***
Кадетский корпус, объятый ночным сумраком, встретил командующего и его спутников давящей тишиной. Поездка заняла восемнадцать утомительных часов — всего три остановки, чтобы размять затекшие конечности и напоить лошадей. Часом ранее в корпусе был объявлен отбой, только немногочисленные дежурные, расставленные на территории, давали понять, что территория не пустует. Навстречу путникам вышел высокий широкоплечий мужчина, с темной копной волос, которые не так давно тронула первая седина. — Командующий Док, добро пожаловать. Мы ждали Вас к ужину. — Мужчина отдал честь главе военной полиции, и добродушная улыбка тронула его губы. — Комендант Сабо, благодарю! Давненько я у Вас не был. По правде, не рассчитал со временем. Надеюсь, мы не доставили Вам неудобства столь поздним приездом? — Найл учтиво склонил голову перед собеседником. Он не особо интересовался происходящим в кадетском корпусе, ему и так достанутся лучшие из лучших. За то время, что он носил звание командующего военной полицией, это его второй приезд в кадетский корпус. Первый был, как способ показать себя, в первый квартал после назначения. — Что вы, что вы! Мы всегда рады таким важным гостям! Ваши комнаты уже готовы. Прошу, пройдемте за мной, я покажу и расскажу, что Вам необходимо знать для комфортного обитания в наших стенах. — Сабо развернулся корпусом, рукой указывая направление и приглашая гостей за собой. Блейк раздражённо фыркнула, чем вызвала вопросительный взгляд Рика, но брошенный в его сторону злобный взгляд заставил его переключить внимание на обустройство территории. Лейтенанту Гроссман первой показали комнату, в которую Рик занес её немногочисленные вещи. Передав второй сундук командующему, по его же приказу, рядовой отправился спать в казармы, а сам Док решил перекинуться парой слов с комендантом кадетского корпуса. Блейк отдала честь и, развернувшись на пятках, скрылась за дверьми своей комнаты, не удостоившись даже кивка. «Наконец-то.» Эта была долгая и мучительная поездка. Хотя после того, как она заняла место извозчика, её состояние как физическое, так и моральное заметно улучшилось. Её окружала прекрасная зимняя природа, укутанная снежным ковром. Солнца в этот день она так и не увидела, но тучное тяжелое небо добавляло шарма окружающей природе. Четырнадцать часов в легкой тишине, с отзвуком едущей кареты, пения редких зимних птиц и тихого фырканья лошадей. Чудесно. Все лучше, чем бесконечно долгие дни в штабе или в тесной карете с храпом Дока. И всё же день был долгим и утомительным. Хотелось в душ и есть. Весь завтрак вышел где-то в лесу, больше Блейк есть не рискнула, но всё тело так ломило, а голова гудела, что сил хватило только скинуть казавшийся непосильно тяжелым китель и свалиться на жёсткий матрас, обнимая подушку.***
— Вот блядство. — Гроссман глухо застонала и попыталась перевернуться на спину. Кажется, она так глубоко уснула, что не шевелилась всю ночь. Тело затекло и отдавало ноющей болью при любом движении, особенно сильно затекла шея, и все напряжение перешло в голову. Пульс неприятно отбивал ритм в висках. С трудом приняв сидячее положение, девушка потянулась корпусом в стороны, растягивая спазмированные мышцы. Сильными нажатиями пальцев она растирала особо болезненные участки плеч и шеи, но ничего не помогало избавиться от наступающей мигрени. День начинался отвратно. После неудачного пробуждения Блейк заставила себя принять горячий душ, который слабо, но помог унять боль в теле. Мигрень не отступала, и к ней присоединилась тошнота. В надежде, что завтрак поможет унять тошноту, Гроссман направилась в столовую, где уже собрались кадеты и инструкторы. Большие деревянные окна впускали лучи утреннего солнца, которые освещали помещение столовой. Серые стены из крупного камня будто поблёскивали от льющегося света. Множество деревянных столов, аккуратно расположенных в две параллельные линии были заполнены кадетами, отдельно от них, ближе к столу выдачи, стоял стол большего размера, за которым завтракали инструкторы и комендант корпуса. Рядом с грузной фигурой Сабо Блейк увидела темную макушку командующего и свободное место по левую руку от него. Придав своему лицу максимально умиротворенный вид, Гроссман зашагала через многочисленные столы с кадетами, которые один за другим поворачивались в её сторону, перешёптываясь. Ещё бы. Большая часть кадетов мечтает попасть в ряды элитного подразделения армии. Плюхнувшись на неудобную табуретку, Блейк сдержанно поздоровалась с сидящими за столом, после чего вопросительно глянула сначала на Дока потом на тарелку перед собой. — Я взял тебе завтрак. Ты задерживалась, а у нас много дел. Ешь. — Командующий отхлебнул чай из своего стакана и обратился к сидящим за столом. — Господа, хочу представить Вам своего адъютанта. Лейтенант Блейк Гроссман. Если возникнут какие-то вопросы, можете обращаться к ней. — Лейтенант Гроссман, я Вас припоминаю. Руперт, кажется юная леди была в твоей группе, а? — Комендант широко улыбнулся и покосился в сторону высокого худощавого мужчины. — Да, да. Я благословил богинь, когда группа, в которой училась лейтенант, выпустилась. За те три года я и потерял большую часть своих волос. — Руперт засмеялся, чем вызвал лающий смех своих коллег, Блейк на это лишь закатила глаза и продолжила ковырять в своей тарелке. Аппетита совсем не было. Её не прошибла ностальгия по проведенному в корпусе времени. Она ненавидела корпус всей душой. В то время она вообще всех ненавидела, и за восемь лет мало что изменилось. Мерзкие, отвратительные людишки. — В чем дело, лейтенант, наша еда не кажется Вам съедобной? — Обратился к Блейк один из инструкторов, слащаво протягивая гласные. — Вероятно, в столице у солдат несколько другие условия жизни и службы. — Ну что ты, Франк, наша гостья не просто лейтенант военной полиции, а леди знатного дома. Ты что же, не знаешь, кто застроил большую часть территории стен. Компания «Гросс», если я не ошибаюсь, именно Вы, юная леди, ей сейчас управляете? Как же у Вас хватает на всё времени? — Господа, решили обсудить, кто чем занимается на досуге? — Блейк громко отхлебнула чай, прочищая жидкостью горло. — Не разделяю Вашего интереса к моей скромной персоне. Если у Вас возникнут вопросы к командующему Доку, которые Вы сочтёте уместными, можете обращаться. В остальном, я не обязана отвечать. Благодарю за гостеприимство. Командующий Док, я буду ждать Вас у главного полигона. — Гроссман с шумом поднялась на ноги и, прихватив с собой почти полную тарелку и недопитый чай, ушла прочь.***
Найл застал Блейк недалеко от назначенного места. Она стояла, облокотившись на ограждение полигона, и внимательно следила за тренировкой кадетов. — Ностальгируешь? — Док скопировал позу подчинённой, занимая место по правую руку от неё, переключая внимание на кадетов. — Не могу сказать, что обучение в корпусе было моим лучшим решением или одним из таковых. Оно было спонтанным и излишне эмоциональным, а потом отступать не хотелось ради принципа. Так что у меня нет теплых воспоминаний об этом месте и времени, проведенном здесь. — Блейк повернулась к Найлу, задумчиво вглядываясь в его профиль, пока тот не обратил на неё внимание, и широко улыбнулась. — Хотя, признаться честно, Руперт восхитительно верещит, буквально, как девчонка, если его довести до приступа гнева. — О, я уверен, у тебя это получалось великолепно. — Оба негромко рассмеялись, вновь обращая внимание к тренировке кадетов. — И всё же для чего мы здесь, командор? По пути к полигону я видела командующего Шадиса в компании двух разведчиков. У вас что, собрание больших боссов? — Шадис подал рапорт об отставке и рекомендовал одного из своих майоров. Эрвин Смит. Мы учились вместе. Высокий, широкоплечий блондин, с голубыми глазами и слащавой рожей. Гроссман довольно хмыкнула, разворачиваясь к Доку: — Да, этот точно подходит под описание одного из сопровождающих Шадиса. Я слышала о нём, говорят, он гений. Разработал новый план построений разведчиков, пересмотрены цели экспедиций. Судя по всему, он прирожденный стратег. А если вспомнить о том, что он выступил против Лобова и победил, ещё и неплохой политик. — Так говоришь, будто восхищаешься им. — Док поморщился, будто съел лимон целиком. — Меня действительно восхищают умные люди. Ненавижу идиотов. Они погубят этот мир. Но чем человек умнее, тем он опаснее. Так или иначе не ревнуйте, командор. Вы у меня один единственный. Док ухмыльнулся высказыванию Гроссман, но тут же его лицо перестало выражать какие-либо эмоции. Мужчина подошел ближе к лейтенанту, возвышаясь над ней черной тучей. — Блейк, у меня будет к тебе просьба. Ты же слышала про нового разведчика, которого Смит завербовал? — Ага, выходец из Подземного города. В штабе о нем ходит столько слухов. — Гроссман многозначно расширила глаза на слове «столько» и нервно рассмеялась. Она ненавидела, когда нарушают её личное пространство, а Док подошёл слишком близко, еще и по имени к ней обратился, что было величайшей редкостью в их общении. — Его собирались назначить в разведку без обучения в корпусе. Я виделся с верховным главнокомандующим и настоял на том, чтобы этот оборванец прошёл хотя бы экзамен. И вот мы все здесь. — Док говорил ровно, его внешний вид абсолютно ничего не выражал, и это настораживало больше всего. На него не похоже. Обычно с ним комфортно, он открыт и прост. Хотя глупо считать, что человек, стоящий на верхушке военной полиции, так прост, как может казаться. — Я не понимаю, для чего? Какая разница, что происходит в разведке? Они там все равно дохнут, как мухи. — Если он действительно так хорош, как о нем судачат, он мне нужен в полиции, и ты мне в этом поможешь. — Это был приказ, требующий безоговорочного подчинения. — Серьезно? У нас на службе мало убийц и воров? Теперь ещё какой-то хмырь из Подземного города? Хотя плевать. Что мне сделать, умаслить его? Рассказать о всех прелестях службы в военной полиции? — Блейк, ты красивая, умная женщина. Улыбнись ему, пококетничай с ним, и дело в шляпе. — Тон Дока стал мягче, он почти перешёл на шёпот, а выражение лица приобрело привычный расслабленный вид. А вот Блейк наоборот, на глаза начала опускаться красная пелена, она была готова накинуться на Дока и придушить его. День перестал быть таким солнечным, как несколько минут назад. — Я что, похожа на шлюху из дома терпимости?! — Сквозь зубы прошипела лейтенант, напрягая тело и подаваясь вперед ближе к Доку, вызывая в том добродушную ухмылку. — Лейтенант, у тебя проблемы с самооценкой. Я этого не говорил и уж тем более не стал бы просить что-либо в таком роде. — Найл положил ладони на плечи девушки, слегка сжимая их, и наклонился к ней корпусом, чтобы их лица были на одном уровне. — Он мне нужен, и я прошу, чтобы ты была с ним вежливее, чем обычно. Расскажи ему о привилегиях военной полиции, что он упустит, если вступит в разведку. В полдень у него экзамен. После ты с ним поговоришь, а я отвлеку Смита. — Я хочу знать зачем. — Блейк всё еще злилась, ей совсем не нравилось то, как ведет себя Док, его идиотская затея и поставленная задача. «Пококетничать!» — ебучий ублюдок. В штабе военной полиции уйма дерьма: коррупция, покровительство, сокрытие преступлений и обвинение невиновных. А теперь ещё и этот выходец из Подземного города. Судя по слухам, этот парень станет отличной вишенкой на торте. — Считай этот приказ моей личной прихотью. Экзамен в полдень, на четвертом полигоне. Не опоздай, лейтенант. — Док радушно улыбнулся и упорхнул в сторону штаба.***
За несколько минут до полудня разгневанный лейтенант военной полиции всё же явилась к указанному полигону. Док уже был на месте и вёл светские беседы с комендантом кадетского корпуса. Недалеко от них стояли Шадис, Смит и, судя по всему, экзаменуемый. Его толком не было видно за спинами разведчиков, и Блейк решила пока на нем не концентрироваться, если все, что о нем говорят — слухи, и он провалит экзамен, можно будет не тратить на него своё время. Экзамен состоял из двух фаз. Первая — рукопашный бой. Вторая — навыки управление УПМ в тренировочном лесу с манекенами титанов. Комендант Сабо подал знак, и на полигон зашёл неизвестный юноша в форме кадета, видимо, кто-то из предстоящих выпускников. Вслед за ним вышел тот самый разведчик, и теперь Блейк могла рассмотреть его получше. Он был невысок, немного худощав, но крепок, примерно на голову ниже своего соперника. Обычная армейская форма, хотя уже с нашивками Разведкорпуса. «Что это за хреновина у него на шее? Какая безвкусица.» Ухмыльнувшись своим мыслям, Гроссман двинулась ближе к ограждению, распихивая зевак. Она почувствовала, что за ней кто-то наблюдает, и обернулась. Док. Он приветливо ей улыбнулся и кивнул в сторону полигона. «Гори в аду, кусок дерьма!» Девушка вернула внимание к экзамену по рукопашному бою, сканируя парней, пока они разминались. У того, что повыше, больно уж самодовольный вид, будто он уже победил. Делает ставку на рост? Идиот. По приказу коменданта судья подал знак начать бой. Дылда ринулся вперед и через мгновение лежал на спине, пропахав пол метра земли. Гроссман в удивлении распахнула глаза. Это было чертовски быстро. Нет, это было нереально быстро. — Что за..? Несколько секунд удивленной тишины сменились гулом голосов и аплодисментов. Лейтенант нашла взглядом Дока, который уже смотрел на неё, безмолвно подтверждая свой приказ. Толпа начала уходить в сторону тренировочного леса, занимая различные позиции, чтобы хоть мельком взглянуть на проводимое испытание. На УПМ перемещались только экзаменуемый, судья и его помощники, которые отвечали за мишени в виде титанов. Расположившись ближе к середине тропы, по которой шло испытание, Блейк ждала, когда появится парящий разведчик. Ей уже и самой было интересно посмотреть на него в действии. Обычно экзамен проводят летом, когда листва мешает быть мобильным и ограничивает видимость, поэтому пришлось выбрать более тернистую часть леса и поставить дополнительные установки на деревья для усложнения испытания. Через несколько десятков минут справа послышался свист тросов УПМ, скрежет веревок, с помощью которых управляли манекенами, и грохот, когда цель была поражена. Гроссман подняла голову наверх, её взгляд зацепился за человека, готового в любой момент обрубить веревку, чтобы выпустить манекен титана. Свист троса стал слышен отчетливее, и взгляд девушки метнулся в сторону звука. Через установленную на деревьях ветошь вылетел один трос, врезаясь остриём в ствол дерева, под которым расположилась лейтенант. Через секунду вылетает сгруппированное тело темноволосого мужчины, звук обрывающейся веревки, и огромная туша манекена вываливается из-за деревьев. Свист, и второй трос пробивает голову «титана». Мужчина подтягивает свое тело к цели, затягивает тросы, делая сальто в воздухе, и со свистом лезвий срезает часть загривка «титана». Кусок макета летит к ногам Блейк, и та успевает отпрыгнуть в сторону, а когда возвращает взгляд на верх, разведчика уже не видно.***
После окончания второй фазы экзамена, зрители, состоящие в основном из кадетов под большим впечатлением от увиденного, возвращаются к своим привычным занятиям. Возле четвертого полигона стоит группа из четырех людей. Док, Сабо, Смит и Шадис. Блейк сразу обращает на них внимание, выходя из леса. Она на секунду замирает в нерешимости подойти к своему командору, как тот сам обращает на неё внимание, одобрительно улыбаясь, на что лейтенант закатывает глаза. Гроссман подходит к ограждению полигона, облокачиваясь на него полусогнутыми руками, и следит за теми, кто выходит из леса. Первыми показывается группа обеспечения, которая отвечала за манекенов на экзамене, следом идет судья, который кого-то ищет глазами и, когда натыкается на группу из четырех мужчин, широким шагом направляется в их сторону. Лейтенант провожает его взглядом и еще несколько секунд следит за оживленной беседой мужчин, а когда её взгляд возвращается к выходу из леса, она видит идущего разведчика, успешно прошедшего все испытания. Блейк хочет обернуться к Доку, но нутром чует, что он сам смотрит на неё, решает не оттягивать и идет в сторону темноволосого мужчины. — Добрый день. Моё имя Блейк Гроссман, я лейтенант военной полиции. Вы восхитительно прошли экзамен. Поздравляю. — Блейк старается придать себе как можно более непринужденный вид, но вся эта ситуация выводит её из себя. Она протягивает руку для приветствия разведчику, но тот лишь кивает и впивается взглядом ей глаза. — Леви. «Да ну на хрен!» Она знает его. Вернее, слышала о нем. Когда дошла информация, что Харман замешан в торговле наркотиками в Подземном городе, она дала распоряжение Матиасу найти местного наёмника, который сможет собрать информацию и при этом не вызовет подозрений. Матиас говорил о Леви. Его репутация в Подземном городе обошла его. Он знаменитый неуловимый преступник, которого не могли поймать многие годы. И вот он здесь. А значит к чёрту Дока, теперь он нужен ей. Если будет у неё под носом, в центральном штабе, его легко будет купить и обеспечить ему проход в Подземный город. — Рада с Вами познакомиться, Леви. Очень много слышала о Вашем мастерстве, но, признаться, не ожидала увидеть такого. — Блейк улыбалась разведчику так мило, как только могла. А в голове единственная мысль о том, как чёртов Харман захлёбывается в собственной крови. — Уверена, будь вы в корпусе, были бы первым в своей группе. Леви молчал, даже его мимика. Нехороший звоночек. — Послушайте, Леви. Я знаю, что все мы обязаны Вашим нахождением в наших рядах майору Смиту, но такой талант должен служить людям. Военная полиция — это отличная возможность. — Главная угроза людям — титаны. Можешь просиживать штаны в столице и думать, что приносишь кому-то, кроме себя, пользу. Мой ответ — нет. — Леви обошёл обескураженную девушку и направился в сторону штаба кадетского корпуса. «Вот дьявол.»***
— Я думаю, его обработал Смит. Вполне понятно. Вы видели, как он двигается? — Блейк глубоко вздохнула и отпила кофе из чашки. Она сидела, вжавшись в мягкую ткань кресла, в комнате Найла и думала, как заманить этого Леви в военную полицию. — Может Вам стоит поговорить с ним напрямую? — Это исключено. Меня не должны видеть рядом с ним. — Док стоял у приоткрытого окна, скрестив напряженные руки за спиной, и наблюдал за ходящими по территории дежурными. Весь день он был в неведении, пока находился в компании коменданта и пока еще командующего Шадиса, которые никак не могли заткнуться и заняться своими делами. Только после ужина он разыскал своего адъютанта и выведал, чем закончился разговор с Леви. Найл был разочарован, он так хотел забрать этого мальчишку, чтобы увидеть, как перекоситься рожа Смита. — Хорошо. — удрученно прошептала лейтенант и сделала еще один глоток кофе. Она сидела задумавшись, постукивая подушечками пальцев по подлокотнику кресла, и смотрела невидящим взглядом сквозь командора. — Не важно, у меня есть ещё один день. Завтра попробую еще раз поговорить с ним. А пока я пойду, подумаю, чем можно аргументировать мое предложение. Не откажусь, если вы тоже накидаете пару вариантов. — Гроссман поднялась на ноги, подхватила зеленый китель со спинки кресла и двинулась к выходу из комнаты Дока. — Подозрительно. — Найл развернулся в сторону лейтенанта и теперь стоял в пол оборота, не меняя позу. — М-м? — Сама проявляешь инициативу для разговора с Леви. С чего такие перемены в настроении? — Ох, командор. Вы же обещали мне должность капитана, если буду паинькой. Считайте, что ваша манипуляция сработала. — Девушка улыбнулась одним уголком губ и скрылась за дверью, оставляя командующего наедине со своими размышлениями. Коридоры штаба кадетского корпуса встречали Блейк уютной тишиной, как в день их приезда из Стохеса. И это было лучшим завершением сегодняшнего дня. После разговора с Леви она до ужина слонялась по территории штаба, наблюдая за тренировками кадетов, которые, заприметив нашивки с изображением единорога, облепляли лейтенанта со всех сторон с кучей вопросов и восхищёнными возгласами о военной полиции. Блейк старалась быть сдержанной и даже отвечала на вопросы любопытных кадетов. Всё же они еще дети, и у них есть шанс не вырасти говнюками, поэтому не хотелось подкидывать негатива в их жизнь. Она даже поучаствовала в паре спаррингов с третьекурсниками, и это неплохо помогло отвлечься от ежедневной рутины. В этих детях еще есть вера. Их глаза горят решимостью, и она дала Блейк пинка под зад. Шанс есть, нужно только все тщательно обдумать. Мысли о проведенном дне и тишина пустых коридоров в полумраке дарили лёгкое сиюминутное чувство умиротворения. Лейтенант завернула за угол в коридор, ведущий в отведенную ей комнату, допивая остатки крепкого кофе. Надо бы отнести кружку на кухню, но она сделает это утром, когда пойдет на завтрак в общую столовую. Буквально в паре метров от двери её спальни Блейк почувствовала движение в полумраке помещения, и, прежде чем она успела развернуться на звук, её шею обмотала шёлковая веревка, крепко затянутая кем-то позади. Из рук лейтенанта выпали форменный зелёный китель и кружка из-под допитого кофе, которая с грохотом разбилась о каменный пол. В момент волна адреналина накрыла все тело, безумный вихрь страха растекся противной липкой субстанцией по венам, вгоняя разум в панику. Нападение было столь неожиданным, что она не успела сделать вдох и сейчас могла только хрипеть и пытаться кричать. Холодные подрагивающие пальцы Гроссман пытаются ухватиться за веревку, но она так затянута, что просунуть под неё пальцы невозможно, только ногти царапают кожу шеи, раздирая её до крови. Некто рывком подтягивает её ближе, туже затягивая орудие убийства. Блейк закидывает руки назад в попытке причинить обидчику урон, дотягивается до волос, сжимая их в кулак и оттягивая вниз насколько хватает сил. Это мужчина. Высокий, короткие волосы, грубый голос, который она слышит, когда он шипит на неё. Каблуком армейских сапог она колотит его по ногам, рукой хватает его за ухо, сжимая его в кулаке. Она чувствует, как его кожа рвется под её ногтями, и липкая кровь вытекает прямо ей в руку. Она слышит, как ломается хрящ ушной раковины, и мужчина злобно рычит ей в ухо, туже затягивая веревку. Мысли охвачены паникой. Внутри ураган ужаса, который она не испытывала никогда прежде. Воздуха не хватает, легкие горят, будто внутри раскалённые угли. Блейк группируется, делает резкий рывок и разворачивается на сто восемьдесят градусов. Этого не достаточно, чтобы освободиться полностью, но напавший слегка ослабляет хватку, и ей удается вздохнуть и заорать во все горло. Затуманенный взгляд улавливает в полумраке коридора чью-то тень, которая скрывается за углом, ведущим на лестницу. Лейтенант теряет последние силы, разум начинает отключаться, и она оседает на холодный пол. Сердце отбивает бешенный ритм в висках и кончиках пальцев. Она не успела, слишком долго осторожничала, и вот пришла её смерть. Глаза закатываются, и она в попытке сделать последний вдох повисает на шелковой веревке. В следующий момент удавка ослабевает. Она вдыхает заветный кислород, наполняя легкие. В грудине ужасно жжёт. Блейк заливается приступом кашля, пытаясь прийти в себя и оглядеть обстановку. Чьи-то руки хватают её за плечи и встряхивают, она пытается сфокусировать взгляд на человеке перед ней. Смит. Он что-то говорит, но в голове только шум бегущей крови. Гроссман встряхивает головой, прикрывая глаза, несколько раз моргает и снова фокусируется на Смите. Он помогает ей встать, прислоняя к каменной стене в качестве опоры. Блейк требуется время, чтобы прийти в себя. Когда разум немного прояснился, она обращается к майору: — Спасибо. — Голос жутко хрипит, да и говорить удается с трудом. — Что между вами произошло? — Мужчина нависает над Блейк, его глаза блестят в полумраке. Девушка отрицательно качает головой и осматривает пространство вокруг. — Где он? — Ответь на мой вопрос. Лейтенант поднимает на Смита глаза, всматриваясь в его лицо, и начинает хмуриться. — Ничего, я шла в комнату, когда он напал сзади. — Его увел Леви, он в моей комнате. Блейк отшагивает от собеседника, опираясь на стену. — Отведите меня к нему. Эрвин размышляет над чем-то несколько долгих секунд, но все же подхватывает девушку под руку, уводя за собой. Гроссман всю дорогу пытается заставить себя нормально соображать. Лёгкие все еще горят, но терпимо. Саднит кожа шеи, на которой багровеют полоска от веревки и глубокие царапины от собственных ногтей. Перед глазами скачут белые блики, мешая нормально видеть, особенно в темноте. Комната майора находится в соседнем крыле этого же этажа. Помещение похоже на то, что выделено Доку. Кровать, небольшой шкаф, рабочий стол со стулом и небольшое кресло для отдыха, на котором сейчас сидит её несостоявшийся убийца. Когда она видит его, новая волна адреналина захватывает тело и сознание. Ощущение боли уходит на второй план, Блейк бросается к рядовому военной полиции, который прибыл сюда вместе с ней и командующим. И чёрт бы побрал эту сволочь. В каждую их встречу он растекался перед ней в смущении и страхе, а сейчас сидит и невидящим взглядом смотрит на ту, кого несколько минут назад чуть не убил. В шаге от Рика лейтенанту преграждает путь её командир, перехватывая окровавленные руки девушки. — Уйди прочь с дороги. — Шипит она. — Господа, прошу оставить нас. Это дело военной полиции. Комендант Сабо, прошу предоставьте майору Смиту другую комнату. — голос Дока сдержан и холоден, от того звучит, как угроза. Сабо что-то лепечет Смиту. Первым выходит Леви, комендант за ним, в ожидании майора, который немигающим взглядом следит за попытками Гроссман вырваться из стальной хватки Дока. Она шипит проклятья, не обращая внимания на свидетелей её поведения. После непродолжительной схватки взглядов с Найлом, Смит выходит из комнаты, захлопывая за собой дверь. В следующую секунду Док отпускает Блейк и уходит в сторону, наблюдая за ней. Она звереет на глазах, сжимая окровавленную руку в кулак бьёт Рика по лицу. Хруст носовой перегородки, и две струйки крови скользят по его лицу. Блейк хватает рядового за волосы, запрокидывая его голову назад, чтобы он смотрел ей прямо в глаза. И он смотрит. — Почему? — кричит Гроссман ему в лицо и с большим рвением оттягивает волосы Рика. Он молчит, только смотрит пустым взглядом в бешенные глаза лейтенанта. Она злится сильнее, гнев разливается по всему телу, подчиняя своей воле. Девушка хаотично метает взгляд по комнате, пока он не останавливается на рабочем столе, в два широких шага она преодолевает расстояние, разделяющее её с нужным предметом, хватает канцелярские ножницы и в следующую секунду размахом руки всаживает их в бедро парня, на что он отвечает диким криком. — Слушай сюда, ублюдок. Ножницы в бедренной артерии, вытащу их, и ты сдохнешь от потери крови. Говори, зачем ты пытался меня убить?! Кто тебя нанял?! Отвечай! — Лейтенант кричит так, что охрипший голос срывается. Изо рта летят слюни, как у бешенной собаки. Рука, удерживающая ножницы, сильнее втыкает их в порванную плоть и проворачивает по кругу, чем вызывает новые крики боли. Человеческая личина теряется, крики жертвы и металлический запах крови распыляют и заставляют причинять новую порцию боли, но Рик упорно молчит. Док, наблюдавший, как остервенело его адъютант допрашивает своего несостоявшегося убийцу, подходит к девушке, перехватывая её руку, которой она удерживает ножницы. — Достаточно. Он сейчас ничего не скажет, а тебе нужно прийти в себя. Когда он вырывает её руку, та не отпускает ножницы, и из рванной раны рядового пульсирующим фонтаном вытекает черно-красная кровь. — Отпусти меня. Какого хуя? — Блейк вырывается, словно загнанный в угол зверь, чем вызывает приступ злости своего командора. Он хватает её за плечи, прижимая руки к туловищу, не давая тем самым ей двигаться. — Слушай внимательно. Мы увезем его в столицу, посадим в камеру, и там делай с ним, что угодно. Хоть забей до смерти. Здесь никто не должен знать, какими методами ты добиваешься его ответа. Поняла? — Да насрать мне, кто и что подумает. Он скажет, что я хочу знать, или сдохнет в адских муках. — Блейк приближается лицом к лицу Дока так, что они теперь дышат одним воздухом. В ней бушует гнев, и он требует, чтобы его выпустили. Док понимает её чувства и не хочет так себя с ней вести, но по-другому она сейчас не услышит. — Закрой рот и впитывай. Он истекает кровью, подохнет и ты ничего не узнаешь. А если на его крики прибежит кто-то? Тебя отдадут под трибунал, и его будет допрашивать тот, кому действительно на тебя насрать. Так что мы его свяжем, а утром поедем в Стохес. — Он говорит четко, по слогам, вдалбливая каждое слово ей в голову, как нерадивому ребенку. И она прислушивается. Понимает, он прав. Месть за попытку убийства она исполнит позже, когда получит всю информацию до последней крупицы правды. Блейк расслабляется, и её взгляд немного проясняется. Найл перестает сжимать её руки, но все еще поддерживает её тело. — Мы поедем сейчас. Я видела, как кто-то следил за попыткой моего убийства. Нельзя оставаться здесь. Иначе от него могут избавиться. Док глубоко вздыхает и безэмоционально кивает ей.