Особая связь

— Чёрт, как можно быть таким идиотом?! Сарада никак не могла отпустить их последний разговор с Каваки, когда они вновь сцепились в кабинете Хокаге и устроили перепалку. Он явно не в себе. Хоть Сарада и услышала его доводы, но ей они казались бредом сумасшедшего, желающего делать всё, как ему вздумается. Не на ту нарвался! После всего он Боруто и пальцем не тронет — в этом Сарада была уверена. Может, Каваки и является Ооцуцуки, но ей глубоко плевать на это. Она дважды позволила ему напасть на Боруто, рискуя его потерять. И, если первый случился без её участия, то во втором частично виновата она сама. Сарада не намерена допускать ошибок прошлого и в этот раз точно защитит Боруто, даже если придётся применить всю свою силу. Каваки ещё смеет называть его своим братом, в то время как постоянно строит планы по его истреблению. Ладони непроизвольно сжались в кулак, а эмоции на её лице, видимо, выражали неимоверную злость, потому что рядом стоящие дети, лишь бросив на неё взгляд, тут же устремились в ближайший переулок. Да, стоит немного выдохнуть: не заслуживает Каваки её утерянных нервных клеток. Решив изменить свой маршрут, Сарада отказалась идти домой, где её встретит мама, опять задавая одни и те же вопросы про её состояние. Она ценила помощь мамы, впрочем, как и помощь большинства друзей, но прямо сейчас они ей не помогут. Хотя стоило бы иногда пообщаться с ними, Сарада уже забыла, когда в последний раз ходила по магазинам с Чочо, или вообще — когда она виделась с Мицуки? Её круг общения сузился до мамы, старосты и иногда до Эйды. С остальными Сараде было тяжело: она не могла спокойно их слушать и болтать по чём зря, зная, что где-то там Боруто не только борется за свою жизнь, а, как оказалось, продолжает бороться и за мир в их деревне. Когда он только появился перед ней, защитив от Кодо, Сарада, казалось, вовсе потеряла дар речи. Он… изменился. Но не изменилось только то, что он опять её защищает. Даже в такой момент, будучи чужим для всех жителей, он пришёл, пришёл защищать то что ему дорого. И она тоже ему дорога — по крайней мере хотелось в это верить. Боруто был краток, но его изменённый тембр голоса и появившиеся стальные нотки, так напоминающие отца, быстро привели Сараду в чувство. Она — ниндзя, и должна в первую очередь защитить остальных, как бы ей ни хотелось вновь стоять бок о бок с ним. Пока ей пришлось разобраться с врагами и изучить превращённых в дерево людей, Боруто вновь покинул деревню. Сарада не знала, чем всё закончилось, но сомневаться в силе Боруто не приходилось, раз уж он заставил Кодо сбежать. Сараде стало очень грустно, ведь им так и не удалось поговорить хотя бы пару минут. Она даже не смогла увидеть его глаза — те самые голубые глаза, что не раз поднимали ей настроение. С годами общения Сарада научилась различать эмоции Боруто через призму его глаз. Она практически всегда видела, когда он лжёт, знала, когда этот дурак собирается выкинуть очередное безобразие и привлечь внимание отца, не сомневалась, когда видела в этих глазах боль и грусть, когда на одном из заданий они несли потери. Сейчас, даже если у неё опять не будет возможности с ним поговорить, она хотела бы заглянуть в его глаза, прочитать его эмоции и узнать, что у Боруто на душе. Возможно, многие могут не понять, но, лишь пройдя множество лет дружбы, наполненной приключениями и испытаниями, можно научиться чувствовать друг друга, понимая всё с одного взгляда. Потому что, в отличие от жестов, маски на лице или даже собственных воспоминаний, — глаза никогда не врут…

***

Сарада решила прийти на их привычное место встречи с Сумирэ — она обещала освободиться после обеда. Здесь, на небольшой площадке, расположенной чуть ниже каменных лиц Хокаге, открывался прекрасный вид, коим Сарада неоднократно любовалась. Наблюдая за плавным течением жизни в их деревне, можно было расслабиться и отпустить не нужные мысли, а если прикрыть глаза и позволить себе наслаждаться лёгкими потоками ветра, то и вовсе можно здесь провести не один час. Обычно именно так всё и было, но, вспомнив о Боруто, у Сарады не получалось выкинуть его из головы. Не то чтобы она желала этого, просто невыносимо тяжело постоянно терзать себя и страдать от переживаний — Сумирэ частенько ей это говорила. Она не скрывала, что также озабочена всей ситуацией и жизнью Боруто, но справлялась с этим более достойно и спокойно, успевая помогать со всем Амадо-сану. Сарада догадывалась, почему ей приходится тяжелее, ведь, сколько ни пытайся строить из себя невозмутимого шиноби, себя обмануть невозможно. Эти чувства, соединяющие её с Боруто, не были обычными переживаниями за друга. Сарада не могла сказать наверняка, почему, увидев его вновь, она почувствовала, как её серце забилось быстрее, а разум был забит лишь мыслями и вопросами к нему. Если судить по сериалам, которые она частенько смотрела ещё раньше, то всё, что происходит с ней, можно назвать любовью. Но не обычной любовью и переживаниями за отца, любовью к родной деревне, это было… немного по-другому. Раньше Сараде не доводилось сталкиваться с чем-то подобным, а потому она может только догадываться. — Сарада, привет. Я рада, что ты уже здесь! Голос Сумирэ заставил Сараду отложить мысли в сторону и послушать, что нового расскажет подруга. Новости о том, что Амадо-сан начал сомневаться в своих воспоминаниях, вызывали неоднозначную реакцию. Верить ему до конца было сложно: этот человек таит в себе не мало загадок, но с другой стороны, возможно, хотя бы ему удастся переубедить Шикамару-сана и заставить его выслушать Боруто. Они с Сумирэ помогут, ещё и Эйду позовут. Если Амадо-сан согласится им помочь, у них появится этот шанс помочь Боруто, шанс позволить ему вернуться домой. — Даже фотографии семьи Узумаки, на которых был именно Боруто, никак не изменили мнения людей, считающих Каваки сыном Седьмого. Люди просто не могут усомниться в собственных воспоминаниях, — напомнила Сумирэ, когда они с ней показывали эти фотографии чуть ли не каждому прохожему. — Но папа смог… — Мастер видел свои изменённые воспоминания, но он помог мне не поэтому. Он поверил в меня, поставив на кон свою жизнь и обучая меня всему, что знает сам. Но Мастер сделал это не только ради меня… Этот голос. Сарада обернулась, увидев его, такого спокойного и уверенного. Его внешность изменилась, а правый глаз украшал шрам, но вот левый глаз был всё таким же голубым и ясным. Глаз, в котором Сарада успела увидеть того самого, своего Боруто. Боруто, который испытывал сожаления, усталость, но в то же время радость и надежду. — Мастер сделал это и ради тебя, Сарада… Сарада не успела осознать, в какой именно момент она оказалась перед Боруто, обнимая и прислоняясь к нему, вдыхая родной запах и ощущая чуть участившееся дыхание. Он был… настоящим. Остальное сейчас не интересовало Сараду, казалось неважным и незначительным. Лишь человек перед ней, который легонько приобнял её в ответ, сильнее прижимая к себе, имел для Сарады значение. На душе становилась так легко рядом с ним, а сердце стучало ещё быстрее, чем в тот раз. Да, наверное, это и есть любовь — другого объяснения Сарада не хотела искать. Она не хочет знать, почему он здесь, надолго ли и с какой целью. Она чётко осознала, что хочет постоянно быть с ним, даже если ему опять придётся уйти. Какая бы привязанность к деревне её ни держала здесь, Сарада доверится сердцу и пойдёт с ним, поможет ему со всеми трудностями. Но это всё потом, а сейчас она хотела насладиться этим редким мгновением, когда её ничего не волновало. — Ты опоздал, глупый Боруто… Сарада не видела, но знала — он сейчас улыбнулся. — Прости, виноват. Но я наконец-то вернулся домой, даттебаса…