Школа упырей

      Эх, не перевелись ещё девки на земле русской! Испокон веков мужей слушают, домашний очаг хранят, да детишек рожают много. Думаете у упырей не так? Типун вам на язык за мысли такие нечистые! Всё так же у них.       Была в упырской школе девица одна–Готика. Рассказывать о том, как появилась она в поместье абсолютно нечего, лишь скажу одно–прибилась ночью грязная и босая к батюшке Алриху и от бессилия завопила голосом нечеловечьим: «Возьмите меня к себе, я вам пригожусь! Папеньку в глаза никогда не видела, а маменька после прогулки ночной за мною с топором гоняется, нечистью кличет. Не могу я к ней возвратиться, изведёт она меня, полетит голова молодая с рабочих плечиков, а я ещё жить хочу, мир повидать, детишек рожать, Русь-матушку славить!»       Не врала девица: дураков на Руси тоже навек вперёд припасено было. Алрих сам видел собственными глазами даже у себя в школе, но не будем показывать пальцем, кто это. И принял он к себе чадо, сладко укусив, от имени отреклась и стала она вместо Алёнушки Готикой.       Гостье были рады все, долго хлеб-кровь-соль Готика ела по утрам вместе с кашкой овсяной, ну, а Драко-дурачок вообще будто с ума сошёл, когда юную девицу на пороге школы увидел. С первых суток захмурил облик Готики душеньку его грешную, спать не давал, начал он в своей головушке строить великие планы на жизнь свою и из-за этого начал караулить чадо замкнувшееся, как дикий зверь в лесу, и клясться Готике в невинности, хотя у самого за спиной грехов воз и маленькая тележка, вставал на колени и звал в жёны себе. Бил себя по груди и кричал, словно петух, что никого и никогда лучше него она не найдёт.       А вот Готика никак с ним не желала связываться и сторонилась его, бежала от него, часто пряталась в печь, за юбку Склеппины и Графов кафтан, жаловалась взрослым, что Драко житья не даёт, целоваться, да обниматься лезет. Наказывали его, бывало за эту странную шалость и хвастовство, но по мелочи: на горох сажали, лишали явств, но всё, как об стенку горох. У Драко колени были лужёные, а лишение явств для него не бвло каким-то суровым наказанием, он всегда мог найти себе пропитание и вне семейного стола, как корку хлеба засохшую в печке или немного забытой пшённой каши в горшке.       Спасло Готику только то, что Графов приёмный сын, Оскар часто дурную головушку остужал хорошим русским кулачным боем, как только Драко протянет свои ручонки к платью девушки и зачмокает пухлыми бледными губами. Получал обидчик сполна, силой брать он не умел. Готике очень быстро понравился юноша, потому что был добрым, знал себе цену, храбро защищал, да и был красивее и приятнее остальных.       Ходила девка по пятам за ним, принимала любое участие с ним в играх во дворе, плела ему большие венки, когда оставались одни и всё время мечтала, о том, как молодец её полюбит, выйдет она замуж и будут долго и счастливо жить.       Мечтала девка об этом, конечно, втайне. Негоже было в школе о замужестве девушкам думать, что это ещё за блуд? Такая маленькая, ещё по человеческим меркам и 12 нет, а уже целоваться? А дальше что будет? Сразу в полати брыкнется к Оскару? Так дело не пойдёт. Склеппина отсечёт, мало не покажется, да заставит день и ночь перебирать просо, гречиху и горох от сажи.       В перерывах между ученьем и витанием в облаках Готика была мастерицей–пряла и ткала, делала себе платки разные, сарафаны и носочки, много готовила вкусной и сытной пищи, такой, что Нестор об этом сутками жужжал Алриху, а также ухаживала за садом-огородом, который столетиями кормил поместье.       После того, как запускала девичка бледны рученьки в сад, он расцветал на глазах, фрукты росли гроздьями, а овощи-то какие были! Мечта каждого человека на ярмарке. Вот что значит женская душа! К чему не прикоснётся, то сразу оживает, плодородит.       На закате перед занятиями вставала Готика, брала лейку, лопату, корзинку и направлялась наружу. Помолится сначала боженьке на коленях и с земными поклонами, перекрестит каждую грядку, поцелует землю русскую, а потом начинает ухаживать, напевая своим тоненьким голоском песенку. Пела Готика о разных вещах: о женской красоте, (ведь как она себя любила!), о Луне бледнолицей, о покойниках, кушающих добрых людей на кладбищах и это далеко не всё. От её чудесного голоска за окном просыпался Оскар и всю ночь у него было славное настроение, его не могли испортить ни Алриховы розги, ни удары Склеппины по рукам, ни тумаки Драко. Всё было нипочём.       Была у Готики и обратная сторона голоса: он сильно пугал людей. Неизвестно, что пугало жителей деревни: то, что голос был не ровен её возрасту, аль то, что она им пела о чёрных вещах. Особо пугливые бабульки да дедульки пытались в это время не прислушиваться и не слушать.       Ну и зря! Такой талант у упырей растёт!