33 этаж

      — Он же просто бросил нас… — Акли обернулся к Мэйв и Лу, которые спускались за ним по лестнице. — Видела? Джентльмен хренов… Держи-ка.       Мэйв взялась за протянутую руку и вместе с Лу перешагнула через разбитые ступени. Бетонные крошки захрустели под подошвой туфель, и Мэйв остановилась, пытаясь счистить их с каблука. Несколько раз шаркнув по пыльному полу, она направила луч на подошву, но взгляд замер не на обуви.       — Уже три.       Акли непонимающе уставился на неё, и Мэйв указала на экран мобильника:       — Мы здесь час, даже больше…       Акли кивнул, мол, понял, развернулся, намереваясь продолжить спуск, и вдруг спросил: «Может, лифт упал?».       — О чём вы?       — Лифт сорвался, и мы все… — Акли взглянул на Лу и, отвернувшись, бросил: — …ну, того. Сама понимаешь.       Мэйв покачала головой.       Не то чтобы она не понимала. Просто звучало это слишком фантастично. Намного легче было поверить в то, что это сон: жуткий, странный, но, как и крошки под её ногами, реалистичный. Мэйв чувствовала тёплую слегка влажную ладошку Лу, могла дотянуться до огромных зеленых листьев плюща, который расползся по стенам, ступеням и поручням, содрал — сожрал — штукатурку вместе с бетоном как мясо с кости и рос, рос, рос. Мэйв ощущала запах сырости, слышала их осторожные шаги, но различить, явь это или сон, не могла. Будто они застряли где-то посередине. Между этажей. А пути назад не видели. Только с десяток ступеней в свете фонарей — и ни метра дальше.       Спустившись на первый этаж, Акли толкнул ведущую на улицу дверь и выглянул наружу. Он долго вертел головой, не пропуская их вперёд, а потом, так ничего и не сказав, махнул рукой.       Догадка Мэйв подтвердилась: плющ расползся и за пределы дома. Он змеился по дорожкам, бордюрам, газону, и травинки под его гибкими стеблями стелились как прелая солома. Оплетенные зеленой паутиной фонарные столбы, деревья, лавки, беседки, припаркованные под открытом небом автомобили — всё это Мэйв видела чуть больше часа назад, когда возвращалась с покупками из супермаркета, и, хотя взгляд её всю дорогу был прикован к чату с адвокатом, она могла поклясться: тогда с ними всё было в порядке.       — О, чёрт! — Акли бросился к стоящим в ряд машинам. — Это же моя. Моя!       Схватившись за мясистый стебель у лобового стекла, Акли вскрикнул, разжал ладони и уставился на них, словно его ударило током.       — Как вы? — Мэйв подошла ближе и только тогда различила кровь на его руках. — Господи… Сильно поранились?       Достав из сумочки пачку бумажных салфеток, она протянула их Акли, но тот беспомощно развел руками, будто не понимал, что с ними делать. Взгляд его метался от окровавленных ладоней к машине.       — Дьяволово семя…       — Давайте, я помогу, — Мэйв промокнула ладони салфетками и ужаснулась. Раны были глубокими, не такими, что должны остаться от колючего стебля. По ладоням будто плетью ударили.       — Это же моя машина… Моя машина, чёрт его дери!       Акли вырвал руки из ладоней Мэйв и снова бросился на парковку. Лицо его раскраснелось, тело вытянулось струной, и некоторое время он просто ходил вокруг машины, словно пытался понять, как — тут Акли огляделся, — а главное, чем можно высвободить застрявший на парковке автомобиль.       — Брось её, — Чад вышел с другой стороны дома и остановился рядом с Мэйв и Лу.       — В смысле брось? Она моя! Это моя машина. Я за неё даже не рассчитался, а её смяло как консервную банку! Кто заплатит мне за это? Ты, что ли?       Чад промолчал и в этот раз, но, заметив, что Мэйв скомкала окровавленные салфетки и по привычке осмотрелась в поисках урны, устало предупредил:       — Здесь вообще лучше ничего не трогать.       На секунду задумавшись, Мэйв кивнула и, скатав мусор в шарик, убрала обратно в сумку.       — Где вы были?       — За воротами.       — И что там?       — То же самое.       У неё перехватило дыхание. Всё даже хуже, чем она себе представляла. Что же им делать?       Мэйв взглянула на Лу, которая всё это время тихо стояла рядом, растеряно глядя по сторонам, словно ждала увидеть кого-то, и у неё сжалось сердце.       Вновь обернувшись к Чаду, она спросила:       — А вы не поранились?       Тот помотал головой, и Мэйв заметила, какое бледное, почти прозрачное, у него лицо. Привычки разглядывать людей она не имела, да и в желтом слепящем свете кабины, заметить такое непросто. Зато сейчас от неё не укрылись ни белая кожа, ни тонкие вены на висках и под глазами… а потом его лицо вдруг стало розоветь.       Мэйв уставилась вверх.       — Это ещё что?! — крикнул Акли.       Значит они все это видели.       Небо, ещё недавно лазурное и чистое, зардело, на их глазах превращая безбрежную гладь в тысячи багряных всполохов. Они резали небо, рвали его в клочья, и следом за грохотом, напоминающим далекий взрыв, на землю обрушились тяжелые янтарные капли.       Мэйв дернулась, когда одна из них упала ей на лоб; ахнула, прикладывая холодную ладонь к обожжённой коже. Следующей закричала Лу.       — Горячо!       — Внутрь, быстро! — закрывая голову руками, Чад бросился к дому. Остальные побежали следом.       Вестибюль встретил их тишиной.       — Это ещё что такое? — Акли, как и остальные, пытался стереть с себя липкие маслянистые капли, успевшие попасть на кожу и волосы, но бумажных салфеток оказалось недостаточно.       — Печёт!.. — Лу, не прекращая, тёрла голову. — Оно печёт.       Капли, напоминающие раскалённое масло, нужно было смыть. И срочно.       «…водой. Нужна вода!»       Мэйв вспомнила, что бросила пакеты в лифте. На тридцать третьем этаже. Там осталось почти два литра воды, и этого вполне хватило бы, чтобы умыться, а вот пить… Пить им уже будет нечего.       Мэйв нажала на кнопку вызова, и лифт, вопреки её ожиданиям, загудел, спускаясь вниз.       — Ну что там? Едет? — Акли в нетерпении уставился на двери.       Мэйв кивнула:       — Где мы по-вашему?       — Спустились в преисподнюю.       — Технически, — поправил Чад, — мы поднялись в неё.