День за днем. Эпизод 4

Утром сплю дольше обычного - видимо Анькин отвар действительно помогает. Не успеваю проснуться и открыть глаза, как слышу негромкое приближающееся пение: - Happy Birthday to you, Happy Birthday to you, Happy Birthday dear Гоша, Happy Birthday to you. Приподняв голову, удивленно смотрю на Сомову, которая стоит перед кроватью с тарелкой в руках, на которой возвышается кусок торта с воткнутой в него горящей свечкой. Опершись на локоть, пытаюсь привстать, а потом и сажусь: - Это что такое? Анька весело хохочет: - Это у тебя день рождения, дурила! - У меня? - Ну, конечно, у кого же еще. Сомова протягивает тарелку с тортом, и я забираю ее в руки.... Точно! У Гоши в паспорте хоть и стоит пятнадцатое апреля, но все знают, что на самом деле я родился и праздную второго октября. Так уж получилось с моими родителями. Они же тогда жили по разным общежитиям, это когда мама забеременела и деваться, с маленьким ребенком, им было некуда. Вот она и поехала рожать к матери, моей бабке, в деревню. Родила-то осенью, а в поселок отвезти и получить справку о рождении, удалось только весной, когда открылись дороги. Вот, теперь и праздную дважды! - Слушай, капец, совсем из головы вылетело. Анюта присаживается на мою постель: - Ну вот, а у меня влетело. Она тычет пальцем в свечку: - Ну, давай, загадывай желание. А оно сбудется? Смотрю на одинокий огонек, а потом кошусь на подругу: - А почему одна свечка? Сложив руки на груди, та хмыкает, удивляясь моей недогадливости: - Ну, знаешь, на этот кусок тридцать пять свечей никак не залезало. Покачав головой из стороны в сторону, прикусив губу от старания, дважды повторяю про себя: «Хочу, чтобы все вернулось! Вернулся Игорь Ребров!”. Чтобы, как прежде, вошел в зал заседаний и громко сказал «Здравствуй страна!. Только я уже начинаю в этом сомневаться. Сомова торопит: - Ну, ты загадала уже? С грустинкой бросаю быстрый взгляд на подругу: - Ань, ты знаешь, у меня только одно желание. - Ну, давай, делай. Она смотрит на меня сияющими глазами и я, подняв глаза к потолку, еще раз посылаю к небесам свой крик души «Пусть вернется Гоша! Больше мне ничего не надо!», и задуваю свечу: - Пф-ф-ф! Анька бурно аплодирует, и я подхватываю, хлопая в ладоши. Она вскакивает и тянется чмокнуть меня в щеку: - Молодец. Поздравляю! Передаю ей назад тарелку с тортом, виновато почесывая взлохмаченную голову. Вон Анютка ко мне эдак, а я вчера как свинья неблагодарная! И ведь она где-то прятала до поры до времени свой торт. - Спасибо, Ань! Спасибо, Анют… Слушай, ты это… Еще раз виновато чешу голову: - Ты прости меня за вчерашнее. Сомова поморщившись, отмахивается: - Да, ладно, проехали, ну что ты, ей-богу! Подожди, это не все. Согнувшись, она лезет рукой вниз, там торчат два пакета, выглядывая из-за края кровати. Приподняв голову, она объясняет: - Подарки. Подарки я люблю, и уже еложу попой по кровати, любопытствуя. Убирая волосы за ухо, вытягиваю шею, стараясь заглянуть, что там мне приготовила лучшая подруга: - А-а-а… Сначала она достает, зажав в руке, что-то красное, тряпочное и передает мне: - Это для Гоши. Разворачиваю. Ух, ты! Спартаковская футболка, с эмблемой и надписью клуба! Будем c Анькой футбол смотреть! Покрутив в руках, ахаю с довольной мордой, и прикладываю к себе, оценивая фанатский прикид: - Анька, спасибо, супер, вообще… Сомова тем временем, встав на коленки рядом с кроватью, продолжает копаться в пакете, а потом что-то достает и нахлобучивает мне на голову такую же красную спартаковскую кепку: - Носи на здоровье. Ощупываю ее, не снимая: - Класс! - Это не все, подожди. Она выуживает из недр другой сумки коробку: - А вот это для Марго. Откладываю футболку в сторону, на одеяло. Еще один подарок? С любопытством тянусь забрать коробку в руки: - А что это такое? Анюта шутливо всплескивает руками: - Ну, как что?! Это необходимейшая для женщины вещь, ну! Вскрыв картонку, вытаскиваю наружу агрегат и, поджав губы, одобрительно разглядываю - электрощипцы для завивки волос. Сомова торопливо предупреждает: - Я покупала тебе, но учти, буду тоже пользоваться. Да она вроде и так кудрявая как пудель… Кошусь на Аньку, щелкая переключателем плойки: - А-а-а… Это что получается, кучерявая жизнь у нас началась? - Ну, да. Тянусь прикоснуться к завитушкам подруги – чего-то вдруг накатывает, и я с нежностью смотрю на нее: - Спасибо…Спасибо, тебе. Обняв подругу за шею, тянусь чмокнуть ее в щеку, а потом прижимаю к себе – как же здорово, что у меня есть Сомик! *** Не откладывая дело в долгий ящик, то есть на другой повод, отправляемся в ванную опробовать мой подарок. Прямо в пижаме усаживаюсь на табурет посреди помещения, а Сомова, с воткнутой в розетку плойкой в руках, начинает колдовать с моими волосами то с одного боку, то с другого, то со спины. Печет все сильнее, заставляя протестующе поднять руку: - Ой…Е-ей, горячо… Ты чего, аккуратней там! - Терпи, терпи, ты что, ну! Красота требует. Недовольно ворчу, немного лукавя: - Требует она. Кому она, твоя красота, нужна. - Как, кому? Тебе! У кого сегодня день рождения-то? Наклонившись, Сомова заглядывает мне в лицо, но я продолжаю бурчать, тараща глаза: - Угу. Вот я сижу и думаю - у кого? Городской телефон начинает подавать сигналы, и я соскочив с табуретки, вырываясь из под Анькиной опеки – кто-то меня хочет поздравить! Сомова пытается меня сдержать: - Тихо, тихо… Ойкая, она еле успевает отпустить прихваченные волосы: - Ты куда? Прибежав в спальню, хватаю с базы переносную трубку: - Алло! Оттуда слышится мамин голос: - Алло. Это мама! Счастливо ору: - Мамусик, привет! Догнавшая Сомова, вырывает у меня трубу, тут же разворачиваясь спиной: - Подожди. Дай, сюда! Так и стою с пустой рукой у уха. Это еще что такое?! Что за хамство? До меня доносится: - Алло. Тамара Ивановна, здрасьте. Анюта пытается отойти от меня подальше, но я не отступаю, растерянно топчась поблизости, забыв закрыть рот. Остановившись, Сомова оглядывается: - Да это Марго. Она просто ждет звонка от родителей. Обиженно отвожу глаза - что я опять сделала не так? - Да, ну конечно помним... Да, отправили открытку по интернету… Надувшись на Сомову, плюхаюсь на постель, отвернувшись в сторону с несчастным видом. Анька продолжает заливаться соловьем: - Вот, ждем ответа… Да.... Нет, еще не звонил. Она обходит вокруг меня, вставая с другой стороны. - Ну, может быть к вечеру проявится… Ага… Ну хорошо… Да, до свидания. Семен Михайловичу привет… Ага. Сомова дает отбой и садится рядом. Пусть не подлизывается! Обиженно упрекаю ее: - Ну вот, чего ты трубку вырываешь, а? Анюта в ответ повышает голос: - А ты чего совсем сбрендила – мамусик?! Да что такого то! Я ее все время мамой называю, мы так договорились. Это если бы я про свой день рождения брякнула, увлекшись, вот это да, был бы капец, а так… Так что Анька со своим наездом права лишь частично, вот! Но все равно права... Отворачиваюсь: - Да, извини, я забыла. Но ведь обидно же! Всплеснув руками, жалуюсь себе и подруге: - Капец, не могу в свой день рождения от родной матери поздравления услышать! Сомова сочувственно вздыхает и, шлепнув ладонью по коленке, качает головой: - Гош, ну я все понимаю, ну… Извини, но сегодня все поздравления через меня, а? ОК? Опустив низко голову, молча киваю, соглашаясь. А что мне остается делать? Возвращаюсь в ванную в унынии - к чему весь этот кудрявый марафет с нарядами и макияжем, если меня никто и не подумает поздравлять? *** И так я готова к аншлагу. Еще внизу, едва зайдя в издательство, прежде чем подняться на лифте, оглядываю себя - что ж зрелище не для слабонервных: вся в локонах, в обтягивающем голубом платье, с легким белым меховым пальто накинутым на плечи, на шее сверкает ожерелье из бесцветных прозрачных камушков в несколько рядов, на правой руке такой же блестящий браслетик, а в левой зажата черная дамская сумочка на ремешке, обвитом вокруг запястья. Намек на супер торжество более чем прозрачен! Через минуту уже выхожу в холл на этаже и провожу карточкой по датчику пропускного устройства. Веселое пипиканье разрешает пройти, и я не торопясь направляюсь к секретарской стойке, с легкой улыбкой приветствуя снующий народ: - Доброе утро. Людмила не скрывает восхищения: - Ой, здравствуйте Маргарита Александровна, вы сегодня… - Что? - Просто… - Похожа на пугало? Только честно! Люся никак не придет в себя: - Нет… Да, у меня даже нет слов! Мне приятно такое слышать и я отшучиваюсь: - Ну, для глухонемой ты даже очень неплохо общаешься. Уперев носок туфли в пол, расслаблено стою, скрестив ноги и положив руку с зажатым пропуском на секретарскую стойку: - Мне кто-нибудь звонил? Людмила принимает рабочий вид: - Нет, пока никто не звонил. Ну, Игоря-то кто-нибудь спрашивал, наверняка, с поздравлениями? Раньше, бывало, телефон с утра не умолкал... Подбоченясь, и опустив голову вниз, будто ненароком интересуюсь: - Понятно, а Гоше? Секретарша переспрашивает: - Какому Гоше? Капец! Что ж такое-то?! Удивленно смотрю на нее, недоуменно мотая головой: - Пхэ… Реброву, какому еще, брату моему… Забыла? Людмила виновато смущается: - А… Нет, помню, конечно. Маргарита Александровна, просто его так давно не было и я… Вот тебе и друзья приятели. - Понятно, значит, не звонили. Люся отрицательно мотает головой, с сожалением поджав губы. За моей спиной слышатся звуки открывающихся дверей лифта, сигналы пропускного устройства и голос Любимовой: - Доброе утро! Опустив руки вниз и сцепив пальцы в замок, разворачиваюсь, получая восхищенный взгляд от Галины. Тоже здороваюсь: - Привет. Любимова разводит руками: - Маргарита Александровна …К-классная прическа! Ну, да как пуделюха… Смущенно хмыкнув, опускаю взгляд. - И где это у нас такую красоту наводят? Трогаю кудри. В квартире сорок восемь в доме двадцать девять по Ломоносовскому проспекту. Там у меня личный мастер: - Где… Ко мне на дом парикмахер приходит. Галина высовывается из-за моего плеча посмотреть на Люсю: - А что, у нас какой-то праздник? Мда, все забыли Игорька…Не дав Люсе сказать, поднимаю палец вверх: - Угадала. - Какой? Намекаю в лоб: - Понятия не имею. Надо будет в календарь посмотреть, может день рождения полиному, может еще кому. К нашему трио направляется шеф, и я здороваюсь с ним на подходе: - Доброе утро, Борис Наумыч. Людмила присоединяется: - Доброе утро, Борис Наумыч. У того серьезное занятое лицо: - Здрасьте, здрасьте... Люся! - А? - А что у нас с освещением? Удивленно открываю рот. Людмила тоже в недоумении: - А что у нас с освещением? Егоров начинает крутить головой, щуря глазами и усиленно хлопая ресницами: - А вот так все сияет! У меня просто сейчас глаза вытекут. Ясно. Начальник в хорошем настроении, шутит и его комплимент - в мой адрес. С довольной улыбкой гляжу на маленькое представление. - О-о-о… Так это от Марго! Смущенно касаюсь пальцем брови: - Борис Наумыч, это типа комплимент такой, да? Шеф хихикает: - Согласен, переиграл. Тогда буду банальным. Прими мои личные поздравления! С Гошиным днем рождения? Мы смотрим друг на друга, и он подхватывает меня под локоть, увлекая за собой. Уже предвкушаю, но уточняю: - Поздравление с чем? - Как это с чем, с шедевральной статьей! Я не знаю, как для тебя, но для меня это событие. Со статьей? Все-таки, я немного разочарованна таким поворотом: - Спасибо. Мы останавливаемся, и я молчу, теребя пропуск в руках. - А ты помнишь, что сегодня день рождения у твоего брата? Наконец-то! - Я? Ну, естественно! - Уже поздравила? Выпятив нижнюю губу, отшучиваюсь: - Ну-у-у…Нет, готовлю речь. - О! Тогда включи и от меня абзац! Он тут же устремляет взгляд в пространство: - Значит, резюме такое: ждем, помним и… Шеф запрокидывает голову вверх: - … И люби-и-им! Хреновое резюме. Хмыкнув, невесело качаю головой: - Осталось добавить – скорбим. - Чего? Свернув тему, пытаюсь улыбнуться, поправляя волосы: - Да, ничего. Я ему обязательно передам, спасибо. Егоров чешет ухо, глядя в сторону: - Знаешь, что? Я что-то еще хотел тебе сказать… А черт, вылетело из головы. Он отворачивается, и я пытаюсь ему подсказать: - Про статью? - Не, не, не…. Я зашел, увидел тебя и хотел что-то сказать. Он вдруг оживает, видимо так и не вспомнив: - А... О-о-о… Шикарно выглядишь! - Спасибо. - Особенно, вот эти вот... Наумыч крутит в воздухе возле уха своими пухлыми пальчиками. Ясно, локоны его сразили и восхитили. - Вот эти вот, ну просто супер! Ха-ха-ха! Чуть наклонив голову набок, улыбаюсь - сегодня мои кудри наповал убивают всех подряд! Егоров кричит секретарше: - Так, Люся, вот чтоб такие же сделала! Понятно? Веселые комплименты мне приятны и я, закатив глаза в потолок, заливаюсь смехом, представляя Людмилу в кудряшках. Егоров заканчивает лирическое отступление: - Молодец, вот молодец... Эх, ну, давай. Немного помявшись, он направляется дальше, оставляя меня в задумчивости – вот так значит, мой день рождения бездарно пройдет? Никто и не вспомнит? - Мда… Огорченно покачав головой, захожу в распахнутую дверь своего кабинета и прямиком направляюсь к рабочему месту. Кинув на стол сумочку, набрав побольше воздуха в легкие, шумно выдыхаю, подводя итог своему недолгому жизненному пути и сегодняшнему празднику: - Тридцать пять, баба ягодка опять… У этой ягодки ни детства, ни родителей, ни своего дома: - Ни водки, ни родины, ни флага. *** Погружаться в будничную рутину совершенно не хочется, и я, оставив пальто на вешалке, отправляюсь в обход по редакции - ну хоть кто-нибудь должен же вспомнить о Гоше! Выбравшись из кабинета в холл, решительно шагаю в сторону кухни – там наверняка идет очередная тусовка и можно услышать что-нибудь интересное. На полпути меня нагоняет Андрей, и я сбавляю шаг. - Маргарита, привет! Кошусь в его сторону: - Здравствуй. Мы идем рядом, но обида на Калугина убирает с моего лица даже подобие улыбки. Он старается быть галантным: - У тебя новый имидж? Чуть повернув голову в его сторону, бурчу под нос, нисколько не смягчаясь: - С чего ты взял? Останавливаюсь. Не понимаю, чего он так сияет! - Ну как, платье, прическа... М-м-м... Классно! В другое время я, может быть, и растеклась бы сладкими соплями от самодовольства, но не после вчерашнего – отведя глаза в сторону, прерываю комплименты: - Андрей, ты что-то хотел? - Ну-у-у, хотел сказать, что тебе это очень идет. Слышать приятно, но его счастливый вид меня бесит и я, хмыкнув, складываю руки на груди, принимая неприступный вид: - Слушай, Андрюш. Ты думаешь, отвесил мне пару комплиментов и все вернется на круги своя? Мне самой неприятно такое говорить и неприятно видеть, как улыбка сползает с лица Калугина, но приходится быть резкой и он отворачивается: - Да, нет, я не думаю, но… - И запомни, пока ты не сделаешь то, что обещал… Качнув головой, прищурившись, твердо ставлю точку: - Между нами ничего не будет! И иду дальше, оставляя его размышлять над моими словами. Конечно, прозвучало слишком резко, тем более в такой особый день - можно было бы и сдержаться, поблагодарить за комплимент. Я даже останавливаюсь через несколько шагов, зацепившись за эту мысль. Но вспомнив его приход ко мне домой и звуки старой шарманки под дверью: «когда речь заходит о ребенке, я не могу…», пересиливаю себя и иду дальше. На кухни слышатся голоса Валика и Антона, и я останавливаюсь за углом. Похоже, они говорят о Гоше! Кривошеин с мечтательной грустью тянет: - А помнишь, как мы ему тридцатник мочили? - М-м-м, спрашиваешь, такое захочешь, не забудешь. А сколько тогда Игорек девчонок заказал? - Что за глупый вопрос – тридцать! - Точно. А знаешь какое у меня самое яркое впечатление от того вечера? - Ну, наверно, когда девчонки начали апельсинами в футбол играть? - Нет, юноша. Девчонки с апельсинами - это детский сад. Прислонившись спиной к притолоке, с грустной улыбкой присоединяюсь к воспоминаниям друзей. Тридцатник… Всего-то пять лет назад! Да-а-а, было времечко, есть, что вспомнить… Валик переспрашивает: - А что тогда? - Твой стриптиз, уау, уау, уау! Я помню! Образ Кривошеина выделывающего па с раздеванием перед девицами, заставляет, сдвинув брови и прикрыв глаза, тихонько рассмеяться. Зима тоже ржет: - Ха-ха-ха… Да-а-а, никогда не думал, что бутылка виски может такое с человеком сделать. Валик оправдывается: - Ну, вообще-то, тогда уже почти все ушли! - Нет, юноша, это было тогда, когда ты думал, что все ушли. Обхватив себя рукой за талию, снова хмыкаю с грустинкой – тогда все были хороши и бесились от души. О, стихи! Кривошеин пытается перевести свой тогдашний креатив в шутку: - Ну, в таком случае, будет что вспомнить. Задрав голову вверх, улыбаюсь все шире. - Хм... А зачем вспоминать? У меня кассета до сих пор дома лежит. Удивленно поворачиваю голову в сторону дверного проема, врет же, какая еще кассета? - Да, ладно, расслабься, я шучу. ..Хэ - хэ… Давай-ка, за Игорька! - Давай! - Эх… С днем рождения тебя Игорек. Заведя руку за спину, под попу, приваливаюсь спиной и затылком к стене, откинув голову вверх - вот я и услышал, чего хотел. Антон добавляет: - Где бы ты ни был, пусть тебе там будет клево! Слышится стук соединившихся чашек и я, улыбаясь, ухожу - молодцы ребята, помнят. *** И это единственные во всей редакции, кто напоминает о юбилее Игорька. Расстроенная, возвращаюсь назад в кабинет. Толкнув дверь, отправляю ее закрываться самой и прохожу к столу. Сразу тянусь забрать оттуда мобильник – буду звонить Сомику и плакаться. Открыв крышку, набираю номер. Со вздохом тряхнув головой, откидываю локоны назад и, повернувшись лицом к окну, прикладываю телефон к уху. Анька откликается быстро: - Да, Марго, я тебя слушаю. За окном такая же хмурая серость, что и в душе, и я, еще раз вздохнув, отворачиваюсь от него, опираясь на спинку кресла: - Ань, мне хреново. - Опа - на, а с чего это вдруг? Да не вдруг… Просто все это не то – нет никакого праздника, ни у меня, ни у редакционного народа. За разговором отступив от кресла в торец стола, останавливаюсь там: - Не знаю... Хреново и все! - Ну, ты, даешь! У тебя, между прочим, сегодня лень рождения! Это вызывает грустную усмешку: - Хэ… А ты уверена, что у меня? - Так, стоп Марго! Ну, кончай копаться. Если ты опять начнешь анализировать, у тебя депрессия снова начнется. Да причем тут это… Переместившись к окну, встаю там, обхватив себя за талию свободной рукой: - Да причем здесь анализировать?! Вспомнив полное безразличие редакционного люда, уныло продвигаюсь вдоль окна: - Я хожу по офису – всем по фиг! Зацепившись рукой за спинку кресла, разворачиваюсь и плетусь в обратную сторону: - Если бы не это платье и кудри, меня бы вообще никто не замечал! Праздник называется. - Так, Реброва, хватит раскисать! - Что, раскисать?! У меня сегодня день рождения, понимаешь? Вскинув руку, как на сцене, декламирую в воздух с выражением: - День рождения! А вместо этого одна рабочая мутотень… Снова грустно вздыхаю: - Я хочу, чтобы мне звонили, чтоб меня подкалывали, чтоб… Я хочу тупо его ощутить, понимаешь? Сомова хмыкает в трубку: - Не переживай, ощутишь, это я тебе обещаю. Анька, как всегда, моя жилетка – успокаивает, вселяет оптимизм. Уныло переспрашиваю: - Как? - Как, как… Неважно как! Узнаешь. Короче, так... Сюрприз? Даже останавливаюсь заинтригованная. - Ты знаешь, что сейчас сделай? - Что? - Бери деньги и иди в магазины. И покупай себе вот такой подарок, какой тебе, вот, никто больше не купил бы, ладно? А потом приезжай ко мне, на радио, пойдем с тобой поужинаем. Ладно, хоть с Анюткой где-нибудь посидим, сушек поклюем, все не так тоскливо будет. Так что соглашаюсь: - Думаю, других предложений не будет. - Ну хорошо, все, давай, пока! - Пока Из трубки слышатся звуки отбоя, и я задумчиво гляжу в сторону – подарок, который никто бы не купил, что бы такое придумать? Потом шевельнув пальцами, ловко захлопываю крышку. И действительно - сам себе праздник не сделаешь, никто не сделает, старая истина! Со вздохом плюхнувшись в кресло, раскачиваясь вместе с ним, задумчиво заявляя в пространстве: - А что, пойду и куплю… Несколько секунд и я решительно вскакиваю: - Да, пойду и куплю! Не знаю, правда, что. *** Анькина идея замечательная, но сваливать с работы в самом начале дня не позволяет совесть. Так что дожидаюсь обеденного перерыва – пока перебираю накопившиеся письма, листаю ежедневник в поиске забытых обещаний и дел. Что бы переписать их снова. Наконец, все бросаю, как есть, и, накинув свои меха на плечи и прихватив сумочку, выхожу из кабинета, тряся кудрявыми локонами. Возле Люсиной стойки о чем-то разоряется Егоров, и я решительным шагом направляюсь к нему: - Борис Наумыч, на сегодня я все вопросы закрыла, можно я уже пойду? Тот загадочно улыбается: - Да, конечно, иди отдыхай, я тебя прикрою… Ха-ха-ха! - Спасибо. Из-за плеча Егорова высовывается голова Пчелкина: - Маргарита Александровна, а ко скольким приходить? В смысле? Я вроде никуда никого не зову. Удивленно замираю, забыв закрыть рот: - Куда? Наумыч возмущенно набрасывается на курьера, всплескивая руками: - Студент, ну это…. Ты что, до сих пор не выучил, во сколько у тебя начинается твой рабочий день? Понятно. Развернувшись, оставляю их выяснять тонкости КЗОТа и иду к лифту. В спину слышится громкий голос начальника: - Я тебе сейчас татуировку на лбу сделаю, хочешь? Провожу пропуском по датчику пропускного агрегата, и тот одобрительно звенит, разрешая проход. Правление мозгов курьерам возле Люсиной стойки продолжается: - У тебя соображалка работает или нет? - Борис Наумыч. - Иди отсюда! Наслаждайся жизнью. Понятно? Постояв с минуту безрезультатно, начинаю томиться, но все что могу – лишь стоять, сложив руки на груди и смотреть на закрытые двери лифта: - Черт! Да что же у них там такое? Мне невтерпеж убраться отсюда и я снова провожу пропуском по датчику, чтобы сделать пару шагов назад вокруг агрегата и погрозить кулачком: - Да что у них там, а? И устремиться к лестнице – с четвертого этажа быстрее спуститься и пешком. *** Особых денег на подарки у меня с собой нет, поэтому отправляюсь просто поглазеть - сначала заглядываю в шмоточный магазин, но душа просит большего, и я, прежде чем отправиться к Сомику, заезжаю в пару знакомых автомобильных дилерских центров - на машины могу смотреть и болтать об их прибамбасах бесконечно. С теми, кто понимает в них толк, разумеется. Из всего набора, больше всего приглянулся Porsche Cayenne. Когда мой мустанг состарится обязательно куплю себе такой. Наконец, добираюсь до радио. Анька еще сидит в своем аквариуме и как раз заканчивает трендеть: - И вот, на этой волне позитива, я бы хотела закончить сегодняшний наш эфир. Ну, а на последок позволю вам дать один совет… Скинув пальто и перекинув его через руку, прохожу от входной двери в радио закуток, где сидит за компом Анютин звуковик - Геннадий. Повернув голову, он молча меня приветствует, и Сомова тоже, завидев меня, поднимает руку и машет ей, продолжая говорить: - Пусть он банальный, зато очень полезный. Звуковик неожиданно берет мою руку в свои, и подносит к губам. Хэ…, я уже и забыла, что такая нарядная. Встряхнув локонами, гляжу на улыбающуюся Сомову, которая похоже закругляется: - Берегите своих близких, дарите им подарки, делайте сюрпризы. И я лично от себя хочу сегодня, в этот прекрасный день поставить одну замечательную песню для своего лучшего друга Игоря Реброва! Спасибо! Сморщив нос, смеюсь подруге сквозь стекло. - У него сегодня день рождения и сейчас прозвучит его любимая песня. С вами была Анна Сомова, всем пока, пока! Она откидывается в своем кресле и снимает наушники: - Фу-у-ух. Пока Лагутенко распевает «Фантастику», спешу ворваться вихрем в аквариум к Анюте и, согнувшись, чмокнуть ее в щечку: - Спасибо, тебе! - Да не за что. Аня приподнимается со своего места, потом плюхается обратно: - Слушай, как тебе кудри идут! Усаживаюсь на столик, за которым сидит Сомова, болтая со своими слушателями, и пренебрежительно отмахиваюсь, весело сморщив нос: - Да, ну. - Что не оценили? Оценили, конечно, даже очень. Смущенно опускаю глаза: - Ну, нет… Калугин пару комплиментов отвесил. Сомова пожимает плечами: - Ну, а кто тебе еще нужен? Про Калугина сегодня не вспоминаем! Продолжая морщить нос, улыбаюсь и снова машу рукой – это все мелочи жизни, закроем тему. Сомова продолжает смотреть на меня снизу вверх: - Ну что, ты с подарком определился? Вот об этом я готов болтать с большей охотой - у меня загораются глаза, и я утвердительно трясу головой: - Угу… Слушай, Ань, я хочу себе новую тачку взять! И смотрю на ее реакцию. Подруга удивленно качает головой: - Не хило. Мне не терпится рассказать, и я взмахиваю рукой, выплескивая восхищение голубым тигром, которого заприметила в автоцентре: - Я себе такого красавца видела в салоне! Настоящий восторг так прет при воспоминании о Porsche Cayenne, и я снова, не удержавшись, взмахиваю рукой. - Полный привод, фарша под завязку... Не могу усидеть: - Поехали, покажу! Сомова продолжает сидеть удивленно таращась: - Что, ты уже оформил? - Ну, нет пока, я хотел с тобой посоветоваться. Предупреждающе поднимаю палец: - Только до Центра ехать далеко. За час не управимся. Анюта поднимается, собирая со столика перед собой какие-то мелочи и приборматывая: - Поехали, поехали, только нам к шести надо быть дома. К шести успеем. А почему к шести? С удивлением смотрю на подругу: - Зачем? - Ну, как… Это секретная информация. Анюта снимает с крючка сумку и ставит ее на столик, продолжая собираться. А вот мне собирать нечего и я глазею наружу из аквариума. Кого-то не хватает... А потом тычу туда пальцем: - Слушай …. Тут же еще сидел… Кручу в воздухе пальцем, помогая памяти: - А куда, э-э-э…. Вы Тимура дели? Сомова не поднимает глаз, роясь в складках куртки: - А, ну он на секретном задании. Прямо не радио, а Мадридский двор с тайнами. Вешая сумку на плечо и подхватив свою куртку, Анька командует: - Пошли. Первой выхожу я, направляясь к выходу. По пути снова торможу возле звуковика и протягиваю ему руку, пожать на прощание: - Счастливо. Тот опять тянется губами ее поцеловать: - Счастливо. Да что ж такое! Влюбился, что ли? Его необычная галантность вызывает у меня довольный смех: - Оу… И я тороплюсь дальше на выход.