октябрь 2022 года
≫≫≪≪
Когда команда после матча приехала в госпиталь, медсестра молча выдала стопку халатов и строгим взглядом проследила, чтобы на огромные кроссовки были натянуты бахилы. Только после этого направила десяток притихших парней томиться в отдельную комнату, где уже был Намджун. Чонгук понимал, что они находились в больнице недолго, но казалось, что ожидание новостей о состоянии Чимина превратилось в часы. Стрелки часов словно издевались — ползли невыносимо медленно. Гук не смог стоять на месте или сидеть каменным изваянием, как замер Намджун, поэтому начал вышагивать по маленькой комнате, в то время как все остальные заняли любые горизонтальные поверхности, включая подоконник. Сил после игры не было совсем. Дверь распахнулась, и в комнату ожидания влетел запыхавшийся Тэхён. Они посмотрели с Чонгуком друг на друга: один с поджатыми от беспокойства губами, второй — с покрасневшими от слёз глазами. И в следующее мгновение бросились в объятия. — Я приехал сразу, как только освободился, — сообщил Тэхён и сразу возмущённо зашипел. — Ни на минуту нельзя вас оставить, обязательно что-нибудь произойдёт. Как Чимин? — Сейчас он в операционной, — пояснил Мингю. — Мы ждём врача. Чонгук никогда не боялся получить травму. Каждый спортсмен, заключая контракт, прекрасно осознавал все риски и знал на что подписывался: на череду бесконечных тренировок на износ, на строгое ограничение в питании, на жёсткую рубку с противниками во время матча и, как следствие, травмы и подорванное здоровье. Но одно дело всё это знать, и совершенно другое — столкнуться с этим лицом к лицу. Когда дверь, наконец, открылась, Чонгук почувствовал, как внутри всё оборвалось. В комнату вошел врач, а перед ним тут же возник Намджун с мрачным выражением лица. Чонгук машинально взял Тэхёна за руку и притянул к себе. — Операция прошла успешно, — сообщил врач. — У Чимина был разрыв ахиллова сухожилия, такие травмы не восстанавливаются самостоятельно. При свежих разрывах ахилла сшивание обычно проводят закрытым способом, без кожного разреза, специальной иглой через проколы. Но в этом случае специалист не видит само сухожилие, что может приводить к неточному сопоставлению его концов. Проведя консультации со специалистами, мы приняли решение о проведении классической операции — через разрез кожи с полноценным сшиванием. Во избежание неоправданных рисков. Эти слова должны были принести облегчение, но именно то, как доктор их произнёс, заставило Чонгука до крови прикусить нижнюю губу. Хоть новость о том, что операция завершилась, была положительной, врач не стал их обнадёживать: — Через некоторое время всё наладится. Но вы должны быть готовы к тому, что Чимин никогда не вернётся в спорт, а полученные повреждения, возможно, наложат функциональные ограничения в будущем. — Что?.. Что это значит? — дрогнувшим голосом уточнил Тэхён. — Ограничения в подвижности, возможно хромота останется с ним навсегда. От этих слов внутренности скрутило в узел, но Чонгуку удалось подавить эмоции. Он машинально притянул к себе Тэхёна еще ближе и обнял его. В голове крутились фраза врача. Вы должны быть готовы. Как, блядь, к такому можно быть готовым? Как это сделать? Единственное, к чему они должны были готовиться, — это к финальным играм, к окончанию через пару лет университета, к подписанию контрактов с профессиональными клубами. У них вся жизнь только пошла на взлёт, а теперь у Чимина всё оказалось перечёркнутым. — Он сильный. Он справится с этим, — зло сказал Намджун. Слова доктора словно привели его в ярость. — Как только станет возможным, мы переведём Чимина в лучший реабилитационный центр. Я лично прослежу за этим. Не говорите при нём таких вещей, слышите меня? Я сам ему сообщу об этом. Доктор понимающе кивнул. — Мы можем к нему пройти? — уточнил Чонгук. — Да. Но не все сразу. В палате Чимина может одновременно находиться не больше четырёх человек. А вас тут целая футбольная команда. — Баскетбольная, — поправил Мингю. — Не важно. Как только я замечу, что пациент устал, все должны будут покинуть палату, — пригрозил врач. Он провёл Чонгука, Тэхёна, Мингю и Намджуна в палату, а медперсонал принес стулья, чтобы все могли присесть. Больничная палата больше походила на приличный гостиничный номер: светлое и просторное помещение. Центральное место, разумеется, занимала кровать. Широкая и высокая, с изогнутым ортопедическим матрасом и пультом, чтобы контролировать наклон. Вид Чимина, лежащего на больничной койке — с бледной кожей, почти такой же белой, как тонкое одеяло, покрывавшее его, — был пугающим. Намджун придвинул один из стульев как можно ближе к кровати, затем присел и накрыл руку Чимина своей, не сводя глаз с обездвиженной ноги в странной протезной конструкции, напоминающей сапог с оторванным носом. Ортез надёжно фиксировал ногу в правильном положении, не позволяя ей сгибаться. Чонгук хорошо знал, что тренер отличался удивительным хладнокровием и мало что способно было вывести его из равновесия. Что бы ни происходило во время тренировок или матча, Намджун стоял у тренерской скамейки, невозмутимо сложив руки на груди. Казалось, что если сейчас начнётся землетрясение и всё вокруг начнёт крушиться и падать, самое безопасное место будет рядом с Намджуном. Он будет стоять, как гранитная глыба, держа на своих плечах всё вокруг, как Атланты держали небо. Поэтому видеть его сейчас, у больничной кровати, таким поникшим и растерянным, было весьма непривычно. Возникло странное ощущение, что присутствие их компании в этой палате было абсолютно лишним. — Привет, герой, — пытаясь удержать улыбку на лице, сказал Чонгук. — Заставил же ты нас попереживать. Чимин был слишком слаб, чтобы придать своим движениям хоть какую-то чёткость, но, не стесняясь тренера, показал Чонгуку средний палец и попытался улыбнуться: — Не продули без меня? — Надрали «Тиграм» задницу. Ушли в отрыв на тринадцать очков, — гордо сообщил Чонгук. — Ты как? — Сейчас в порядке, — ответил он, — Врач сказал, что на восстановление уйдет несколько месяцев, но ничего непоправимого не случилось, так что буду отлёживаться и делать всё, что велит доктор. Через пару месяцев можно начинать ходить. — Думаешь, всё будет так легко и просто? — рыкнул Намджун. — Нахера ты вышел на площадку? Что, кроме тебя никто не мог совершить эти штрафные броски? — продолжал возмущаться Намджун, впрочем, уже не так яростно, его волнение немного поутихло. Чимин не знал, что ответить. Пожал плечами и отвёл взгляд. — Вы только не волнуйтесь, ладно? — он попытался успокоить всех. — Я буду строго соблюдать советы врачей. — Ты очень сильный, Чимин. Я уверен, как бы всё ни сложилось, ты справишься, — голос Тэхёна звучал взволнованно и немного неловко. Чимин невесело усмехнулся, а Намджун наклонился к нему и что-то прошептал на ухо, после чего ободряюще кивнул. — Ребята, — Чимин прокашлялся, прочищая горло, — я хотел сказать вам позже, когда завершатся все игры кубка. Но… этот матч стал для меня финальным. Поэтому… Признание прозвучит здесь и сейчас. Вы должны знать, что мы с Намджуном встречаемся. — В смысле? — Мингю ошарашено переводил взгляд то на Чимина, сжавшего до побеления пальцев ладонь Намджуна, то на совершенно невозмутимого Чонгука. — В том самом. Подробности нужны? — ехидно уточнил Намджун. — Обойдёмся, — сдулся Мингю, а Чимин чуть не рассмеялся в голос. — Вы только нам об этом рассказали или?.. — Руководство клуба я тоже поставил в известность, — сухо ответил Намджун. Эти слова провалились в глубокую дыру воспоминаний, зияющую в сердце Чонгука. Он нервно покусывал губу и повернулся к Мингю, ожидая от него услышать обвинения в адрес Чимина и Намджуна, что их связь разрушит всю команду. — И что же будет дальше? — осторожно уточнил тот. — А дальше… — Намджун с прищуром посмотрел на парней. — Один день отдыха после игры я вам даю, но чтобы в понедельник в шесть утра все как штык явились в зал на тренировку. Или вы надеялись, что меня отстранят? Чонгук и Мингю испуганно затрясли головами. — Я подал заявление о выходе из команды. Так что Намджуна процессуально не могут отстранить от поста тренера за связь с игроком. А на моё место много желающих из запасного состава. У вас будет время сыграться до следующего матча… — Когда вы всё это успели сделать? — потрясённо спросил Чонгук. — Прямо в больнице. Пока решался вопрос с операцией. Чимин не соглашался на вмешательство, пока мы не решим этот вопрос. Нелепая случайность на игре перевернула их жизнь в одночасье. Это было несправедливо и даже ужасно, но, на удивление Чимин не впал от произошедшего в отчаяние. Чонгук подозревал, что на самом деле тот чувствовал облегчение, ведь у него наконец-то появилось достойное оправдание, чтобы завязать со спортом. — Не переживайте, парни. Выкарабкаюсь, — неубедительно сказал Чимин, надеясь, что эти слова успокоят друзей. — Буду учиться заново ходить. И если повезёт, то я вновь выйду на паркет. В любом случае, чтобы играть в своё удовольствие, не обязательно быть в профессиональной команде. Жизнь не закончится в тот же момент, как закроется дорога на площадку, есть много способов быть счастливым. Чонгук заметил, как на этих словах дрогнули руки Намджуна и они чуть сильнее сжали ладонь Чимина. — Я буду рядом. — Голос Намджуна впервые дрогнул под натиском эмоций и он сильнее переплёл их пальцы. — Всегда. Это стало последней каплей: Чимин окончательно сдался своей слабости, и слёзы всё-таки покатились по щекам. Он прижал к лицу руку Намджуна и прошептал едва слышное: — Спасибо… Обними меня, — хрипло попросил Чимин, приподнимаясь с подушек. Намджуну потребовалось собрать всю волю в кулак, чтобы не обнять парня слишком сильно, Чимин всё равно попросил: — Крепче. Пожалуйста, не отпускай. — Никогда, — твёрдо произнёс Намджун, бережно прижимая его к себе и целуя в макушку. Чимин весь дрожал в его руках, цепляясь за мощные плечи так отчаянно, словно уже летел в пропасть. Но Намджун не мог позволить ему разбиться. Чимин совсем обмяк, силы его покинули, и он прошептал, пряча смущённое лицо в изгибе шеи: — Я так сильно тебя люблю. Заставил я тебя понервничать, да? — виновато спросил он, погладив напряжённые плечи. Ответом послужил слабый кивок. — Прости, Джуни, всё наладится, обещаю. Теперь моя очередь тебя утешать. Чимин осторожно приподнял Намджуна за подбородок и коснулся губ лёгким поцелуем. Самое страшное осталось позади, а самое трудное их ждало впереди. Оставалось только надеяться, что будет всё именно так, как прогнозировали врачи. Чимин закрыл глаза и откинулся на подушку, у него не осталось сил сопротивляться усталости. Чонгук кивнул, указывая на дверь и все, не дожидаясь приказа врача, удалились из палаты, оставив Чимина и Намджуна наедине.≫≫≪≪
— Тэ, знаешь, у меня внутри какое-то предчувствие. Странное и неприятное, — Чонгук положил в небольшую чашу рис и задумался. — Я знаю, что это эффект какого-то там Барни и скорее всего неправда. Но у меня не выходит из головы та записка из печенья с предсказанием, которое я вытащил на вечеринке. Вот зачем Мингю притащил его? — Эффект Барнума, ударение на первый слог, — мягко поправил Чонгука Тэхён, незаметно потрепав под столом Бама за ухом. — Неужели ты веришь в гороскопы, предсказания и гадалкам? Это ведь результат обмана нашего мозга. Что было в той записке? — «Всё может измениться за один день». Это же прямо про меня. — Гуки, фраза общая, и любой может применить её к своей жизни. Каждое событие в своей жизни ты будешь считать за сбывшееся пророчество. Расплывчатые и неточные формулировки, если их преподнести, как созданные исключительно для тебя, заставляют в них поверить. Кстати, гороскопы именно на этом принципе и основаны. — Ну не знаю… — протянул Чонгук. — Я во всё это верю. Уверен, что мы знаем гораздо меньше, чем происходит на самом деле. А как же судьба? Ведь не зря говорят: звёзды сошлись? Может, иногда возможно выйти за пределы системы координат и стать частью другой системы? Ну вот сам подумай, насколько случайной была наша встреча. — Ничто в этой жизни не случайно. Мы встретились, потому что просто не могло быть иначе. Нам не нужно было придумывать никакого повода. Это просто произошло, — Тэхён поднял на него глаза, тёмные, как горький шоколад, и они поблёскивали игривым огоньком. — Это была любовь с первого взгляда? Признайся, что я сразу поразил твоё сердце, — Чонгук поставил на стол перед Тэхёном тарелку с пимбабом. — Первая эта любовь или вторая? Какая разница, Чонгуки, если мы с тобой счастливы и любим друг друга, — Тэхён втянул аромат и довольно заурчал, проворно орудуя металлическими палочками, оторвавшись лишь на мгновение чтобы спросить: — И долго ты будешь смотреть, как я ем? Садись давай. — Просто любуюсь, — счастливо выдохнул Чонгук, наблюдая, как Тэхён набил щёки и, сделав губы уточкой, с наслаждением уминал рис с яйцом и мясной подливой. — А ты любил кого-нибудь до меня? Это вырвалось у Чонгука совершенно случайно, и он тут же осёкся, понимая, что этим вопросом разрушил всё волшебство мгновения. — Да, — совершенно спокойно ответил Тэхён и посмотрел в глаза Чонгуку. — Любил. — Почему вы с ним расстались? — А почему ты решил узнать про это? — удивился Тэхён. — Не знаю. Как-то само всплыло. — Помнится, ты не хотел слышать о моих бывших. Чонгук тут же напыжился, как зверёк, почувствовавший угрозу. Он и правда никогда не вдавался в подробности, что у Тэхёна произошло с бывшим. Тэхён был только его, с тем парнем они расстались — только это для Чонгука было важным. — Раньше не хотел. А теперь хочу. — Ладно, — Тэхён отложил палочки, словно ему было тяжело одновременно и держать их, и вспоминать про первую любовь. — Что ты хочешь знать? — Ты ведь любил его? — Любил. Но не так, как тебя, — Тэхён нежно погладил Чонгука по руке. — Моя любовь к тебе совершенно другая. — И почему вы расстались? — Да мы толком и не встречались. Все мои чувства остались так и не озвученными. Я их просто выплакал в подушку. Сокджин, скорее всего, догадался — слишком тонкие стены у него в квартире. Для Юнги важнее оказалась карьера, чем чувства мальчишки, который совершенно некстати влюбился в него. — Юнги? — удивлённо переспросил Чонгук. — Мин Юнги? — Ты его знаешь? — невесело усмехнулся Тэхён. — Да… видел в одном шоу. Он неплохо читал реп. И что же случилось между вами? — Ему, как айдолу, поставили условие — никаких отношений. Фанатам приятно думать, что у них есть шанс, поэтому запрет на отношения, а тем более браки, сразу прописывается в контрактах. Айдолы должны быть роботами, которые пашут по восемнадцать часов в день, приносят компании деньги, не болеть, не состоять в отношениях и, главное, не иметь собственного мнения. Юнги подписал такой контракт, не раздумывая. Хотя видел и скорее всего догадывался о моих чувствах. Слава богу, что как только я открыл рот, чтобы ему признаться, он меня тут же прервал. Начал говорить, что нам нужно вначале получить образование, построить карьеру. Что у нас вся жизнь впереди, нельзя упускать ни единой возможности. А в итоге мы упустили любовь. — И слава богу, что он такой болван! — буркнул Чонгук, убирая посуду со стола. — Впервые в жизни радуюсь чей-то тупости. — Так ты значит рад, что мне разбили сердце?! — подорвался со стула Тэхён. Он угрожающе стал надвигаться на Чонгука. Бам, почувствовав, что намечается заварушка, начал метаться и кружить между ними. На его морде появилось выражение безграничной радости, он скакал галопом по кухне и оглушительно лаял, требуя и себя включить в общее веселье. — Бам! Где твои манеры? На нас пожалуются соседи. Тэхён изо всех сил пытался говорить с серьёзным выражением лица, но это невозможно было сделать, глядя на то, как Чонгук подхватил пса за передние лапы и пытался с ним вальсировать. — Нам нужно найти квартиру попросторнее. Здесь явно становится мало место для ваших танцев. — Обязательно. Я давно собирался заняться этим. Не хочу зависеть от отца. У меня есть кое-какие накопления. А если выиграем турнир, то призовых как раз хватит и на залог, и на первые полгода аренды. — И когда ты собирался об этих наполеоновских планах рассказать мне и отцу? — Тебе — сегодня, а с отцом поговорить не получится. Из ветклиники подтвердили первый приём Бама. Нужно провести его полное обследование, поставить все необходимые прививки. А вот в следующие выходные можем сходить к моим родителям на ужин и сообщить эту новость. Телефон Тэхёна дрогнул на столе от входящего сообщения, и экран ожил. Чонгук успел выхватить начало сообщения, всплывшего в ленте уведомлений: «Наше общение выходит на новый уровень…» Тэхён нахмурился, читая его. Что-то ответил и заблокировав телефон, отодвинул его от себя подальше. — Всё в порядке? Кто это пишет? — Бан Шихёк — мой менеджер. Точнее агент, так он просит называть себя и каждый раз обижается, когда я забываю это. — Ну так переименуй его в «агента 007», — фыркнул Чонгук. — Тогда точно не забудешь. И чего хочет Шихёк с утра пораньше? — Нужно встретиться у него в офисе и определиться с песней для финала. Сверяли наше расписание. Так что прости, Чонгук, но сегодня в ветклинику без меня. Задержусь до вечера. Справишься один? — Вообще не проблема. Бам — послушная собака. — Ба-ам! — неожиданно закричал Тэхён, и Гук в тревоге дёрнулся к нему. — Это был мой корн-дог на обед! Плохая собака! Очень плохая и непослушная собака! Пока они разговаривали, Бам бесшумно подобрался к рюкзаку Тэхёна в коридоре и вытащил оттуда завёрнутый в пищевую плёнку перекус с сосиской. Теперь пёс держал его в зубах и переводил взгляд с Тэхёна на Чонгука, как бы говоря: «И что вы собираетесь делать?» — Бам! — упрекнул Чонгук. — Фу! Брось! — и сделал шаг к нему, тот на шаг отступил. — Плюнь, кому говорю. Чёрные глаза-бусины Бама обвели кухню, как бы оценивая ситуацию. Чонгук медленно наклонился и протянул руку, чтобы схватить собаку за ошейник. Бам оказался проворнее. Он сорвался с места и заскользил, пробуксовав на повороте в комнату. С разбегу нырнул за диван — видимо, надеясь, что там его не достанут. И тут же начал яростно жевать корн-дог, время от времени останавливаясь и обводя непутёвых родителей триумфальным взглядом. — Чёртов пёс. Теперь я останусь голодным. — Не нужно было оставлять рюкзак открытым. Бам, не жри пластик, — Чонгук осуждающе покачал головой. — Расскажу об этом врачу обязательно и он сделает тебе промывание желудка. Поверь мне, делать клизму — не самое приятное занятие. Тэхён фыркнул и шлёпнул Чонгука по заднице. — Пожалуйся мне ещё. Можно подумать, что ты недоволен. Давай, папочка, покажи, как ты справишься вот с этой проблемой. А мне пора бежать в универ, — Тэхён мягко прихватил Чонгука за кожу под подбородком и потрепал. — Увидимся вечером. Тэхён распахнул дверь и замер на пороге, уставившись подозрительно на коробку у входа в их квартиру. Видно было, как напряглась его спина. Тэхён вгляделся в надпись на картоне и выдохнул облегчённо. — Ты посмотри, как оперативно доставили. — Что это? — осторожно спросил Чонгук, глядя, как Тэхён безжалостно расправлялся с упаковкой. Тэ вытащил странного вида предмет с черенком лопаты и парой металлических челюстей в основании. — Совок для уборки собачьих какашек! — гордо ответил Тэхён. — Серьёзно? Тэхён улыбнулся и протянул его Чонгуку, словно это была награда всей его жизни. — Как никогда! Вот теперь ты полностью упакован для прогулок с Бамом на улице. Я верю, у тебя всё получится! — и, пока Чонгук пребывал в шоке, поспешил исчезнуть. Чонгук печально проводил взглядом сначала закрывающуюся входную дверь за любимым, а потом последний кусок сосиски в хрустящей рисовой корочке, исчезнувший в пасти Бама. Гук начал собираться, закидывая всё, что может понадобиться на приёме у ветеринара. Пёс помогал ему как мог: приносил и складывал свои игрушки, постарался спрятать под рюкзак свою любимую косточку, если так можно было назвать хороший коровий мосол. Гигантская кость никак не желала прятаться. Чонгук вздохнул и попытался уговорить собаку: — Давай оставим косточку дома? А если мы её потеряем? Бам посмотрел на него и удивлённо наклонил голову вбок. Во взгляде явно читалось: «И за что мне достался такой бестолковый хозяин? Как её можно потерять с моим-то нюхом?» — Ладно, уговорил, — согласился хозяин, утрамбовывая кость в рюкзак. — Поехали, Бам. Чонгук решил ехать в ветклинику на машине, заодно на обратном пути завершить одно незаконченное дело из прошлой жизни. Пёс запрыгнул на пассажирское место и устроился на кожаном сиденье, вытянувшись в струнку так, что почти касался головой крыши машины. Было заметно, как напряглись и перекатывались под блестящей шоколадной шерстью его мышцы. Удивлённая морда Бама попеременно смотрела то прямо вперёд, то направо в окно, то налево на Чонгука. Пёс был словно второй пилот, а Чонгук — гонщик авторалли. В клинике всё прошло быстро и без особых приключений. Бам не доставил хлопот, послушно позволив провести врачу с собой все манипуляции, он даже не оскалил зубы, когда игла с дозой прививки вошла в загривок. Только хвост, отстукивающий нервный ритм по алюминиевому столу, выдавал его волнение. — Так, я напишу всё, что вам нужно купить для содержания. А расписание прививок и последующих осмотров будет уже в паспорте собаки, — врач приготовился писать. — Получается, Бам не чипированный? — уточнил Чонгук. — Нет. Даже удивительно: обычно хозяева это делают сразу, как только заведут питомца, — врач сделал пару пометок в компьютере и поднял взгляд на Чонгука. — Вы точно хотите оставить собаку себе? Все предпочитают брать щенков, а не таких взрослых собак. Чонгук замер на секунду и посмотрел на пса, сидящего подле него. Тот прижался к его ноге и не сводил глаз, словно понимал, о чём сейчас идёт разговор. — Бам будет жить с нами, — мотнул головой парень. — Даже не обсуждается. Ветеринар учтиво кивнул и начал быстро набивать в компьютере: — Так, за консультацию и осмотр… плюс прививка, плюс витамины… Получается вот это в сумме. Чонгук взял распечатанный бланк оказанных услуг и посмотрел в самый конец листа — на колонку стоимости. Он вскинул брови и шикнул. — Ащ... Ничего себе… — поджал он губы и достал телефон из кармана. — Даже свидание обходится мне дешевле, — Чонгук укоризненно посмотрел на расплывшееся в довольной улыбке морду Бама Медсестра протянула терминал. Бам пулей выскочил из клиники и уселся у машины на парковке, терпеливо дожидаясь хозяина. Уже возвращаясь домой, Чонгук, не дожидаясь, что у машины начнутся проблемы с колесом, загнал её в автосервис. Мастер клялся, что проведёт диагностику прямо сейчас, на глазах у Чонгука, так как он не видел никаких серьёзных проблем, но Гук резко прервал его речь. — Я никуда не спешу. Заберу машину завтра и лично проверю каждый болт на всех колёсах. Если я сказал, что чувствую, как ведёт машину на дороге, значит ваша задача найти причину и устранить её. Всё понятно? — Да, господин, — мальчишка в синем комбинезоне поклонился, не решаясь дальше спорить с Чонгуком. И неизвестно кого он боялся в этот момент больше, сумасшедшего хозяина автомобиля, который «почувствовал» неполадки с машиной или здорового пса за его спиной — уж больно недружелюбно скалившего зубы, стоило только хозяину повысить голос. — Договорились. А нам придётся с тобой до дома пешком прогуляться. — Гук потрепал Бама за ухом, дёрнул слегка за поводок, направляя к пешеходной дорожке. Чонгук отпустил с поводка Бама, а тот и не сразу понял, что обрёл свободу. Он сначала так и продолжал бежать рядом. Потом осторожно начал удаляться, но при этом беспокойно оглядывался, проверяя всё ли в порядке, не исчез ли новый хозяин? — Всё хорошо. Гуляй, мальчик. Осознав свободу, Бам совершил небольшой почётный круг вокруг Чонгука. Остановился, сделал пару прыжков, а затем принялся обнюхивать кустарники и столбы. Им предстояло пройти Манджон-парк, растянувшийся вдоль реки Хан, и очень хорошо, что дорога домой оказалась такой длинной. Она вполне заменит вечернюю прогулку с Бамом. А Чонгук сможет спокойно подготовиться к семинару по экономике. Парк располагался между мостом Сонсан и мостом Янва и был поделён дорожками для пеших и велосипедных прогулок на круглые зоны отдыха с местами для барбекю. Чонгук шёл мимо футбольного поля, мимо широкой песчаной дорожки, перед которой посетители парка скидывали обувь и прогуливались босиком (несмотря на довольно прохладную погоду), мимо причала для лодок, мимо небольших открытых кафе, мимо Тэхёна, сидевшего за одним из столиков… Что? Чонгук резко остановился и проморгался, решив поначалу, что ему показалось. Тэхён не мог быть сейчас здесь. Сразу после лекций он собрался встретиться со своим менеджером, а его офис совершенно в другом районе. Тэхён его не видел. Он не видел никого вокруг. Он сидел с картонным меню в руках и улыбался парню напротив. Он улыбался… Мин Юнги! Чонгук сразу узнал человека с фотографии из комнаты Тэхёна. И вот сейчас, увидев его вживую так близко, Чонгук не сомневался, что это был тот самый парень с кладбища! Он не случайно оказался у могилы именно в день рождения Тэхёна! Значит, он ему был не безразличен, как уверял утром его Тэхён. Почему этот бывший вдруг сейчас всплыл в его жизни? Почему он фантомом маячит рядом с его парнем? Отказавшись от Тэхёна, какое право он имеет встревать сейчас в их судьбу? И на долю секунды Чонгук испугался, что Юнги и был судьбой Тэхёна, а Чонгук — странной ошибкой, приносящей любимому только несчастья. Чонгука переклинило, он встал столбом. Семейной парочке пришлось громко покашлять и попросить отойти в сторону, так как они с Бамом перегородили пешеходную дорожку. Чонгук отошёл к пышным кустам, приказал собаке сидеть рядом и замер, наблюдая за своим парнем. Он не мог поверить глазам. Какого хрена сейчас происходило? Они встретились случайно или специально назначили встречу, зная, что Чонгук здесь не должен был появиться? Нет, Тэхён не мог так поступить. Не мог же? Но почему сейчас так горели глаза Тэ, а рука поправляла непослушные волосы чаще, чем обычно? Чонгук пытался прочесть по губам, о чём они говорили, но получалось у него хреново. Почему-то казалось, что они обсуждают Чонгука, и смеются сейчас именно над ним. Прохожие начали подозрительно смотреть и оглядываться на парня с собакой, замершего в кустах. Одна пожилая аджума даже засеменила на кривых ногах к патрульному, вальяжно прогуливающемуся вдоль скамеек, и принялась что-то ему возмущённо говорить, указывая пальцем в сторону Чонгука. Может, полицейский и понял бы, почему Гук следил за своим парнем, но рисковать не стоило. Чонгук предпочёл быстро унести оттуда ноги.≫≫≪≪
Тэхён вернулся домой около семи вечера, словно хотел оказаться дома раньше, чем Чонгук вернётся из университета. — Гуки? Ты чего так рано? Бам поднялся ему навстречу, продемонстрировав великолепную растяжку, в которой любой инструктор по йоге распознал бы позы «собака мордой вверх» и «собака мордой вниз». Потом принюхался, шумно втягивая носом, лизнул ладонь Тэхёна и вернулся на место. Легко запрыгнув на диван, устроился рядом с Чонгуком, уложив голову ему на бедро. — Семинар перенесли на конец недели, так что освободился пораньше. А ты где был? — Обедал в столовке нашего факультета, так как кое-кто сожрал мой перекус, — Тэхён строго посмотрел на Бама, который после длительной пешей прогулки лежал пластом. — А после встречи с Шихёком решил прогуляться. И ни слова о Мин Юнги. Они с Чонгуком оба избегали упоминания имени бывшего, словно он Волан-де-Морт — «тот кого нельзя называть». — Один? — уточнил Чонгук, а Тэхён занервничал. Или это только так показалось? — К чему вдруг такой допрос с пристрастием? — уточнил Тэхён. Тут Чонгук не выдержал. Тэхён никогда и ничего не скрывал от него. Ревность вперемешку со злостью кольнули прямо в сердце. Он вскочил с дивана и приблизился к Тэхёну, чтобы видеть его глаза, когда он уличит любимого человека во лжи. — К тому, что я видел вас. Лицо Тэхёна не изменилось, но глаза подозрительно блеснули. — Прости, я не знал, как ты отреагируешь и поэтому ничего не сказал. — Я бы отреагировал нормально, если бы ты не врал мне. Ложь не рождается просто так, Тэхён. Значит, было из-за чего врать. — Не было, Чонгук, — ледяным тоном возразил Тэхён. — Да, это была не случайная встреча, я договорился встретиться со старым знакомым, чтобы обсудить запись моей песни для финала. — Договорились? За моей спиной? — прошипел Чонгук. — А в кафе только кофе пили или может еще о чём договорились? — Ты что? Следил за мной? — Тэхён подозрительно сощурил глаза. Чонгук захлопал глазами в панике, понимая, что прокололся. — Я? Ничего подобного! — у него вырвалось что-то вроде нервного смешка. — Ты меня в чём-то обвиняешь, Чонгук? — Как минимум во лжи! Разве ты не понимаешь, как мне больно видеть тебя рядом с твоим бывшим… — Бывшим! Это ключевое слово, Чонгук! — Между вами что-то было? — Что?.. — Тэхён качнулся вперёд и отшатнулся, словно наткнулся на прозрачную стену. — Ты серьёзно? Поверить не могу… Он посмотрел с такой болью в глазах, что Чонгук был готов головой биться о стену. Как они дошли до того, что грызлись в гостиной, как две уличные шавки, хотя утром походили на две нежные суфлешки? Холодок пробежал по спине Чонгука, он словно замер в шаге от неизбежного. Как будто все пути вели в эту точку. Из-за его неоправданной вспышки ревности они снова ссорятся. Мерзко и противно, а самое главное — абсолютно бессмысленно. Точно так же, как в день гибели Тэхёна! Тогда Тэ не выдержал, заткнул уши, чтобы не слышать криков, и убежал в темноту ночи. Навсегда… Чонгуку хватило секунды, чтобы сократить расстояние между ними. Тэхён растеряно замер, но не отстранился. Гук сжал его в объятиях так крепко, словно боялся, что тот снова сорвётся и уйдёт от него. — Прости, прости меня, что набросился на тебя с порога. Прости, что посмел сомневаться в тебе. Я болван. Я просто влюблённый в тебя болван. Чонгук испугано смотрел на каменное лицо Тэхёна. В нём не было привычной теплоты. Он выглядел тихим, спокойным и абсолютно… ледяным. Это само по себе пугало куда больше, чем любое проявление ярости. Рядом с ними появился Бам, но даже пес, похоже, почувствовал напряжение, потому что не двинулся ни в одну сторону, просто сел в стороне. — Пожалуйста, не молчи, Тэхён, — взмолился Чонгук, а его внутренний голос противно нашёптывал: «он уйдёт, он сейчас уйдёт от тебя». — Я не могу тебя потерять… Чонгук припал к дрожащим губам Тэхёна, вкладывая всё в этот поцелуй: искренность, любовь, нежность и… страх его потерять. — Никогда не обижай меня недоверием. Понял, Чонгук? Ревность — признак слабости, а не любви. И Чонгук сказал единственное, что имело значение. — Я буду сильным. Обещаю.