Haos

      — Руно, — проникновенно прозвучал голос Тигрерры, наполненный нежностью и болью. — Пожалуйста, очнись.       В каждом звуке звучала вибрация ее души. Этот кошачий голос, полный нежности и тепла, ласкал каждую клеточку моего существа, призывая меня к жизни. Приоткрыв правый глаз, я стремилась увидеть ее... живую. Левый оставался закрытым из-за того, что был полностью уничтожен огнем.       — Тиг...рерра... — прошептала я, ощущая, как сердце трепещет в надежде услышать ее еще раз.       — Ты умеешь удивлять, Руно, — с тяжелым вздохом сказал Мистер Казами, останавливая технику, тем самым, давая себе небольшую передышку.       Практически каждый сантиметр моей кожи был покрыт ожогами и ранами, которые были получены в битве против Хелджи. Все эти повреждения привели к серьезному искажению структуры некоторых костей, что вызвало значительные ограничения в движении и сильные боли. Однако, несмотря на эти муки, я оставалась в сознании. Любой другой человек, столкнувшись с таким количеством физических страдании, вероятно, потерял бы сознание от шока или погрузился бы в безмолвную агонию. Но несмотря на изнурительную боль, я находила в себе силы сосредотачиваться на сохранении ясности ума. После всего того, что я пережила, это было очень сложной, но не невозможной, задачей.       — Шун? — едва слышно спрашиваю я.       — Жив, — отвечает мне Мистер Казами, его слова проникают в меня, смягчая острые углы страха и тревоги. — Благодаря тебе, все живы.       Живы... живы... живы...       Не мертвы...       Мое измученное сердце сжимается от облегчения. Это все, что было мне нужно — их жизнь. Несмотря на огромную боль, пожирающую моё тело, моя душа радуется, ликует и трепещет. Слёзы облегчения начали течь из глаз, освобождая меня от гнетущей ноши прошлых грехов и испытаний. Я позволила им смыть с себя неописуемую тяжесть, подготавливая себя к тому, что предстоит встретиться с новыми...       — Не трать силы на слёзы, — мудро посоветовал мне старик. — Они тебе ещё понадобятся.       Я ощущала, как Мистер Казами стремился помочь мне, даже здесь, в этой изнурительной атмосфере Измерения Смерти. Понимая серьезность моего состояния, он взял все необходимое для оказания срочной медицинской помощи. К моему счастью, он прихватил с собой и особые лечебные средства и методы, основанные на древних знаниях его семьи.       Боль не утихала, несмотря на все усилия Мистера Казами. Поэтому я пыталась абстрагироваться, занимая себя философскими мыслями, анализом и наукой. Это был мой способ борьбы с болью и муками, даже в аду. Кажется, эта адская привычка теперь останется со мной навсегда. Но я до сих пор не понимала, как с такими повреждениями я все еще жива.       Тигрерра приблизилась ко мне на максимально близкое расстояние, которое могла себе позволить. На Земле, как и все бакуганы, она существовала в форме небольшого шара, но теперь ничего не сдерживало ее истинный облик. Ее гигантский кошачий облик исказился от страдания. В глазах такой родной тигрицы я видела боль, которую она испытывала, наблюдая за моим плачевным состоянием.       Она страдала по-кошачьи, молчаливо и беззвучно, но каждое ее движение, каждый ее взгляд выражал глубокую тоску. Тигрица судорожно напрягала лапы, словно пытаясь сжать внутри себя что-то невидимое, а обычно гордая кошачья осанка стала низкой и скорбной. Моя напарница очень явно страдала от того, что не могла помочь мне или облегчить мои страдания.       Мы смотрели друг на друга, вспоминая тот последний прощальный взгляд во время битвы. Тигрерра была действительно готова пожертвовать собой. Тигрерра и Скайресс еще тогда, молчаливо и добровольно разделили между собой участь смертниц, для того чтобы спасти меня и Вейв. А Вейв была готова убить себя ради спасения наших миров.       Простите, дорогие дамы, но у меня были другие планы...       В конце концов, в этой шахматной партии, я была не фигурой, а игроком. Я направляла их... Поэтому только в самом конце они поняли, что моя цель заключалась не в победе, а в выживании. И чтобы выжить, мне нужно было убрать с игры другого игрока.       — Руно... — чувственно произнесла мое имя Тигрерра.       Я не хотела видеть в Измерении смерти ни Тигрерру, ни Мистера Казами. Никто не должен был попасть сюда, ведь это было бессмысленно. Отчаянные Бойцы и их бакуганы были ключевыми фигурами в спасении Земли и Вестрои.       Но теперь я не являлась одной из основных фигур...       После всей моей длительной подготовки, длинною в целую жизнь, у людей и бакуганов было все, что нужно для спасения наших миров. Теперь я не видела никаких преград для этого. Все, кто пришел за мной, погибнут здесь так же, как и я. Ведь Легендарным Воином Вестрои незачем спасать мою жизнь. Поэтому мне было трудно принять то, что Тигрерра и Мистер Казами решили отправиться сюда из-за меня.       Я была единственной, кто обладал глубоким пониманием и знаниями о Измерении Смерти. Все бакуганы описывали его, как самую страшную и ужасную участь. Никогда, я не строила иллюзий насчет этого места. Все, кто попадал сюда живыми, постепенно становились частью этого измерения. Оно медленно забирало жизненные силы и энергию всего, что в него попадало.       Если внимательно присмотреться, то можно различить контуры бакуганов, когда-то попавших сюда. Некоторые из них были видны более четко, демонстрируя облик, который они имели при жизни. Однако другие были уже мало узнаваемыми. Это свидетельствует о том, что они постепенно становятся частью этого измерения, сливаясь со всей его структурой и сущностью. В конечном итоге они становятся неотъемлемой «частью команды — частью корабля». Да, Измерении Смерти приносило неспешный конец всему живому, но оно не было самой смертью, а скорее мучительным и медленным угасанием ведущим к ней. Оно было так страшно для тех, кто боялся умереть. Но по моему субъективному мнению, это была далеко не самая страшная участь...       Несмотря на присутствие здесь высших сущностей, обладающих всей необходимой мощью для изменения порядка вещей, Измерение Смерти с их позволения безразлично и безжалостно поглощало всех без исключения. Я лично убедилась в этом. Сначала беспомощно наблюдая, как бакуганы попадают туда, стоило Маске и его сообщникам активировать нужную карту. А затем я сама использовала это измерение в своих интересах. Оно действительно было готово принять любого, кто попадал в его темные просторы. Ему тоже нужно было за счёт чего-то существовать.       Многие могли бы посчитать это несправедливым, жестоким и неправильным. Но не я. Я принимаю Измерение Смерти таким, какое оно есть. Это место, где происходит естественный отбор, где существо может стать пищей для другого существа, как часть цикла жизни и смерти. Мы, люди, делаем то же самое, когда питаемся другими организмами, будь то растения или животные. Мы тоже забираем чью-то жизнь для своего пропитания и продолжения собственного существования. Измерение Смерти в этом смысле ничем не отличается от нас, просто находится на абсолютно другом уровне пищевой цепочки вселенной.       Сейчас я отчаянно пыталась собраться с силами, чтобы задать им мучающий меня вопрос.       — При всем моём огромном к вам уважении... — шепчу я, стараясь озвучить свою мысль, но мне не сразу это удается. — Что вы здесь делаете?       — Мы здесь, чтобы спасти тебя, Руно, — мягко ответила мне Тигрерра, желая хоть словом облегчить и смягчить мои страдания.       Она старалась произносить мое имя как можно чаще. Напарница говорила его с особой интонацией, так ласково, заботливо и нежно, будто через это слово она доказывала самой себе, что я все еще жива. Видя моё плачевное состояние, она понимала, что долго я не протяну. Но и отвести взгляд от моего израненного и полностью обгоревшего тела Тигрерра не могла, потому что она собиралась быть со мной до самого моего конца.       — Бессмысленно... — с огромным трудом произношу я, встречая взгляд подруги своим единственным глазом, стараясь донести до нее эту простую истину.       — Во всем есть смысл. Даже в смерти. Ты сама на собственном горьком опыте в этом убедилась, — с усталостью в голосе произнес Мистер Казами. — Печать жизни указывала на то, что ты все еще жива, именно поэтому возникло очень много споров, ссор и разногласий. Дети, несмотря на здравый смысл, просто отказывались признавать тебя мертвой. Я не собирался ждать того момента, когда они, во главе с моим единственным внуком, предпримут что-то безрассудное.       А ведь они бы действительно решились на этот шаг... Кому, как ни мне, это знать. И в итоге, здесь, в Измерении Смерти, их бы ждало моё обгоревшее и безжизненное тело. Но мистер Казами, сработал на опережение, руководствуясь принципом: «Не можешь остановить — возглавь». Я очень хорошо могу понять этот ход мыслей, потому что сама пол жизни следую ему. Старик, просто следуя логике, сократил количество рисков и предполагаемых смертей, отправляясь сюда сам. Но Тигрерра является сильнейшим бакуганом хаоса на Земле. Даже несмотря на всю ее привязанность ко мне, она не должна быть здесь.       — Выхода... нет... — из последних сил шепчу я, осознавая, что у меня больше нет сил.       — Перед тем, как мы отправились сюда, научный центр Клауса провел исследование всего того, что было связано с Измерением смерти. Включая анализ собранных данных, во время открытия воронки. Вся информация Доктора Майкла была тщательно проанализирована группой ученых, а рабочая портальная установка была перемещена в Германию. Учитывая, что теперь Вейв может эффективно использовать энергию Зоны Бесконечности, наши шансы на выживание значительно возрастают. Остается только продержаться до момента открытия пространственного портала.       Мистер Казами говорил уверенно и ободряюще, видимо желая дать мне надежду на то, что у нас есть шанс на спасение. Но полное осознание масштаба научной работы и огромного объема информации заставляет меня понять, насколько длительным и трудоемким может быть этот процесс. Если бы всё было уже сделано, они бы попали сюда не через воронку активированной картой смерти, а через стабильный пространственный портал. Каждый аспект этого сложного процесса требует детального изучения, экспериментального подтверждения и колоссальных затрат, что делает его выполнение за такой маленький промежуток времени практически нереализуемым. Слишком много данных, переменных, вероятностей и неизвестных факторов. Возможно, только сам Доктор Майкл смог бы сделать что-то подобное за такой маленький промежуток времени.       — Чистый свет, — внезапно произнес красивый женский голос.       Глубина звучания этого голоса проникала сквозь мрак Измерения Смерти, раскрывая перед нами гармонию и глубину самого бытия. Свет. Чистый и яркий хаос начал проникать сквозь темные пятна боли, распространяя свою теплоту и спокойствие, словно нежное прикосновение невидимых рук. Я отзывалась на этот восхитительный поток энергии, сливаясь с ним в единении и покое. Столько раз я активировала этот удивительный процесс, наполненный гармонией, жизнью и чудом, но никогда не думала, что испытаю его воздействие на себе...       — Спасибо, Ларс Лайон, — сказала я, наполняя слова искренней благодарностью.       После того как я произнесла ее имя, Ларс Лайон, будто ответом на мою благодарность, явила нам свой облик. А за ней, представляясь, начали появляться хранители стихий.       — Аполлонир.       — Клэйф.       — Фрош.       — Оберон.       — Эксидра.       — Легендарные Воины Вестрои, — пораженно произнесла Тигрерра, вставая на лапы.       — Значит, вы слышали о нас, — ответила Оберон.       — Тогда мы избавим вас от длинной истории о нашей клятве, — флегматично сказал Клэйф, не желая тратить время на бессмысленные разговоры.       — Цель, которую мы преследуем, несёт в себе не только спасение Вестои, но и спасение вашего мира, — продолжил Аполлонир, изрекая суть их появления перед нами. — Если вы поможете нам, мы поможем вам выбраться из Измерения Смерти.       Смотря на Легендарных Воинов Вестрои, я видела высшие сущности, чье существование простирается на протяжении бесконечности веков. Их речь звучала как голоса стихий, проникновенные и могучие, но в то же время спокойные и уравновешенные, как вечное эхо времени. Они являлись живыми легендами, олицетворяя древность и могущество, которое пережило время и пространство. В каждом их движении, в каждом слове, в каждом взгляде прослеживалась их невероятная сила и мудрость, приобретенные за тысячелетия наблюдений и опыта.       Я не понимала зачем, эти древние сущности решили спасти меня, делая исключение в установленном ими порядке мироздания Измерения Смерти. Но после того, как они спасли меня, я осознавала лишь одно: я была им нужна. А значит...       С ними можно поторговаться.       Что, в другой реальности этого мира, неосознанно Ден и сделал. Многие поступки он совершал импульсивно и интуитивно. Это могло показаться наглостью, но на самом деле за этим скрывалась его доброта, честность и невинность, которые иногда переплетались с его прямотой и вызывали недоумение у окружающих. В конце концов, иногда именно «наглость – это второе счастье». Ден говорил и действовал на основе своих моральных принципов и убеждений, полагаясь на чистое упрямство и добродушие, но при этом искренне не понимая всей глубины и сложности окружающего его мира. Дэниел был полон животного влечения к истине и справедливости, не зная границ и ограничений. В его мире существовали иные законы и правила, отличные от жесткой взрослой реальности. Его способность видеть чудо в обыденности могла принести доброту даже туда, где ей было не место.       — Высшая взаимопомощь проявляются в стремлений к великой цели, где каждое действие направлено на общее благо, — спокойно и уверенно сказала я, стремясь плавно донести до них суть своих мыслей. — Ее истинная ценность заключается не только в достижении поставленных задач, но и преобразовании мира вокруг нас...       Начав из далека, я постепенно раскрывала перед ними свою точку зрения. Мистер Казами также принимал активное участие в беседе. Своим огромным жизненным опытом, проницательностью и глубоким чувством восприятия, он полностью поддерживал меня. Старик внимательно прислушивался к моим словам и дополнял их своими, украшая и обогащая общий смысл.       Каждый из Шести Легендарных Воинов Вестрои обладал собственным характером, мнением, взглядом на мир и текущую ситуацию. Мне нужно было прочувствовать каждого, чтобы узнать, кто из них симпатизирует мне и кому близки мои мысли. Это было жизненно необходимо для того, чтобы понять, какие привилегии я могу выторговать у них.       Я изучала их, а они, в свою очередь, оценивали меня...       Из нашей продолжительной беседы стало очевидно, что Эксидра, Ларс Лайон и Оберон разделяют мою позицию. Фрош забавлялся философской игрой нашего разговора, напоминая мудрого старца. А вот Клэйф вносил в нашу дискуссию скептицизм и неприязнь. В его словах и интонациях мелькали сомнения и недоверие ко всему, что я говорила. Он стремился быстрее завершить наше обсуждение, считая его бессмысленным и я понимала почему.       Я его сильно раздражала.       Мы продолжали наше общение, и я демонстрировала превосходное красноречие. Слова. Они очень часто создавали убедительную иллюзию и маскировали истинные намерения говорящего. Громкие высказывания могли звучать великолепно, убедительно и прекрасно описывать то, что нужно, но за этой внешней красотой практически всегда скрывалась ложь. Именно тот, кто лучше всего владеет словом, мог быть самыми искусным обманщиком. Поэтому хранителю сабтерры не терпелось вывернуть мою душу наизнанку испытанием, чтобы проверить, насколько мои громкие слова соответствуют действительности.       — Достаточно пустых и громких речей, — строго произнес Клэйф, прерывая беседу. — Только испытание покажет, действительно ли ты достойна нашей помощи.       — Мое главное стремление заключается в взаимовыгодной сделке, способной обеспечить благополучие Вестрои и Земли, — ответила я, игнорируя его неприязнь ко мне. — Лишь объединив все имеющиеся у нас силы, мы сможем достичь этого.       Вглядываясь в детали текущего положения дел, я старалась оценить потенциальные последствия, выделяя главные угрозы и проблемы. В этом торге информация была моим основным преимуществом и оружием. Я должна выжать из Шести Легендарных Воинов Вестрои все, что они могут мне дать, не переходя черту.       — Первое. Вы полностью нейтрализуйте и уничтожьте всю отрицательную энергию Зоны Безмолвия, которая сейчас находится в теле Доктора Майкла. Если вы этого не сделаете, его альтер-эго рано или поздно выберется отсюда и уничтожит все. Из-за того, что он объединяет в себе гениальность и всю суть отрицательной энергии Зоны Безмолвия, его практически невозможно убить. И даже вы, Легендарные Воины Вестрои, не сможете удерживать его здесь вечно. Кроме того, необходимо стереть все воспоминания о том, что он делал, будучи Хелджи, — громко заявила я, снова ощущая на себе тяжесть ответственности за будущее.       Доктор Майкл обладал очень добрым сердцем. Зная и помня ужасы, сотворенные Хелджи, он просто... не сможет со всем этим жить. Все действия Хелджи в сюжете остались неосвещенными, а его активные и разрушительные деяния показали только в самом конце. В этой реальности я столкнулась лишь с малой частью гениальной жестокости его альтер-эго, но этого хватило, чтобы понять, что все это время он был на Вестле, а Землей занимался Маска. Хелджи лишь он изредка контролировал его прогресс, что дало огромное преимущество Отчаянным Бойцам. После откровенного разговора с Гидраноидом я предполагала что-то подобное. Но из-за того, что я никак не могла повлиять на события, просто предпочитала не думать об этом. Были более первостепенные проблемы...       С точки зрения технологического развития, Вестал значительно превосходил Землю, а знания, полученные от Кита в ходе нашей бесконечной беседы, лишь подтверждали это. Поэтому Хелджи не просто модифицировал исходный принцип игры — он преобразил его, полностью подстраивая под свои собственные цели и стремления. Он придал сражению новый вектор, направленный на максимальное извлечение энергии из каждого боя. Было очевидно, что Хелджи было интереснее находиться там, где его таланты и амбиции нашли более плодотворное поле для проявления. Скорее всего, именно на основе его изобретений в будущем будут созданы контроллеры измерений, кибер-бакуганы и альтернативное оружие. Вспоминая наш разговор об уничтожении разумных форм жизни, я не исключаю того варианта, что некоторые из них уже могли быть сделаны или находиться в активной фазе разработки.       — Второе. Вы освободите ни в чем не виновных бакуганов, когда-либо попавших в Измерение Смерти, — произнесла я, вспоминая слова Дена. — На Землю Нага придет с огромной армией своих сторонников, поэтому нам понадобится как можно больше сил, чтобы победить его. Многие невинные оказались здесь из-за карты смерти, несправедливо лишенные свободы и жизни. Верните бойцам их бакуганов.       — Это невозможно, — категорично ответил мне Эксидра, осознавая, что такой шаг может серьезно ослабить Измерение Смерти.       — Очевидно, что люди глубоко привязаны к своим бакуганам. Мы должны помочь им, прошу вас, — вмешалась Ларс Лайон, убеждая остальных Хранителей Стихий прислушаться к моим словам, несмотря на все риски.       — Третье... — начала я, но меня резко перебил Клэйф.       — Немыслимая наглость! — прозвучал его громкий голос. — Воистину, людские желания не знают предела.       В моей голове мелькнуло еще несколько условий, которые действительно могли облегчить будущее нам всем. Но ответ Клэйфа заставил меня осознать, что теперь я была слишком близка к черте.       — Сделка может быть заключена только в том случае, если обе стороны извлекут равную выгоду из нее, — произнес Фрош с веселой старческой усмешкой, более явно намекая на то, что я уже пересекла ее.       Значит, я заключу максимально невыгодную сделку для себя, давая им максимальную выгоду, тем самым обеспечивая себе третье условие.       — Руно, — едва слышно произнес Мистер Казами, касаясь рукой моего плеча, тем самым призывая остановиться.       Старик, обладая невероятной проницательностью и мудростью прекрасно понимал, что с каждым новым условием, моя позиция становилась все более уязвимой. И сейчас он был вынужден наблюдать, как постепенно переговоры скатываются в самую неблагоприятную для меня сторону. У меня не было никаких козырей, кроме знания уже искаженного будущего и собственной жизни.       — Если вы выполните третье условие, я обещаю: когда вы позовете меня, я приложу все доступные мне силы и умения, чтобы освободить Новую Вестрою от колонизации Вестов. И если придется, я пожертвую своей жизнью ради ее спасения.       — Какая очаровательная самоуверенность, — раздался громкий смех война акваса.       В облике Фроша мелькнуло что-то неподдельно волнующее, когда я упомянула о событиях, которые были еще неизвестны ему. Именно та загадочность, что теперь окружала меня, все больше и больше привлекала его, вызывая в нем азарт. Он понимал, что никто не будет ставить на кон свою жизнь просто так, а значит, за моей непоколебимой уверенностью действительно могло стоять знание будущего. Его разум пытался разгадать тайны, что проникали сквозь мои красивые и туманные слова. Нетрудно догадаться, что теперь Фрош заново анализировал каждое моё слово, каждый малейший намек на то, что может произойти. Он был единственным, кто получал истинное удовольствие от всего происходящего.       — Я знаю, что вы обладаете всей необходимой силой и могуществом, чтобы проникнуть в самые глубины моей души и полностью раскрыть мою сущность перед своим взором, — загадочно улыбаясь, замысловато продолжила я. — Я не прошу верить мне на слово. Испытайте меня и тогда вы узнаете истинную ценность моих требований. Только в том случае, если вы посчитаете меня достойной, сделка будет заключена.       — Да будет так, — величественно ответил мне Аполлонир, соглашаясь. — Начнем испытание...       Моё сердце бешено забилось, когда я осознала, что наступил тот момент, который я так отчаянно пыталась оттянуть с помощью долгого и философского разговора. По правде говоря, я никогда не желала этого испытания, но сейчас у меня снова не было выбора. Я вновь оказалась в безвыходной ситуации, плененная паутиной сложных обстоятельств, которые стремились выпотрошить мою душу до самых ее оснований.       Последние события кардинально перевернули мой мир, заставив меня столкнуться с невероятными мучениями и страданиями. У меня даже не было времени переосмыслить и принять всё это. Моя душа была измучена и истощена всем тем, что произошло со мной. Маска, Хелджи, а теперь Легендарные Воины Вестрои... Все они превращали мою боль в оружие, заставляя меня терзаться в агонии снова и снова. Как же я уставала от того, что каждая сущность, обладающая могущественной силой, использовала мои собственные страхи, ужасы и боль против меня.       Каждый раз я проводила перед собой черту, за которую обещала не переходить. И каждый раз я ее переступала, будучи по горло в крови. Чужой крови... В глубине души я знала, что получила именно то, что заслужила. Я ни перед никем не собиралась оправдывать свои решения, действия и ошибки. Однако осознание того, что последствия моих поступков затрагивали всех, кто мне дорог, всё ещё не давало мне покоя. Поэтому я до конца буду бороться за:       Возможность смягчить последствия моих решений и ошибок...       Возможность спасти Кита Фермина...       Возможность своими глазами увидеть то, к чему все это в итоге приведет...