Ты чист, словно первый снег

После стольких недель страха, тоски и неопределенности он наконец-то заключит ее в объятия и больше не выпустит! Разве не для этого он отправился в Двенадцатый?

Люси Грей сосредоточенно перебирала все припасы, что собиралась взять с собой. Она вытерла выступивший на лбу пот — у виселицы было ужасно жарко — и дольше необходимого рассматривала старую жестянку, стараясь избавиться от нервного напряжения, охватившего ее тело, и вопроса, что надоедливой мелодией звучал в голове. Где Корио? Смог ли он обманом ускользнуть от миротворцев или вовсе, передумал и решил остаться? Не обманул ли, как Билли Бурый, заставив Люси Грей поверить в искренность его слов? Она и так с трудом училась заново доверять, и сейчас ее страх вновь поднимал свою уродливую голову, нашептывая то, о чем думать совершенно не хотелось. «Корио придет», — мысленно повторила Люси Грей, решив не поддаваться липкому чувству страха. Разве он разочаровывал ее хоть раз? Послышался топот — так могли идти только люди, которые редко бывали на природе — и Люси Грей поспешно обернулась, не скрывая охватившей ее радости. — Ты пришел! — она крепко обняла Корио, не обращая внимания на жару, и быстро мазнула своими губами по его. — Пришел, — кивнул Корио. Его лицо и глаза показались Люси Грей в этот момент настолько прекрасными, что она в тот же миг захотела поцеловать его вновь. — Но… — Кориолан замялся, и Люси Грей вопросительно взглянула на него, игнорируя вновь воскресшие в ее разуме тревожные мысли. Корио всегда умел подбирать слова. — Я не один. Люси Грей наконец отпустила его и отошла, замечая стоящего рядом человека. — Сеян пойдем с нами, — недовольно, но в тоже время твердо произнес Кориолан. После, когда они послали Сеяна собирать ягоды — Люси Грей пришлось раза три терпеливо объяснять ему, какие ядовитые, а какие съедобные — а сами сели рыбачить, Кориолан все ей рассказал. — Сеян наивный идеалист, который витает в облаках, беспечно надеясь, что сможет сделать мир лучше, а в реальности делает все только хуже, — раздраженно пояснил Корио, резко дергая удочку. Улова у него опять не оказалось, и Кориолан недовольно насадил на крючок еще одного червя, — ты знала, почему я в тот вечер, когда погибла Мэйфэйр, оказался в сарае с ним и Спрусом? — Нет, — честно ответила Люси Грей. Воспоминания о том вечере до сих вызывали у нее холод в животе — конечно, она убивала на Арене во имя спасения своей жизни, да и Корио сделал это с дочкой мэра ради нее, но увидеть смерть вновь так близко и скоро после Игр было тяжело. — Сеян хотел помочь повстанцам освободить ту девушку, Лил, а потом вместе с ними сбежать, — покачал головой Корио и недовольным взглядом уставился на свои грязные пальцы, будто они были виноваты во всех свалившихся на него бедах, — еще он дал им деньги на оружие. Сеян меньше месяца в двенадцатом Дистрикте, а уже обеспечил себе проступков на смертную казнь! Последние слова Кориолан прошипел, точно те змеи, что Люси Грей прятала в глубоких складках своих юбок. К счастью, она всегда знала, как их успокоить. — Но Сеян жив, — мягко возразила Люси Грей, продвигаясь к Корио. Медленно наступал вечер, и становилось прохладно, — и он с нами. Она еще не привыкла к мысли, что теперь они будут путешествовать втроем, а не вдвоем, как она мечтала прошлой ночью после данных друг другу обещаний. Не то чтобы Люси Грей была против — Сеян ей нравился, но… Вдвоем все равно было бы по-другому. — Да, — угрюмо согласился Корио. Он о чем-то напряженно думал, даже не наблюдая за самодельным поплавком, и Люси Грей пыталась угадать, что именно вызывало у него раздражение: идеализм Сеяна, его вынужденное спасение или необходимость смириться с тем, что теперь жизнь бывшего капитолийского мальчика будет представлять из себя извечный поиск еды и другие проблемы, что раньше были неважны? — Ты жалеешь, что согласился бежать? — спросила напрямую Люси Грей. Она не видела смысла юлить и притворяться. Да, она хотела быть с ним и в горе, и в радости, но если Кориолан не желал этого, то кто она такая, чтобы ограничивать его свободу? — Немного, — честно ответил Корио, что привык свободно озвучивать свои мысли, — но я уже все решил. Так что мы теперь вместе — и никак иначе. Люси Грей счастлива улыбнулась и положила голову ему на плечо. Корио замялся, прежде чем обнять ее свободной рукой за талию. От него приятно пахло, и Люси Грей расслабленно вздохнула, наконец отпуская все тревожные мысли. Она не стала ничего говорить ни про благородный поступок Корио, что решил спасти «наивного идеалиста Сеяна», ни про его решение предпочесть Капитолию и сытной миротворческой жизни ее. Скажет об этом как-нибудь в следующий раз — теперь в их распоряжении было все время мира. — У тебя клюет! — заметила она, поднимая голову. Корио мигом потянул удочку. И правда — на крючке болталась мелкая рыбешка. — Для начала неплохо, — одобрительно заметила Люси Грей. Она сняла с крючка рыбу и бросила к своему улову. — Да, — кивнул Корио, смотря на нее, и Люси Грей показалось, что он говорил не про пойманную им рыбу, — для начала в самый раз. В доме, который они нашли, пытаясь спрятаться от начинающегося дождя, был камин — Люси Грей сразу сообразила, что в нем можно пожарить их улов. — Хорошо, что мы здесь всегда держим запас дров на всякий случай, — одобрительно протянула она, разжигая огонь. Сеян все-таки принес вместе со съедобными ягодами морник, и, убедившись, что он не успел попробовать ничего на вкус, Люси Грей быстро выкинула смертельное угощение. «Точно тот крысиный яд, что я подсыпала Воуви, — с тошнотой подумала Люси Грея, вспоминая худую девочку, умершую от ее рук, — несколько ягодок или щепотка яда, и ты мертва». — Извини, Люси Грей, — виновато произнес Сеян, — я подумал, что они похожи на чернику, вот и набрал побольше. — Ничего, — дружелюбно сказала Люси Грей, осматривая другие принесенные им ягоды, — в следующий раз будешь знать, что их брать нельзя. Сеян кивнул. В отличие от Корио, он выглядел счастливым — ну, конечно, Сеян с самого начала планировал сбежать, и его план осуществился. Кстати, как там Корио? Он должен был следить за рыбой, которую Люси Грей успела разложить над разгорающимся огнем. — Корио? — мягко протянула она, поднимаясь на ноги. Кориолана рядом с камином не было — он оказался у двери, напряженно рассматривая холщовый мешок, из которого торчал ствол дробовика. Люси Грей прищурилась — по очертаниям было понятно, что там лежал не только дробовик. Ее пронзило осознание. Это было оружие убийства, то самое, из которого Корио застрелил Мэйфэйр! — Это… — не закончила говорить она, но Корио прекрасно ее понял. — Да, — он нежно провел пальцами по стволу дробовика, точно это была самая ценная вещь во всем доме, — думаю, Спрус успел спрятать его здесь, прежде чем его повесили. «Теперь ты можешь вернуться, — поняла Люси Грей, чувствуя, как вес неутешительной правды пригвождал ее к полу, — из свидетелей остались только я с Сеяном, а мы никогда тебя не сдадим. Теперь у Кориолана Сноу есть все, чтобы вернуться к восхождению на вершину Панема». — Его нужно уничтожить, — раздался голос Сеяна, который все это время стоял позади них, — вдруг кто-то наткнется на этот дом и найдет дробовик с твоими отпечатками. Кориолан вскинул голову, удивленно смотря на него, будто только сейчас понял, что Сеян все это время слышал их, что он все это время был здесь. — Да, — медленно кивнул Корио, — когда дождь закончится, утопим в озере. Вот так просто? Хотя, Корио говорил, что уже все решил — и Люси Грей доверилась ему тогда, значит, доверится и сейчас. Кориолан достал из мешка охотничий нож и передал ей рукояткой вперед. — Думаю, он пригодится, — сказал Корио, отходя от закрытой двери, — ты лучше нас разбираешься в охотничьем ремесле. Люси Грей повертела в руках нож, привыкая к его весу. Она дотронулась указательным пальцем до лезвия и тут же отдернула, почувствовав укол боли — выступила кровь. Хорошо заточен. И правда может пригодиться. — Корио, — привлек их внимание Сеян. — Разве рыба, за которой ты следишь, должна так пахнуть?.. Ночью, когда они поужинали подгоревшей рыбой, утопили оружие и ушли как можно дальше от дома, заметая следы, Люси Грей объявила привал. Должны же они когда-то спать. Она прильнула к Корио и положила голову ему на грудь. Его сердце билось ровно и спокойно, и Люси Грей расслабилась от уверенного стука. Рядом храпел Сеян. Корио не спал — он разглядывал ночное небо и мириады горящих звезд. Люси Грей умела читать его, как открытую книгу, и понимать, но сейчас она даже не пыталась угадать, что за мысли скрывались в голове Корио, который, казалось, никогда не переставал думать. Это была одна из тех битв, что Кориолан должен был перенести в одиночку — ведь он сражался с прошлым собой, Кориоланом Сноу из Капитолия. — Спасибо, — прошептала Люси Грей, не зная, как словами выразить всю ту горячую благодарность и любовь, что скопились смолой в ее груди. Спасибо за то, что пошел за мной, что не предал доверие, что выбрал меня. Корио ничего не ответил, но сердце его ускорило свой ритм. Люси Грей покривила бы душой, если бы сказала, что следующие дни были легкими. Это ей, привыкшей самостоятельно добывать себе пищу, удавалось сохранять веселый настрой. Корио, пусть и тоже пережившему свою часть лишений, приходилось нелегко, что уж говорить о Сеяне, который в первый раз выпустил зайца из сооруженной ими ловушки, потому что ему стало жалко бедную зверушку. Люси Грей тогда разозлилась на него — ведь это был их ужин — но успела сдержать свою злость, однако Корио высказал ему много нелицеприятных вещей, точно плотина его терпения окончательно переполнилась из-за последнего поступка Сеяна. Он говорил и про самовольное появление на Арене ради того, чтобы посыпать на мертвеца хлебные крошки «как какой-то варвар», и про сговор с повстанцами, который мог закончиться петлей на шее, а не вынужденным побегом. — Тогда почему ты забрал меня с собой? — закричал в ответ Сеян. — Почему не оставил в двенадцатом Дистрикте, если я тебя так сильно раздражаю? — Потому что я не хотел нести ответственность за твою смерть! — Корио впервые на памяти Люси Грей повысил голос. — Но ты раз за разом упорно лезешь в петлю! В глазах Сеяна блеснули слезы, но Кориолан только развернулся, буркнул, что ему нужно побыть в одиночестве, и пошел по найденной ими недавно тропинке к реке. Люси Грей беспомощно смотрела ему вслед, зная, что сейчас лучше оставить его в покое и дать остыть. Она повернулась в сторону Сеяна. — Сеян… Люси Грей не успела договорить — он упал на землю и расплакался. Сеян плакал, как маленький ребенок, что мечтает об утешении матери — громко и надрывно, размазывая по смуглым щекам слезы. Люси Грей опустилась на колени и притянула его к себе, мягко поглаживая по спине — так она всегда успокаивала Мод Беж. Люси Грей тихо запела, позволяя Сеяну выплакать все, что он держал на душе. В конце концов, Сеян был с детства окружен вниманием родителей и удушающей любовью матери — ему было намного тяжелее этого лишиться. Люси Грей бросила тревожный взгляд на тропинку, ведущую к реке. Она волновалась за Корио: не заблудился ли он, не наткнулся ли на дикого зверя или ядовитую змею? — Извини, — скомканно произнес Сеян, отстраняясь от нее. Люси Грей повела плечами, чувствуя, как намокла рубашка от его слез. — Ничего, — мягко сказала она, — всем нам надо иногда поплакать. — Столько всего навалилось, — зачем-то решил объяснить Сеян, все еще прерывисто дыша, — я скучаю по ма, думаю о том, как она пережила мой побег и что ей сказали обо мне, а тут еще Корио. Почему он со мной возится, если так ненавидит? А еще говорил, что я ему как брат! А ведь Корио действительно к нему привязался. Удивительно, как он это показывал — будто пытался убедить не только остальных, но и себя, что их дружба была всего лишь случайностью и стечением обстоятельств, а не искренней связью. — Он тебя не ненавидит, — твердо ответила Люси Грей, — в семьях всегда случаются ссоры между братьями: просто ты рос единственным ребенком, и этого не знал. Представляешь, сколько раз я ссорилась со своими? Мы даже однажды подрались! Что случилось с моими бедными волосами в тот вечер! Сеян издал смешок и принялся вытирать слезы с щек. Эх, сейчас бы пригодились платки Корио, которые он не единожды давал Люси Грей в Капитолии, но кто из них взял бы сюда что-то настолько непрактичное? — Ты правда веришь в это? — тихо и неуверенно спросил Сеян. — Что Корио… Он не закончил вопрос, но Люси Грей прекрасно поняла, что Сеян хотел сказать. — Он любит тебя, — сказала она, уверенная в правде своих слов, — просто, боюсь, Корио сам еще не осознал это, — Люси Грей улыбнулась, вспоминая его удивленное выражение лица при их первом поцелуе, — Корио может разбираться хоть во всех науках мира, но только не в собственных чувствах. Позже Люси Грей попросила Сеяна набрать сухого хвороста к ужину — она надеялась, что запах готовящегося ужина привлечет успокоившегося Корио и заставит мальчиков помириться — и, забеспокоившись, что его долго не было, пошла искать. Куда он мог пойти? Сеян, в отличие от Люси Грей, не чувствовал лес, пусть и знал больше лекарственных растений, чем она — ее всегда больше интересовала их съедобность. Люси Грей услышала приглушенные голоса и замерла. Она сразу поняла, что это говорили Корио с Сеяном. Люси Грей выглянула из-за валуна, за которым успела спрятаться, и увидела их. Сеян и Корио выглядели не враждебно, скорее, недовольно и одновременно с тем неловко, будто разговор доставлял им неудобства и будто он им был так до безумия необходим. Люси Грей тихо ушла, решив не мешать. Они появились позже, чем она ожидала, зато вместе — и хорошо, что Сеян не забыл принести хворост. — Я думала, ты заблудился, — обратилась к Сеяну Люси Грей, не скрывая широкую улыбку. — Если бы, но Корио оказался рядом, — Сеян аккуратно положил хворост на землю. — Я принес чернику, — Корио передал Люси Грей мешочек с ягодами, — уверен, что это не морник. Люси Грей подхватила пальцами одну из темных спелых ягод и закинула в рот, наслаждаясь насыщенным вкусом. Ммм, сладкая. — Потрясающе, — сказала она, имея в виду и принесенную чернику, и помирившихся мальчиков, — будет на ужин жареный заяц с ягодами. После, когда они доели зайца, который в этот раз получился идеально прожаренным, Сеян расслабленно заметил: — Не хватает только музыки. — Ага, — согласилась Люси Грей, облизнув испачканные в жире пальцы, — но гитару пришлось оставить в двенадцатом Дистрикте. Им вообще мало что удалось забрать. Корио, например, унес только фотографии и мамину розовую пудру, что, смущаясь, в одну из ночей показал ей. Люси Грей тогда еще подумала, что у нее от матери остались только постепенно блекнувшие воспоминания и платья, которые пылились в покинутом ими Дистрикте — и что пудра пахло сладко-знакомо. — Как розы, — подсказал в ту ночь Корио, когда она озвучила свои мысли. — Мне самому удалось забрать только то, что было на мне, — поделился сейчас Сеян, прекрасно понимая ее чувства, — даже фотографий с ма не взял… Как думаете, нас ищут? Или решили, что мы сгинули в лесу? — Или сбежали с повстанцами, — подсказал Корио, который всегда выбирал худший вариант событий. — Или это, — согласился Сеян, убирая обглоданную заячью косточку, — иногда я представляю, как ма сидит у себя в уголке на кухне, печет пироги и плачет по мне. Я ведь оставил ее. — А я оставила свой ансамбль. «Интересно, скучают ли они по мне?» — с тоской подумала Люси Грей. Она не жалела, что ушла, но иногда мысли беспокойным смерчем крутились в ее голове, напоминая о всем, что пришлось оставить позади. — А я Мадам-Бабушку и Тигрис, — тихо сказал Корио, смотря на огонь. Он будто не хотел это говорить, но все равно произнес — может, Корио тоже желал в глубине души поделиться своими горестями, а, может, он просто не мог больше держать все в себе. — Незадолго до побега мне пришло письмо от Тигрис. Она писала, что они продают дом, но денег от его продажи не хватит даже на покупку скромного жилья, — Кориолан покачал головой. — А я все равно никак не смог бы им помочь, даже если бы остался. Еще и тест… — Погоди, что за тест? Который ты сдавал на офицера? Вот почему тебя вызвал к себе командир тем утром! Ты прошел! — понял Сеян. — Самый юный кандидат, успешно сдавший тест, — издевательски протянул Корио, продолжая смотреть на догорающий костер. Так вот что он оставил: свои амбиции, свои цели, свои попытки вернуться в капитолийское общество и стать уважаемым человеком. А ведь Корио мог избавиться от оружия и вернуться на миротворческую базу. Люси Грей даже не обвинила бы его. Но он остался. — Но почему ты… — Потому что это ничего бы не изменило! — ответил Корио, и в его голосе слышалось что-то, похожее на отчаяние. — Потому что это не помогло бы ни Тигрис, ни Мадам-Бабушке! Потому что я однажды вернулся бы в Капитолий, где была доктор Галл, и… — И что? — взволнованно спросил Сеян. Корио посмотрел на свои руки — как всегда, чистые, даже здесь — и вскинул голову, смотря Сеяну в глаза. — Раз мы решили с Сеяном больше не врать друг другу и не скрывать правду, я расскажу, — он хмыкнул, как будто не веря в то, что собирался сделать, — во время Голодных Игр произошло кое-что. Помнишь Клементину и то, как резко она заболела? Это ментор Рипера, — пояснил для Люси Грей Корио, — она заболела и попала в больницу из-за доктора Галл и ее змей! Клемми покусали, а доктор Галл просто наблюдала за этим, как за еще одним своим экспериментом. Будто мы для нее подопытные кролики, — поморщился Корио, — и когда она послала меня вернуть тебя с Арены, ей было все равно на мое мнение. Я не очень и хотел это делать — не хмурься, Сеян, никто не хочет умирать молодым — и твоя ма предлагала себя, но доктору Галл было все равно. Она, оказывается, хотела преподать мне урок, показать, как важен контроль, показать, что Голодные Игры служат для нас напоминанием о том, как легко стать животными и утратить все человеческое, что в нас есть. Самое ироничное, что я уяснил другое — что всегда найдутся люди, которые по мановению руки или одному слову могут сломать тебе жизнь во имя своих безумных принципов и выкинуть вон, засунув в вонючий дистрикт навеки вечные за спасение жизни человека. — Ты не захотел плясать под ее дудку, — догадалась Люси Грей. — Да. Я согласен, что контроль необходим, но не таким способом. Я пообещал себе, что однажды создам правила и заставлю доктора Галл следовать им, — он хмыкнул, — но все сложилось иначе. Корио сбежал от доктора Галл и ее сумасшедших идей, сбежал от Капитолия и той жестокости, что всю жизнь была с ним — но, между тем, Люси Грей догадывалась, что Корио был не так счастлив сбежать, как был счастлив тот же Сеян. Ведь для него побег — это проигрыш, а Сноу… Разве они не берут верх? — Или она замучила бы тебя в своей лаборатории, — сказал Сеян, — доктор Галл сумасшедшая. Вдруг ей бы не понравились твои слова, и она решила, что ты полезнее в роли подопытного кролика? По спине Люси Грей пробежал рой мурашек — она еще помнила ярких змей на Арене и собственный страх. Корио тогда, сам того не ведая, спас ее, окончательно связав их судьбы. Он повел плечами, не желая ни соглашаться с Сеяном, ни возражать ему. Люси Грей привычно прислонилась к Корио, наконец понимая, почему он был так молчалив и хмур — нельзя жить с такими мыслями и продолжать улыбаться. Может, теперь Корио станет легче. — Все равно это уже не имеет значения, — ответил чуть погодя Корио, и, тяжело вздохнув, признал, — но побег оказался не настолько ужасным, как я представлял. Даже компания не такая плохая. Это я говорю про Сеяна, Люси Грей, тебе я всегда рад. — Эй! — возмущенно воскликнул Сеян, и Люси Грей рассмеялась. Корио впервые за последние дни искренне ей улыбнулся, и любая напряженность, что была между ними, рассеялась точно дым. На следующий день Сеян отправился в лес проверить ловушки и многозначительно произнес, что он будет делать это «очень долго», подмигнув на прощание Люси Грей. «Надеюсь, в этот раз он не заблудится», — подумала она, прекрасно понимая, зачем Сеян вызвался сходить за их будущей едой и уточнил, что отсутствовать он будет очень долго. — Думаю, Сеян ушел не просто так, — таким же многозначительным тоном произнесла Люси Грей, наблюдая за мелькнувшим непониманием на лице Корио. Казалось бы, этот человек предложил ей в свое время отравить трибутов крысиным ядом, а сейчас и не догадывался о подоплеке ее слов. — Думаешь, он решил доказать, что может охотиться, и пошел поймать нам птицу к ужину? — со скептичным настроем предложил Корио. Люси Грей усмехнулась и покачала головой. Она медленно приблизилась к Корио, чувствуя, как ее тело наполнялось предвкушением, похожим на мед, который ей удалось попробовать на одной из свадеб, куда их пригласили петь. — Думаю, Сеян решил подарить нам немного времени наедине, — поделилась правдивой догадкой Люси Грей. Она стекла подобно воде на колени Корио и наконец увидела, как его глаза озаряются пониманием. Вот только Корио не смутился, не нахмурился и даже не покраснел — нет, конечно, он никогда себя так не вел — в его взгляде вспыхнул огонь, точно кто-то подкинул в костер парочку дров, и Корио положил руки на ее талию. — Как щедро с его стороны, — протянул он, и Люси Грей почти наяву услышала, как он мысленно пытался решить, что делать дальше. Иногда Корио слишком много думал. Так что Люси Грей не дала ему время на размышления — приблизилась первой, жадно целуя. Коснуться его губ так, не украдкой, не прячась от Сеяна и не смущаясь его присутствия, было пьяняще. Люси Грей казалось, что она пила алкоголь, что продавался в Котле, стакан за стаканом — с каждым прикосновением их губ друг к другу. С Билли такого никогда не было, да ни с кем раньше у нее такого не было — чтобы рассудок медленно ускользал, уступая желанию, чтобы хотелось до тянущего чувства внизу живота и подгибающихся коленей. Корио упал на землю, и Люси Грей оказалась сверху, седлая его бедра. Он выглядел так соблазнительно с влажными губами, румянцем на щеках и блеском в серых глазах, что Люси Грей не выдержала и поцеловала его снова. — В тебе есть что-то упоительное, — признался Корио срывающимся шепотом. Люси Грей коснулась языком его мочки уха и слегка прикусила. Корио издал скулящий звук, такой сладостный, что по ее спине побежали мурашки. — О, я такая, — согласилась Люси Грей, и в этот раз Корио поцеловал ее первым. Его губы коснулись ее шеи, и Люси Грей почувствовала себя гитарой, которую настраивал опытный музыкант — тело ее выгнулось, точно струна. Ей хотелось петь и танцевать, хотелось, чтобы Корио не останавливался и никогда не прекращал — все мысли сосредоточились на его горячих губах, что теперь порхали подобно бабочкам над ее ключицей. «Где ты так научился?» — спросила Люси Грей, если у нее хватило бы выдержки. И что еще скрывалось за умными серыми глазами и идеальными манерами? И почему было так жарко? — Ты правда этого хочешь? — серьезно спросил Корио, оторвавшись от своего занятия. Люси Грей тяжело вздохнула, пытаясь прийти в себя. Мысли все еще ускользали от нее, тело горело, а между ног пульсировало, и ей хотелось просить его продолжить сладостную пытку, но Люси Грей быстро подавила порыв. Она знала, что Корио даже в такой ситуации хотел от нее взвешенный ответ. Люси Грей уже подарила свое девичество Билли Бурому — она не жалела об этом, секс есть секс, да и оглядываться на прошлое было гиблым делом, но Люси Грей не могла не думать, что было бы, если она потеряла свою невинность с Корио. Хотя, какая разница, если сейчас они все равно вместе? — Да, — твердо ответила она, едва сдерживая желание покончить с разговором и вновь коснуться столь желанных губ, — я хочу этого с тобой. Только с тобой. Корио улыбнулся — улыбка его была похожа на яркое солнце, выглянувшее из покрывала перистых облаков — и поцеловал так крепко и страстно, как никогда прежде. Люси Грей с жаром ответила, чувствуя, как его руки медленно спустились вниз, и ее мысли окончательно растаяли подобно льду. — Ты правда веришь, что на севере кто-то живет? — спросил Корио в один из следующих дней. Люси Грей пошла с ним проверять ловушки. Сеян вызвался опять собирать ягоды и выкапывать коренья — он все еще плохо выносил вид мучающихся животных и не смог научиться перерезать им горло или сворачивать шеи — так что они наслаждались компанией друг друга. Люси Грей не могла сказать, много ли изменилось между ними после дня их первой близости. В конце концов, то, что Корио решился на побег и никогда не предавал доверие, значило для нее намного больше, чем секс, но — что-то все равно изменилось. Теперь они принадлежали друг другу. Люси Грей, так обожавшей свободу, нравилось это чувство, нравилось смотреть на Корио и вспоминать жар его тела, мягкость кожи и стальные мышцы живота, по которым она водила руками. Теперь он стал ее музой — к Люси Грей даже вернулось вдохновение и жажда сочинять новые песни. — Почему бы и нет, — она пожала плечами, подходя к ловушке, — не все люди вернулись в дистрикты. Люси Грей не оглянулась на Корио, но была уверена, что он нахмурился. Даже побег от Капитолия не избавил его от остатков привязанности к стране и ее правилам. — Пустая, — недовольно произнесла Люси Грей, рассматривая ловушку. Корио рядом с ней безразлично пожал плечами. Сейчас он спокойно нес мешок с тушками мертвых зайцев, а в первые дни старался как можно меньше касаться впитавшей кровь холщовой ткани и брезгливо морщился. А теперь даже червей для рыбалки копал с присущей ему педантичностью. — Почему ты спрашиваешь? Хотя, Люси Грей догадывалась, почему. Это ей нравилось летать свободной птицей по лугам и полям, по лесам и чащам, но она понимала, что Корио нужна была цель. — Предположим, мы найдем их, — стал излагать свои мысли он. — Но что будет дальше? — Присоединимся к ним. Вместе все равно веселее. — Но какие они будут? У них нет ни государства, ни законов. Как в таком случае они остаются людьми и не превращаются в животных? — Мы тоже не живем в государстве, но от этого не стали животными, — Люси Грей посмотрела на Корио, что даже отложил мешок. В лесу царил полумрак, но даже так она отчетливо видела, как отросли его светлые кудри. — Пока не стали. Люси Грей тяжело вздохнула. Ну, конечно, Корио опять успел себя накрутить. Серьезно, иногда он слишком много думал. — А почему мы должны стать? — спросила Люси Грей, складывая руки на груди. — Думаешь, я однажды проснусь и захочу разорвать тебе шею? В последнее время она просыпалась только с желанием поцеловать его: и в шею, и в губы, и много куда еще. — Без контроля люди рано или поздно потеряют все человеческое, — возразил Корио, и Люси Грей показалось, что он повторяет чьи-то слова. — Помнишь, что было на Играх? Я пошел спасать Сеяна, а на меня все равно напали трибуты, даже несмотря на то, что моя смерть не принесла бы им пользы, — он помялся, прежде чем рассказать. — Или однажды, во время бомбежки Капитолия. Мы тогда шли с Тигрис по улице и увидели, как наш знакомый отрезал у мертвой горничной ногу. Ногу, представляешь? Вот что голод и отсутствие контроля делает с людьми. Сердце Люси Грей сжалось от понимания, что Корио видел те же ужасы, которые не раз замечала она — но в дистриктах это встречалось гораздо чаще. — На Играх можно остаться человеком. Это выбор, а не неизбежность. Рипер никого не убил, Джессап тоже не смог бы. Он даже своего ментора спас, хотя они были знакомы не так близко, как мы, — Люси Грей сделала шаг в его сторону, — думаю, Сеян, даже голодая, отдал бы свою еду ребенку или скулящему щенку с грустными глазами. Корио усмехнулся, молчаливо соглашаясь. — Каждый сам решает, какой он выберет путь, — повторила Люси Грей, — хороший человек выберет правильный. — Я плохой человек, — мгновенно ответил Кориолан. За последнее время он стал так часто говорить о себе, будто освободившись от влияния Капитолия, Корио освободился и от нужды скрывать свои секреты. — Я чуть не сдал Сеяна, передумал в последний момент и удалил запись его признания о помощи повстанцам, я оставил Мадам-Бабушку и Тигрис, я убил двух людей, и мне было все равно, что я стал убийцей! Я просто хотел спасти свою шкуру. Люси Грей схватила его за руки и сжала ладони так крепко, что ему наверняка стало больно. Только бы отвлечь Корио от тревожных мыслей и вернуть в реальность, к ней. — Это был другой Кориолан Сноу. Ты оставил его позади, — уверенно сказала Люси Грей, — он — третий человек, которого ты убил, прежде чем уйти. Корио хмыкнул, словно желая ей верить и не находя в себе сил для этого. — Я даже сейчас продолжаю думать о том, как сделать лучше для себя, — признался он. — Что, если мы и правда найдем людей на севере? Даже с ними я захочу власти, захочу быть лучше них. Это моя суть, это была суть моего отца, это суть всех Сноу. Люси Грей знала это — она с самого начала видела, какой Корио на самом деле. С того момента, когда Кориолан, чтобы впечатлить ее, появился на вокзале с розой в руке, когда вместе залез в вагон и оказался в зоопарке. Но он всегда верил во все, что делал, и Люси Грей не могла не любить его уверенность. Она не могла не любить его. — Думаю, в таком случае им не помешает хороший лидер, — ответила Люси Грей, — ты не можешь быть ужасным человеком, если столько раз спасал жизнь Сеяна и смог спасти меня. — Ты правда веришь в это? — Да. Корио вздохнул, и уголки его губ дернулись верх. Может, это и было ему нужно — чтобы кто-то верил в то, что он может быть лучше, что он уже хороший человек. — Вот почему я могу доверять тебе — ты чист, словно первый снег, — пропела Люси Грей строчки из песни, что она посвятила ему, и выражение лица Корио окончательно смягчилось. — Что бы я без тебя делал? — с нежностью спросил он, склоняя голову и соприкасаясь с ней лбами. — Стал бы однажды президентом Панема и прожил бы всю жизнь без любви. — Ну, — протянул Корио, — хорошо тогда, что ты рядом со мной. Они наконец вышли из леса к руинам. Разрушенный город, на который будто приземлилась рука великана, сминая все дома как лист бумаги. Что здесь произошло? — Тринадцатый Дистрикт, — раздался голос Корио. Люси Грей слышала краем уха о трагедии, что постигла это место, о суровой руке Капитолия, что решила наказать дистрикт и его жителей за неповиновение. — Какой ужас, — полузадушено произнес Сеян, вставая рядом с ней. Голос его дрожал. Столько людских жертв… И стоило ли после такой показательной казни устраивать Голодные Игры? Хотя, бывают ли границы у жестокости? Кориолан упрямо пошел вперед. Люси Грей медленно последовала за ним. Но что он пытался здесь найти, если единственными вещами, что видела она, были пыль, разруха и смерть? Вдруг послышался странный лязгающий звук, и Люси Грей поспешно обернулась. Перед ней возникли люди. Откуда они вылезли — неужели из-под земли? И как они смогли здесь выжить? Люси Грей схватила охотничий нож, прикрепленный к бедру. Она почувствовала, как рядом с ней встал неожиданно-воинственный Сеян — Корио вышел вперед, закрывая ее своим телом. — Кто вы такие? — спросит один из незнакомцев скрипучим голосом. — И что делаете в тринадцатом Дистрикте? Пока Люси Грей пыталась понять, что происходит, Корио расправил плечи и сделал шаг вперед. — Мы повстанцы, — легко ответил он, — и пришли сюда, чтобы присоединиться к вашей борьбе против Капитолия.