.
22 декабря 2023 г. в 18:57
Когда наступают морозы и детей распускают по домам, кто-то идёт на внезапно организованные вечеринки тех, кто общается со многими, кто-то закрывает двери на засов и начинает марафон сериалов, а кто-то плетётся домой по обледеневшему тротуару, готовясь к очередной лекции о церкви и внешнем виде. Ноа не ненавидит бабушку и дедушку, но он не признаёт религию, и на этом фоне у них и случаются мировые конфликты, после которых он закрывается в своей комнате, бубня что-то себе под нос. Единственным тёплым местом зимой, куда может сбежать подросток, является дом Ника. И всякий раз, когда раздаётся звонок на домашний телефон, Ноа гадает — бабушкина подружка или лучший друг? У него был телефон. Был да сплыл. В прямом смысле. Они с Руффило «случайно» утопили его летом в речке, когда хлестали друг друга по спине и ногам полотенцами. Поэтому вся надежда легла на проводной телефон с дурацким пищащим звонком. Николас сегодня ушёл раньше Ноа. Сказал, что ему срочно надо домой, и упорхал. Поэтому ничего, кроме как пожать плечами, одеться как матрёшка и пойти домой парню не осталось. Правда без внимания Ника он не остался и уже через 2 часа натягивал куртку под предлогом читать комиксы у друга.
— Ты не упадёшь?
— Постараюсь, — слегка раздражённо ответил Ноа, и его левая нога поехала в сторону, из-за чего он чуть не завалился на идущего рядом Руффило, — Да ёпа мать!..
Николас тут же схватил его под подмышку, притянул к себе, заливаясь смехом.
— Не смешно!
— А вот и смешно! Ты как бабка на базаре со своим «Да ёпа мать».
— Что я сделаю, если такая скользота на улице?
— Давай тебе малярного скотча на подошву налепим, чтобы трение создать.
— Себе налепи.
В ответ он лишь усмехнулся. Под ручку они и дошли до дома Руффило и завалились в крайнюю комнату на втором этаже.
— Прыгай на кровать. Чё как не родной-то. Я дойду до мамы и вернусь.
Ноа не раз уже тут был, но каждый как первый. Куча постеров, гитара в углу, разбросанные по столу мелки и карандаши, плеер. Николас включает музыку и выходит из комнаты. Карие глазёнки жадно рассматривают красочные комиксы, тонкие руки тянутся к журналам, пальцы перелистывают лощёные страницы. Ник возвращается и кидает пачку зефира на кровать, попадая прямо в ногу Ноа.
— Стащил у Даниэллы.
Рухнув на кровать под смех Себастьяна, он сам издаёт смешок.
— Что читаешь-то хоть? А-а-а. Бросай это. Мы сегодня тебя на гитаре собирались учить играть.
— Продолжать меня учить на гитаре, — горделиво поправил его Ноа.
— Хорошо. «Продолжать», — передразнил зеленоглазый, беря в руки гитару.
— Ты же закрыл дверь? — смущённо раздаётся, пока Николас настраивает инструмент.
— Да, не волнуйся.
Ноа облегчённо выдыхает и кивает, подсаживаясь ближе, отбирая гитару. Урок долго не длился — Ник порвал ту самую проклятую третью струну, пока пытался вырвать своё из рук Ноа.
— Ну чё ты наделал, Ник!
— Не судьба, значит. Забей, — посмеиваясь и включая новую песню на компьютере, бросил он.
Ноа отставляет в сторону гитару и прыгает на спину Николасу, валит его на пол и шуточно душит.
— Ну ты зараза! Она сама порвалась!
— Ты её порвал!
— Она сама!
— Пиздёж!
— Я-то пизжу?!
Николас начинает щекотать Ноа, и тот сдаётся. Он переворачивается на бок, поправляет чёлку Ноа и слегка целует его в губы.
— Ты… Зачем это сделал?
— Мне захотелось. Ты же не сердишься на меня из-за этого?
— Нет.
Сконфуженно ответил он, а спустя пару секунд сам припал к Николасу и положил ладони на его щёки. Дотемна их сопровождали множественные подростковые поцелуи и нежные прикосновения, музыка с компьютера Николаса и битва подушками, ведь, «Да ёпа мать, ты порвал третью струну!».