Новый Год у людей — время исполнения желаний.
А у него — время проблем. По крайней мере этот Новый Год точно.
Его пара…
Фастлайт, окончательно сформировалась здесь, на Земле, ей близки местные традиции, и он никогда не отказывал ей в праве на подобные развлечения. Однако на этот Новый год она хочет слишком специфический подарок.
***
Юнглинга, да ещё и единственную настоящую фем, берегли. Может и негласно, но в общем-то всей командой. Нет, она участвовала в боях, но даже Мегатрон старался не отсылать её одну. И так вышло, что в основном она летала в паре с ним. Со Старскримом же не поладила. Самое интересное, что вне заданий — вполне, но вот работать вместе… это катастрофа. Мех считал её беспроцессорной малолеткой. Она его… просто беспроцессорным. А учитывая явные проблемы с субординацией у фем из-за того, что она росла на корабле, это каждый раз превращалось в хаос. Иногда Фастлайт отправлялась с Нокаутом, но крайне редко — из-за колёсной альтформы медик чаще всего ездил в город, где истребителю делать было нечего. У них же сложился очень ладный тандем: она его уважала изначально, а он в силу своего характера никогда на неё не кричал… честно говоря, даже когда следовало бы. Несмотря на эпизодические выяснения отношений, с его точки зрения, у Фастлайт есть только один реальный для него недостаток — сикерша очень любит телевидение. Раньше больше мультики, а потом она подсела и на человеческую романтику. Из-за этой её любви к местной культуре ей поручили отслеживать пропаганду автоботов на Земле: мультфильмы, фильмы и даже какие-то… книги с картинками? В общем всё, что можно было найти по ним, то есть по трансформерам, в интернете, и что смотреть и слушать кроме неё бы всё равно никто не стал… По крайней мере ему так казалось... а по факту к ней зачастую стали присоединяться сначала Нокаут, а чуть позже и Старскрим. Пыталась она привлечь к просмотру и его, но, к её огорчению, безуспешно. Помимо того, что ему не слишком было это интересно, он не хотел и не хочет разделять это её увлечение и сознательно — он наглядно видит, что чужой культурный код меняет восприятие. Зачем ему это нужно? В случае войны куда проще воспринимать людей единым обезличенным конгломератом. Её интерес к нему отнюдь не профессионального характера, он заметил ещё до её последнего формирующего перестроения, но сначала думал — кажется. После же сомнений не осталось — она и не думала скрывать своих желаний. Сам мех изначально не слишком хотел вступать в отношения. Всё-таки война. Да к тому же они к этому моменту стали официальными напарниками, а когда военные действия были в самом разгаре, парам вообще запрещали отправляться на задания вместе. Сейчас правда масштабных военных действий нет, их просто некому вести, и про данное правило как-то все подзабыли, но формально его никто не отменял. Однако она всё же добилась своего. Фем совершенно не стеснялась пользоваться тем, что они напарники: любой интерфейс по делу почти всегда заканчивался заигрыванием… со сплетением полей, с передачей эмоций, а чуть позже и со статикой. А поскольку она ему реально нравилась... всё же довольно сложно противостоять желанному результату, и в итоге он, поразмыслив и решившись, уже сам перехватил инициативу — они стали интерфейс-партнёрами относительно быстро. И он думал, что теперь самое главное, — это не допустить, чтобы с ней что-либо случилось, но оказалось, что потерять партнёра можно и иначе… Её шлаковое увлечение культурой людей, их романтикой… заочно оно влияло не сильно, но когда на корабле появился человек, фем дала волю своим фантазиям. А поскольку Фастлайт не умеет просто фантазировать — ей надо действовать, — все эти фантазии обернулись для него чувством, которое он вообще в столь явном виде никогда в жизни не испытывал. Ревностью! Жгучей… и контролируемой с большим трудом. И пусть он тогда знал, что мех у терминала вообще ни при чём, а также подозревал, что связист и сам был рад избавиться от её внимания, но сделать ничего толком не мог. Устраивать сцену ему — было бы глупо, как бы ему не хотелось размазать более мелкого и чисто по размерам более подходящего ей соперника по терминалу (Бред! Но на фоне эмоций это самое мягкое, что лезло ему в голову). А устроить сцену ей, или вытащить её силком и доходчиво объяснить всё в кварте… наверное это было тогда логично, но он в самом начале пообещал ей не мешать с её экспериментом (Да он даже представить себе не мог, какой размах приобретёт эксперимент!). И к тому же вскоре стало понятно, что о её забавах знают Старскрим с Нокаутом, причём весьма подробно, и хоть обычно он от чужого мнения и независим, но в данном случае показать себя спарком, не способным контролировать эмоции, очень не хотелось. Когда же ситуация разрешилась, он боялся только, что ненароком прибьёт её в собственной кварте. Интерфейс. Безумный. На предельных энергиях. Страсть! Ещё больше ему захотелось вправить ей ЦП, когда он понял, что она откровенно наслаждается его ревностью, его эмоциями. Ему тогда впервые захотелось овладеть ей во всех смыслах, чтоб не думала о всякой ерунде, чтобы всеобъемлюще чувствовала то же, что и он! И чтоб ей и в голову не приходило заставлять его ревновать. Когда человека вернули автоботам, он провентилировал с облегчением. Но вскоре выяснилось, что зря. Фастлайт изменилась. Точнее изменилось её восприятие. Спокойных партнёрских отношений ей теперь словно стало не хватать. Своё желание связи искр она сначала транслировала ему через интерфейс. Потом просто не скрывала, но… теперь всё чаще стала «закрываться». Фем знает, что он был бы не против, если бы не война. Логично? Да. Но она принимает его решение только разумом. Искрой — нет. Тем не менее, понимая, что по-своему он прав и не уступит ей, старается снизить значимость своего желания. Однако вместе с безразличием к конкретной ситуации он получает безразличие и к нему самому. В соединении её разочарование сначала касалось эмоциональных контуров, словно лёгкий ветерок. Даже не холодный, так, слегка освежающий… Но теперь едва заметное дуновение стало слишком ощутимым, чтобы не обращать внимание. Она знает. Знает, что он тоже хочет больше, но способен отстраниться, просто принять ситуацию, отодвинуть в сторону лишнее, не думать. А она так не может. Отказ от важного для неё желания проецируется сразу на всё. На него. На их связь. Она не пытается манипулировать, даже сама не осознаёт, что происходит, но это её нарастающее отчуждение медленно его «убивает». И тем не менее он долгое время не желал задумываться всерьёз, как это можно исправить. Сегодня Новый Год, сегодня нельзя подвести. Фем, словно юнглинг, снова ожидает волшебства от человеческого праздника… ждёт она и подарок. Не простой… Фастлайт, как всегда, не скрывает своих мыслей — ей нужна ни много ни мало его искра. Он же всё ещё готов подарить максимум полёт вдвоём и свидание в каком-нибудь романтическом месте. Понятия о романтике у неё, кстати, тоже местные, но он представляет себе, что бы ей могло понравиться. А Искрой он… да, он бы хотел… Чувствует это притяжение. Но… По крайней мере раньше точно думал, что нет, однако в последнее время всё чаще мелькает мысль, что, возможно, стоит уступить. Большой вопрос, что страшнее: возможность в теории потерять партнёра по искре или наверняка потерять её уже сейчас, просто свалившись в безразличие. В данный момент полночь наступила уже во многих странах этого мира, и там, где они находятся — тоже. Он мог бы вызвать Фастлайт по внутренней связи, но мех ходит по кораблю, ища той самой «волшебной» «случайной» встречи, чтобы подарить парный полёт и уединение в красивом месте. Ему всё ещё кажется, что больше он ничего не сможет ей предложить. Находит он её снаружи, на палубе корабля. Фем, странным образом не падая, сидит на самом краю, а заметив его, хитро улыбается, приветственно поднимает руку и, сделав вид, что не удержалась, исчезает за бортом. Очень специфическое предложение полетать! Дредвинг, недолго думая, подбегает к краю и, поддерживая игру, «ныряет» за ней. Поддаваясь настроению, он преследует более мелкий самолёт. Но чтобы не отстать, приходится вложить все силы, так как, несмотря на меньший размер, небо для неё значит больше, чем для него, а потоки воздуха под крыльями она чувствует едва ли не лучше, чем твёрдую поверхность под ногами — в отличие от него, Фастлайт словно танцует меж облаков. Но всё же, «сев», наконец, ей «на хвост», он предлагает лететь в сторону океана. Там, на одном из отдалённых от людей островов, они и приземляются. Красиво… И пусть он не очень ценит местную флору, но массивные скалы напоминают ему родной мир, завораживают. У них довольно большая разница в росте, и фем, включая движки, легко взлетает на небольшой камень. Слишком широкий… Неудобно, ему не подойти вплотную. Мех подхватывает её за талию и спускает на землю. Сплетённые поля уже вызывают лёгкие интимные ощущения, и он испытывает специфическое предвкушение и приятные, словно фантомные ощущения на разъёмах от слегка изменившегося заряда. Она запрашивает интерфейс первой. Знакомое соединение отдаётся специфически возбуждающим ощущением — так бывает только у давних партнёров. У только сложившихся пар нет эйфории привыкания. Передача. Ей тоже нравится место! Благодарность, надежда, волнение… и он понимает, что сегодня разговоров не будет — она просто откроет искру. Он знает, что её заводит. Статика на крылья активирует протоколы соединения мгновенно, и только после этого он подсоединяется. Разъёмы уже слишком чувствительны, и фем вздрагивает всем корпусом. Передача только онлайн — это её желание. Она не хочет перегрузки, ей нужно чётко понимать причины его окончательного решения. И она не желает, чтобы оно было спонтанным. Несмотря на то, что он полостью покрыт бронёй, фем знает, как доставить удовольствие. Она касается пальцев, сбрасывая статику, она проводит по стыкам сегментов на руках, подсовывает когти под грудную броню… Сначала просто использует поле — вызывая чувство упругого поглаживания. Так приятно, но хочется больше. Длинный разряд, словно фем хочет прожечь ему грудной отсек, и частично попавшие под воздействие статики кабели отдаются едва ли не болезненно-приятными ощущениями. Но он любит так. Он сжимает её корпус, расставляя пальцы как можно шире, стараясь дотянуться до сочленений под крыльями, и треск статики заглушает её непроизвольный стон. Он мощноват для неё, но она сейчас не хочет нежно. Первая подача с его стороны, и Фастлайт вцепляется в него, сжимая повыше талии, откат не столь сильный, как мог бы быть — она его дразнит. Ещё подача — и снова обратная подача слабее, чем он хочет. Но статика под броню добавляет ощущений. Наконец она прогоняет электричество через системы первой, да так, что он удивлённо «охает», выдыхая вентиляцией. Дальше любовная игра приобретает другой характер — фем продолжает «гонять» электричество, но она намеренно максимально усиливает и синхронизирует поля, вызывая жар в области искры. Ему становится не до обычных ласк. Теперь статика не так важна… потому что он видит, как светятся швы трансформации, и кабина пилота словно освещается изнутри — ему не оторвать взгляд. Сдвигается стекло, смещаются пластины грудной брони и внутренние части кабины; разворачиваются назад плечевые сегменты, давая доступ к искре. Стандартный бело-голубой свет, но края этого «пламени» имеют золотисто-оранжевый оттенок — это её индивидуальный свет. Он теперь его узнает и из миллиона. Он чувствует, как его тянет к себе этот свет. А эмоциональный интерфейс однозначно даёт понять то, что не понимает и сама фем — это предложение больше не повторится. Если он не согласится сейчас, она больше не попросит этого так явно. А если предложит уже он, она будет помнить отказ. Мех сдаётся осознанно. Опускаясь почти на колено, он притягивает её к себе, чувствует её радость. Трансформация, обнажающая суть. Краткий миг обжигающего соединения и… У него не было Искры, он не знал, как это ощущается, хоть и чувствовал затуманивающее разум притяжение. Мех словно падает в расплав. В расплав её чувств. Это не интерфейс. Всепоглощающее эмоциональное растворение, полное совмещение полей, абсолютная энергетическая синхронизация… Только теперь он по-настоящему понимает то слово, которым на Кибертроне обозначают ощущение от соединения с желанной искрой! Тихий Океан освещается яркой вспышкой. Её Новогоднее желание сбылось! И спустя некоторое время пришедший в себя Дредвинг подумает, что теперь можно смело сказать, что это желание на самом деле было одно на двоих.