она сняла трубку. — Набирай, а я что-нибудь скажу в трубку, чтобы подтвердить.       — Я? — Невольно представив так быстро настигшую необходимость что-то объяснять, Эрен едва ли сумел скрыть накатившую панику. Но не выдавать же волнение перед Микасой, с которой он только начал дружить… в таком виде. Поэтому он поднялся и, переняв трубку, набрал заученный номер. Гудки шли, ответа не следовало, и Йегер уже собирался отключить звонок, как услышал взволнованный голос. — Мам? Мам, это я. Тут так вышло… Ты же не будешь против, если я немного еще побуду у одноклассницы? Да нет же, я не у него! Нет, мам, мы не лазили туда. Нет. Нет, я ничего не порвал. Ну, перестань уже, я же сказал, что у Микасы. Да! Да, именно у Микасы, не у… Мика, скажи, что твоя мама меня не выгоняет.       Он протянул ей трубку, мысленно молясь, чтобы его лицо не краснело так сильно, как его сейчас жгло.       — Здравствуйте, миссис Йегер, — мило поздоровалась Аккерман, и Эрен придвинулся ближе, чтобы слышать ответы матери. — Мама не выгонит, Эрен помогает мне с биологией. Это я попросила его еще в школе. Мы немного заработались и совсем забыли предупредить вас.       — С биологией? — Молчание длилось некоторое время, но, видимо, мать решила не выносить разговоры за пределы дома. Или в самом деле не увидела ничего плохого во всем этом. — Хорошо. Только чтобы вернулся до темноты, завтра в школу, а ты еще не был дома, Микасе тоже мешать будешь готовиться. Эрен. И без приключений, пожалуйста. Надеюсь, мы поняли друг друга. Хорошего дня, Микаса, если что — выгони его пораньше.       — Мам! — Вступился Эрен и вернул трубку. — Все! Я тебя услышал, пока!       Быстро завершив звонок, он сделал долгий выдох и взглянул на Аккерман исподлобья. Наверняка сейчас решит, что он какой-то странный и непонятный мальчишка, которого во всем контролировали родители. Отчасти — так оно и было. Он и впрямь почти всегда находился под колпаком, но не настолько же он плох, чтобы пришлось выгонять его из дома. Еще и эта биология… Хорошо, что не вспомнила про анатомию, тогда это прозвучало бы… нет! Совсем неуместно. Сейчас. Сжав пальцами переносицу, Йегер еще раз вдохнул и выдохнул.       — Раз уж отмазка такая… — Поправляя закрученный телефонный кабель, Микаса неловко улыбнулась. — Может, ты действительно мне поможешь с биологией? Ну, с остальными заданиями… Она у меня не очень идет. Мне больше литература нравится.       — Я не против, — быстро выпалил он, даже не задумываясь, на что соглашался. На что угодно, лишь бы уйти от этой неловкой темы. — С каким разделом помочь? Или ты про доклад, который нужно подготовить?       — Про доклад. Мне не нравится писать про ботанику, так что, дело идет туго. — Аккерман была явно смущена тем, что она не могла сама справиться с таким легким заданием. — Даже книгу взяла в библиотеке.       — Такая скука… Сам еле заставил себя все это сделать, но мне обещали награду, поэтому уложился в парочку часов. — Гордый собой, он улыбнулся и даже вытянулся. В самом деле, в тот раз он так сильно хотел отправиться к друзьям с ночевкой, что сумел сделать все крайне быстро. — Ты какую-то конкретную тему выбрала? Если нет, то хорошо. Я просто напишу тогда про то, что помню, а ты подправишь текст уже под себя. Сойдет?       — Сойдет. — Микаса кивнула и, взяв его за руку, повела за собой в комнату. — У меня немного неубрано. Но ты не думай, что я неряха. Просто утром не могла найти чертовы штаны.       — Шутишь? Тут ведь почти идеально! — Он провел пальцами по полке с книгами, по спинке кровати… Что-то шептало ему, что это какой-то особенно ценный момент — красивая девушка пригласила его в свою комнату. Сама. — Так вот как девочки живут…       — Странный ты, — шепнула она и достала из рюкзака нужный учебник. — Вот он. Я выделила карандашом, что думала добавить в доклад.       — Почему? Почему странный? — Эрен взял учебник, быстро пробегаясь взглядом по отметкам. Да, они были важными, и даже пригодными для темы, но он помнил еще и дополнительную информацию, прочитанную в своих книгах. Осмотревшись, взял чистый лист и карандаш, сразу начиная составлять план, выделяя главное.       — Потому что ведешь себя так, словно никогда не говорил с девочкой. — Аккерман сказала это так, словно это была самая очевидная мысль. — Неужели это на самом деле так?       — Как-то не приходилось. — Он пожал плечами, даже упустив мысль, которую уже пытался переложить на лист. Юлить смысла не видел, оставалось только говорить правду. В любом случае — правда всегда оказывалась в более выигрышной позиции, исключая возможность сбиться, запутаться. — А ты у парня какого-нибудь была в гостях? Ты же, вроде, ни с кем не встречаешься. Не встречалась. Так?       — Не-а. Девочки считают вас вонючками, так что, мы не особо контактируем. — Мика пожала плечами. — Хотя, у Эмбер уже есть парень. А ей только недавно исполнилось четырнадцать.       — От меня так противно пахнет? — Эрен поежился, стало как-то неловко, окажись это правдой. Вроде, не замечал за собой склонности ходить немытым. Но что, если и впрямь как-то не так пах? А еще и обнимать полез, когда пытались посмотреть фильм… Незадача. На Эмбер стало как-то плевать. Сейчас решался вопрос куда серьезнее какой-то выпендрежницы. — Прям вот очень, да?       — Ну, я не чувствую. — Она наклонилась к нему ближе и втянула воздух. Хотелось верить, что почувствовала разве что легкий аромат порошка. — Но другие пахнут.       — От тебя всегда цветами пахнет, — тут же выдал Эрен, смотря ей в глаза, задержав дыхание. — А еще иногда… чем-то сладким. Вкусным таким. От других девочек пахнет мамиными духами — чересчур ярко. Ты выделяешься.       — А ты что, меня нюхал каждый раз? — Ее брови удивленно поползли вверх. — Ну, рада, что пахну вкусно…       — Нет! — Эрен вспыхнул, понимая наконец, как это ужасно грубо звучало, хоть и пытался сделать комплимент. Отложил карандаш, лист и сжал переносицу, зажмурившись при этом. — Просто так получается, что ты иногда находишься рядом. А еще я сейчас прочитал, что шампунь у тебя цветочный, вот и понял, что это именно тот самый запах, который я никак не мог разобрать. Да и вообще… Хочешь, как у Эмбер? Не совсем так, но… Забей. Мне же тебе надо с биологией помочь. Вот, смотри. Я начинаю всегда с такого плана, чтобы потом раскрывать дальше отмеченные моменты, в итоге пишется быстрее. А в сам план пишу то, что помню из прочитанного.       Эрен вздрогнул и подскочил на кровати. С его возвращением в этот сраный город воспоминания так и валили. А теперь они догнали его и во сне. Тогда, помнится, они и начали «дружить» с Микасой. Он провел ладонью по лицу и убрал налипшие волосы со лба. К чему вообще было вспоминать это? Бередить старую рану было совсем не к месту, но его собственный мозг словно издевался. И теперь желание у него было одно: посетить озеро.       Он поднялся, натянул на голый торс плотный свитер и зашел в узкую, скромную ванную мотеля. Нужно было прийти в себя и избавиться от переживаний, когда не было никакой возможности вывалить все наружу, Эрену оказалось не так-то просто. Эмоциональная усталость всегда казалась ему намного хуже физической. Вторая обычно решалась горячим душем или долгим лежанием в медленно остывающей ванной под радио. А вот с первой… С первой всегда возникали проблемы. Умывшись, он наконец выдохнул. Часы над кроватью показывали пять утра. Раздор со сном уже стал привычным делом, и Йегер решил, что действительно стоило прогуляться. Ложиться обратно спать теперь не было никакого смысла, ему нужно было вставать через несколько часов. Ноги несли его сами привычным маршрутом к лесу, обрамляющему город. Скромного вида здания все были закрыты, и небо только-только начинало розоветь. Все нормальные люди сейчас спали, кроме него. Возможно, Микаса тоже не спала. И, возможно, тот, кто держал детей в плену, тоже. Возможно, там, на озере, он додумается до чего-либо. Поймет, что пропустил. Свежий воздух всегда прочищал его мысли. Именно там сейчас Йегер и оказался, спустя пол часа ходьбы по лесу, сжимая в ладони горсть мелких камней.       Леденящий ветер неприветливо укутал своим порывом, и Эрен, вопреки надеждам на расслабление, только сильнее напрягся. Стало совсем холодно. Главным образом из-за стоящей на другом конце берега Микасы. Она не сразу бросилась ему в глаза. Стояла безучастно, словно вокруг ничего больше и не существовало. Только она и ее мысли. Раньше она держала его за руку на этом самом месте, а сейчас… Выглядела совсем одиноко и потерянно. Эрен стиснул зубы, стараясь не создавать лишнего шума. Да и вряд ли она его заметила бы. Находясь рядом с озером, можно было услышать разве что голос собеседника, находившегося рядом. Птицы живущие в округе постоянно пели, даже ночью. И Йегер хотел бы снова стать им, стать тем, с кем можно было бы просто поговорить. Как раньше. Но… Нельзя. Что-то не позволило ему в этот раз нарушить тишину Микасы. Он так и не посмел подойти к ней, не посмел заявить о себе. Развернувшись, нервно растрепав волосы, он спешно вернулся в мотель, чтобы так и завалиться на кровать и прожигать грязный потолок до восьми утра.