Бракованный товар

В общем, дело было так. Кое-как помогая и мешая друг другу, под возмущенное мычание капитана Дрэка, мы опустились на ближайшую обитаемую планету. На тот момент я поняла, что оставила комплектование нашего багажа Аену, а значит в чудо-сумке чего только нет, но жрать абсолютно нечего. Поэтому я занялась закупкой провианта. От кровавого убийства Дрэка Аена мне удалось отговорить, так что мы просто бросили его связанным в туалете. Договориться с бестолковым оборотнем было куда сложнее. Проспавшая на Аеновской шее всю нашу увлекательную корриду по космическим просторам Нае очнулась на местном рынке и вдруг решила, что она каргинадский ящер, такой себе мини-динозавр два с половиной метра ростом, и распугала всех присутствующих торгашей на хрен. Пока бороться с монстром не прибыла местная армия, мы быстренько свернули удочки и драпанули в космос. Ну как быстренько. Обратно до корабля нас на себе домчала та же Нае. Понимая, что при таких габаритах запихнуть ее во внутрь будет проблематично, Аен упросил ее перевоплотиться во что-то поменьше. И она стала ослом. Самым настоящим со всеми вытекающими. Вот мы стоим у открытого шлюза, а войти не можем, потому что упрямое животное упирается всеми копытами и говорит, что без своей любимой Нае никуда не полетит. А сама Нае бьет хвостом, мотает головой, а в корабль лезть отказывается. Кое-как мы заманили ее разными морковками или чем-то на них похожим, и на капитанском мостике стало вонять как в хлеву. Она еще и насрала. Прелесть просто. Несмотря на все преграды мы все-таки оторвались от поверхности планеты и снова легли на нужный курс. Пока хозяин животины носился взад вперед, убирая за ней и умоляя не жевать какие-то провода, я наконец-таки хорошенько перекусила. Жуя довольно вкусную лепешку с мясом, я увлеченно наблюдала за тем, как Аен, не в силах справиться с упрямым ослом, вышел из себя и начал ругаться на Нае. Нае обиделась, обратилась какой-то жуткого вида гигантской осой и гоняла его по кораблю. В это веселое мероприятие я вмешиваться не стала. Пусть знает, что домашние животные – это большая ответственность. Несмотря на очевидную безнадежность ситуации, Аен был бы не собой если бы не разрулил все. Не знаю, что он напиздел ингу, но вскоре сидел на соседнем кресле, поглаживая мурлыкающую у него на коленях рыжую кошку. Лететь было еще прилично. Тем более без Дрэка нам там и тут встречались всякие трудности в управлении. Аен, как обычно, жрать отказался. Я же, как обычно, напихалась от души. Потом мне захотелось выпить. С этим дело обстояло куда лучше, потому что алкоголь в нашем багаже почему-то был в широком ассортименте и, надо сказать, довольно дорогой. Нажираться я не собиралась, так выпила чтобы расслабиться. Меня начало клонить в сон. Аен мне сердечно пообещал, что, если я посплю, Вселенная не рухнет и он за всем проследит. Ага. Когда путешествуешь по мирам начинаешь замечать, что в каждом мире есть что-то такое, незримое. Какой-то свой оттенок, запах, будто он по-своему воспринимается на ощупь. Можно даже сказать, что с опытом многие характеристики миров, которые даже зафиксировать сложно (нет таких приборов), которые, по сути, определяют их положение относительно других миров, начинают чувствоваться сами собой. Ну вот так сразу не разберешь точные координаты, но сказать Средний это мир, Околоравновесный или Крайний – это вот раз плюнуть. Засыпаешь себе спокойненько в одном из Средних миров – открываешь глаза, а это на хрен вообще другой мир. И даже, сука, не Средний, а блядский Околоравновестный. Прошу прощение за обилие матов, просто ситуация такая, знаете. Вдохновляющая! Охуеть как вдохновляющая поматериться. Ну это, между нами. ЕМУ я не сказала ничего, пусть видит, что у меня нет слов. – Отдохнула? – невинно хлопая глазами, заботливо спросил Аен. – Отдохнула, – ответила я тоном, не предвещающим ему ничего хорошего. Во рту было вот это мерзкое чувство, как после снотворного. Я не просто так спала – меня опоили. Ясно понимая, что это все не просто так, я влезла в бортовой компьютер, но все записи были стерты, хотя если бы не были, мне бы это мало помогло, потому что переводчики не работали. Потому что это блядские Околоравновесные миры. Большая часть техники здесь не будет работать, потому что чем ближе к центру Вселенной тем устойчивее реальность, и здесь глупо ожидать от нее такой же гибкости, как в Средних мирах. И речь не только о волшебстве Магических миров, научным чудесам Технологического мира тут тоже полная пизда. А еще. Самое великолепное из всего, что из Равновесного мира выбраться невозможно. Чем ближе к нему, тем меньше шансов вернуться. Такие вот охуенные пирожки. Но я молчу, потому что Аен и так прекрасно это знает, как и знает, что я убью его нахер. Поэтому достаточно взгляда. – Какого хуя? – очень тихо спрашиваю я, он даже сглатывает слюну при этом вопросе шумнее. – Я…, – вот сейчас он перепуган. – Я хотел как лучше. Я уже говорил, что переживаю. Что ты сильно беспечно ко всему относишься. В Средних мирах оставаться опасно, в Околоравновесных надежнее, сюда он не сунется. – Ну да, – согласилась я, – потому что сюда сунется только полный долбоеб. Потому что отсюда можно не выбраться. – Конечно, осесть лучше в Околоравновесном мире, – закивал Аен. Я тоже покивала. – Осесть, – спокойно повторила я, а дальше уже сорвалась на крик: – На хуй мне нужно тут осесть! Я вообще не собираюсь нигде осесть! С хуя ли я должна так делать! Я собираюсь вернуться в Темные миры! Домой! Хуета ты сраная! Блядь, да я в жизни столько не материлась, а теперь вообще ни одного цензурного слова в голове не осталось. – Как вернуться? – ошалело заморгал Аен. – Обычно, – я не знала, как донести этому тупню очевидные вещи. – Там мой дом, моя компания, мои денюшки любимые, мои котики ждут. Сечешь? – Но тебя убить пытаются, – растерянно произнес он. – И что? – его удивление конкретно бесило, я, по его мнению кто – кисейная барышня? – В Темных мирах все друг друга убить пытаются. С хуя ли я должна отдавать свою компанию? Она моя! Даже не пизженная. Я ее сама вот этими руками с нуля построила. – Твое имение разрушено, – с видом полного идиота промямлил Аен. – Его отстроят, – терпеливо пояснила я. – Бесплатно. Оно стоит в десять раз больше чем должно, потому что цена рассчитана на десять полных восстановлений, когда его подорвут чтобы убить меня. – Правда? – Хуявда! Он явно считал меня непроходимой дурой, думал я в панике, бросив на хрен все нажитое добро, бегу от своего убийцы и не знаю как спрятаться. Решил, что я пустоголовая и мной будет легко крутить. Скотина! – Так, – я попыталась взять его за жабры, – ты куда летал? – В смысле? – он продолжал выкручиваться, и по моему опыту было легче смириться чем добиться ответа. – Почему такой большой пробег? А данные бортового журнала стерты. – Я без понятия! – возмутился Аен. – Видишь вся техника накрылась, как я могу отвечать за то, что показывают приборы?! И вообще, откуда мне было знать, что ты собираешься назад? – Может оттуда, что я, тварь ты лупоглазая, говорила об этом несколько раз?! – в этот момент я была крайне близка к убийству. – Помнишь мы обсуждали, что купим когда вернемся? – Я думал, ты бредишь, – промямлил Аен. Я с трудом разжала сжавшиеся от пылающей внутри ярости кулаки. – Как ты меня накажешь? – тревожно поеживаясь, поинтересовался Аен. – Никак, – выдавила я, и у него отвисла челюсть. – Я не собираюсь тебя больше наказывать. Об этом мы тоже говорили, ты бы записывал раз не помнишь ни хрена, каждое твое наказание больше било по мне. Больше я этой херней заниматься не хочу. Раз ты такой умный чтобы решать за нас сам в одну харю, то и разгребай теперь один как взрослый. А я понаблюдаю. Затащил нас в это говно, теперь вытаскивай. – Двигатели не работают, – жалобно сообщил Аен. – Вижу. – Теперь чтобы выбраться из Околоравновесных миров нужен мощный рывок. – Ага. – На такой малой тяге, можно двигаться только к Равновесному. – Да. – Мы посреди открытого космоса, одни, в неработающем корабле, еще безнадежней чем в пустыне. И без двигателей перемещаться по мирам нельзя. – Вот и разбирайся с этим, – велела я. – И еще кое-что, только попробуй еще раз подмешать мне снотворное, остаток пути проведешь в стазисе. Как хомячок зимой. Понял? Аен подскочил и отправился возиться с двигателями, пока еще кислород есть. Тут Нае удивила. Она резко обратилась в какого-то тучного хмурого мужика в грязном комбезе, всем своим видом он излучал полное понимание работы абсолютно любого двигателя. Матерился мужик не хуже моего, уже сразу как отправился следом за Аеном. Я проводила ингу задумчивым взглядом. Такая помощь уже обнадеживала. Через четыре часа матерщины и пыхтения наше корыто затряслось, закряхтело и включило системы жизнеобеспечения. Нае видно к тому времени это надоело, поэтому по кораблю скакало маленькое кенгуру, которое едва ли могло помочь в ремонте. – Немного заработало, – проинформировал Аен, усаживаясь в соседнее кресло, он был весь испачкан и выглядел уставшим. – На рывок в Средние миры не хватит, но может мы сможем добраться до какой-нибудь космической станции и как-то решить вопрос с транспортом. Локаторы дали нам расплывчатую информацию на ни хрена не знакомом языке, и мы проложили путь к тому, что нам обоим показалось космической станцией. И, слава яйцам, оказались правы. Дрейфующая в космосе здоровенная железяка причудливой формы подмигнула нам разными огоньками и резво связалась с нами. – Здравствуйте, вас приветствует космическая станция Матрешка, – на уверенном общем языке, пусть и с легким акцентом, обратились к нам. – Какого хуя? – не выдержав, поинтересовалась я. – Простите? – возмутился голос на том конце провода. – Представьтесь, пожалуйста. – Это «Звездный путник», – передала я им то, что узнала у предыдущего владельца. – Лучший корабль класса гоночных. – В первый раз про такое слышу, – признался голос, и со мной, собственно, было тоже самое. – В любом случае, пришвартовывайтесь. Я открыл люки. – У нас поломка, нам нужна помощь, – по собственной инициативе сообщила я, раз уж у меня не спросили о цели прибытия на станцию. – Вы нам поможете? – Да хрен его знает, – честно признался гостеприимный человек со станции. – Что-нибудь сделаем. В любом случае садитесь, мы вам рады. Мы тут всем рады. Так что, – он немного помолчал и добавил: – Что-нибудь придумаем. Как-нибудь. Мы с Аеном настороженно переглянулись. Такой дичи, признаться, со мной еще не было. Напряжение сохранялось пока мы погружались в чрево металлического гиганта, в котором творилось явно что-то нездоровое. Мы оставались на стороже, пока нас не встретили двое обитателей станции. Первым был мужчина. Высокий статный, даже покрасивее чем слащавый Дрэк, но максимально простой, почти как ребенок. Одет он был практически в такой же комбез, как тот мужик, в которого обращалась Нае, а поверх него в серый в полосочку пиджак. – Здравствуйте, гости дорогие, – сверкая от счастья, поприветствовал он нас, протянул руку для рукопожатия, посмотрел на ладонь, несколько раз вытер ее о пиджак и снова протянул. – Проходите, располагайтесь. Чай будете? Что еще там… Стол накроем. Светка, где ты там? Пошатываясь на высоких шпильках, к нему подбежала «Светка» – совсем молодая девушка, в отличии от своего напарника одетая с хорошим вкусом: такие толстовки с шелковыми вставками сейчас были в большом почете в Темных мирах, как и укороченные джинсики к туфлям. Что сказать, Околоравновесные миры. В руках у нее была какая-то фигурная выпечка на полотенце. – Вот с хлебом с солью, так сказать, – неуклюже подтолкнул он нас попробовать угощение. – С пылу с жару. Только из репликатора. Что еще… Ах, да. Я Смородинов Василий Михайлович, – он снова протянул руку, и мы уже во второй раз обменялись рукопожатиями. – Главный инженер-механик станции. Это Светлана…, – он задумался. – Светка, как тебя по батюшке? – Не надо меня по батюшке, – шикнула на него девушка и с улыбкой кивнула нам. – Меня зовут Света. Я менеджер станции. Повисло неловкое молчание. Нас немного оглушило от избытка внимания. Казалось нам здесь были больше рады, чем на Гажуа. Было немного неуютно от того, что непонятно кому нас собирались скормить. Голодными эти двое не выглядели, ни кровожадными, ни желающими с нас поживиться, похоже они даже не собирались как незабвенный капитан Дрэк нас трахнуть. Очень непривычное чувство. Я прочистила горло и поинтересовалась: – И сколько у вас тут механиков? – Я один! – радостно воскликнул Василий, после чего его лицо тут же стало печальным, и он уточнил уже довольно удрученно. – То есть совсем один. По решению Межзвездной комиссии штат сокращен. Да, – он глубоко вздохнул. – С трехсот человек до трех. Но опыт у меня большой и руки золотые, – похвастался главный единственный механик. – Починим как-нибудь ваш агрегат, как бы он там не работал. Василий озадаченно посмотрел на наш транспорт, явно не понимая, что это такое и как оно вообще летает. Что вполне естественно. Множество миров возникало на отклонениях от того, что было аксиомой в Равновесном мире, который сам по себе являлся эталоном реальности. Так что очевидно, что многое в принципе работы нашего корабля могло противоречить для Василия некоторым законам физики, логики и здравого смысла. – Сначала нужно заполнить некоторые бумаги, – сообщила Света. – Да-да, – закивал Василий. – Падлец там у себя в кабинете. – Вася! – одернула его девушка. – Я хотел сказать Адлец, – спохватился он. – Адлец Виктор Петрович – наш начальник. – Я Аен, – невпопад представился затащивший нас сюда придурок и уставился на меня. Я отломила кусок предложенной выпечки и, напихав ей рот, пошла следом за Светой. С их начальником было куда проще. Более привычный тип, так сказать. Я продолжала держаться в стороне, наблюдая, как Аен виртуозно забил ему баки, будто бы и не обещая ничего, но создавая иллюзию большого куша. Тучный мужик с блестящими глазками учуял наживу такого масштаба, что едва не отдал нам всю станцию совершенно бесплатно. Мы получили полный мешок заверений, что корабль нам починят, и разрешение на что угодно. Бумаги никакие заполнять не пришлось: «Зачем кого-то информировать о таком пустяковом деле», – отмахнулся Падлец. То есть Адлец. Хоть Аен и сам нас впутал в эту историю, я была рада, что он рядом и не нужно самой ломать голову, кого как подкупить и что наплести. Когда мы вернулись к кораблю, из него доносились душераздирающие крики. Кричал Василий. Сам виноват, что полез туда без разрешения. Непредсказуемая Нае, которую мы там оставили, потому что она сильно разбаловалась, от такого отношения окончательно пришла в бешенство, и на ничего неподозревающего механика напал типичный для Темных миров здоровенный мозгосос. Пока мы отдирали летучую тварь, зубастой присоской впившуюся в голову Василия, мы узнали много о том, как он любит маму и надеется, что она ему поможет, а также о его богатом словарном запасе. Завершилось это тем, что неблагодарный спасенный механик, торжественно послал нас на хуй и пообещал, что близко больше не подойдет к нашему кораблю, а также посоветовал ебаться с ним самим. – Что дальше? – поинтересовалась я у Аена. Он попытался реанимировать сумку, которая из-за конфликта технологий тоже работала процентов на десять и даже если что-то и сохранила, отдавать это не спешила. После продолжительных танцев с бубном ему все-таки удалось достать оттуда пять бутылок дорогого бухла. С ними он и удалился, очевидно в поисках Василия. Через час они вдвоем вернулись к кораблю и скрылись в его недрах, пока я училась верховой езде на космических станциях, потому что хрен его пойми, что творилось с этим ингу и кому-то так или иначе нужно было с ним возиться. Прибежал начальник и спросил откуда тут лошадь. Я не знала, что сказать, но после того, что наплел ему Аен, было достаточно выразительного взгляда, и он, извиняясь, удалился. Наконец Нае набесилась и уснула. Пришла Света и пригласила всех к столу – нам велели не мешать, когда мужики работают. После этих слов Аен опасливо покосился на меня. Я сказала, что «мужики» должны были уже давно все сделать, что я даю им час. Покинув ангар станции и храпящую возле корабля лошадь, мы со Светой отправились к накрытому столу, где мы, не дожидаясь «мужиков», накидались всякими вкусностями, а за одно и приятной наливкой, которую она назвала альдебарановской. Общих тем у нас как таковых не было, но мы отлично сошлись на теме «мужиков». Я заметила, что чем чаще вспоминала эту тупую аеновскую шутку, тем сильнее она меня бесила. Сам Аен, очевидно, это тоже заметил, потому что прилетел вовремя, белый как мел и немного испуганный. Заверял, что они все сделали по первому разряду и можно хоть сейчас лететь, и, вообще, кружил вокруг меня, щебетал всякие приятные слова, явно боялся, что я обиделась. Василий не понимал, зачем так суетиться и куда мы торопимся. Хитрожопый же котик опасался, что, если он не исправит наше положение как можно быстрее, мое терпение лопнет и я перестану быть такой доброй. Сначала за столом были разговоры не о чем, потом мы начали травить байки. Одолев большую часть алкогольной жидкости перед нами, всем вдруг захотелось петь. Василий притащил гитару, и они с Аеном поочередно радовали нас своими музыкальными талантами. Песни пели разные. При незнании слов дозволялось придумывать свои или издавать любые звуки. Мммм, нанана, лалала, уууу пользовались наибольшей популярностью. В какой-то момент Василий решил, что пора разорвать танцпол. Сначала Света смеялась с него и снимала на видео. Потом присоединилась. Я тоже. В адеквате остался только Аен, который, по моим подозрениям, мог ведро водки выхлебать и остаться трезвым. Он все время меня обхаживал, ясное дело зачем. Когда Аен доволок меня до каюты и мы оказались в постели, состояние у меня было совершено неподходящее даже для самого неуклюжего секса. Но он все-таки как-то меня уломал, хотя я почти ничего не помню. Немного придя в себя, я обнаружила себя лежащей голой на животе, в то время как Аен самозабвенно вылизывал мне задницу. Как говорится, у некоторых всегда на уме одно и тоже. Я спихнула его ногой с постели и завернулась в одеяло. Вот же ж домогатель озабоченный!