Принципы продуктивного рабочего собрания

«Ёбаный пиздец! Твою мать!» — именно эти красочные выражения крутились в голове Фэн Синя, когда свет в небольшой офисной переговорке погас и замигали красные огни, сообщающие о том, что где-то в здании произошло аварийное отключение электричества. В последнее время это происходило раздражающе часто, так что большинство сотрудников уже привыкли к этому нетрадиционному дополнению офисных будней, несмотря на то, что подобные аварии чертовски мешали рабочим процессам. На самом деле, всё было бы не так плохо, если бы в их высокотехнологичном офисе не было столько зависящих от электричества факторов и систем. Именно сейчас таким фактором были проклятые двери, которые открывались только при помощи электронного замка. Гениальное изобретение, особую гениальность которого можно прочувствовать только в тот момент, когда ты не можешь воспользоваться этим пресловутым замком из-за того, что у тебя, понимаете ли, отключили электричество, и теперь ты, руководитель отдела разработки, вынужден сидеть в тёмной переговорке, наслаждаясь интимным мерцанием красных лампочек. — Просто замечательно. Даже не знаю, почему мне так повезло оказаться тут именно с тобой. — Раздался недовольно-скучающий голос откуда-то справа. Ах да, точно. Помимо всех прочих прелестей у него была ещё и компания. Человек, присутствие которого делало ситуацию ещё более раздражающей. Раздражающей настолько, что у уважаемого руководителя отдела разработки начинали чесаться кулаки. Фэн Синь резко развернулся в направлении голоса. Фигура его «товарища по злоключениям» была подсвечена зловещим красноватым светом аварийного освещения. — А не вы ли, уважаемый Му Цин, настаивали на том, что нам нужно собраться и урегулировать вопросы по рабочим процессам наших команд? В голосе Фэн Синя звучала очевидная претензия; его в принципе раздражала команда тестировщиков и их руководитель Му Цин в частности. У этих идиотов всё постоянно было не слава богу: то им не нравится процесс коммуникации, то они недовольны тем, что его разработчики не желают тратить лишнее время на тестирование кода или не хотят возиться с фиксом минорных багов, отправляя их в бэклог с низкими приоритетами, то что-то ещё. Фэн Синь считал, что его команда слишком занята, делает слишком важные задачи и стоит слишком дорого, чтобы уделять внимание бесконечному нытью со стороны команды, основная функция которой — просто тыкать пальчиками по готовому функционалу, проверяя его работоспособность, или чем они там вообще занимаются. Да, даже несмотря на то, что он понимал важность тестирования, он всё равно привык считать, что команда Му Цина больше жалуется, чем делает, мешая нормальным людям работать работу. То, что проблема была не в команде, а в его очень непростых и даже запутанных отношениях с её руководителем, Фэн Синь никогда бы не признался. — Настаивал. И буду настаивать. Пусть сегодня эта встреча и не состоится, но не сомневайся, что мы проведём её в будущем. Потому что я буду требовать, чтобы твои подчинённые научились работать, как положено это делать в условиях большой корпорации, и перестали плодить багованные недоразумения, которые у вас принято называть «новой эрой в оптимизации кода», или что вы там обещали совету директоров на прошлом ежегодном отчёте? — в голосе Му Цина звучало насмешливое высокомерие. Вот оно. Обычно с этого всё и начинается. Фэн Синю с его взрывным характером нужна была всего лишь искра, малейший импульс, чтобы устроить взрыв и разворотить пространство вокруг себя так, что останется одна лишь воронка. Кулаки Фэн Синя непроизвольно сжались. Нет, он имел достаточно хорошее самообладание для того, чтобы не устроить драку прямо в офисе, однако в словесную баталию он всегда был готов окунуться с головой. Фэн Синь ответил сердитым тоном, повышая голос, что уже само по себе намекало на его хрупкое состояние эмоционального равновесия: — Лучше присматривай за своими идиотами, которые не умеют даже нормально писать баг репорты, из-за чего потом мои ребята вынуждены тратить их и без того ценное время, чтобы разобраться в том, что вы там «натестили». То, что Му Цин саркастично поцокал в ответ, только усилило гнев Фэн Синя. Из-за слабого освещения было сложно разбирать детали лиц друг друга во всех подробностях, но он и без этого мог прекрасно представить, как выглядит мимика Му Цина прямо сейчас — разумеется, этот засранец закатил чёртовы глаза. — Идиоты? Ммм… Что это за слово такое? Где ваш профессионализм, уважаемый Фэн Синь? Неужели растеряли его, как и смысл большинства того, что делает ваша команда? — пышущий самодовольством тон Му Цина всегда был для Фэн Синя как красная тряпка для быка. — Не тебе говорить о моём профессионализме, паршивец! Лучше обрати внимание на свой собственный уровень так называемого «профессионализма». Именно ты вечно первый лезешь ко мне и моей команде со своими глупыми претензиями и постоянно недоволен. — Возмущённо ответил Фэн Синь, чувствуя, что от него начинает ускользать конструктив спора, как, впрочем, и всегда, когда он спорил о чём-то с Му Цином. — Уважаемый Фэн Синь, то, что я к вам, как ты выразился, «лезу» — это как раз и есть следствие моего профессионализма, если ты ещё не понял. Кто-то же в этой компании должен ответственно относиться к работе и следить за тем, чтобы заказчик получал не тот позор, который вы отправляете к нам на тестирование, а продукт высокого качества. — Хмыкнул Му Цин. — ПОЗОР?! Чёрт возьми, повтори это! Ещё раз назовёшь работу моего отдела позором, и я… Фэн Синь не договорил, потому что спокойный и сочащийся высокомерием голос Му Цина его перебил. Му Цин не кричал в ответ — он говорил негромко, однако каким-то образом ему всегда удавалось заткнуть Фэн Синя на полуслове. — Позор. Да. А как ещё прикажешь это называть? Может, для какого-то стартапа в гараже это и прокатило бы, но не для компании нашего уровня. Даже не знаю, как вы, уважаемый Фэн Синь, принимаете эту работу… Может быть, вам стоит отправиться на обучение, чтобы немного улучшить ваши профессиональные компетенции и софт скиллы? Это было последней каплей для Фэн Синя. Он резко шагнул в сторону Му Цина, нарушая его личное пространство, и схватил возмутителя своего спокойствия за воротник рубашки. Приблизив своё лицо к лицу Му Цина так, что между ними оставалось лишь несколько дюймов, Фэн Синь зло прорычал: — Му Цин, ты чертовски меня бесишь. Ты — проклятая заноза в моей заднице. Ты же меня сейчас специально провоцируешь, да? — Тебя слишком легко провоцировать, Фэн Синь. Это даже проще, чем отобрать конфету у ребёнка, — парировал Му Цин, не отвечая на вопрос напрямую, но явно давая понять, что его это забавляет. — Бесишь, — повторил Фэн Синь. Му Цин не ответил, а только хмыкнул. — Прекрати закатывать глаза! Это отвратительная привычка! Изменение теней на подчёркнутом красным светом лице Му Цина намекнуло Фэн Синю, что именно это Му Цин сейчас и сделал. — О, тебе не нравится? Очень жаль, потому что я не собираюсь прекращать. — Голос Му Цина звучал почти весело, но в нём очевидно звучал неприкрытый вызов, словно он проверял пределы выдержки Фэн Синя. Му Цин раз за разом, почти не скрывая этого, тыкал его ментальной палочкой, а потом ликовал, как злой ребёнок, когда воздушный шарик, олицетворявший бурлящий, подобно лаве в жерле вулкана, темперамент Фэн Синя, сдувался с жалким звуком. Фэн Синь чувствовал смесь злости и беспомощности. От негодования он крепче сжал зубы и слегка усилил хватку на воротнике Му Цина. Как же это его бесит! Ну не будет же он бить этого идиота по его проклятому, красивому до безумия, лицу. Нет, он не ударит Му Цина, даже если это именно то, что ему так часто и хочется сделать. — Почему замолчал? Так и продолжишь прижиматься ко мне, зло пыхтеть мне в лицо и мять мой воротник? — Му Цин, тем временем, словно чувствуя свою относительную неприкосновенность, продолжал словесно тыкать в и без того чувствительные нервы Фэн Синя. И вот они снова в этом моменте, к которому приводит практически любая их ссора наедине. — Всё, замолчи, надоел, — пробормотал Фэн Синь, продолжая сжимать воротник Му Цина. — А ты меня заст… Му Цин не договорил, потому что в этот момент Фэн Синь издал тихий, рычащий звук и заткнул его рот поцелуем. Он вложил в этот поцелуй всё своё негодование и возмущение, перенаправляя внутренний огонь ярости на эти проклятые губы напротив, целуя грубо и напористо. Му Цин издал тихий удовлетворённый стон, отвечая на поцелуй с не меньшим рвением, кусая нижнюю губу Фэн Синя. Фэн Синь никогда бы не признался в том, насколько сильно ему на самом деле нравится, когда Му Цин целует его так. Да, практически любая их ссора наедине приводила именно к этому: к синякам на бёдрах и запястьях, к засосам на всех местах, куда можно дотянуться, к искусанным губам, к пульсу за сотню, к измятым рубашкам и болезненно-тяжёлому колебанию между желаниями избить или оттрахать друг друга. Фэн Синь углубил поцелуй, словно пытаясь хотя бы таким примитивным агрессивно-тактильным образом взять верх в их вечном соперничестве. Язык Фэн Синя скользнул в рот Му Цина, сплетаясь с его языком в ожесточённой битве, отражающей накал их гнева, досады и похоти. Не разрывая поцелуя, Му Цин позволил рукам исполнять свой танец, прослеживая путь от живота Фэн Синя до его груди, отмечая контуры его спортивного телосложения сквозь ткань одежды и очерчивая хорошо выраженные мышцы, словно желая заново изучить карту уже до боли знакомого ландшафта. Он чувствовал под кончиками пальцев быстрое сердцебиение Фэн Синя, совпадающее с его собственным неустойчивым ритмом, чувствовал жар его кожи даже через хлопок его дорогой рубашки. Грубая хватка ладоней Фэн Синя на его воротнике только усиливала напряжение, создавая лёгкое давление на горло и подогревая и без того кипучее желание. Пальцы Му Цина сжались, вцепившись в ткань рубашки Фэн Синя, когда он притянул его ближе, углубляя поцелуй и усиливая контакт их тел ещё больше. Ему было наплевать на то, что потом Фэн Синю придётся как-то разбираться с мятой тканью и приводить себя в порядок, чтобы сохранить остатки респектабельности. Да, ему было наплевать, ведь сам он находился точно в такой же ситуации. Они разберутся с этим потом. Как и обычно, каждый из них в одиночестве будет разбираться с визуальными последствиями бурной встречи и неоднозначных мыслей в головах. Но сейчас не об этом. Сейчас есть задачи поважнее. Чувствуя потребность в большем, чем просто поцелуи, Му Цин медленно разжал пальцы. Опустив одну руку, дразнящими движениями он провёл ладонью по животу Фэн Синя, коснулся пояса его брюк, игриво цепляя его, а затем скользнул ниже, дотрагиваясь до паха. Нащупав там уже очевидную твёрдость, Му Цин хмыкнул в губы Фэн Синя, разрывая поцелуй. — Ммм… Господин Руководитель Отдела Разработки, похоже, у вас встаёт на раздражающие вас вещи. Стоит немного задеть твои нервы и ты уже твёрдый. Скажи, во время общих собраний, когда мы спорим, у тебя стоит на меня так же хорошо, как и сейчас? Если да, то мне тебя очень жаль. Наверное, неприятно сидеть на встречах с железным стояком. Му Цин слегка сжал ладонью у самого основания эрегированного члена Фэн Синя, бесстыдно стимулируя его через жёсткую ткань штанов. Фэн Синь чуть не задохнулся, возмущённый такими наглыми, провокационными словами. Однако его праведное возмущение было омрачено бесконечно возбуждающими действиями ладони Му Цина. — Не говори чушь, — пробормотал Фэн Синь, чувствуя, как жар в его теле распространяется быстрее, чем лесной пожар. — Как тебе такой бред вообще мог прийти в голову? Слова Му Цина были одновременно возмутительными, смущающими и чертовски возбуждающими. Фэн Синь просто надеялся, что на штанах не останется следов его капитуляции в виде пятен его собственного предэякулята, и ему не придётся брать экстренный больничный на остаток дня из-за потребности скрыть все доказательства этого внепланового нарушения правил рабочего распорядка. Чтобы не оставаться единственным потенциальным «пострадавшим», он слегка сдвинул ногу, надавливая в ответ бедром на промежность Му Цина и создавая лёгкое трение. Му Цин тихо охнул в ответ, рефлекторно двигая бёдрами навстречу контакту. — Почему-то мне кажется, что когда я говорю эту «чушь», ты становишься ещё твёрже. Разве я не прав? — голос Му Цина слегка дрогнул, выдавая его собственное возбуждение. Боги, как же этот человек заставлял кровь Фэн Синя кипеть во всех смыслах. Обвив руками талию Му Цина, он притянул его ближе, словно пытаясь таким образом зафиксировать их обоих в моменте. Прижавшись губами к подбородку Му Цина, Фэн Синь оставил дорожку быстрых поцелуев на гладкой коже, спускаясь к шее и прослеживая путь до тонких ключиц своего любимого соперника, а затем снова возвращаясь к чувствительной шее. Ему никогда не будет этого достаточно. Фэн Синь наслаждался бархатистой мягкостью и теплом кожи под его губами, наслаждался тем, как под кожей быстро бьётся тонкая венка, свидетельствуя о том, что Му Цину это тоже нравится, и больше всего он наслаждался этим сводящим с ума уникальным запахом Му Цина. Иногда после их встреч Фэн Синь чувствовал, что этот запах задерживается на нём, но всякий раз неизменно исчезает, оставляя после себя странное ощущение одиночества и тоски. Му Цин издал хриплый, поощрительный стон, откидывая голову назад и открывая Фэн Синю больше пространства для манёвра; его ладонь при этом не переставала оказывать дразнящее давление на пах Фэн Синя, массируя и растирая твёрдость его возбуждения, подогревая желание и потребность обоих в большем. Фэн Синь, чувствуя его одобрение, продолжал осыпать шею Му Цина поцелуями, наслаждаясь тихими звуками, которые срывались с губ его любовника. Прикосновение губ Фэн Синя к чувствительной коже вызывало у Му Цина дрожь удовольствия и россыпь мурашек. Зубы Фэн Синя скользили по нежной плоти, чередуя мягкие покусывания и успокаивающие облизывания, заставляя Му Цина задыхаться, а клубок возбуждения внизу его живота скручиваться сильнее. Му Цин рефлекторно выгнул спину, пытаясь добиться большего контакта, его пальцы продолжали дразнить и прижиматься к паху Фэн Синя, чувствуя, как член Фэн Синя пульсирует от его прикосновения, а дыхание сбивается. Темнота, мерцание красных ламп и дождь создавали вокруг них интимный кокон, повышающий интенсивность момента. Стоп. Дождь? Какой к чёрту дождь в офисном помещении? Полностью поглощённый Му Цином, Фэн Синь внезапно ощутил на своей коже прохладные, мокрые прикосновения капель воды. — Твою мать! Что за хрень? — ошёломленно воскликнул он, резко прерывая контакт губ с кожей Му Цина и поднимая голову. — Я даже не думал, что эта ситуация может стать ещё «лучше»… Как мило, — хмыкнул Му Цин; его тон сочился явным сарказмом. Фэн Синь несколько мгновений пялился во тьму, где должен был быть потолок, пока на него не снизошло озарение. По одной только богам известной причине сработали противопожарные разбрызгиватели, которые прямо сейчас обливали их водой. В алом свете аварийного освещения сцена приобретала какой-то совершенно сюрреалистичный характер. Под этим внезапным «душем» их одежда быстро промокла и прилипла к телам, облегая каждый изгиб и контур, неприятно контактируя с разгорячённой кожей. — Дерьмо… — пробормотал Фэн Синь. Это внезапное событие немного охладило его пыл во всех смыслах. — Это тот редкий случай, когда мне сложно не согласиться с тобой, — отозвался Му Цин; его голос был спокойным, как обычно, однако в нём скользили нотки недовольства. Кому захочется внезапно найти себя полностью мокрым посреди тёмной офисной переговорки в самый разгар рабочего дня? Очевидно, никому. Да и сам факт того, что руководители отдела тестирования и разработки застряли один на один в этой тесной переговорке, равносилен встрече двух гладиаторов в центре колизея. Это безусловно вызовет сплетни и любопытные взгляды, пытающихся понять, нет ли на лице кого-то из двух руководителей, фингала, скрытого тональным кремом, или иного следа свидетельства их гипотетической драки. Все в офисе знали, что Фэн Синь и Му Цин друг друга ненавидят до самой глубины души. Фэн Синь поджал губы, чувствуя раздражение. Повисло молчание, разбавленное только звуками дыхания и стуком капель воды. Свет аварийного освещения танцевал на их мокрых телах, заставляя воду на коже мерцать, отражая красный свет и вызывая ассоциацию с каплями крови. Неприятную ассоциацию, по мнению Фэн Синя. Его мысли снова вернулись к тому, что они всё ещё находятся в крохотной переговорке, в проклятом офисе, директора которого не позаботились о создании альтернативных источников питания для таких важных систем, как двери. Они полностью мокрые и технически их ситуация чертовски неловкая и вызовет как минимум в два раза больше сплетен, чем могла бы. Как в такой момент вообще можно думать о трахе? Прохладная вода тем временем продолжала течь на их разгоряченную плоть, охлаждая воздух вокруг. Пальцы одной из рук Му Цина снова коснулись груди Фэн Синя, очерчивая мышцы и задерживаясь на затвердевших от прохлады сосках. Фэн Синь вздрогнул, недовольно повёл плечами и заворчал: — Брось. Момент уже не тот. — Да неужели? — хмыкнул Му Цин, продолжая коварный танец кончиками своих пальцев. Плотно прилегающая мокрая ткань усиливала ощущения, заставляя Фэн Синя вздрогнуть во второй раз. Вторая рука Му Цина коснулась лица Фэн Синя, прослеживая линию подбородка. Он слегка наконился вперёд, обжигая своим горячим дыханием ухо Фэн Синя. — Раз уж мы оба пришли на это «собрание», не знаю, как ты, но лично я намерен решить хотя бы несколько актуальных проблем. Уверен, у тебя тоже прямо сейчас есть как минимум одна требующая решения проблема, — вкрадчиво произнёс Му Цин. Кончик его языка коснулся мочки уха Фэн Синя и провёл вверх по ушной раковине. Фэн Синь издал тихий вздох, притягивая голову Му Цина ближе. — Бесишь. — Пробормотал Фэн Синь, но в его тоне не было ни обвинения, ни недовольства. — Знаю. — Голос Му Цина был всё таким же вкрадчивым и насмешливым, но прямо сейчас эти нотки самодовольства в его тоне казались Фэн Синю странно сексуальными. Пальцы Фэн Синя рефлекторно запутались в волосах Му Цина, стягивая резинку, удерживающую их, и позволяя прядям мокрых, чёрных волос свободно ниспадать по его плечам и обрамлять бледное, как фарфор, лицо. Это должно было быть редкое зрелище разрушения идеально-опрятного облика проклятого самодовольного умника, и Фэн Синь в душе пожалел, что в комнате так темно, что он не может рассмотреть картину во всех деталях и насладиться видом мокрого и разгорячённого Му Цина. Ему оставалось довольствоваться тактильными ощущениями и эротическими образами, которые дорисовывало воображение за него. Тем временем Му Цин перехватил на себя инициативу, позволяя губам рисовать замысловатую дорожку поцелуев и укусов на шее Фэн Синя. Прикосновения Му Цина, уверенные и целенаправленные, заставляли Фэн Синя забыть о дискомфорте из-за влажной одежды и о том факте, что они находятся в публичном месте. Фэн Синь прикрыл веки, полностью теряя контроль и концентрируясь только на одном человеке прямо перед ним. Зубы Му Цина больно прикусили плоть над ключицей, и Фэн Синь зашипел: — Блядь, не смей оставлять следы, мне завтра ещё на встречу с СЕО идти… Му Цин довольно хмыкнул и лизнул место, которое только что укусил: — Какие мы нервные. Воспользуешься тональным кремом, не умрёшь. Он снова прихватил зубами тонкую, мягкую кожу, уже в районе ключицы, заставляя Фэн Синя издать приглушённый стон. Он продолжал дразнить Фэн Синя поцелуями, полностью отказавшись от прочих прикосновений. Фэн Синь же не мог отказать себе в дополнительных тактильных ощущениях: его руки бродили по телу Му Цина, ощущая под кончиками пальцев, как мокрая ткань прилипает к гладкой коже. Он обхватил задницу Му Цина, грубо сжимая её, прежде чем скользнуть руками по бёдрам Му Цина вверх к его талии и притянуть ещё ближе. — Тц… — Недовольно прошипел Му Цин. — Сегодня я не хочу, чтобы ты меня лапал, — негромко, но твёрдо пробормотал он, в последний раз прикусил кожу на шее Фэн Синя и отступил на шаг. Фэн Синь не удержался от того, чтобы вопросительно поднять бровь, недовольный таким резким прекращением контакта. В темноте его визуальное проявление недовольства и удивления, разумеется не было видно, поэтому он подкрепил невербальный жест словами. — И что ты мне прикажешь делать, если не лапать тебя? — спросил он прямо. Му Цин только хмыкнул в ответ. — Прояви фантазию, — насмешливо ответил он. Его пальцы коснулись галстука на собственной шее и ловким движением развязали его. — Ладно, так уж и быть, научу тебя парочке новых вещей, сможешь потом хвастаться перед подружкой. Фэн Синь нахмурился: — У меня нет подружки и ты это прекрасно знаешь. Му Цин не удостоил его ответом, а просто выпрямил галстук в руках и слегка подёргал в разные стороны, словно проверяя на прочность. Затем он устремил взгляд на силуэт Фэн Синя и скомандовал: — Повернись и заведи руки за спину. От такой прямой и наглой команды Фэн Синь на мгновение лишился дара речи. В этот момент он был благодарен темноте в помещении, потому что именно она скрывала его эмоции от нахального засранца. — Нахрена? — единственное, что смог выдавить из себя Фэн Синь. Му Цин фыркнул, явно веселясь и получая удовольствие от всей этой ситуации. Он сложил полоску галстука в несколько слоёв и насмешливо постучал им по груди Фэн Синя. Его движения были вялыми и плавными, словно он уже понимал, что выиграл эту маленькую конфронтацию. — Давай, давай, — он поднял руку и мягко похлопал галстуком по щеке Фэн Синя, вызывая у него недовольное шипение. — Твои идеи одна ахуительнее другой просто, — проворчал Фэн Синь, но тем не менее выполнил требование Му Цина и повернулся спиной. Он стоял, уставившись на мигающую красную лампочку и чувствуя невесомые прикосновения пальцев Му Цина, щекотавших его влажную кожу. Му Цин не торопился, несколько мгновений просто лениво поглаживая тыльные стороны ладоней Фэн Синя и его запястья. — Не тяни, действуй. Мы вообще-то в офисе и электричество могут включить в любой момент, — недовольно произнёс Фэн Синь, скрывая своё любопытство и предвкушение под маской раздражения. Эта сторона Му Цина, наглая и доминирующая, заводила его, а риск быть пойманными заставлял адреналин в крови биться волнами, однако это была ещё одна из множества вещей, связанных с Му Цином, в которой Фэн Синь не желал признаваться даже самому себе. — Уже не терпится? Не ты ли возмущался минуту назад? — усмехнулся Му Цин, однако и он понимал, что тянуть слишком долго — не самая лучшая идея. Он быстро скрестил запястья Фэн Синя за спиной, умело обмотав их галстуком и закрепив надёжным, но не слишком тугим узлом. Фэн Синь чувствовал, как шёлковая ткань прижимается к его коже и мягко удерживает его руки за спиной. Фэн Синь не мог видеть выражения лица Му Цина, но мог практически ощущать на себе его наглую ухмылку. Он несильно дёрнул руками, борясь с путами и проверяя их прочность, только для того, чтобы понять, что они крепко связывают его. Гладкий, но прочный материал галстука обвивал запястья, фиксируя не хуже металлических наручников, и мог бы стать настоящей проблемой, если бы, например, внезапно появилось электричество и кто-то из коллег застал их двоих прямо на месте преступления. Однако Му Цин не позволил Фэн Синю слишком долго размышлять о картинах смертельного позора. Запустив руку под рубашку Фэн Синя, он провел пальцами по обнажённой спине, медленно рисуя замысловатые круги, и постепенно опускался всё ниже и ниже, дразня чувствительную кожу поясницы. У Фэн Синя перехватило дыхание, когда ногти Му Цина мягко поцарапали позвоночник, вызывая дрожь удовольствия по всему телу. — Что притих? Нравится? — насмешливый тон Му Цина вывел Фэн Синя из сиюминутной дымки наслаждения. Вот умеет же этот засранец всё испортить. Или, может, наоборот сделать всё лучше? Фэн Синь пока ещё сам не решил, но склонялся к первому варианту, поэтому быстро парировал комментарий Му Цина. — Ты можешь уже заткнуться и просто делать то… — он сделал паузу, понимая, что не имеет ни малейшей идеи о том, что там в голове у Му Цина. Обычно Фэн Синь не соглашался так легко на сомнительные авантюры, однако Му Цин и взаимодействие с ним как-то плохо на него влияли. Конец фразы он пробормотал уже менее уверенно: — …в общем, то, что ты планируешь делать. Му Цин издал смешок, продолжая ласкать кожу Фэн Синя, заставляя кровь в его жилах буквально кипеть. Его ногти скользнули по бокам Фэн Синя, царапая так, чтоб потом остались едва заметные, но следы. Фэн Синь издал тихое рычание в знак разочарования и нетерпения. Пьянящий коктейль — смесь удовольствия и беспомощности, сладкий микс напряжения, предвкушения и раздражения — выбивал почву из-под его ног. Он почувствовал, как Му Цин прижался к его спине; жар его тела просачивался через мокрую ткань рубашки. Руки Му Цина опустились ниже, крепко схватили бёдра Фэн Синя, толкая его вперед. Фэн Синь чувствовал явную твёрдость, прижимающуюся к его заднице и показывающую, насколько Му Цин действительно наслаждается ситуацией. Это понимание, а также приятное давление чужого тела, вызвало в Фэн Сине дрожь предвкушения. Его собственное возбуждение росло с каждым мгновением, и член дёрнулся, упираясь в мокрую ткань нижнего белья. Губы Му Цина коснулись уха Фэн Синя, щекоча горячим дыханием. — Знаешь, тебе идёт быть связанным, — с каждым словом голос Му Цина становился ниже, выдавая его нетерпение. Фэн Синь сглотнул. Ему хотелось что-то возразить, но разум его категорически отказывался генерировать едкие колкости прямо сейчас. Темнота и ограниченность движений, красноватое свечение аварийных ламп и влажность одежды обостряли его чувства, делая каждое прикосновение, каждый шёпот более интенсивным. — А теперь… опустись на колени. — Было следующим, что сказал Му Цин. Его слова повисли на несколько секунд в воздухе, заставляя сердце Фэн Синя пропустить удар. То, как Му Цин это сказал, заставило его мозг окончательно капитулировать, отказавшись от всех возможных споров и сопротивления в попытке сохранить остатки гордости, и потушило пыл соперничества. Хрипло пробормотав короткое и ёмкое «бля…», Фэн Синь развернулся лицом к Му Цину и медленно опустился на колени, чувствуя, как колени упёрлись в твёрдый и мокрый пол. Его движения были неуверенными и немного неуклюжими из-за связанных за спиной рук. Му Цин наблюдал за Фэн Синем взглядом острым, как лезвие. Его обсидиановые глаза отражали малиновый свет ламп. Вид Фэн Синя, гордого и уверенного Фэн Синя, стоящего перед ним на коленях, вызвал прилив возбуждения по венам, и Му Цин не смог сдержать самодовольной ухмылки, изогнувшей уголки его губ. Он сделал шаг ближе, встав прямо перед Фэн Синем. — Тебе же тоже это нравится, Фэн Синь, я прав? Просто признай это. — Произнёс он слегка охрипшим от возбуждения голосом. Его промежность теперь оказалась на идеальной высоте, чтобы Фэн Синь мог чувствовать тепло, исходящее от его возбуждения даже сквозь слои одежды. Фэн Синь не ответил: решил не поддаваться на эту провокацию и придержать своё мнение при себе. Подтверждать правоту Му Цина ему не хотелось и спорить тоже. Му Цин наклонился и нежно провел пальцем по линии подбородка Фэн Синя, поднимая его голову вверх. В полумраке они могли видеть только контуры лиц друг друга, подсвеченные красноватым светом. — Хочу, чтобы ты отсосал мне, как в ту ночь на корпоративе в честь нового года, — сказал он прямо, расстёгивая штаны другой рукой, и звук застёжки-молнии прозвучал слишком громко в тишине комнаты. У Фэн Синя перехватило дыхание от его слов и действий, а места в его собственных штанах, кажется, стало ещё меньше. Проклятый корпоратив действительно был событием, которое могло бы смело войти в анналы их общей истории, а также личной истории Фэн Синя — ведь в ту ночь он впервые делал минет другому чуваку. Му Цин тем временем освободил свой член, полностью твёрдый и жаждущий внимания. Кончик уже блестел от предэякулята, и он дразняще провел им по губам Фэн Синя. — Открой. Его голос был пронизан нетерпением, а тело дрожало от желания. Губы Фэн Синя без протеста разомкнулись, его язык высунулся, чтобы попробовать солёный предэякулят. Особый вкус Му Цина, смешанный с ароматом его возбуждения, захлестнул чувства Фэн Синя, и он ощутил, что хочет большего. С каких пор ему вообще начало нравиться сосать члены? Или дело было в Му Цине? Фэн Синь старался не задаваться столь глубокими вопросами. Взяв член Му Цина в рот, он начал медленно сосать; его язык кружился вокруг чувствительной головки, а его руки, связанные за спиной, заставляли его ещё больше чувствовать себя во власти Му Цина. И это ощущение странно опьяняло, настолько, что он полностью забыл о том, что они находятся в офисе. Му Цин застонал, его пальцы зарылись в мокрые волосы Фэн Синя, сжимая их ровно настолько, чтобы контролировать темп, но не причинять дискомфорт. — Ах, да, вот так, — прошипел он сквозь стиснутые зубы, медленно двигая бёдрами вперёд и назад, наслаждаясь теплом и влажностью рта Фэн Синя вокруг его возбуждения. Губы Фэн Синя идеально растянулись вокруг его ствола, и каждое посасывание, каждое покачивание его головы вызывало дрожь по спине Му Цина. — Боги, ты так хорошо справляешься, — пробормотал Му Цин. Обычное высокомерие в его голосе теперь смешивалось с неоспоримым удовольствием, которое доставлял ему Фэн Синь. По мере того, как толчки Му Цина набирали ритм, возбуждение Фэн Синя росло, его собственный член натягивался на ткань мокрых брюк. В любое другое время ситуация показалась бы Фэн Синю унизительной, однако прямо сейчас она зажигала внутри него огонь, который он не мог отрицать. Его стоны и вздохи вибрировали на члене Му Цина, усиливая удовольствие, пока Му Цин продолжал направлять голову Фэн Синя, трахая его рот с возрастающим рвением. Симфония их общих вздохов наполнила тёмную комнату, смешиваясь с мягкими влажными звуками. Му Цин сжал волосы Фэн Синя чуть сильнее — явный признак приближающейся кульминации. Жар, накопившийся в его пояснице, достиг точки кипения, дыхание вырывалось резкими, прерывистыми вздохами. Фэн Синь почувствовал солёный привкус предэякулята, более обильно вытекающего из щели, и удвоил свои усилия: он сильнее втягивал щёки, стараясь увеличить приятную стимуляцию, а его язык дразнил чувствительную уздечку, желая подвести Му Цина к краю и через него. Му Цин, потерявшись в глубине интенсивных ощущений, начал активнее толкаться навстречу рту Фэн Синя; его колени слегка дрожали от напряжения, пока он гнался за собственным освобождением. — Чёрт, я близко… — простонал он; слова едва сорвались с губ, прежде чем он почувствовал знакомое ощущение падения в бездну, напряжение лопнуло, словно натянутая до предела струна. Му Цин издал сдавленный стон, чувствуя, как его захлестнула волна оргазма, слишком интенсивная, чтобы сдерживать её хоть на мгновение дольше. Его член пульсировал, когда он выплеснул горячую, вязкую порцию спермы в рот Фэн Синя. Фэн Синь не отстранился: полный решимости продлить удовольствие Му Цина, он продолжал интенсивно сосать, сглатывая горячую, солёную жидкость, дополнительно стимулируя дёргающуюся длину Му Цина. Его собственная эрекция была болезненно твёрдой и отчаянно требовала прикосновений, но он не обращал на это внимания. Когда дыхание Му Цина постепенно выровнялось, он осторожно отстранился, и его член соскользнул с губ Фэн Синя с влажным звуком. Он посмотрел вниз, на Фэн Синя, жалея, что не может рассмотреть его лицо, которое сейчас, возможно, не уступает по красоте тем ощущениям, которые он только что испытал. — Чёрт, Фэн Синь, ты действительно знаешь, как использовать свой рот. А я-то думал, что ты можешь только кричать им на людей, — сказал Му Цин; его голос всё ещё дрожал от силы кульминации. Он протянул одну руку, и его пальцы коснулись щеки Фэн Синя с удивительной нежностью. Второй рукой он заправил свой член обратно под ткань белья и неуклюже принялся застёгивать молнию штанов. — Заткнись, — хрипло ответил Фэн Синь. Несмотря на посыл в его слове, голос звучал мягко. Посторгазмическое свечение Му Цина странным образом распространялось и на него. Неуклюже Фэн Синь поднялся на ноги, чувствуя, как затекли его колени от недолгого, но неудобного контакта с полом. Однако не успел он подняться, как Му Цин обвил его талию руками, притянул ближе и захватил губы в поцелуе. Да, такие необычные моменты нежности периодически накатывали на него после секса, и это, кажется, заставляло их обоих ненадолго забыть о том, что они заклятые любовники, и представить себя обычной ласковой парочкой влюблённых. Однако поцелуй разорвался, и иллюзия момента рассеялась. — Дай я тебя развяжу. Ты же не хочешь вечно так ходить. Хотя, если спросишь меня, я не против. — В голос Му Цина вернулось его прежнее самодовольное высокомерие, хоть и смягчённое тенью пережитого блаженства. — Развязывай живее, мои руки уже чешутся, чтобы тебя придушить, — Фэн Синь парировал по инерции, подставляя запястья Му Цину. Му Цин издал тихий цокающий звук и, как думал Фэн Синь, закатил глаза, а его пальцы коснулись галстука на запястьях Фэн Синя, развязывая узел. Чёрт, Фэн Синь так хорошо знал Му Цина, что мог представить его лицо и невербальные жесты, даже не смотря на него. Иногда Фэн Синь думал о том, что это нездоровое дерьмо, но ничего не мог с этим поделать. Как писал Сунь-цзы: «Знай своего врага». Он просто хорошо знает Му Цина, ведь они соперники, — так успокаивал себя Фэн Синь. Вернув рукам свободу движения, Фэн Синь растёр запястья — несмотря на мягкость ткани галстука, его руки всё равно немного затекли. Му Цин наблюдал за его движениями с задумчивым выражением лица. Он знал, что в темноте Фэн Синь не может разглядеть его, поэтому позволил себе на несколько мгновений погрузиться в свои мысли. А мыслей у него было немало. Фэн Синь не сразу заметил, что повисла тишина, но когда заметил, почувствовал себя странно неловко, не понимая, что делать дальше. Его собственное возбуждение всё ещё было очевидным и болезненно пульсировало в штанах, но просить о чём-то Му Цина он не желал, продолжать дебаты и спорить настроения тоже больше не было. Они по-прежнему были заперты во тьме, мокрые и постепенно начинающие замерзать. Ещё и Му Цин подозрительно притих. Неужели действительно последовал прошлым советам Фэн Синя и «заткнулся»? Му Цин словно почувствовал невысказанные мысли Фэн Синя и прервал молчание. — Хочешь ответную услугу? — он произнёс это будничным тоном, словно предложил коллеге помочь с решением задачи. Фэн Синь задумался. Хочет ли он? Хочет, но… однако, что это за «но» он не успел придумать, потому что с тихим жужжащим звуком включились лампы. Внезапная вспышка света застала их обоих врасплох — они растерянно моргали, пока их глаза привыкали к перемене освещения. Флуоресценция резко контрастировала с тусклой, окрашенной в красный цвет атмосферой, к которой они уже привыкли, и какое-то время они просто стояли и смотрели друг на друга. Внезапный переход от интимной темноты к стерильному освещению офиса был похож на холодный душ. Глаза Му Цина слегка сузились, а губы сжались в тонкую полоску от раздражения. Он мог видеть противоречивое выражение лица Фэн Синя — черты его лица были напряженны от невысвобожденной физической потребности. — Что ж, боги, кажется, решили за тебя. Как жаль, — усмехнулся Му Цин. Его обычное высокомерное поведение вернулось, как будто перерыва на чистую страсть никогда и не было. Он поправил пиджак и штаны, затем кое-как собрал волосы на затылке, пытаясь вернуть себе хоть какое-то подобие своего обычного, сдержанного состояния. Взгляд Фэн Синя стал острее, в нём была смесь раздражения и досады из-за давящего возбуждения, пока он поправлял свою одежду. Чёрт, теперь придётся игнорировать эрекцию или искать освобождения самостоятельно, спрятавшись в туалете. Какой позор! — Мне и не нужна была твоя ответная «услуга», — проворчал Фэн Синь. Му Цин усмехнулся низким соблазнительным звуком: — Не лги, Фэн Синь. Нужна. И мы с тобой оба знаем, что ты подумаешь об этом ещё раз, когда спрячешься в уборной, обхватив рукой свой… Электронный замок на двери издал звук, сигнализируя, что двери теперь работоспособны. Му Цин оборвал себя: момент для непристойных шуток теперь был неподходящим, поскольку их могли прервать в любую секунду. А позволить себе упасть в грязь лицом дорожащий своей репутацией Му Цин не мог. Он поднял бровь, глядя на Фэн Синя, и между ними повис молчаливый вопрос: что теперь? Фэн Синь встретился с ним взглядом в молчаливом понимании. — Нам нужно разобраться с мокрой одеждой и потом вернуться к работе, — пробормотал он, но в его голосе слышались нотки сожаления. Они оба знали, что им нужно играть роли, носить маски и поддерживать видимость профессионального соперничества, к которому они оба слишком привыкли, чтобы отказаться от него. Му Цин кивнул, но, помолчав мгновение, тихо произнёс: — В следующий раз я верну должок, — его голос смягчился на секунду, а слова прозвучали как обещание. Следующий раз… Да, «следующий раз» в их странных отношениях, как правило, всегда наступал. Через несколько дней, неделю или даже месяц, но их снова и снова сводило это безумное притяжение, с которым, кажется, ни один из них не мог ничего поделать. Но может ли быть так, что однажды «следующий раз» не наступит? Может ли быть так, что однажды они просто разойдутся после очередного спонтанного траха и больше не встретятся снова? Фэн Синь с тяжёлым сердцем признался себе, что ему бы этого не хотелось. Когда дверь наконец распахнулась, Му Цин бросил на Фэн Синя последний многозначительный взгляд — обещание или угрозу, было трудно сказать. Этот взгляд говорил, что это не конец, что их опасная игра ещё далека от финала. Фэн Синь кивнул, выйдя из комнаты в коридор; в его голове уже метались мысли о поездке домой для смены одежды, об отчётах и встречах. Да, сейчас перед ним стояло много задач, но в следующей раз… В следующий раз, когда они с Му Цином снова окажутся в каком-нибудь тёмном углу, пустой комнате или на заднем сидении автомобиля, он, возможно, и скажет ему, что хочет, чтобы все эти «следующие разы» никогда не заканчивались. Или, может, оставит этот секрет при себе навсегда. Как знать.