Дофамин

Баста - Я почти погиб Сергей не верил. Моргал, а потом снова, и еще. Но это действительно была она. Катя. Живая, настоящая, все такая же красивая и почему-то не в Германии. — Так вы знакомы? — воодушевился мужчина. Сережа его знал, он, кажется, возглавлял отдел то ли продюсерский, то ли аналитический, в «Плюсе», но имени актер, к сожалению, не помнил. — Я как-то была на спектакле FULCRO, — выдавила из себя улыбку Катя, пока Горошко не мог найти подходящих слов. Да и вообще слов. — Ого, вот это удача, — расплылся в улыбке мужчина. — Кстати, а театр все еще работает? К вам можно прийти на спектакль? — Он теперь базируется в Израиле, — хриплым голосом ответил актер. — Летаешь туда каждый раз спектакли играть? — вопросительно изогнул бровь продюсер. — Нет, — помахал головой молодой человек, даже не чувствуя своего тела. — Чего так? — не унимал интереса мужчина. Катя же просто не могла оторвать глаз от Сережи. — Творческие разногласия, — пожал плечами актер в надежде, что прозвучит это достаточно обыденно. Однако, внимание Кати это все же привлекло. — Что ж, печально, — задумчиво произнес Роман. — Ну, главное, чтобы у нас такие разногласия не родились. Ой, там Артём пришел, я тебя еще с ним не познакомил, а обязательно надо! До встречи, Сереж. — До свидания, — полушепотом произнес парень, провожая взглядом уходящую Романову, скрывающую свое лицо за волосами. Все его нутро кричало в мольбе обернуться, встретиться еще раз с ней взглядами, узнать что у нее на душе, какие эмоции бушуют внутри и есть ли они в принципе. Но она не обернулась. И больше за весь вечер не взглянула. Выскочив на холодный воздух, Горошко дрожащими руками вытащил пачку сигарет из кармана пальто и попытался прикурить. Вышло лишь с пятого раза, когда он уже успел проматерить все на свете. Первая затяжка. Как надежда на то, что дым сигарет сможет успокоить кричащую тревогу. Не получилось. Вторая затяжка. С надеждой на то, что она сможет привести мысли в порядок. Тоже не вышло. Третья, четвертая, пятая, и все равно ничего не выходит. Все такая же паника и бардак в голове. Откинул бычок и судорожно на ходу закурил вторую сигарету. Пошел просто куда-то по улице, ведь, говорят, прогулки в одиночестве позволяют разобраться в себе. Но в голове так и стояли ее слова. «Я как-то была на спектакле FULCRO» И все. Будто не было их отношений, свиданий, ночей, пережитых передряг. Вообще ничего не было - лишь его театр. Хотя… он же сам виноват. Перечеркнул все хорошее, что было, на корню, хоть того было и много. Просто в один день стал самовлюбленным мудаком, решившим, что ему дозволено все. Словил такую звездную болезнь, что ее последствия до сих пор разгребает: начиная с восстановления карьеры и заканчивая попытками быстрее закрыть кредит, взятый из-за необходимости оплаты полученного в Израиле штрафа. Но это все равно не сравнится с тем унижением и ужасом, с которым столкнулся сейчас. Было легче жить с фактом того, что Катя в Германии. И дело не только в чувстве вины. Чем дольше ты не видишь человека - тем быстрее его забываешь, ведь так? Нет. Ему было так же тошно, как и год, и два назад. Правда, сейчас стало хуже. — Блять, — поскользнулся Сергей и, не удержав равновесие (возможно, даже и не пытался), упал на снег. Смотрел на черное небо и думал как быть. Похоже, Катя вернулась в Россию и высока вероятность, что теперь работает в «Плюсе» или около того. — Молодой человек, вы живы? Вам помочь? — спросила проходящая мимо бабуля, сама с трудом переставляя ноги по образовавшемуся гололеду. — Не, все хорошо, — отозвался Сергей. — Странная молодежь пошла, — буркнула женщина и пошла дальше. Ничего не было хорошо. Был ли смысл подниматься? Сергей его не находил. Единственное, чего хотел - чтобы сейчас пошел снег, желательно даже сильная снежная буря, чтобы его закопало, и никто не смог найти. Примерно так же он чувствовал себя два года назад, когда наконец осознал, какую ошибку допустил. Тоже хотел потеряться, исчезнуть с этой планеты, так как буквально повсюду видел осуждающие взгляды. Потом понял - это все он сам. Обвинял себя так сильно, что везде видел лишь порицание. Но заслуженное. Не понял как все-таки оказался дома. Вероятно, организм сам, опасаясь переохлаждения и являясь более осознанным, чем хозяин, встал из сугроба и дошел до дома. Сняв с себя пальто, кинул телефон на тумбочку в гостиной экраном вниз и заметил фотографию. Закрыл глаза, зажмурившись, и лбом уперся в дверной костяк. Все это время Сергей хранил в чехле телефона тот полароидный снимок, что висел на доске в «Кофеине». Тот, который он сам сделал: Катя с кружкой кофе смущенно улыбается в камеру, показывая свои милые ямочки на щеках. И именно тот, который Романова в порыве гнева сорвала вместе с его фотографией и силой впихнула ему, выпроваживая его из кофейни и из своей жизни в принципе. Своеобразный талисман. Цель. Смысл вернуться и бороться. Только за что? Улетая из Израиля, актер видел в этом снимке стимул вернуть хотя бы свою карьеру до того уровня, что существовал в те времена. Сейчас же, столкнувшись с Катей в Москве, он задал себе самый волнительный вопрос: а может попытаться? Но что она скажет? Как отреагирует? Судя по ее реакции на мероприятии, она не особо желала вспоминать когда-то существующие теплые взаимоотношения. Должно быть, девушка уже давно продолжила жить дальше. Значит, ей абсолютно плевать на персонажа по имени Сергей Горошко. Со всей силы ударил кулаком о косяк. Зашипел от боли. Понадеялся, что физическая сможет заглушить душевную. Не вышло. Стало только хуже. — Дурак, — прошипел сам себе молодой человек. Еще и ударил той рукой, что относительно недавно была сломана. В беспамятстве принял душ, затем попытался уснуть. Ворочался всю ночь. Когда зазвенел будильник - лежал на спине и смотрел на потолок. Зато к этому моменту понял одно: надо жить дальше. Он не будет звонить Кате, писать, специально искать встречи. Нет, он не такой. Не сталкер и не маньяк. Все, чего он действительно хотел - чтобы Романова была счастлива. А его жесты внимания явно ей отозвались бы болью. Ну или ничем. В общем, точно не радостью. Взяв себе кофе по дороге на съемочную площадку, недовольно поморщился. Он везде просил добавить ему сиропы по типу печеного яблока, чтобы хоть немного было похоже на то фирменное капучино, но всегда это было до тошноты невкусно. Правильно Катя говорила - нет в Москве вкусного кофе. — Сереж, привет, — улыбнулась ему в отражении зеркала гримерки девушка с темными длинными волосами. — Привет, Рит, — устало произнес актер и сел в кресло справа. Возлагал большие надежды на визажистов, надеясь, что те смогут замазать синяки под глазами. — Недоброе утро или ночь? — усмехнулась Рита, не прекращая рассматривать коллегу по цеху. В отличие от него, она на смену приехала в приподнятом расположении духа: сегодня снимали постельную сцену, и она предвкушала увидеть Горошко как минимум топлес. — Все вместе, — поморщился актер. — Это что ж такое случилось на премьере «Фандорина», что ты остался недоволен? — не унимала своего интереса темноволосая. — Видела оттуда фотки - ты выглядел очень круто и вроде без раздражения на лице. — Сойдемся на том, что сам на себя оказался раздражен, — зевнул парень. — И не выспался. — Ладно, сейчас взбодришься, — хихикнула Рита. Сергею хотелось еще больше выразить на лице свое недовольство, но он вовремя понял, что может так нечаянно обидеть Риту. Актер еще никогда не принимал участие в постельных сценах и изрядно волновался, так еще и на фоне общего настроения все складывалось как-то совсем пессимистично. Девушка же изнывала от интереса и предвкушения. Еще когда пробовалась на эту роль и узнала, что будет играть Сергей Горошко, отдала всю себя на пробах и постоянно капала на уши своему менеджеру, чтобы сделал все возможное для ее успешного прохождения. Именно Горошком сохранил ее мотивацию; успехами «Майора Грома» и FULCRO заставил остаться на актерском факультете. Правда, у девушки до сих пор не нашлось смелости его за это поблагодарить - боялась оказаться в его глазах частью фан-клуба, а не серьезной актрисой. Да и как она могла признаться, что восхищалась даже не сколько его актерским мастерством, а именно… им? Со стороны нельзя было сказать, что Сергей волновался. Да, его глаза сегодня более быстро бегали по площадке, он часто поправлял волосы, но никто на это не обращал внимания. Даже Рита, не сводившая с него глаз. Ей скорее были интересны его татуировки и то, на что они были нанесены. К счастью всех присутствующих, смена прошла гладко. Настроение Сережи даже приподнялось: его первая постельная сцена прошла вполне сносно, он толком не косячил, режиссер остался доволен. Рита тоже сохраняла профессиональную непоколебимость, хотя глубоко внутри себя оглушительно фангерлила. — Не хочешь пойти выпить что-нибудь за успешно законченную смену? — вышла из съемочного павильона Рита. — М? — отвлекся от своих мыслей актер, оборачиваясь. Медленно стряхнул пепел с сигареты и сделал еще затяжку, выжидающе смотря на девушку. — Не хочешь сходить в бар? — девушка будто окаменела, увидев эту картину: высокого юноши в длинном черном пальто, с убранными очками волосами, делающего затяжку так, что сильнее выпирают его красивые высокие скулы. — Хорошо смена прошла. Пока Рита краснела из-за глупости своей формулировки, Сергей думал насколько он нуждался в подобном. Достал телефон, посмотрел на время и, увидев дату, сразу принял решение. — Нет, прости, — отказался актер. — Как-нибудь в следующий раз. — Да, конечно, — попыталась выдавить из себя улыбку темноволосая. — Хорошего вечера, Сереж. — И тебе, — выдыхая дым, ответил молодой человек и, выкинув сигарету, пошел в сторону метро. Завтра должны были списать оплату по кредиту. Из-за той аварии Сергею было выписано два штрафа - один водителю, другой - Израильскому государству, а также он был должен больнице за оказанные медицинские услуги при отсутствии страховки и гражданства страны. Сумма оказалась приличная, и, пусть Шамина высказала желание помочь, Сергей решил взять кредит. С Дашей он сталкиваться не хотел вовсе, понимая, что денежный вопрос станет той еще манипуляцией. Половина взятой суммы уже была возвращена банку. Сергей постоянно пытался платить вдвое-втрое больше месячного платежа, чтобы быстрее распроститься с последним, что напоминало ему о том отъезде. Пусть даже сам питался кофе и сигаретами. Ему было нормально. Домой не хотелось. Боялся, что вновь накроет так же, как было вчера. Поэтому вышел в районе Охотного ряда и пошел гулять. Ноябрь в Москве выдался на удивление теплым, вечером температура опускалась не ниже минус двух. Но парень и не чувствовал прохлады, пусть и шел в расстегнутом пальто. Шел, смотрел под ноги и курил, уже, кажется, пятую сигарету за день. Как вдруг остановился, не веря своим глазам. Аккуратными лаконичными буквами над дверью было написано - «Кофеин». Подошел ближе. Прочитал еще раз. Действительно «Кофеин». Посмотрел в окна - темнота. Но на стекле входной двери заметил бумажку «скоро открытие». Не смог сдержать улыбки. То есть, теперь любимый яблочный капучино будет и в Москве. Интересно, открывать кофейню будет Катя? Хотя, думал Сережа, ей явно больше не до дел бариста. Если бы Сергей прошел по этой улице буквально полчаса назад, он бы увидел обратное.