***
Ярослава любила учиться. Правда стоило добавить, что она любила учиться лишь тому, что считала для себя самой полезным и необходимым. Такой подход к жизни мало кто считал серьёзным, поэтому Ярослава спорила. Спорила с отцом и с матерью, считавшими, что она должна пойти по стопам первого и выбрать юриспруденцию, либо же по стопам второй и стать экономистом. С учителями, считавшими, что ей с её математическими мозгами прямой путь в науку. С дядей, любившем повторять, что из неё получится настоящий журналист, поскольку она умела выбраться из любой передряги, даже не поцарапав нос. Спорила и иногда даже ругалась. Ведь ни одно из этих направлений Ярославу не прельщало. Она просто хотела стать обычным учителем, ясно видя свое будущее в преподавании, и после потерянного года на факультете юриспруденции, куда её отцу практически чудом удалось её пристроить, перевелась сразу на второй курс лингвистики. Детей она по-настоящему любила, и они, чувствуя искреннее к себе отношение, с удовольствием отвечали ей тем же. Стоило ли упоминать, что её отношения с родней тогда жутко разладились? Бойкот, который объявил ей отец, длился больше года, а мать разрывалась между ними двумя, поскольку обладала более мирным характером и ссора двух самых близких людей напоминала для неё пытку. Разумеется, Ярослава пыталась извиниться и наладить отношения с отцом не один раз, но не одна из этих попыток не увенчалась успехом, поэтому в своих попытках помириться она чуточку подостыла и с тяжелым сердцем и огромным чемоданом переехала на квартиру к Ирине, куда та её давным давно зазывала, стремясь разделить хоть с кем-то тяготы оплаты за съёмное жильё. Подработка в любимой кофейне баристой вполне обеспечивала её личные расходы, а с оплатой квартиры опять же ей милостиво помогала тогда уже порядком остывшая мама. А к двадцати одному году Ярослава, повредив плечо, была вынуждена завязать с подпольными боями, получила красный диплом и чудом устроилась работать репетитором английского в одну не слишком крупную, но очень хорошую компанию и её жизнь стала полностью счастливой. Неудивительно, что место на предстоящем Чемпионате мира по футболу нашлось для нее почти сразу же — переводчик же. Она даже не просила — её просто поставили перед фактом. «Главный освобождает тебя от работы и отправляет к бразильцам. На тебе отчёт за ближайший месяц». «А почему именно к бразильцам?» — в тот момент её оторопевшей от столь неожиданного приказа психики хватило лишь на один вопрос. Самый глупый, как она потом думала. «Из нашей компании португальский знаешь лишь ты одна, а Португалии девочку на побегушках уже нашли». Тогда она нашла в себе силы лишь слабо улыбнуться, скрывая разворачивавшийся ураган внутри, и смиренно кивнуть. И снова её преследует эта чёртова Бразилия. А, может, это просто её судьба?***
К тому факту, что теперь почти все своё время ей придётся проводить в Сочи, Ярослава относится настороженно. В этом городе она была всего три раза и каждый раз в нём с ней не случалось ничего более-менее положительного. То уличной едой отравится, то сумку попытаются отнять, то любимый парень бросит. В общем, ничего хорошего этот город ей за полных двадцать лет ещё ни разу не принёс и по логике вещей принести и не должен был. А ещё она помнит про Неймара. Не следит за ним, помните? И почему-то видеть его последнее, чего ей хочется. И пусть она уверена, что он даже не помнит её, и вдобавок она никогда не питала никаких иллюзий, всегда пребывая в суровой реальности, находиться рядом с ним очевидно будет выше её сил. Как там было? То, что было в Бразилии, должно оставаться в Бразилии. Ну, может быть, не совсем так, но суть вполне ясна. Зачем беспокоить то, что уже однажды было благополучно переварено и забыто? Ну почти. И в принципе, одно Ярослава знала точно: она будет его избегать настолько профессионально, насколько это возможно. Ей оставалось только придумать, как намекнуть бразильским гостям, что их русский переводчик-помощник со странностями, но не сумасшедший. Чтобы и не трогали лишний раз, и не попёрли с базы за неподобающее поведение с футбольными «звёздами». Правда вот времени у нее остаётся немного (всего несколько секунд), но Ярослава не отчаивается, натягивает по самые брови белую брендированную кепочку, скрывая глубоко зарытое, но, тем не менее, отчетливо пробивающееся из глубины зрачков недовольство в глазах, и мило, но не слишком широко улыбается бразильским организаторам в сочинском аэропорту. — Рады вас приветствовать в нашем жарком и гостеприимном Сочи! Надеюсь, что ваш полет прошёл без проблем... «...потому что мои, очевидно, только начинаются...».***
Скрываться не получится. Неймар совсем не изменился. К этим выводам она приходит в первый же вечер работы с бразильской сборной. Из хороших новостей только одна — футболист её не заметил, а она превзошла сама себя в искусстве теряться в толпе, состоящей более чем, из двух человек. Наверное, узнай кто из её друзей, что именно она сейчас считает достижениями, и ей бы не поздоровилось, — Нинель так уж точно бы шкуру сняла за то, что она ставит себе столь крохотные цели. Но Ярослава была рада его видеть. Его белоснежная искренняя улыбка, как и четыре года назад, когда она задыхалась от клетки, в которую она добровольно вошла ради отца, ощутимо поднимала ей настроение и заставляла дёргаться уголки губ в ответной теплой улыбке, пусть он и не видел этого. Его смеющиеся темно-зелёные глаза. Расслабленная походка, буквально кричащая о том, как сильно он уверен в себе. Ослепляющая и сбивающая с ног яркая харизма. Он ведь действительно покорил этот мир, как она и говорила ему когда-то. Смог справиться с тем сложнейшим испытанием, которое ему подкинула судьба-злодейка и не сломаться, засияв лишь ярче. Ярослава гордилась им. Всегда гордилась, даже когда не следила. Но она старалась не пялиться. Это было бы слишком странно. Нет, конечно, пялиться на одного из самых знаменитых футболистов мира не было чем-то странным или необычным, но в её глазах не было привычного фанатского обожания или подобострастия. В её глазах пылали лишь настольгия и слабое умиление вкупе с лёгкой болью от прошлых воспоминаний. Запредельное комбо. Её бы никто не понял. Поэтому она поджимает губы и смотрит на Юлю — их фотографа, без стеснения и лишних эмоций снимающую приезд бразильской сборной на новую зеркалку, приобретённую её редакцией специально для этого масштабного события. Из её груди вырывается несчастный вздох, выразительнее всех слов демонстрирующий, как сильно ей не нравится все происходящее. И пусть на её месте любая была бы счастлива от осознания, что у неё вновь получится увидеться с человеком, пусть и неосознанно, но дарившем ей тепло и счастье, Ярослава чувствует внутри лишь пугающую звенящую пустоту и растерянность. Потому что она вдруг ясно понимает: ворошить прошлое не самая хорошая идея. Иногда полезнее просто отпустить и не вспоминать. А с Неймаром под боком это будет сделать просто невозможно.