Ангел или демон

Ева. Я зло вздыхаю и бросаю на землю возле машины тяжеленный рюкзак с экипировкой, он плюхается вниз с глухим стуком, и Соуп оборачивается, удивленно приподнимая брови. Я отвожу от лица пряди длинных пшеничных волос, которые неприятно липнут к разгоряченной коже. Закатываю глаза и хмурю брови, и на его лице расплывается довольная ухмылка, когда он говорит: - Ты сейчас похожа на злого мышонка, Ева. - Нет. Я сейчас похожа на мышонка, готового задушить одного самодовольного лейтенанта собственными руками. А потом воскресить его и еще раз задушить, и закопать так глубоко, чтобы даже став живым трупом, он не смог вылезти на свет божий. - бросаю я недовольно, и Джонни смеется своим бархатистым смехом, от которого внутри меня проходит вибрация. Он подходит ко мне и подхватывает рюкзак одной рукой так, словно тот весит не больше пушинки. - Давай помогу, - говорит он, и я благодарно улыбаюсь. Все таки МакТавиш ангел во плоти, милое доброе солнышко, которому под силу легко смягчить мое раздражение. - Почему только мы должны таскать экипировку, что за эксплуатация я не пойму? - возмущаюсь я и слышу за спиной низкий хриплый голос, заставляющий мое тело мгновенно покрыться ледяными мурашками. - Потому что я так сказал, капрал Граймс. У вас по этому поводу возражения? Вот же черт, лейтенант Райли собственной персоной, и сколько же он успел услышать? Ну почему блин я никогда не умею держать язык за зубами, теперь не я его задушу, а он прикопает меня где-нибудь в лесу под березкой. Я бросаю взгляд на Джонни и вижу, как он еле сдерживает смех, смотря на мое паникующее лицо. Конечно, ему хорошо, они с лейтенантом друзья, а я так, рядовой солдат, даром что лучший снайпер в команде, все равно для Райли я особой ценности не представляю. - Я не слышу ответа, капрал. - зудит над ухом раздраженный голос Призрака, и я таращу глаза на Джонни, показывая ему, что если он не перестанет хихикать, то ляжет в могилу вместе со мной, а потом отвечаю, стараясь, чтобы мой голос звучал на сто процентов спокойно. - Никак нет, сэр. У меня нет никаких возражений по этому поводу. - Отлично, капрал. Тогда продолжайте работать и постарайтесь справиться до вечера. - Райли обходит меня и смеривает тяжелым взглядом из-под своей балаклавы, от которого я поеживаюсь, как впрочем и всегда. - Есть, сэр. - отвечаю я и облегченно вздыхаю, когда он оборачивается и заходит в дом, оставляя нас с Соупом одних. Я подхватываю разгрузки и тащу их внутрь, пока Джонни ржет за спиной. Не могу поверить, что придется сутки провести в тесном обществе этих двоих. Потому что я вообще не думала, что Призрак захочет взять меня на эту миссию. Зачем снайпер на разведывательной операции, которая в основном будет состоять из наблюдения? Но вечно хмурый лейтенант, в кои-то веки снизойдя до объяснений, сказал, что ему нужны универсальные боевые единицы, и приказал готовиться к отъезду. Странно вообще-то, он постоянно таскает меня на все выездные миссии, как будто это не я раздражаю его до чертиков. Может быть он просто задался целью поскорее угробить меня и избавиться таким образом от моего присутствия? Как бы то ни было, мы прибыли в город поблизости от объекта и заселились в служебный дом на окраине, чтобы переночевать и следующим вечером приступить к выполнению задания. И первое, что сделал невыносимый лейтенант, это заставил нас с Джонни таскать вещи из машины в дом, а сам наверняка наблюдал с попкорном в руках и самодовольной ухмылкой за тем, как я тут потом обливаюсь. Ну точно демон, который поднялся из преисподней, чтобы превратить мою жизнь в ад. Бросаю в прихожей последнюю сумку и вижу через дверной проем Саймона, который расслаблено сидит на диване, закинув руку на спинку. Даже через плотную ткань куртки видно мощный бицепс, и я сглатываю, пытаясь смочить пересохшее горло, потому что как бы меня не раздражал Райли, я могу признать, что он настолько привлекателен, что у меня колени поджимаются, когда я смотрю на его накачанную фигуру. Даже несмотря на то, что я никогда не видела его лица, которое он скрывает под балаклавой или маской в виде черепа, и это если честно придает ему еще больше загадочно мрачной сексуальности. Но правда в том, что я никогда не решусь не то что пофлиртовать с ним, но и даже улыбнуться в его сторону, потому что от него всегда веет настолько холодно-пугающей жутью, что хочется просто упасть сразу в обморок и лежать так спокойно, пока не пройдет по крайней мере столетие. И это я еще можно сказать привыкла к нему, как-никак почти год работаем в одной команде. Я отвожу взгляд от лейтенанта, которого кажется совсем не интересует, что творится вокруг него, и захожу на кухню, где уже гремит чем-то Джонни. На моих губах расплывается улыбка, когда я вижу МакТавиша, роющегося в холодильнике и достающего на стол овощи, яйца и бекон. Да, вдобавок ко всем своим положительно-идеальным качествам, он еще и любит готовить, и делает это так великолепно, что я готова проглотить все вместе с языком, когда выпадает возможность попробовать что-то из его блюд. Джонни видит меня, и вокруг его серых, словно грозовое небо, глаз собираются лучики морщинок, когда он улыбается так тепло, что внутри у меня трепещут крыльями все виды бабочек на свете. - Проголодалась, Ева? - говорит он, и я прохожусь взглядом по его мускулистому телу, широким плечам, по этому ирокезу на его голове, который как ни странно ему очень идет. - Сейчас что-нибудь приготовлю. - На самом деле, нет, но ты же прекрасно знаешь, Джонни, что от твоей еды я не откажусь никогда, я же не дура. Я усаживаюсь за стол напротив него, уперев локти в столешницу, и положив подбородок на сомкнутые ладони. Всё-таки наблюдать за тем, как мужчина готовит, это отдельный вид кайфа. Тем более такой мужчина как МакТавиш. - Да ладно, Ева, - смеется он. - Сейчас не хочу заморачиваться, поэтому будет просто яичница. Он нарезает бекон с овощами и бросает их на сковородку, вбивая следом яйца, и я вздыхаю. Эх, Джонни... Из твоих рук я бы и кусок картона съела. - Лейтенанта тоже угостишь? - А что, хочешь, чтобы я оставил его голодным за то, что он ведет себя как придурок? - снова смеется Соуп, а я всерьез задумываюсь над такой перспективой, а потом говорю. - Ну нет, голодным он станет еще более злым. - Да куда уж больше. - шепчет мне Джонни, наклонившись над столом и улыбаясь, и я согласно хмыкаю. - Как вы вообще дружите, я не пойму? Он такой жуткий. - Да нет, он не жуткий, он просто... - замирает Соуп на мгновение, явно пытаясь подобрать подходящее слово, но в конце сдается и фыркает. - Ладно, он жуткий. Но он мне как брат. Ева, серьезно, почему бы вам не прекратить эту холодную войну, и не наладить отношения? Легко сказать, думаю я хмуря брови и накручивая на палец прядь волос, пока Джонни ставит передо мной тарелку с едой. - Он меня ненавидит. - наконец выдаю я и вижу, как МакТавиш смотрит на меня как на дурочку. - Не правда. - Нет, правда. Джонни, не спорь. Он постоянно придирается, гоняет меня на полигоне до посинения, отчитывает по любому поводу. - беру вилку, подцепляя кусок яичницы и блаженно щурюсь, замечая, как Соуп поджимает губы, недовольный моим упрямством, но потом расслабляется и улыбается краем рта, всё-таки он не может долго раздражаться или злиться. - Ну как, вкусно? - спрашивает он меня, смотря на мое довольное лицо. - Великолепно, как и всегда. - я доедаю, и Джонни тянется ко мне, чтобы забрать тарелку, но я отодвигаю ее в сторону. - Ты готовишь, я убираю. Я встаю и обхожу стол, останавливаясь перед Соупом, который сидит на стуле в такой простой домашней обстановке, но выглядит при этом, словно ангел, спустившийся с небес. Я чувствую, как по моей коже бегут мурашки, видя, как расширяются его зрачки, когда я наклоняюсь к нему, придвигаясь практически вплотную так, что моя грудь почти касается его. Дыхание Джонни щекочет мне шею, я вижу, как напрягаются его плечи и бешено пульсирует вена над воротом его футболки, и говорю, повернув голову к его лицу, практически касаясь губами его щеки: - Хотела тарелку поставить, ты сидишь прямо напротив раковины... - я ставлю злосчастную тарелку, еще сильнее прогибаясь в спине, и положив другую руку на его бедро, а затем отстраняюсь, слыша как Соуп резко выдыхает, скосив глаза на мою грудь. Понятно, что я лгу. Понятно, что я странная, испорченная и неправильная, но мне так нравится дразнить его, что я просто не могу удержаться, делая это снова и снова. Это чувство, когда он так смотрит на меня, практически поглощая взглядом, как учащается его дыхание, как сжимаются его руки в кулаки в попытке удержать контроль. Все это дарит такое опьяняющее ощущение власти над его мозгом, возможность почувствовать себя желанной без последствий, потому что я знаю, что он не переступит черту, пока я этого не захочу, и я могу играть с этим сколько угодно. - Я пойду, приму душ, переоденусь... - говорю я смотря в его глаза, подернутые дымкой желания, и он моргает, словно приходя в себя и сглатывает, говоря: - Да, конечно. Отдыхай, Ева. Я выхожу из кухни, чувствуя спиной его взгляд, который вызывает у меня теплое покалывание в животе. Райли уже нет в гостиной, и я даже довольна, что мне не придется с ним встречаться. Я легко взбегаю по лестнице и захлопываю за собой дверь комнаты, которую выбрала себе для ночлега. На ходу раздеваюсь и залезаю под душ, включая прохладную воду, которая приятно холодит мое разгоряченное тело. Я не знаю, почему не решаюсь перейти с Джонни к чему-то большему, чем мое поддразнивание, он мне нравится, это точно, но я не могу осмелиться зайти дальше. Возможно потому, что не хочу терять его как друга, возможно потому, что если это дойдет до командования, то осложнит нам жизнь. А возможно потому, что в глубине души я понимаю, что мне нравится не только Джонни... Я вылезаю из ванной, вытираясь и высушивая полотенцем длинные пряди волос. Надеваю свободные штаны и футболку с изображением зайца из Плейбоя на груди. МакТавиш точно будет ржать, а Призрак как всегда саркастично закатит глаза, давая понять, какого он мнения о моих умственных способностях, но мне плевать, мне в этом удобно, и я не собираюсь под них подстраиваться. До жути хочется курить, и я сбегаю по лестнице, накидывая на плечи вязаный кардиган и выходя на задний двор, так как его величество лейтенант Райли не любит табачного дыма и точно устроит мне веселую жизнь, вздумай я покурить в доме. Опираюсь на перекладины перил на террасе, которая окружает дом, и с наслаждением затягиваюсь, наполняя легкие терпким дымом и любуясь тем, как на ночном небе одна за одной начинают зажигаться звезды. Я даже не чувствую его приближения, жуткий тренированный гад научился передвигаться так бесшумно, что оторопь берет, одним словом - Призрак. Крепкая рука обхватывает меня за живот и дергает назад, впечатывая в твердую грудь так неожиданно, что я вскрикиваю, роняя сигарету в мокрую траву и краем сознания отмечая, как она с шипением гаснет. Его ладонь вплетается в мои волосы, натягивая назад до болезненного покалывания в затылке, заставляя выгнуть шею и почти лечь головой на его плечо. Сердце отбивает чечетку у меня в груди, а по позвоночнику проходится ледяной озноб из-за того, что я не могу понять, что заставило его изменить своему привычному хладнокровному спокойствию. Я сдавленно пищу, и слышу над собой хриплый голос, от которого у меня дрожат колени. - Так нравится дразнить больших взрослых мужиков, Ева? - Саймон произносит мое имя таким тягучим голосом, что я забываю как дышать, и могу только хватать воздух приоткрытым ртом. - Маленький ягненок... Непослушный ягненок, который забыл, что если будет играть с волками, то рискует быть съеденным. - Л-лейтен-нант... - я заикаюсь и мой голос дрожит, а его рука сдвигается с моего живота на бедро, впиваясь так сильно, что даже ткань штанов не защитит меня от синяков, которые вскоре проявятся. - Я н-не... - Я не давал разрешения говорить, - его губы практически у моего уха, я чувствую, как его язык проходится по мочке, а затем он прикусывает ее, и я дергаюсь и мычу от горячего спазма, который скручивает низ моего живота. - Маленький ягненок... С такими огромными невинными глазами, и абсолютно развратный внутри... - шепчет Саймон, спуская руку по моему бедру, лаская его, сжимая кожу, и когда его пальцы поднимаются вверх, касаясь места над клитором, и начинают тереть его прямо через ткань, я всхлипываю и с силой сжимаю ноги. То ли для того, чтобы прекратить это, то ли для того, чтобы не дать этому закончиться. - Ягненку нравятся жуткие волки? Скажи это... Ева... - я закусываю губу, чтобы не застонать от кайфа, так сильно, что чувствую металлический привкус собственной крови во рту. Пальцы Саймона продолжают ласкать меня между ног, и я ощущаю, что теку от этого, как последняя шлюха. Спустя мгновение до моего затуманенного мозга доходят его слова, он сказал "жуткие", "жуткие волки". Черт, он слышал все, о чем я говорила с МакТавишем, и видел, что я делала. О, боже! Возбуждение мгновенно сменяется стыдом, и я дергаюсь, шипя от боли в волосах, зажатых его рукой. Райли недовольно рычит и перемещает ладонь на мою шею, сжимая ее пальцами, и придвигая меня еще ближе, хотя это и кажется невозможным, настолько тесно я к нему нахожусь. - Отпусти. Саймон! - от наплыва эмоций я впервые называю его по имени, и он резко выдыхает и прижимается носом к моей шее, втягивая воздух, как будто... нюхая меня? А затем разжимает руки и отступает назад, отпуская меня, и я отшатываюсь в сторону дома, замечая как он стоит в тени с приподнятой балаклавой, обнажающей четкую линию подбородка и губы. Мои дрожащие пальцы не с первого раза попадают по ручке двери, и я несколько раз дергаю ее, прежде чем удается открыть и зайти, захлопывая за собой дверь, словно надеясь, что это поможет оставить все, что произошло на террасе в другой реальности.