***
Прошло уже больше недели после того, как Вова помог и проводил Туркину до ее дома. За все это время они смогли увидеться только один раз…***
Был вечер пятницы. Анабела только недавно вернулась со школы в сопровождении Вахита, который был отправлен старшим Суворовым. После той ситуации с незнакомцем Вова — когда смог придти в состояние после встречи с младшей Туркиной — рассказал все Зиме с Турбо. Валера тогда знатно вспылил из-за того, что сестра промолчала об этом, но быстро остыл. Не мог долго злиться на единственного родного человека. Однако теперь девушку не оставляли одну, когда темнело на улице. Ей даже казалось, что парни по расписанию к ней ходят. Ровно за полчаса до окончания рабочего дня кто-то — Валера или Вахит — стоял около входа в школу и ждал ее, а затем провожал до дома. Анабела писала план занятий на следующую неделю, когда в дверь позвонили. Тяжело вздохнув, девушка направилась ко входу в квартиру. Не смотря в глазок, Туркина распахнула дверь. Взгляд упал вниз, где на коврике лежал букет из белых тюльпанов. Девушка медленно опустилась на корточки и взяла в руки букет, вдыхая аромат цветов. Дня не проходило, чтобы вечером она не находила тюльпанов под своей дверью вместе с короткой запиской. На листке бумаги Вова обычно писал ей о том, как скучает по ней и проводит эти дни «в страшных муках от долгой разлуки». Иногда Суворов рассказывал какие-то истории, случившиеся с ним за эти дни, заставляя девушку перечитывать строчки, выведенные аккуратным почерком, по несколько раз за день и каждый раз улыбаться. Все записки Туркина складывала себе в ящик и бережно хранила, как юная влюбленная школьница. А куча букетов стояли по всей комнате, радуя по утрам и навевая воспоминания о нем. Анабела все чаще ловила себя на мысли, что старший Суворов стал занимать отдельное место в ее голове и душе. Все чаще она думала о том, где он, что с ним, все ли с ним в порядке. Засыпая, думала о нем. Просыпаясь, думала о нем. Сидя на скучных уроках, думала о нем. Иногда даже не замечала, как подолгу могла смотреть в одну точку, представляя его образ в голове. Залюбовавшись цветами, девушка не заметила, как внизу лестницы возник высокий силуэт. Туркина вернулась в реальный мир, только когда в подъезде раздался теперь до боли полюбившийся голос. — Привет, красотка! — послышалось со стороны. На лице возникла счастливая улыбка, а глаза засияли, когда девушка, повернула голову в сторону звука и увидела его. — Вова! — радостно воскликнула Анабела, быстро поднявшись на ноги. Не отдавая отчета в своих действиях, девушка быстро побежала вниз по лестнице навстречу парню, наплевав на то, что у нее ничего не было на ногах — она побежала к нему абсолютно босая, держа в одной руке белые тюльпаны. Адидас широко растравил руки, готовый обнимать девушку. Когда осталась всего одна ступенька до Суворова, Туркина бросилась ему на шею, крепко прижимаясь к нему. Вова крепко обнял в ответ Анабелу за талию, отрывая ее от холодного бетона, и начал кружить ее вокруг своей оси по лестничной площадке, не позволяя упасть. Девушка заливисто рассмеялась, когда не почувствовала под ногами твердой поверхности, и начала дергать ногами от неожиданного действия со стороны парня. — Поставь! Поставь меня, Вов! — хлопая по куртке Суворова, визжала Туркина. Голова уже кружилась от быстрых вращений вокруг себя. Через пару секунд Владимир все же решил сжалиться над орущей девушкой и посадил ее на подоконник, чуть не сбив два горшка с цветами. Руками Суворов уперся с двух сторон от ног девушки, перекрывая доступ к выходу. — Соскучилась, красотка? — ухмыляясь, спросил Вова, внимательно рассматривая миловидные черты лица Анабелы. Он по ней сильно скучал. Дела группировки не давали вырваться на волю, чтобы просто прогуляться с Туркиной или сходить с ней куда-то, а думать все время о ней без возможности обнять, дотронуться, подшутить над чем-то и просто смотреть на нее, не говоря — сущая истинная мука для него. Уж сильно младшая сестра лучшего друга запала ему в душу и не хотела оставлять его мысли никогда. — Хм… — Анабела сделала вид будто в действительности задумалась над этим «трудным вопросом», пока на языке крутился единственный правдивый ответ: «да!». — Подарки твои не дали заскучать, а так уже наверняка со скуки зачахла бы в одиночестве в своей квартире, — театрально надув губы, произнесла девушка, заглядывая в карие глаза Суворова. Все таки она сильно по нему скучала. Даже очень сильно. Трудно было не сорваться к Валере с просьбой отвести ее к Вове, но Анабела сдерживала себя — не хотела пугать брата раньше времени. Не хватало его рядом. Чтобы он просто был хотя бы с ней. — Ну-у-у, пойдешь тогда со мной в кино, красотка? — приблизившись к лицу девушки, спросил Вова. Краем глаза заметил, как щеки девушки вновь залились румянцем. Ему это даже нравилось — смотреть на нее смущенную. Была в такие моменты слишком мила, чтоб отрицать это. — Когда?.. — тихо поинтересовалась Туркина, тщетно пытаясь скрыть раскрасневшиеся щеки от пристального взгляда Суворова. Казалось, она сможет привыкнуть к его выходкам, но нет. На каждое его повторяющееся раз за разом действие девушка реагировала одинаково — просто заливалась краской до кончиков ушей. — Прям сейчас, — спокойно ответил Адидас, невинно пожав плечи. — Мне собраться надо еще! Минимум за день предупреждать надо, — возмущенно воскликнула Туркина, смотря на довольное лицо парня. — Что улыбаешься то? Дурак… — Может я и дурак, но в кино ты со мной сходишь! — Суворов резко взял Анабелу на руки и понес в ее квартиру. — Эй, ты что делаешь то? — Пол холодный — простудишься, а лечить из нас двоих должна ты меня раз уж начала. Тем более мне Турбо потом голову за тебя открутит, — спокойно объяснил Вова, пока нес девушку по лестнице. Поставив ее на теплый ковер, постеленный в коридоре квартиры, Суворов прежде убедился, что Туркина твердо стоит на ногах, не шатаясь, а затем отпустил ее. — Подожди меня 10 минут, я постараюсь побыстрей! — крикнула ему девушка, которая в ту же секунду кинулась в комнату собираться. — Тебя хоть всю вечность буду ждать, красотка! — громко крикнул Суворов в след убегающей Туркиной. И хорошо, что он тогда не видел раскрасневшуюся вновь девушку. Влетев пулей в комнату, Анабела быстро поставила цветы в вазу и начала рыться в шкафу, пытаясь найти что-то подходящее для похода в кино. В глаза бросилась джинсовая юбка чуть выше коленей и голубой вязаный свитер без горла на размер больше. Спустя 5 минут девушка уже оценивающая разглядывала себя в зеркале. Кудрявые волосы были распущены, ресницы и губы слегка подкрашены, а наряд сидел на девушке, как влитой. Полностью удовлетворенная своим внешним видом, Анабела вышла в коридор к Вове, который дожидался ее в дверях, скучающе разглядывая все вокруг. Боковым зрением увидев вошедшую Туркину, Суворов быстро выпрямился и оглядел ее с ног до головы. Она была слишком прекрасной для простого похода в кино. Вова на несколько секунд забыл, как нужно правильно дышать и думать. Все мысли из головы словно в одну секунду просто испарились по щелку пальцев, а сердце остановилось, стоило ей лишь посмотреть на него так. Так стеснительно, так нежно и так красиво. — Ну как я?.. — прошептала Анабела, смотря исподлобья на парня. Девушка сама не понимала, как она застеснялась под внимательным взглядом Суворова. Она просто стояла перед ним, заламывая пальцы за спиной, и ждала, пока он хоть что-то скажет ей. — Ты великолепна… Красотка… — восхищенно произнес Владимир, заглядывая в синие глаза Туркиной. Это единственное, что он смог ей сказать. Ему бы просто не хватило слов, чтобы описать, как она сейчас выглядит. Не просто «великолепно», а «неземная красота, обезоруживающая любого». Да даже этих слов не хватает, чтоб описать насколько она красивая. Не только сейчас. Всегда. Ответом парню послужила лишь скромная улыбка, появившаяся на лице девушки. Медленным шагом она подошла к вешалке, где висело ее пальто и быстрым движением накинула его на себя. Надев сапоги на небольшом каблуке, девушка еще раз посмотрела в зеркало и выбежала на лестничную площадку, где ее уже ждал Вова. Суворов вместе с Туркиной молча вышли из подъезда. Когда Владимир, как истинный джентельмен, открыл Анабеле дверь, она вспомнила, что хотела сказать ему на счет постоянных цветов под дверь. — К слову, перестань мне уже тюльпаны каждый день присылать. У меня так комнаты не хватит, так ты еще и на меня все свои деньги потратишь, — спокойно сказала Анабела, в упор смотря на старшего Суворова. — Не забивай свою красивую голову всякими ненужными тебе проблемами, — приблизившись к девушке, Вова постучал пальцем по лбу Туркиной, словно поучал ему чему-то. Хотя так и было, кажется. — Своей даме можно и все цветы в мире подарить, а если это дама — ты, то я хоть без отдыха работать буду, но без цветов тебя не оставлю. Никогда. Девушка лишь молчала на такую пламенную речь Суворова. Она боялась возразить ему что-то. Своей даме. Обычное словосочетание засело в эту секунду в голове и не хотело никак уходить от туда. Щеки снова запылали, и Анабела была готова молиться на того человека, кто ремонтирует уличные фонари уже третий день подряд. Хотя бы Вова опять не будет зазнаваться, что вновь смутил ее. — Хорошо, уговорил. Пошли уже в кино, а то не успеем… — стараясь унять дрожащий голос, сказала Туркина и мягко улыбнулась, когда Вова вежливо подставил ей локоть. — Како-о-ой джентельмен, — не сдержавшись, протянула девушка, беря Суворова за руку. — Это я еще все свои манеры вам не показал, красотка. — Уже страшно становится от таких заявлений…***
На дворе уже давно стемнело, а свет в квартире Туркиной до сих пор горел. Анабела уже около часа ждала свою школьную подругу. После 11 класса их пути разошлись — одна пошла в педагогический, а другая отправилась в медицинский — однако девушки и по сей день поддерживали связь. Созванивались, встречались по выходным, если выпадала такая возможность. И сегодня такая возможность появилась. Школу посадили на недельный карантин — за последние два дня многие ученики из всех параллелей заболели, поэтому во избежании распространения болезни директор закрыл школу. А у Наташи — подруги Анабелы — выдался свободный вечер, когда не было ночной смены. Туркиной хотелось наконец-то встретиться с Рудаковой, обсудить все, что произошло за последние дни с ними. И рассказать все, что случилось с Анабелой. А рассказов много скопилось. Начиная от той первой встречи с Вовой и заканчивая личными чувствами. Отрицать то, что она начала что-то испытывать к нему — невероятно глупо, а свято верить в то, что они просто друзья после всего — еще глупее. Но и влюбиться за такой короткий срок она не могла, наверное… В дверь раздался долгий звонок, который заставил девушку вынырнуть из своих мыслей. Анабела сорвалась с места и кинулась открывать ее, пытаясь успеть как можно быстрее. Через пару секунд Туркина уже крепко прижимала к себе кудрявую блондинку, смеясь вместе с ней. — Божечки, я так рада тебя видеть, дорогая! — радостно крикнула Наташа, закрывая за собой дверь и заходя в квартиру. — А я то как тебя, милая! Столько нужно с тобой обсудить, — помогая снять верхнюю одежду подруге, ответила ей Анабела.***
На часах уже было двенадцать часов ночи, а разговоры все не утихали. Девушки за это время смеялись, плакали, испачкали всю кухню в муке — пока готовили печенье — и просто веселились. Казалось, ничего не разрушит такой веселый миг в их трудной жизни. В коридоре зазвонил телефон, и через пару секунд Анабела подошла к нему, смеясь после очередной шутки от Наташи. — Анабела Туркина. Слушаю вас, — весело сказала девушка, взяв в руку трубку телефона. — Привет, красотка… — раздался родной голос Вовы на другом конце провода. Улыбка на лице Туркиной стала только шире, когда она услышала его. Только что-то в его голосе ее все же напрягло. Не было той прежней жизнерадостности, осталось какая-то грусть и равнодушие. — Тут это… Была драка с Хади Такташем… И Валера… — Что с ним?! — испугано вскрикнула Анабела, услышав имя брата. Вариантов не было — ничего хорошего ждать не надо было. Либо избит, либо… Либо мертв. Лишь мысль об этом заставила ноги подкоситься, а голова начала резко кружиться так, что девушке пришлось схватиться за тумбу. — Вова, что с ним?.. — уже тише прошептала Анабела, когда не услышала ответа с той стороны. — Приезжай к нам, адрес Марата же знаешь? — раздался спокойный голос Суворова. — Знаю, — у каждого классного руководителя должна была быть записная книжка с основными данными про ученика. — Ждем тебя тогда, Вахит встретит тебя у нашего подъезда, — разговор закончился. Девушка даже не смогла положить трубку телефона. Она упала на тумбочку рядом с аппаратом, создавая грохот по всей квартире. Руки начали трястись, а мысли в голове перемешались. Дыхание пропало. Анабела тщательно пыталась глотать воздух ртом. Она опустилась на пол, держась за деревянную поверхность тумбы. — Анабел? Ты куда пропала, милая? — раздался голос Наташи, а темноволосая кажется даже не слышала его. Перед глазами возник образ мертвого брата, который она пыталась всеми силами отогнать, но получалось плохо. Тревога захватила ее с новой силой. — Анабела! — вскрикнула белокурая, упав на колени рядом с подругой. Взяв в руки ее лицо, Рудакова взволновано посмотрела в глаза Туркиной, пытаясь привести ее в чувство. — Там Валера… Мне надо… Мне надо ехать к нему… — бессвязно бормотала девушка, смотря на подругу. Наташа поняла ее тогда быстрее, чем когда либо. Через пять минут они уже сидели в машине какого-то незнакомого мужчины, который согласился подвезти их. Наташа быстро листала небольшой блокнот Анабелы, быстро ища адрес Суворовых. Девушка настояла, чтобы поехать вместе с подругой, так как Туркина не в состоянии была адекватно мыслить даже.***
Через 15 минут машина уже подъехала к нужному дому. Наташа, отдав мужчине около рубля за помощь, помогла подруге выйти из машины и, убедившись, что она дошла до нужного ей подъезда, ушла в больницу — вдруг помощь кому-то там понадобится. Анабела же, как только захлопнулась дверь автомобиля, быстро побежала в ту сторону дома, где маячила фигура лучшего друга. — Вахит! — громко воскликнула Туркина, подбегая к парню. Тот, как только услышал знакомый голос, ринулся навстречу девушке. Анабела крепко обняла приблизившегося парня и внимательно рассмотрела его лицо. На скулах было видно несколько ран, а через щеку был аккуратный порез будто от ножа. — Ты как? — Порядок, — коротко отозвался Зима. — Где Валера?.. — голос предательски задрожал, когда девушка упомянула имя брата. — Пошли, — взяв крепко за руку подругу, Вахит быстро повел ее на третий этаж дома, торопясь все быстрее с каждым шагом. Сам понимал, как важно ей знать, что с Туркиным все хорошо. Да и сам хотел убедиться, что с ним все в порядке. За считанные минуты положение может круто поменяться. Парень с девушкой довольной быстро достигнули квартиры. Дверь была нараспашку. В коридоре стояла темноволосая женщина, которая нервно теребила ворот своей рубашки и с кем-то разговаривала из зала. Анабела быстро вспоминала маму Марата — часто видела ее в школе. Зайдя в квартиру, Туркина смогла лишь кивнуть Диляре, а та ответила ей тем же. Девушка даже не сняла пальто, когда зашла в зал — сейчас ей было не до этого. Было важнее всего сейчас увидеть брата. Очутившись в просторной комнате, Анабела сначала увидела двух незнакомых ей парней. На вид обоим было по 16-17 лет. Затем в глаза бросились Вова и Марат, которые сидели в двух креслах около дивана, а на диване тем временем лежал… — Валера… — прохрипела темноволосая. Глаза заслезились, когда она увидела брата. Он лежал весь в крови, без сознания, одна рука безвольно свисала вниз. Отсюда она даже не могла увидеть дышит ли он. — Валера! — громче вскрикнула Туркина, ринувшись через всю комнату к телу брата. Крепкие руки остановили ее на полпути, не давая двинуться дальше. Девушка сама вцепилась в запястьях парня, стараясь не упасть от накатывавший усталости вперемешку с болью. Она просыпалась глубоко в груди, медленно разливаясь по всему телу, отравляя каждую его клеточку. Из глаз уже не сдерживаясь, катились прозрачные слезы и не давали Анабеле увидеть все, что происходит вокруг нее. — Тихо, тихо… Он живой. Слышишь меня, красотка? Валера живой… — тихо шептал Вова, нежно гладя Туркину по волосам. Он и представить не мог какого ей сейчас. Сам не знает, как бы пережил, случилось бы это с его Маратом. Суворов крепко обнял девушку, продолжая шептать ей на ухо одно и тоже и гладить по голове. — Валера… — охрипшим голосом тихо сказала Анабела, а затем погрузилась в необъятную темноту.***
Очнулась она уже на мягком диване. Пальто уже на ней не было, кто-то видимо снял его, чтобы ей было более удобно. Рядом с ней кто-то тихо переговаривался, иногда были слышны громкие крики, которые заставляли голову раскалываться. Женская рука легла ей на макушку, мягко перебирая ее волосы и трогая ее лоб. Девушка слегка приоткрыла глаза, стараясь рассмотреть кто был вокруг нее. Рядом с ней сидела Диляра, а пацаны сидели все там же, где и раньше. Анабела вымучено простонала, поднимаясь с мышкой поверхности дивана. — Ох, Анабела! Держи воды, — тут же встрепенулась Суворова, подавая темноволосой стакан с прозрачной жидкостью. Рядом тут же оказался Вахит вместе с Маратом. — Ты как, Анабел? — спросил Зима, заглядывая в равнодушные глаза девушки. Сейчас они были пустые. Нельзя было понять по глазам, что чувствует девушка — она просто не чувствовала сейчас ничего. Синие глаза пристально наблюдали за недвижущимся телом брата напротив. Так и не очнулся… В глазах снова потемнело, а Туркина даже не придала этому особого значения. Всего за долю секунду в груди вместо предыдущей грусти появилась необъяснимая злость, которая подобно вирусу быстро распространялась по ее ослабевшему телу. Анабела стала дышать в два раза чаще, когда в ее голове появилась одна простая мысль. Убью того, кто сделал это с ним… — Кто с ним это сделал? — холодно отчеканила Туркина, не обращая внимание на окружающих. — Серый, который к тебе докапывался недавно. Турбо, как только его заметил среди остальных, так бросился на него, как собака, — не раздумывая, ответил ей Марат за, что получил подзатыльник от Вахита. — За что? — Зима покрутил у виска, намекая на то, что младший Суворов в край уже мозгов лишился и речь свою явно не контролирует. На лице Туркиной от чего-то возникла ухмылка. Желание убить его возросло в стократ, не смотря на последствия. В этот момент в комнату вошел Вова. Парень хотел что-то сказать пацанам, но, когда увидел сидящую на диване девушку, быстро подошел и присел перед ней на корточки. — Ты как? — мягко поинтересовался Суворов, нежно сжимая руку Туркиной, что заметили окружающие — Диляра и Вахит — пока Марат в этот момент думал совершенно о другом. — Все хорошо… — тихо шепнула девушка, смотря в карие глаза Владимира. Хотелось закричать, что ничего не хорошо! Что все плохо! А она даже этого не могла, просто сидела и смотрела на него, пытаясь найти хоть что-то в его глазах. Пыталась найти поддержку, заботу, намек на то, что он не бросит ее. И находила это. Захотелось броситься к нему и крепко обнять, заплакав на его плече. Чтоб он спрятал ее куда-нибудь от всего этого и вокруг ничего не происходило. А только бы сидели они вдвоем в объятьях другу друга, не смотря ни в какое будущее и ни на кого из людей. Суворов слегка улыбнулся Анабеле и, прогнав младшего брата с дивана, сел рядом с Туркиной, не переставая держать ее за руку. — Короче, пацаны. Хади Такташ девчонку нашу забрал. Где она находится, я узнал. Так что сейчас мы быстро сгоняем за ней, а вы пока за Турбо следите, — Суворов поднялся с дивана и подошел к Валере, осматривая его на наличие улучшений. По его лицу было понятно — улучшениями тут даже и не пахнет. — Диляра, ты не против, если они тут останутся? — повернувшись к мачехе, словно стесняясь, тихо спросил Вова. Пока отец был в командировке — она была главной в доме, поэтому все решения только за ней. Тем более Суворову не хотелось, чтобы она чувствовала себя некомфортно, она достаточно насмотрелась за его бурную молодость. — Конечно, Вов. Оставайтесь сколько надо тут. Только вы сами возвращаетесь побыстрей… — с надеждой сказала женщина, смотря на своего «сына». — Хорошо, — улыбнувшись, сказал Суворов. — Так, со мной Зима и Марат, а… — голос тут же приобрел стальные нотки, когда Вова отвернулся от своей мачехи к пацанам. Не успев закончить свою мысль, он был перебит женским голосом. — И я с вами, — твердо сказала Анабела, встав с дивана. Диляра устало приложила руку ко лбу — остановить она ее не могла. Понимала, что хочет за брата отомстить — сама такая, за Марата и Вову, кажется, всех готова расстрелять. — Нет, т… — распахнув от удивления глаза, начал Суворов, смотря на девушку в упор. Не мог он ей позволить поехать на драку с одной из самых опасных группировок Казани. Кто в здравом уме согласится на такое? Особенно после того, как ее брата чуть не убили эти же. — Если ты не понял, то это было утверждение, а не взаимовыгодное предложения. Обсуждать я его с вами не собираюсь. Я еду с вами. Через пять минут жду около подъезда, — девушку саму пробрала дрожь, когда она услышала свой голос. Настолько он был ненастоящим, не ее. Казалось, что за нее говорит кто-то другой, а не она. — Если с ним хоть что-то случится… — обращаясь к двум оставшимся парням, Туркина кивнула на своего брата. — Клянусь, с каждого по три шкуры спущу за раз, — выходя уже из комнаты холодно произнесла темноволосая и удалилась. Надев свое пальто, Анабела быстро выбежала из квартиры, спускаясь по каменным ступенькам многочисленных лестниц. — И как это понимать? — гневно прорычал сквозь зубы Адидас, сжимая руки в кулаках. Его совершено почему-то не удивила последняя угроза девушки, но вот то что она собирается ехать с ними в самый эпицентр событий — повод задумать о том, чтобы ее к психологу сводить прям сейчас. — Поверь, нам легче Турбо в балетной пачке заставить танцевать, чем ее тут остаться, — похлопав по плечу своему другу, сказал Вахит. Ему самому не нравилось все это. Но поделать с этим и вправду ничего нельзя. Он до сих пор помнил, как в школе 14-летняя Анабела, являющаяся лучшей среди всей параллели, побила их одноклассника на перемене за то, что тот назвал его с Турбой мотальщиками. Учитывая, что это было полной правдой, младшая Туркина все равно не позволила кому-то оскорблять брата и друга. Анабела была невероятно доброй девушкой, но когда дело касалось близких — она становилась посланником преисподний. Про таких людей обычно говорят: «В тихом омуте черти водятся». Вахиту порой казалось, что в омуте Туркиной не черти водились, а демоны зарождались. Так что Вахит не рисковал идти против нее никогда, да и не хотел этого. Анабела становилась такой, только если был повод, а повод был.***
Спустя час четверо людей подъехали к небольшой заброшенной фабрике. Откуда Анабела смогла достать машину — загадка, которую решать парни не осмелились. В пробитых окнах на первом этаже здания горел тусклый свет, показывая что кто-то да есть в этом захолустье. Это подтверждали и громкие голоса, которые были слышны даже на улице. Небольшой процессией все двинулись ко входу, если это можно было так назвать, в убежище хадишевских. Впереди шли два Суворовых, а сзади них Зима вместе с Анабелой. Через пару минут они уже стояли на первом этаже заброшенного завода, где расположилось около 12 человек. Было разведено множество костров, все вокруг веселились, пели, возле них ходили какие-то девушки, помогающие им расслабится. Универсамовских встретили довольно приветливо. — О-о-о-о-о, кого я вижу! — присвистнул один из пацанов, приблизившись к Вове. — А ну-ка! Череп, налей-ка Адидасу! — было видно, что мужчины находится абсолютно не в трезвом состояние, как и большинство других хадишевских. — Че пришел? Драться снова будем или девчонку вашу забр… После этого Туркина больше ничего не слышала — голова отключилась, как только она заметила его среди толпы. Серый сидел рядом с какой-то полуголой женщиной, которая крепко прижималась к нему. Хотелось прямо сейчас сорваться с места и вмазать ему в лицо, чтобы его улыбка пропала навсегда. Хотелось выбить ему пару зубов и переломать парочку костей во всем теле. Анабела не знала сколько она еще так пристально смотрела на него. Кажется даже узнала все, что может ей пригодиться в драке против него,***
Они уже ехали в машине обратно к Суворовым. Марат лежал на коленях у Айгуль, виски сжимали его голову, беспощадно давя на нее — ему знатно досталось в драке. Сама же девушка просто гладила его по макушке. Айгуль было и самой тяжело, и Анабела это видела, но решила не беспокоить девчонку еще сильней, пока они не доберутся до дома. О том, что там могли с ней сделать — даже думать не хотелось. Зима сидел рядом с ними, смотря в окно на проплывающие мимо пейзажи, и пытался восстановиться после драки. Ему тоже тяжело, но жаловаться он не смел — достаточно взрослый, чтоб самому придти в норму без чей-то помощи. На переднем сиденье за рулем сидел Вова. Ему досталось меньше всего в драке. Годы упорных тренировок и два года на войне — научили его многому. Рядом с ним, поджав под себя ноги, как маленький ребенок, и прикрыв глаза, сидела Туркина. На душе было пусто. Она отомстила за брата и теперь ничего не чувствовала. Гнев пропал, исчез, а на грусть слез больше не было. Девушку начинало клонить в сон, глаза медленно слипались, а в голове продолжал крутиться только одна мысль. Что сейчас с Валерой?..