Für Sie, mein Herr

В тот день Рейхстаг был, как всегда, оживлён и часто посещаем среди немцев. Фельдмаршалы, лейтенанты майоры, и другая немецкая политическая элита были почетными гостями. На их лицах уже не было усталости от огромного количества работы, которую им приходилось выполнять. Лишь в этот день они могли себе позволить немного расслабиться и повеселится. Может это будет их первый и последний раз отдохнуть. В главном зале уже толпились люди, бурно что-то обсуждая и перекрикиваясь словечками. На каждом из них была военная форма со знаками отличия, давая понять кто какого звания и должности. Иногда на глаза даже попадались молодые парни с двумя молниями на своей форме, солдаты СС, их ни с кем не спутаешь. Все ждали начала мероприятия, которым их щедро вознаградили за воинскую службу во имя родины и государства. Спустя время, им все же дозволили посмотреть выступление, которое будет проводить сам Фюрер — Адольф Гитлер. Солдаты уже видят каждому знакомый силуэт. Мужчина среднего возраста, с острым носом, косой челкой и усами, который с трибун внимательно осматривал зал, оставаясь при этом невозмутимо строгим. В помещении сразу же стало ужасно тихо. Было ли это глубокое уважение к фюреру, либо же дикий страх перед ним — не ясно. Лишь когда все в зале замолчали, Гитлер соизволил начать речь и принять банкет. -Немецкий народ! Наступил тот час, когда мы, подавленные тягостными заботами и обреченные на многомесячное молчание, можем, наконец, говорить открыто! — В помещении чувствовалось некое напряжение и чувство дискомфорта. Находясь рядом с этим могущественным человеком, которому и принадлежала вся власть в Германии, было невыносимо. -Мы собрались все здесь, дабы, отпраздновать скорую победу над Советским Союзом. Наша армия и план по «Операции Барбаросса» показали высокие результаты в войне. Всего за несколько месяцев, мы смогли добраться до самого сердца Красной армии — Москвы. И буквально через несколько дней сможем захватить страну и весь контроль над ней! — Он был как всегда уверен и эмоционален. Как и каждое его выступление перед народом, или на секретных встречах. Ведь именно это и дало ему путь к власти, и сделало его харизматичным политическим деятелем. -После всех унижений, что испытывал наш народ на протяжении всей мировой истории, мы готовы вновь вернуть Германии прежнее величие. Мы вновь обрели все исторические земли, и скоро получим нечто большее! А пока мы можем гордиться подвигами своей родины, и спать спокойно. Фюрер дал понять народу, что на этом обращение закончено. Все в миг начали кричать слова похвалы, и говорить что их вождь до чертиков прав, ведь арийская раса и вправду заслуживает господство в мире. Сам Гитлер поддержал толпу, подняв правую руку, на которой красовалась красная повязка. Почти десять лет назад, и это стало символом Германии и людей, разделявшие взгляды национализма. Это означало, что можно было в конце концов насладиться жизнью, и со спокойной совестью пойти повеселиться или просто по-человечески морально отдохнуть. Чувство скорой победы так и пылало в сердцах солдат, оно и заставляло всех идти на фронт и продолжать кровопролитную войну. Каждый из них слепо шёл за фюрером, даже не осознавая что творят. Грамотная пропаганда сделала своё дело. Адольф гордо спускался с трибун в зал, дабы поговорить с «простыми смертными», и узнать что они думают о ситуации. Почти все стены были украшены флагом и гербом, что не покидали австрийца ни на шаг. Не успел он и дойти до конца, как его взгляд зацепило знакомое лицо. Фюрер не сразу узнал Гиммлера, что сегодня выглядел чересчур нервным и чем-то обеспокоенным. На его лице виднелись капельки пота, а глаза бегали по всему помещению, кого-то он явно искал. Проигнорировать своего коллегу, да и тем более рейхсфюрера, что тоже считался частью немецкой элиты, было даже для Адольфа оскорбительно. Так что первое, что сделал австриец спустившись в зал, было протиснуться сквозь толпу и поговорить с ним. Фюрер все также гордо шёл к «цели», параллельно здороваясь с людьми, что были так приветливы и вежливы с ним. Подойдя к коллеге, мужчина положил свою руку на плечо Гиммлера. Правая рука отделался легким испугом, и повернулся лицом к собеседнику. -Генрих, мой дорогой друг! Я не наблюдал вас в зале во время выступления, куда вы пропадали? — Адольф с радостью поприветствовал и его, как и других гостей. Мужчина тоже мило поздоровался с австрийцем, в спешке протягивая тому руку. Гитлер принял его короткое, зато крепкое дружеское рукопожатие. -Мой фюрер… — начал говорить Гиммлер, с явной тревожностью в голосе, его дрожащие руки были тому подтверждением. Мужчина лишь хмыкнул, якобы спрашивая в чем дело. На что канцлер пожелал ненадолго уединится, и пояснить возникшую проблему. Вместе проходя через толпу, что казалось с каждым разом давила их все сильней, они перешли в другой зал, менее людный. Пусть там и шлялись другие солдаты и офицеры несколько низших рангов, но для быстрого разговора это было вполне достаточно. -Мой фюрер, буду максимально краток и честен с вами — Гиммлер посмотрел в глаза мужчине, доказывая искренность в своих словах. После глубокого вздоха он начал. -Я не уверен, что мы победим в этой войне… — Его взгляд сразу упал на пол. Как долго бы он не репетировал признание, так стыд берет над ним верх. Адольф посмотрел на него ошарашенными глазами, его лицо сочетало недопонимание и легкий страх. Конечно спустя пару секунд оно стало серьезным, давая понять что ждёт от коллеги объяснений. -Русские не желают сдаваться, и дают нам отпор, причём довольно серьезный. Пусть мы почти дошли до Кремля всего за несколько месяцев, но где гарантия что наша армия сможет там оставаться, особенно в такой лютый мороз. — Рейхсфюрер вновь поднял глаза на австрийца. Встретившись с холодным и серьезным взглядом, Гиммлер вздрогнул и стиснул зубы. -С Британией и её народом тоже самое, учитывая что они в союзе с СССР… Да и Япония втянула нас в абсолютно бессмысленную войну со Штатами. — Было ещё много аспектов, которые заслуживали внимания, но это были основные. Если бы он и начал перечислять ещё, что мешает Вермахту господствовать в мире, его бы прямо здесь задушили голыми руками. Он пытался быть максимально осторожным с подбором слов. Настала неловкая тишина, да и в коридоре, где недавно проходили несколько человек уже пустовал. Мужчина ждал реакции фюрера, не осмеливаясь первым что-то предпринять. -Вы разочаровали меня, Генрих — наконец Адольф прервал молчание. Его голос был спокоен, пусть и слышались моменты классической агрессии, как на его выступлениях. Канцлер видел как дергается правый глаз австрийца, неудивительно, что они оба были на нервах. -Поговорим об этом в другой раз. — После этого он сразу же удалился, заходя в главный зал. Весь раздраженный, с явно испорченным настроением. Гиммлер смотрел на быстро уходящего коллегу, оставаясь один на один со своими мыслями. Рейхсфюрер не чувствовал своей вины за проведённые действия в Германии за последние несколько лет. Он знал, что к приходу к власти Гитлера и националистов, они принесли много страданий так себе, так и миллионам невинным граждан Европы, и вообще всего мира. Ведь это была как раз его идея с концлагерями, и полным уничтожением всех «неугодных рас», которые фюрер подхватил. Это стало первым шагом к их совместной работе. А веселая атмосфера в Рейхстаге всё не угасала, было стабильно весело и дружелюбно. Но назвать это место уютным точно нельзя. Солдаты были одурманенные скорой победой и господством в Европе. Все до одного были преданы государству, они готовы даже идти на смерть, во имя «великой цели». Гиммлер не особо в этом участвовал, лишь перекидываясь с некоторыми парой фраз, и все. В основном он стоял где-то в толпе, и наблюдал за другими политиками, которые что-то вещали в микрофон. На удивление других, он даже не выходил на трибуны, что не было на него похоже. Ведь канцлер тоже любил убедить народ в превосходстве над другими. Особенно внимательно он слушал Гитлера, который стал чуть ли не звездой в последних событиях. В один момент во время речи их взгляды пересеклись, и Адольф сразу перевёл свой взор на других, пока что он не желал с ним контактировать, до определенного момента как минимум. Только ближе к вечеру люди начали массово расходится. Холодная и тревожная атмосфера постепенно возвращалась в здание, именно в это время суток, отсюда хотелось сбежать куда угодно, лишь бы не оставаться. Мужчина тоже это ощущал, и не теряя времени, уже собирался домой, который давно уже не казался таким родным. Выходя из Рейхстага, и уже спускаясь по множеству ступенек вниз, как он услышал что его окрикнули по имени. Неожиданно, что сам Адольф вспомнил про коллегу, да и тем более проявил инициативу. Гиммлер обернулся, смотря на невозмутимое лицо мужчины, что словно танк шёл на него. -Генрих, нам нужно поговорить. — Гитлер грозно смотрел на собеседника, его приказной тон и манера речи, заставляли сердце уйти в пятки. -Конечно. — совершенно спокойно ответил канцлер, давно привыкший к таким странностям. Они шли по тёмным коридорам, которые освещал лишь тусклый свет от уличных фонарей. Молча направляясь в неизвестное направление. Лишь томное дыхание и звон медалей на миг прерывали молчание. Спустя лишь несколько минут ходьбы, Гиммлер узнал знакомый маршрут, ведущий прямиком к кабинету фюрера. Видимо он воспринял его опасения в войне всерьёз, и хочет все обговорить. Вскоре они пришли к цели, и догадки мужчины оказались верны, это был и вправду его кабинет. Адольф пригласил его зайти первым. На что канцлер поднял одну бровь в недоумении, но зашёл. Этот день был через чур странным, нужно привыкать. На вид помещение было холодным и совсем безжизненным. Даже через темноту виднелся слой пыли на столе, давая понять, что здесь давно не убирались. Гиммлер внимательно осматривал место, подмечая для себя, что ничего не изменилась с его последним визитом здесь. Послышался звук ключей, фюрер закрывал ими дверь в кабинет. Это означало лишь долгий разговор и длительное нахождение в комнате этих двоих. -Скажите мне, Генрих, почему мы вообще начали эту войну? — Адольф медленными шагами ходил вокруг собеседника и стола, на котором лежала куча стопок неразобранных бумаг. Держа руки за спиной, лишь иногда поправляя парадную форму, чем нагнетал обстановку ещё больше. -Чтобы расширить наши территории и доказать, что арийская раса заслуживает большего — ответил мужчина. Все в стране давно выучили этот текст, дабы оправдать военные действия и агрессивную политику. Гитлер посмотрел на коллегу, долго не отпуская свой взор, подробно изучая того с ног до головы. -Именно поэтому Вильгельм и ввязался в те кровопролитные боя, которые он же и проиграл, оставив страну и его народ умирать. — О упоминании последнего Императора Германии, фюрер отзывался о нем лишь негативно, называя того «глупым стариканом». Он считал, что у них были все шансы на победу, но самолично упустили её. Выставляя при этом Вильгельма исключительно в темном свете, часто прибегая к исковерканной истории. -Мы не должны повторять ошибок прошлого… — глубоко вздохнул Адольф, опустив голову. Придя в норму, мужчина начал рыться в разных ящиках, усердно пытавшись что-то найти. Гиммлер обеспокоено смотрел на мужчину. Если в начале он мог представить тему для их разговора, то сейчас он совсем не понимал для чего он тут, если Гитлер хотел лишь вновь пожаловаться на никудышных прошлых правителей. -Не смейте даже сомневаться в нашей победе — в руках фюрера неожиданно блеснул пистолет. Он припомнил Гиммлеру его слова о возможном поражении Германии, которые невозможно было пропустить. Рейхсфюрер вздрогнул, увидев оружие. Зачем оно понадобилось ему сейчас, если они хотели обсудить лишь некие моменты в политике? Мужчина сам того не замечая, оказался загнанным в угол. Он чувствовал лишь мурашки по коже и холодную стену, об которую ударился, отходя от австрийца. Как бы он не уважал и не восхищался фюрером, но животный страх всегда присутствовал в их отношениях. Адольф еле заметно ухмыльнулся, смотря на уходящего Гиммлера, который боялся его как огня. Это пойдёт на пользу.Он быстро и верно шёл к своей цели. Вместе с пистолетом это выглядело чертовски устрашающе. Дойдя достаточно близко, мужчина резко положил одну руку на плечо собеседнику, впечатывая того ещё сильнее в стену. Канцлер ощутил металлический ствол у своего виска. Он не знал, был ли он заряжен, или нет, от этого человека стоит ожидать всего что угодно. Он пытался контролировать все тело, дабы не сделать лишних движений. Руки предательски тряслись, и он не мог ничего с этим сделать, даже в такой ситуации. -Я же могу тебя просто здесь пристрелить… — В голосе Гитлера не было и намёка на издевку или глупую шутку, он говорил это серьезно, и напрягал до мозга костей. Он всегда мог устранить ему неугодных. Они оба были в курсе этого. Но Гиммлер решил сыграть по его правилам. На время становясь максимально доступным для другого мужчины. Рейхсфюрер слегка улыбнулся, хотя на его испуганном лице это выглядело жалко. Он пошёл на встречу, прекрасно зная к чему это приведёт. Руки фюрера постепенно спускались все ниже по телу коллеги, трогая каждый сантиметр его тела через ткань. Дойдя до талии, он остановился на этом, лишь уже вплотную подходя к канцлеру. Их лица были через чур близко к друг другу. Они долго смотрели друг другу в глаза, не решаясь начать желанное, каждый собирался решимости. Первым решил выступить сам Гиммлер, страх которого быстро сменился на азарт, даже пистолет направленный ему в висок больше не столь пугал его. Обвивая руки вокруг шеи Адольфа, мужчина сразу пленил его губы своими, почти не церемонясь. Гитлер отвечал на его поцелуй с особой страстью, все больше давя своими грубыми руками на его талию. В какой-то степени им было хорошо, токсичная атмосфера в помещении и их отношениях до безумия нравилась обоим. Их сплотила вместе не только работа и кровавая война. Вскоре фюрер отстранился, тем самым прервав их жаркую ласку. Его лицо выражало полное удовлетворение ситуации, что можно сказать и о его коллеге. Каждый из них возжелал нечто большее. Гиммлер знал как задобрить Адольфа, как доказать свою верность государству, и на какие нажать рычаги. Он был умён и оригинален. Именно эти качества и позволили ему подняться на верхушку. Сейчас он тоже не терял весь энтузиазм, в ответ флиртуя с мужчиной. Страх и страсть были отличными компаньонами в их взаимоотношениях. Мужчина ощущал, как черствая рука сжимала его тело, притягивая все ближе к себе, желая заполучить ещё одну порцию своеобразной ласки. На этот раз Гитлер был активнее, втягивая коллегу в свой холодный океан похоти. Каждый отдавался процессу полностью, давая друг другу давно забытый вкус теплоты и легкости. Казалось, что лишь в этом пыльном и темном кабинете, они могли быть самими собой. Их наслаждение друг другом закончилось также быстро, как и началось. Оба пытались отдышаться и восстановить прежнее дыхание. -Ты сводишь меня с ума… — прошептал ариец, опуская голову вниз. Гиммлер взглянул на него с явной ухмылкой, радуясь проделанной работой по завоеванию сердцу фюрера. Первый раз он видел его таким ничтожным. Адольф же не мог себе позволить слабость, даже перед родными или в близком окружении. Он должен взять ситуацию обратно под свой контроль. Вспомнив про пистолет, что все ещё был у виска рейхсфюрера, Гитлер воспользовался им, дабы «вернуть власть». Он резко поднял руку с оружием, которое уже было нацелено на макушку головы канцлера. Генрих не успел среагировать, как его тут же сбили с ног грубым ударом в колени, где в конечном итоге он свалился на пол. Что-то такое стоило ожидать от Адольфа, это было в его стиле, получать своё путём насилия и манипуляций. Прежний пистолет, который уже стал как родной, был стабильно у головы мужчины. Направленное оружие ко лбу канцлера, вот-вот собиралось выстрелить, на что намекал дрожащий палец фюрера, который готов был нажать на курок. И он сделал это, но вместо растекающихся мозгов по стене, пуля ушла куда-то в пол, оставляя за собой след. Мужчина успел стрельнуть в другое место, почти не задев рейхсфюрера, видимо, тот отделался легким испугом. Доказывая, что пистолет заряжен, Гитлер улыбнулся, смотря на собеседника теперь сверху вниз. -Как видишь, все серьёзно — с его стороны послышался смешок, он воспринимал все происходящее не больше чем веселое представление. -Вижу. — осмелился ответить Гиммлер. На что получил удар ногой в живот. Каждый из них выискивал слабости друг друга, бессмысленно доказывая свою превосходство и уверенность. Оба знали к чему приведут их садистские игры, но почему-то Адольф не заходил дальше горячих поцелуев и побоев ногами. Может он хотел всё прекрасное оставить на конец? Генрих же был противоположного мнения, он хотел здесь и сейчас отдаться соблазну с его фюрером. Пришла его очередь выставить на показ слабости мужчины. Канцлер потянулся к ногам австрийца, теперь его лицо находилось на одном уровне с его бёдрами. Он хитро улыбался, наблюдая за реакцией, и руками трогал ткань. Сам же Гитлер был весь красный от смущения, но позволял коллеге вытворять такое. Намёк на его согласие был лишь то, как он свободной рукой гладил Гиммлера по волосам, а оружием у макушки направлял к паху. Послышался звук расстёгнутой ширинки. Штаны фюрера были спущены, как и его боксеры в скором времени. Взяв одной рукой пульсирующий орган, Генрих медленно начал водить по нему во всю длину, на что получил громкий стон от Адольфа. Он решил немного подразнить своего господина, и только потом начать заниматься делом. Канцлер продолжал ласкать мужчину, нежно обращаясь с чувствительной головкой, позволяя себе уже немного брать орган в рот. В ответ он получал лишь тяжелые вдохи и выдохи, он чувствовал, как Гитлер хотел быстрее начать процесс, а не тянуть до последнего и мучить его. Гиммлер же наоборот желал соблазнять и партнера, уж очень ему нравилась его реакция на действия. Но тот не желал сдаваться, он заставит коллегу сделать как хочет, нравится тому или нет. Мужчина ненадолго отложил пистолет в ближайший карман своей одежды, дабы обеими руками свободно контролировать процесс. Раздраженно он взял коллегу за волосы, заставляя того насильно принять орган в себя. И без сомнений у него это вышло, он уже во всех красках чувствовал приятные стенки рта своего преданного рейхсфюрера. Тот же в свою очередь осознал, что шутки кончились, и Адольф занял доминантную позицию. Ему оставалось лишь выполнять «приказ». Они не скрывали пылающей страсти, что так и бушевала в кабинете. Не боялись что их услышат или узнают об их неясных отношениях. Рано или поздно они все равно будут жалеть об этом и стыдится друг друга. Может, все дойдёт до того, что каждый время от времени будет пропускать собрания, лишь бы не видеться. Прошло уже четыре года с этого разговора. Все же подозрения Генриха о неудачи армии в войне оказались верны. Даже тогда он ощущал что все не будет так просто, и его сердце каждый вечер ныло от этого. Гитлер же до самого конца был уверен в победах, не желая сдаваться, что и погубило его. Затыкали рты всем, у кого было иное мнение о ситуации в стране, под горячую руку попал даже сам канцлер. Гиммлер много раз пытался ему об этом донести, но все заканчивалось одним и тем же — осуждающим взглядом и немедленным завершение разговора. Его сомнения никуда не делись даже спустя года, когда уже не знаешь что будет завтра. Именно поэтому он рискнул пойти на контакт с врагами, пытаясь если что удержаться на двух стульях. Лишь спустя долгое время он осознал, насколько это была ужасная идея, ввязываться не в своё дело. Месяц назад Красная Армия дошла до столицы, и заодно стало известно о смерти фюрера, который ещё совсем недавно возглавлял такую великую страну. Самого же Гиммлера арестовали и посадили в британскую тюрьму, его попытки на мирные переговоры и тайную капитуляцию мгновенно рассыпались в прах. Даже лёжа на холодном полу, предвкушая скорую смерть, он вспоминал о более менее спокойных днях, которые точно нельзя назвать счастливыми. Все разговоры с коллегами и весьма эротичные моменты с фюрером, буквально заполнили его мозг. Генрих в красках ощущал, как его живот прожгло до дыр, оказывается яд весьма эффективное решение. -Всё для Германии… — прошептал Гиммлер, закрывая глаза и погружаясь в вечный сон.