…
Это случилось на вечеринке в честь Нового года. Сам хозяин отеля стоял на небольшой сцене в центры огромного роскошного зала и читал торжественную речь с бокалом в руках. Колетт сидела за столом со своими родителями, когда увидела в толпе знакомую макушку. Эта макушка принадлежала Фэнгу, что расположившись на диване вёл милый разговор с одной дамой, у которой был звонкий смех и чёрные волосы по плечи. Она сидела у него на коленях. Колетт ошоломленно наблюдала эту картину, когда тот начал лезть своей рукой под её непристойно короткое платье, она что-то тому шепнула на ушко и они вместе направились в неизвестном направлении. В этот момент Колетт отошла в туалет и четко слышала, как парочка там занималась непристойностями, а после решили продолжить это дело уже в номере Фэнга. На этом моменте Колетт ушла обратно к родителям и больше не видела ту парочку.…
Фэнг смотрит на своё отражение в зеркале — на угнетенное болью и страхом лицо, на тяжёлую голову, что переполняют громкие мысли и нещадно ломают её изнутри, на свои спутанные волосы, которые он так любит… Зачем? Вопрос повторяется в голове, и ни одина причина не сможет ответить достойно. Как ты мог такое допустить? И правда… Как он мог? Как он мог изменить своему милому Эдгару? Этому прелестному созданию… Его Эдди гораздо лучше грязных шлюх этого отеля, так почему же он провёл Новый год именно с этой дрянью, а не самым близким человеком? Голова начинает болеть ещё пуще, и Фэнг впивается в свои волосы, чуть не вырывая, как будто это могло бы помочь. «Мерзавец! Как ты мог? Напился до беспамятства и переспал с этой… ! Этой…! Прямо как твой отец! И чем же ты лучше его?! — бранил себя Фэнг — Эдгар! Мой милый Эдгар… Простишь ли ты меня? — он вновь смотрит в своё отражение, в эти омерзительные зелёные глаза — Прошу… Только не уходи… Только не снова…» — прозрачная слеза стекает с его щеки с громким вязким звуком падая на раковину. Было солнечное морозное утро, один омерзительный юноша вновь винил себя за непоправимые ошибки.
…
Было солнечное морозное утро, один разбитый юноша куском биомассы лежал на своей не убранной кровати. Его подушка была пропитана горячими солёными слезами, а лицо опухшее и по-болезненому бледное. Голова болела так сильно, что боль перекрывала все мысли и горький вкус желудочной кислоты, что остался после неудачного завтрака. Он не лгал про анорексию — она всегда приходила и мучила его, заставляя горбатится над унитазом выхаркивая внутренности наружу (по ощущениям) или доводя и без того слабое тело до обмороков. В оглушающей холодной тишине послышался пиликающий звук уведомления. Эдгар не хочет отвечать, но рука сама тянется до телефона, что затерялся в объятьях одеяла. Фэнг.? @dragan_fang: Эдгар, не хочешь встретится? «Мерзавец… Как ты смеешь мне это писать после такого?» — проносится в голове, и Эдгар быстро набирает текст тут же отправляя: @dedinsaid_228: Нет, я плохо себя чувствую. @dragan_fang: Мне приехать? @dedinsaid_228: Конечно нет, у тебя же столько работы, куда тебе до меня? @dragan_fang: Эдгар, то что я не смог отпраздновать с тобой Новый год не значит, что у меня нет на тебя времени. @dedinsaid_228: То что я плохо себя чувствую не значит, что хочу тебя видеть. @dragan_fang: Эдгар… У тебя есть полное право злится на меня, но, пожалуйста, давай встретимся. «Мне необходимо с тобой встретится, прошу, только не отказывайся… Только одна прогулка, пожалуйста… — думает Фэнг, сидя в такси, что любезно вызвал Байрон — Пожалуйста…» Его молитвы разбиваются вдребезги о следующее сообщение, что пропитано раздражением: @dedinsaid_228: Нет — значит нет. Эдгар выходит из сети и снова утыкается носом в подушку, когда в животе завязывается тугой узел обиды, а звуки тихой истерики застревают комком поперёк горла. Фэнг выходит из сети откидываясь на сиденье и массируя руками лицо. Тупое чувство застряло в груди, медленно прожигая легкие. Как же без Эдгара тяжко… «Ты заслужил такое обращение, так принимай его достойно, мерзавец» — думает он, вытирая влажные глаза и обрезая все слезы на корню. Фэнг смотрит в окно, на белоснежные кучи снега, на счастливых людей, на высокие старые побитые дома, и мечтает, как бы все сложилось если бы он тогда смог отказать Байрону. Они бы отпраздновали Новый год у Эдгара в квартире, наверняка потом пошли бы на каток или ярмарку, а может посмотрели бы салют, а потом, вернувшись домой, сделали то, что давно хотели… Однако этому чудесному сюжету помешал Фэнг и его слабость, непростительная ошибка. Как же он мог так поступить? Как же он посмел разрушить то прекрасное доверие, что было между ними?…
Проглотив таблетку от головной боли, Эдгар оставил кипятится чайник, а сам ушёл в ванну. Умывшись холодной водой и ужаснувшись своего отражения, он опустил ноги в горячую воду, что заранее набрал в белоснежную ванну. Даже не смотря на мощное отопление в квартире всегда было холодно, Эдгар согревался как мог.…
— Да проснись ты! — Ати пнула комок одеяла, стоя на кровати, и громко кричала то грязные маты, то разного рода попытки пробудить Эдгара: — Блять, ты будешь вставать или нет?! Эдга-а-а-р! — она прыгала на кровати, вновь и вновь выкрикивая его имя. Под такой шум даже глухой проснется, слух вернется. — Да я встаю! — Эдгар ещё больше заворачивается в одеяло, так же громко крича, — Слезь с кровати, дурная! Ты меня сейчас задавишь! — — Ну наконец-то проснулся! Тебя пушкой не разбудишь! — улыбается сестра — Я, кстати, есть хочу. Сварганишь че нибудь? — она убегает на кухню. Эдгар поднимает свою тушку с постели и идёт на кухню, перед этим хорошенько потянувшись, заглядывает в холодильник и оглядывает содержимое. — Могу блинчики сделать, если за молоком спустишься. — зевает юноша и берёт в руки чайник, слыша восторженный визг сестры. — Одна нога здесь, другая — там! Жди! — она быстро убегает в прихожую и накидывает куртку на плечи, даже не застегивая, и выбегает в подъезд, проносясь ветром по лестнице с радостной улыбкой. «Удивительный ребенок. Откуда в ней столько энергии?» — думает Эдгар, наливая воду в чайник, а затем ставя его кипятиться. Юноша вновь открывает холодильник и достает от туда все то, что нужно для приготовления блинов, а также плитку шоколада — обожаемую еду Ати. Через пару десятков минут вернулась Ати с бутылкой молока и чупа-чупсом во рту. — Аппетит перебьешь — Эдгар кивает на чупа-чупс и выгибает бровь. — Мой аппетит слишком железный, что бы перебить его каким-то чупиком ~ ехидно улыбается Ати и бросает на стол письмо. — Что это? — Эдгар берёт в руки чёрный конверт с бордовым штемпелем. — В ящике лежало — жмет плечами сестра, чмокая сладостью. Эдгар мычит и разрывает бумагу, доставая из конверта бумагу, что исписанная ровным почерком. Глаза быстро пробегают по строчкам, и с каждым словом юноше все больше и больше хочется разорвать письмо и сжечь к чертовой матери. Жевалки заходили на лице Эдгара, а глаз невольно задергался. *Блядина. Как ты смеешь мне писать это?» — думает Эдгар, сжимая в руках листок. — Ну что там? — интересуется Ати, видя злобный вид брата. — Ати, не видела зажигалку на входе случаем, не? — спрашивает сквозь зубы Эдгар и уходит с помятым листом бумаги в прихожую. — Эй, сначала дай мне почитать! — К счастью, Ати так и не смогла прочесть то письмо.…
Грязный.
Настолько, что хочется плакать и истерично смеяться. О боже… Он все никак не может остановить этот поток грязных мыслей… Эти идеальные изгибы тела, ласковый голос, притягательные злобные глаза и губы, что никогда не покажут ему свою чудесную улыбку… Он сводит его с ума… Как же хотелось наконец сорвать с него одежду, впиться ртом в груди и оставить тысячи отметок, которые бы он потом наверняка бы ненавидел и пытался замазать, или обхватить руками тонкую шею, а может мягкие бедра… Каждый сантиметр его тела был идеальным, куда не глянь — хочется трогать-трогать-трогать… А затем резко, быстро и долго, что бы слышать надорванные отчаянные стоны, что переходят в крик. Он бы точно сильно сопротивлялся, до самого конца царапая спину чёрным маникюром и брыкаясь, оставляя синяки по всему телу… Он издаёт сдавленный глухой стон и заканчивает это грязное дело с ухмылкой на губах. Фантазии тут же испаряются, однако нагой образ Эдгара никак не может выйти из головы… Он всегда был там. Как же грязно… Как он может чувствовать что-то подобное к собственному брату? Загадка… Но Акира знает одно — если он чего то сильно хочет, он обязательно это получит.…
А в письме, к слову, было признание в любви и те грязные мысли, что мучали Акиру все это время. От одного только воспоминания, Эдгар заскрипел зубами, вспоминая, какой бред тот нёс. «Вечеринка… Отличный повод подсунуть ему эту коробку» — наконец Эдгар вспоминает о той части письма, где было хоть что-то полезное. На лице появилась ухмылка, когда тот представил выражение лица Акиры, на которого свалили три убийства. О, все-таки это была чудесная идея! Осталось дождаться вечера……
Вечер. Даже лучше сказать поздняя ночь. Эдгар медленным тихим шагом идет по пустым улицам, видя в дали здание с небольшой очередью. Юноша проскользнул взглядом по разным фигурам девушек и парней, остановившись на двух амбалов-охраников, что стояли на входе и проверяли приглашения. Взгляд зацепился за бумажки, которых обозвали приглашением. Розово-оранжевые… Эдгар достал свое приглашение, золотое.«Вот блять»
Его подозрения подтвердились, когда на входе его вызвалась сопроводить милая девушка, именно Эдгара, у которого клеймо в виде золотой бумажки. Сразу поняв что к чему, юноша поспешил ускользнуть. — Прошу, проходите… А? — девушка показала на дверь, когда на её плечо облокотился вхламину пьяный студент. — Эй, красавица, не найдется минутки~ икая, спросил басом студент, как девушка толкнула его и поспешила в главный зал, однако «парень, которого нужно привести ко мне» уже успел скрыться в толпе. «Вот черт, как он это сделал?» — думает она и спешит к Акире — хозяину данной вечеринки. «М-да, я только пришёл, а тут уже все пьянющие… Э? — думает Эдгар, когда замечает, что у напитка, который он взял со стола, запах корицы, — Корица… Пытаешься замаскировать ей наркотики, Акира?» — хмыкает юноша, бросая стакан на стол и даже не думая о том, что он разбил половину стоящих на столе закусок. Обходя взглядом зал, Эдгар замечает то, что ему и нужно было. Гора подарков. Одним из условий вечеринки было принести подарок на Новый год, а дальше можно двое суток подряд зависать в этом отеле. Естественно, что все студенты даже не подумали отказаться. Среди подарков был в основном всякий хлам и абсолютно бесполезные вещи. Эдгар, недовольно фыркнув, кинул в эту кучу и свою коробку, не заботясь более о её состоянии. «Теперь можно и свалить» — думает он, как вдруг его кто-то хватает за рукав чёрной толстовки и падает на плечо. — Эдии~ Приветик, так ты тоже тут…? ~ пьяным голосом спрашивает Колетт, еле держась на ногах то ли от алкоголя, то ли от наркотиков. — Колетт?! — зашипел Эдгар — Какого хуя ты тут делаешь?! — — Сестра приглашение дала… ~ Сказала, не хочет идти на вечеринку этого бабника хи-хи~ беззаботно улыбается Колетт и обхватывает плечи юноши, обнимая и одновременно пытаясь не упасть. — Знаешь, я по тебе соскучилась~ — Знаю, знаю! Идем скорее отсюда! — Эдгар хватает подругу за руку и ведёт в сторону выхода, когда она вдруг вырывается и кричит: — Эди! Смотри, смотри, там женщине грустно! Нужно её развеселить~ Колетт убегает к женщине, и Эдгар тоже хочет за ней пойти, но замирает на месте. «Лола» Она сидит в одном из кресел, свесив голову к груди и тихо плача. А какого она тут забыла…?! Эдгар, ещё более злой чем раньше, подходит к женщине и Колетт, что разместилась на подлокотнике. — Ой, девушка, а что вы такая грустная? ~ ласково спрашивает Колетт, пока дама вытирает руками слезы. — Ах, ничего, просто грусть напала, бывает… — Лола теперь была совсем не той гордой львицей, которую видел Эдгар при разговоре дамы и Фэнга. От воспоминания сердце заныло, и юноша схватил первый попавшийся напиток и, усевшись на второй подлокотник, спросил: — Да что вы? Расскажите поподробнее, мне и моей подруге очень интересно…! — с фальшивой лаской заверял Эдгар, потягивая через трубочку коктейль, слава богу, не алкогольный. — Да-да, расскажите! Мне так интересно~ лыбится Колетт, и хрен поймешь, правда она хочет услышать эту историю или вновь просто притворяется доброй. Лола начала рассказ. Он часто прерывался на всхлипы и заикания, и так сильно понравился Эдгару, что тот слушал его с широкой улыбкой, благо, он сидел спиной к даме. Когда рассказ закончился, а Колетт больше не могла сказать и внятного слова, они ушли, оставив печальную даму дальше сидеть на кресле. Выглядела она в тот момент так жалко, что Колетт все ныла и ныла, мол, давай ей поможем, поможем! Хотя у Эдгара, что знал её отношение к Фэнгу, жалости дама не вызывала. Так трупы относятся к пришедшим родственникам — смеются с их напущенных слез. Эдгар, уложив Колетт в ближайшем пустом номере, вышел на балкон, проветриться. Наконец он мог сбросить маску раздражения и позволить слезам покатится по щекам. Шмыгая носом и подставляя лицо зимнему ветру, Эдгар достал сигареты, купленные ещё неделю назад. «Помню, их всегда курил отец» — юноша чиркает зажигалкой и поджигает сигарету, подносит к губам и делает первую затяжку. Едкий дым выходит из лёгких с рваным кашлем, но запах чудесный. Он напоминал об отце, о его мрачном кабинете и смешных рабочих отца — те все время дрались и едко шутили друг над другом, подкалывали. Слезы замерзли на щеках и неприятно стягивали кожу, когда на телефон пришло сообщение. Эдгар шмыгает носом и достает гаджет из кармана, смотря мёртвыми глазами в экран: @dragan_fang: Эдгар, нужно встретиться. @dragan_fang: Срочно. Юноша усмехается, печатая замершими пальцами сообщение. Вышло чуть дольше, чем обычно: @dedinsaid_228: О, ну раз срочно, то конечно Фэнг думает, что это сарказм и уже обречено выдыхает, как на телефон приходит сообщение с адресом. Поперхнувшись водой, что стояла у него в машине, Фэнг вбивает адрес в карты. «Отель? Что Эдгар там забыл?» — спрашивает сам себя в мыслях Фэнг, заводя машину. Нервно сжимая руль, он давит на газ. Показав охранникам на входе фото золотого приглашения, что предварительно скинул Эдгар, каратист заходит в здание. В главном зале стоит шум и громкая музыка, а посередине танцует толпа пьяных студентов. Фэнг с отвращением смотрит на неё, понимая, что здесь искать Эдгара бесполезно, и уходит на другие этажи. Бродя призраком по этажам, он заглядывает в каждый свободный номер, в надежде увидеть там знакомый силуэт своей «куколки», пока не натыкается на балкон в самом конце коридора пятого этажа. Прозрачная дверь тихо открывается, и по куртке на своих плечах Эдгар узнаёт, кто зашёл. Горькая ухмылка сама лезет на лицо. — С каких пор ты куришь? — задает вопрос Фэнг, вставая рядом и также облакачиваясь на перила, и смотрит на сигарету в рукам любимого. Лола всегда курила эту гадость, потому каратист относился к ним настороженно. — С тех пор, когда ты разбил мне сердце — вновь делает затяжку Эдгар, подавляя кашель, упорно избегая взгляда теплых золотистых глаз. Фэнг вздрагивает, напрягаясь. — Эдгар, если тебя что-то не устраивает, скажи прямо — хмурится Фэнг, но старается придать голосу мягкости. Выходит паршиво. Ухмылка спадает с лица «куколки». — Где ты был после Нового года? — Фэнг не уже нравится его тон — то ли злой, то ли бесчувственный. — Сначала работал, а потом возвращался на самолёте домой — уверенно отвечает Фэнг. — Твой самолёт мог прилететь через день после Нового года, а ты прилетел только через три. Или те два дня ты так упорно работал, что обо всем забыл? — саркастично выдает Эдгар, вновь затягиваясь. «Черт… Ну все, он сейчас узнает… Идиот, идиот, идиот!» — Я праздновал Новый год, Эдгар… — Фэнг трет лицо руками, когда говорит самую убедительную ложь. — Правда? — Эдгар вдруг оказывается слишком близко с странной ухмылкой и наступает все ближе и ближе, пока Фэнг не утыкается спиной в перила — Случайно, не в отеле Мистера Пи? — первый вопрос режет по сердцу, кромсая все внутри. Как он…? — С одной черноволосой сукой? — второй вопрос добивает, выбивая из легких весь воздух. Сердце замирает. Фэнг ошоломленно смотрит в глаза напротив.Эдгар знал.
И от этой мысли все внутри сжимается. Он знал это, когда встречал Фэнга в аэропорту, знал, когда они переписывались… Он знал это, и теперь так совестно, что хочется убить себя. Он так долго причинял боль своему милому Эдгару, даже не зная об этом… Мерзавец, как же ты посмел? Неужели твои обещания — пустой звук? Прямо как твой отец, чем же ты лучше его, а? — Я… — Фэнг не может сказать и слова. Даже единый звук. Все слова, словно комок, застряли в горле, а зрачки, в ужасы сузевшись, дрожали, умоляюще смотря на Эдгара, что стальной хваткой держал волосы каратиста, чуть ли не вырывая. Он смотрел в его золотые глаза с немой яростью и мертвым холодом. Он видел жалкую душонку Фэнга насквозь и прямо сейчас вонзал тысячи игол тому в сердце. — Ну? Что же ты молчишь, Фэнг? Раз начал говорить, так продолжай! — говорит Эдгар. Он не кричит, но его слова громче любого грома. Эдгар прожигал каратиста своим мертвым взглядом ещё минуту, что показалась тому вечностью, когда отпустил волосы, разочаровано бросив: — Ясно. — Юноша уходит к прозрачной двери и добавляет: — Лучше нам не видеться неделю. — ещё раз думает — Две. — дверь закрывается с громким хлопком. Фэнг хочет сорваться с места, побежать за Эдгаром, долго объясняться, умолять остаться, если тот только попросит — встать на колени. Как же Фэнг сможет прожить эти две недели без него? Без его милого Эдгара… Но не может. Тело не двигается, лишь сильно дрожит, словно лист на ветру. «Нет, нет, нет, нет! Мерзавец, как ты посмел причинить ему боль?! Мерзавец, мерзавец! Лучше бы ты умер тогда вместо матери! Лучше бы никогда не осквернял этот мир своим существованием!» — мысли жили сами по себе, они громко звучали в голове и кромсали его побитое сердце на мелкие кусочки, что уже не собрать воедино. Слезы градом посыпались по щекам, а последняя нить нервов оборвалась. Фэнг сполз по стене, зарываясь руками в свои волосы.Как же ты посмел?
Эдгар — самый обожаемый наркотик для Фэнга. Попробовав однажды, он больше не смог остановится, чтобы не попробовать вновь и вновь, касаясь идеальной фарфоровой кожи, целуя мягкие губы, оставляя следы на тонкой изящной шее и мечтая о большем перед сном, сжимая в руках подушку, представляя рядом свою любимую «куколку»… Как же он теперь сможет без всего этого продержаться две недели ото и больше? Хм……
Эдгар, опустошенный и побитый, идет по тёмным коридорам этого чертова отеля, думая от «Каким образом избить Фэнга при первой встречи?» до «Каким лучше способом сдохнуть?», как слышит сзади бархатный голос, от которого глаз невольно дернулся: — Куда же ты, Эди? ~ с фальшивой лаской спрашивает Акира, выходя из тени. Его изумрудные хитрые глаза ярко блестят в лунном свете. — Съебись, Акира. — грубо бросает Эдгар, вновь продолжая идти. — Наглец. Почему ты думаешь, что можешь указывать мне на моем же празднике? — старший грубо прижимает брата к ближайшей стене, не заботясь о его черепной коробке, и ехидно ухмыляется. Эдгар впивается руками в плечи старшего, смотрят на него с таким гневом, что Акира невольно засмотрелся на искаженное яростью лико своего любимого брата. — Блядина. Как ты смеешь трогать меня этими руками? — отчеканил каждое слово Эдгар и ударил брата в скулу, да так сильно, что тот отшатнулся и, криво улыбаясь, словно этого и ждал, держался за щеку. Из его рта потекла кровь. — Хах, ты так горячо злишься~ он сплюнул кровь —Что же тебя так расстроило, Эди? ~ щурится, смотря на брата с безумной любовью. — Не твоего ума дело. — твердо отвечает Эдгар и собирается уйти. Акира, видя это, хочет вновь схватить младшего, но замирает. На него из темноты смотрит чёрное дуло пистолета. — Хах — Акира нервно усмехается — Да у тебя кишка тонка в меня выстрелить! — уверенно заявляет он, как ногу пронзает что-то холодное. Боли он не почувствовал, но от одной мысли, что Эдгар прострелил ему ногу, в штанах стало совсем тесно. — Правда? — на этот раз лицо Эдгара озарила безумная ухмылка, а глаза загорелись ярким огнём — Так что слушаю сюда, пидорас — издаёт смешок — Ещё раз посмеешь подойти ко мне — следующая пуля полетит тебе в лоб, уяснил? — рычит Эдгар и, кинув на Акиру последний убийственный взгляд, сливается с тьмой коридора. Акира, ещё немного постояв на месте, уходит в свой номер вызывать скорую и желательно до того момента, когда он почувствует боль.…
Алиса стояла на одном из пустых балконов, куря лёгкую траву. Хотя, она уверена, даже если возьмёт что потяжелее, это ей не поможет. Она чувствовала, как её жизнь катится по наклонной с удивительной скоростью. Её дети сбежали от неё при первой возможности. Акира — в институт и взрослую жизнь под крылом отца, что обеспечивает ему доход. Эдгар — в свою квартиру, и даже наверняка не думает о ней. Ати — все время гуляет с подружками, и дома теперь застать её очень сложно, хотя Алиса точно знает — у Ати нет ни подруг, ни друзей, никого. Лишь страсть к каратэ и к тому хорошенькому мальчику из параллели. Как вдруг на плечи Алисы легла её шуба, что заботливо принёс отец из гардероба. Он облокотился на стену, доставая сигареты: — Опять ты куришь эту хуйню. Сигареты уже надоели? — он поджигает сигарету и сует в рот, делая затяжку. Алиса улыбается. — Сигареты больше не помогают — она грустно смотрит в даль на яркие неоновые вывески и огни домов. — А это — да? — ухмыляется отец, кивая на трубку. — Ты задаёшь слишком риторические вопросы, милый — Алиса издаёт смешок, — Знаешь, наши дети так быстро выросли… И все убежали от меня, забыли… Кажется, я и правда ужасная мать, как мне бабушка и говорила, ха-ха — печально смеется Алиса. — Ой, не напоминай мне о той старой карге, и сама не вспоминай, она много бреда несла — цокает отец и обнимает одной рукой Алису. — А вдруг, если бы ты был с нами, все было бы по-другому…? — — Ты знаешь, я бы не стал для них хорошим отцом. — выдыхает отец, смотря туда же, что и его любимая. — Я знаю… — Алиса кладёт голову ему на плечо. Как же приятно вновь ощутить этот аромат и тепло сильных рук… — Я люблю тебя, помнишь? ~ ласково улыбается она. — Я тоже — по-доброму ухмыляется отец — Безумно —Остаток ночи прошёл спокойно, как и должно быть.