Школа упырей

      И пожалел Оскар, что захотел себе школьных товарищей, когда в их поместье появился маленький кошмарик по имени Драко-дурачок.       Драко-дурачок был чадом безрукого вора, которому руки по плечи отрубили, не надо было ему с осенней ярмарки телегу с урожаем угонять! Боженька всё видит!       Матушка его тоже недобрых кровей была, завистница лютая, ведьма проклятая, часто людям зла желала, ненавидела, за шиворот хватала, да скалкой по голове била каждого встречного. Вот и мужа своего забила насмерть. Вся деревня неделю на ушах стояла. А больше родственников у Драко-дурачка не было. Сиротой остался.       Привязался он к Алриху как-то ночью. Точнее, Алриха заинтересовало это глупое дитё, по тёмной улице скитающееся. И вот диво: он даже не знал, где его дом и даже как звать-величать его забыл напрочь! –Где же твоя родня, сынок? —Алрих после череды вопросов присел к ребёнку на пенёк, который только глазами хлопал. —Матушка… —Матушка. Чьих она будет? —Матушка убила батюшку! —улыбнулся Драко и засмеялся. Больше он ничего не говорил, только в носу мизинцем ковырял.       И решил его Алрих у себя оставить, кольнуло вампирское сердечко, прониклось горем. Надо же: батюшка с матушкой на глазах у ребёнка сцепились! А ребёнок-то непростой, слабоумием страдает! Что из него будет без воспитания? Надо приютить.       Боялся его Оскар до жути: кто знает, что у этого чада на уме-то? Сегодня хохочет звонко, а завтра слезами горькими зальётся. Ошибся Оскар. Дурь у Драко-дурачка была в голове, дурь! Не сумасшествие, ни проклятие какое, а недостаток любви и внимания, вот и дурачком он стал. Надобно было сразу ему показывать, кто в доме хозяин, а не бегать от него, да прятаться по углам.       Поэтому шороху в поместье приёмыш с самого начала наделал, ого-го!       Как-то Склеппина подарила ему куколки заморские, которые ей в молодости батюшка кучами покупал, так этот дурачок их все сломал! Возьмёт игрушку в руки, сядет на пол, вцепится в шею зубами и оторвёт кукле голову. А смеётся-то во время игры как! Словно по-настоящему ими играет, а не портит своё имущество! Переломал и пообкусал он эти игрушки-не пересчесть. Хоть к полу их гвоздями прибивай, всё равно оторвёт! Силушка у идиота богатырская была.       Сломает игрушки Драко, а получает за него люлей Оскар! Растянут бедное чадо вдоль лавки, да пойдут хлестать розги, оно ревёт, а Драко хохочет. Нравилось ему, как кричит от боли одноклассник.       Но куклы это ещё полбеды. Как-то раз он головой в печной горшок залез и бегал по поместью так, пока в четыре руки его не поймали. Тянула вся школа этот проклятый горшок с головы Драко, как в сказке про репку. Тянули-тянули, тянули-тянули и вытянули под конец дня, чуть уши не оторвали.       Потом вообще полностью в печурку залез, затаился там, как чёрт в табакерке. Заметили его по воплям и хохоту, как только начали кашу варить. Злобе и обиде Оскара не было предела: этот дурак чуть не сгорел! Долго вопил родной ребёнок батюшки Алриха: спасите, помогите, пощадите, я ещё спал, он сам в печку залез!       А весной следующего года Драко взял и пропал. Вообще. Словно сквозь землю провалился. Ни в печи его не было, ни на кладбище, ни в лесу: нигде. Долго Алрих бил Оскара за упущение из виду, долго Склеппина стояла на коленях перед образами Господа Иисуса Христа, Святой Девы Марии и Святой Тройцы: Отче наш, помоги! Лишь бы ребёнок вернулся в сиротский дом живым и невредимым. Целая груда свечей и ладана ушла, пропах и прокоптился дом. Долго Нестор играл грустные и похоронные песни в Мёртвом Саду и долго Оксфорд каялся перед Алрихом, что не уследил за воспитанником на минутной перемене. И старому досталось по самое «не хочу»!       Неужели убили невинного ребёнка?       Неужели он сгорел на Солнце?       Но горевала семья зря. Вернулся летом Драко, встал на пороге отчего дома весь чёрный и в зловонных нечистотах по уши.       Оказывается, этот дурачок провалился в выгребную яму, когда ходил по делам грешным. Слишком большая дыра оказалась для его срамного места. —Тятя, тятя, я нефть нашёл!       Склеппина рухнула в обморок прямо у порога, Оксфорд мгновенно полысел на глазах, у Нестора из рук инструмент свалился, издав грустный «Трунь»…       Алрих заплакал и вытянул розги из-за кушака своего, захныкал и облился слезами, обнимая грязнулю своего…       Радость радостью, а надобно самому наказать, чтобы в следующий раз так не делал. С Оскара хватит. И без него вся задница шрамами покрылась.       Действие солёных розг оказалось исцеляющим для души и тела Драко-дурачка, он обрёл здоровый разум и научился разговаривать. Били его регулярно по пятьдесят раз в день за просто так, на горох ставили посуточно, иконкам молился по двенадцать раз на дню…       И ничего, человеком вырос!       Рады были и Склеппина и Алрих, Оксфорд да Нестор. И Оскар вздохнул спокойно: теперь его бренное тело сможет отдохнуть.