***
Её кружило, словно в водовороте. С такой силой укачивало, что, мерещилось, она парит в небе, и её настойчиво пытается сдуть ветер. Это был холодный фронт: вьюга, несущая колючие льдинки, царапающие кожу… В Снежной круглогодично стояли морозы. Но через секунду стало тепло. Она оказалась в кольце рук, таких больших по сравнению с её собственными. Хонори положила свою ладонь поверх чужой, удивлённо сравнивая размеры. — Я никогда не был в Снежной, — глубокий голос коснулся уха. — Почему она кажется мне такой знакомой? Хонори подняла голову: Ризли прижимал её к себе, закрывая от вьюги. Она уютнее примостилась в его руках, как птица в гнезде. — Мне нужно познакомить тебя с родителями, — вдруг осенило её. — Жаль, что я не предупредила маму: она будет переживать, что не успела приготовить ужин. А папа… ты определённо ему понравишься! Уверена, вы поладите: он тоже коллекционирует чай… Руки, обнимавшие её до этого, внезапно исчезли. Стало холодно. — Хонори… твой отец давно мёртв. Она застыла. Мороз пробрал её до костей. Ноги и руки отказывались слушаться, и в следующее мгновение Хонори воспротивилась накрывшей внезапно боли, зажмурилась… Холод исчез. Отрыв глаза, она оказалась в странном тёмном помещении. Руки были над головой: Хонори попробовала ими дёрнуть и ощутила кандалы, приковавшие её к стене. Несколько раз покрутив запястьями, она перестала противиться: опустила голову, и слёзы застелили взгляд. — Знаешь, почему ты здесь? Хонори шмыгнула носом. — Это мой исход. — Нет, — невидимый собеседник сделал шаг, и эхо каблуков отразилось от стен. — Это блажь для тебя. Хочешь увидеть свой истинный исход? Хонори подняла голову, и ужас пробрал её до кончиков пальцев: перед ней бездыханно лежал Ризли, и его голова была отделена от тела. Она кричала, но не слышала собственного голоса. — Человек — жалкое существо, паразитирующее на других. Видишь, к чему привело твоё ничтожное существование? Ты несёшь гибель всем, кого встречаешь на пути. Хонори дёрнула руками, ещё раз и ещё. Сильнее, с гневом, с непринятием. — Выпусти меня! Выпусти! — Если ты просишь. Кандалы вмиг спали с рук, но вместе с тем под ногами образовалась пропасть. Хонори пыталась ухватиться за невидимые выступы, за пустоту, но она падала без остановки, считая последние удары сердца…***
Она вздрогнула, медленно разлепляя глаза. Какой паршивый сон… Хонори выдохнула и перевернулась на спину, накрывая лицо ладонью. На фоне звучала тихая, спокойная мелодия. Сердце медленно успокаивалось. А затем… Хонори окончательно проснулась и резко села, понимая, что уснула в кабинете и каким-то образом оказалась лежащей на диване. — О, ты проснулась, — Ризли бодро поприветствовал её: Хонори взглянула на него ошалело, остаток сна всё ещё не оставил её. — Тебе уже лучше? Он читал книгу, сидя на своём неизменном месте во главе стола. Хонори снова тяжело выдохнула: нет, внезапный сон нисколько не улучшил её состояние, скорее наоборот — только усугубил. Она не стала говорить об этом и спросила: — Я давно уснула? — Часа три назад. Сейчас шесть вечера. Когда мы заканчивали, ты уже клевала носом. Так что я не удивился, когда ты прилегла на стол и отрубилась, — Ризли обворожительно улыбнулся. — Я переместил тебя на диван. Надеюсь, так удобнее. — Прости… — виновато отвела взгляд. — Я плохо спала ночью, мне так неловко… Он тихо хохотнул, и Хонори, каждый раз не ожидая услышать его смех, удивлённо посмотрела на него. — В самом деле, за что ты извиняешься? За работу своего организма? — он отложил книгу и неспешно поднялся с места. — Я бы мог поругать тебя за халатное отношение к своему здоровью, но что бы это изменило? — Что читаешь? — она не нашла ничего лучше, чем перевести тему. От мысли, что Ризли брал её на руки и перекладывал на диван, к лицу прилило тепло. — А, это… — он кинул взгляд на книгу, остановившись по другую сторону стола. — Пророчество Фонтейна. Перечитываю, если быть точным. — Я так и не успела его изучить… Расскажешь, что там? — она неловко пересела ближе к подлокотнику, вжимаясь в спинку дивана. Ризли не сводил с неё взгляда. — Если, конечно, у нас не осталось срочной работы… — Нет, на сегодня хватит, — он хмыкнул, спрашивая: — Тебе правда интересно, что там говорится в пророчестве? Хонори вдруг растерялась… Что за вопрос? Она же спрашивает, разве неочевидно? Её взгляд против воли зацепился за лукавое выражение лица: Ризли хитро улыбался, забирая книгу со стола и направляясь в её сторону. Она даже подобрала под себя ноги, чтобы освободить ему место на диване. Её начало немного потрясывать по мере его приближения. «Нервы ни к чёрту», — подумалось ей. Или это он вызывал такую реакцию одним своим видом? Хонори едва смогла задуматься, потому что Ризли, наплевав на её ожидания, уселся прямо поверх журнального столика. Лицом к лицу. Так он стал гораздо ближе, чем если бы сел на диван. Хонори внутренне сжалась. — Так, что тут у нас пишут? — он с деловым видом раскрыл книгу на предыдущей странице. Она завороженно следила, как его взгляд бегает по строчкам, видимо, в поисках необходимого. — Хм… Вот, слушай: «Пророчество Фонтейна гласит, что однажды страна будет уничтожена до основания. Фонтейн накроет Великий потоп, который сотрёт с лица Тевайта не только страну, но и её народ. Этому будет предшествовать ряд знамений. Люди, знающие о пророчестве, смогут понять, на какой стадии исполнения оно находится, если будут обращать внимание на знамения. Итак, первое знамение гласит…». Хонори не вслушивалась в смысл. Она слушала его голос: глубокий, тягучий и густой словно патока. Вальяжный и захватывающий: он завораживал. И голос, и сам Ризли. Хонори рассматривала вблизи уже знакомые черты, открывая для себя что-то новое. Например, длинные ресницы, которые создавали тени во взгляде. Густые, — шикарной формы — брови. Седина, которая совсем его не портила, а наоборот, добавляла изюминку. Эта необычная укладка… интересно, он в самом деле каждый день укладывает волосы таким образом? Красивая форма тонких губ, кончик языка, облизнувший нижнюю губу и юркнувший обратно. Хонори стало жарко. Руки: одна перехватила книгу поперёк, другая — оперлась локтем о колено. Чёрные бинты… интересно, что под ними? Наверняка шрамы, много шрамов. Пальцы рук… Хонори захотелось зажмуриться от мысли, мелькнувшей вспышкой под веками. — О, вижу, ты под впечатлением, — Ризли вмиг заставил её прийти в себя. Она испуганно посмотрела ему в глаза, и он склонил голову вбок. — Тебя так пугает пророчество? Он выглядел таким… участливым? Словно в самом деле считал, что её напугали строки, которые он зачитывал. Мысли разбегались, и взгляд Хонори заметался, пытаясь скрыться от пытливых глаз. — Это всего лишь сказки, — вдруг сказал он, откладывая книгу на столик рядом. — Не стоит воспринимать их всерьёз. — Ты не веришь в пророчество? — с удивлением спросила Хонори, пытаясь поддержать тему. — Я бы сказал, что просто подвергаю всё сомнению. Информации всегда много, и из разных источников она звучит по-своему. Каждый интерпретирует историю так, как видит сам. Мне нравится слушать разные взгляды на одну вещь, чтобы самому сложить своё отношение. В конце концов… реальность может оказаться совсем иной. — Я… согласна с тобой, — удивлённо произнесла она. Ризли улыбнулся. А в следующий момент… потянулся к ней, накрыл её колено ладонью и скользнул им к бедру, заставляя внутренне дрогнуть. Он наклонился, заглядывая в глаза, и спросил: — На каком моменте моего чтения ты перестала слушать? Хонори густо покраснела. Глупо было полагать, что он не поймёт. Ризли не двигался, ожидая ответа. — На моменте, где говорится о первом знамении. — Уф… Как много ты пропустила, — он демонстративно поднял брови в удивлении. Его взгляд примораживал к месту. Хонори было отвела свой, желая спрятаться, но Ризли тут же повернул её лицом к себе, невесомым касанием пальца к подбородку. — Ты плохо слушаешь. Это меня расстраивает. Через секунду она ощущала его губы на своих. Ризли целовал жадно, властно. Ладонь с бедра перекочевала на талию, ощутимо сжала, вынуждая порывисто выдохнуть. Хонори охотно отвечала на поцелуй. Ладони сами легли ему на плечи. Ризли привстал со стола, и Хонори тут же сместилась, уступая место на диване. Не разрывая поцелуй, прикусывая нижнюю губу, Ризли окружил её своими руками, жаром, исходящим от тела, накрыл свой тенью и плечами. Хонори осознала, что они оказались в несколько затрудненной ситуации, когда поняла, как незаметно перешли в горизонтальное положение. Ризли вдавливал её своим телом в диван, опираясь на руки. Он расположился между её коленей, почти лежа. Хонори ощутила, как внизу живота скручивается комок возбуждения. Давление усилилось. Ризли целовал неистовее, срывая с губ Хонори рваное дыхание и прижимаясь. Когда она ощутила натянутую ткань брюк и абрис члена, упершийся ей в бедро, то попыталась разорвать поцелуй, упираясь руками ему в грудь. Ризли нехотя отстранился и посмотрел на неё так, будто она виновна во всех мирских грехах, с бурным недовольством. Он сильно завёлся. — Ты правда хочешь продолжить? — спросила тихо. Она не хотела его злить и немного сторожилась, поскольку Ризли сейчас напоминал голодного зверя. — А ты — нет? — он тут же склонился снова и примкнул к её подбородку, оставляя долгий, горячий поцелуй. Хонори подставила шею и задрожала, и его руки стиснули ее талию сильнее. — Не говори, что нет. Твоё тело тебя выдает. Он укусил её в шею. Небольно, но по-животному дико. Ризли прижался бедрами снова, и Хонори не сдержала стона: он надавил на чувствительную точку сквозь одежду и сделал это вновь, торжествуя её реакции. Хонори сдалась: тело её предало, бедрами в ответ встречая его движения. Ризли усмехнулся и заглянул ей в глаза. Он резко остановился. — Так мне продолжать? — Дьвол… — Хонори, часто дыша, не могла сформулировать мысли в достойную речь. — Ризли… — Нехорошо будет с моей стороны оставить тебя в таком состоянии, — одна из его ладоней переместилась на внутреннюю часть бедра и погладила кожу. Хонори буквально изнывала под ним, возбуждение уже накрывало волнами и затапливало в себе. — Что скажешь? Хонори уже не могла соображать. На все правила и принципы ей было настолько плевать, насколько хотелось избавиться от кроящего тело томления. — Возьми, молю, возьми меня, — горячечным шёпотом ему в губы. Ризли прикрыл глаза, рвано выдыхая сквозь зубы: терпение заканчивалось и у него. Пальцы ловко расстегнули пуговицу на юбке-шортах. Испод полуприкрытых век на неё взирали глаза цвета талого льда. Вжикнула молния; Хонори прикусила губу, пряча взгляд. Тело превратилось в оголенный нерв. Ризли сдвинул ткань юбки и нижнего белья: ладонь накрыла разгоряченную, влажную плоть. Хонори зажмурилась. Под веками меркнули яркие вспышки. Тело дрогнуло, бедра поднялись навстречу. Дыхание Ризли потяжелело. Указательный палец обрисовал область клитора. Несколько раз прошелся по кругу, а затем надавил со всей силой. Она прижалась к его губам в поцелуе, словно заблудший в пустыне к воде оазиса. Ризли целовал неторопливо, на контрасте интенсивно работая пальцами. А затем плавно проник внутрь по самые костяшки и надавил на стенки. Хонори прогнулась в спине и тонко простонала. Он неторопливо имел её пальцами. Насаживал глубже, не сводя глаз с её раскрасневшегося лица, гадко улыбался, когда она реагировала особенно эмоционально. Вновь провел по клитору и снова вошел, не оставляя ничего, кроме желания принимать… Когда поступательные движения превратились в нескончаемый круговорот ощущений, а растущая внизу живота тяжесть превратилась в морок, Хонори испуганно вцепилась в плечи Ризли. Кабинет за его спиной померк. Она громко и рвано застонала, сжимая его и глядя ему в глаза. Хонори содрогалась, достигнув пика. Ризли облизал её нижнюю губу. — Пошло, грязно, — он с влажным звуком вытащил из неё пальцы и положил их в рот. Глядя на то, как он пробует и блаженно прикрывает глаза, Хонори едва пережила очередное замыкание в мозгу. — То, что нужно. — Ты… — Хонори потянулась рукой к области его ремня и опустила ладонь поверх натянутых брюк. — Ты тоже… — Необязательно… — он резко стушевался, и Хонори, опьяненная, поцеловала его в кадык, шепча: — Не могу же я оставить тебя в таком состоянии. Она быстро расправилась с молнией и сжала его в руке. Ризли слабо выдохнул, смеживая веки. Ему не требовалось много, впрочем, как и ей. Проведя под головкой, нежно погладив уздечку, она несколько раз опустила ладонь вниз. Медленно. Ловя его густое дыхание губами, Хонори изводила его так же, как и он её. Ризли поморщился, когда она задела его ногтем, а следом тихо простонал, когда пережала у самого основания. — Ты специально? — его голос дрожал. Неописуемо видеть того, в чьих руках априори власть, слабым. Хонори искренне дорожила этим мгновением. Ризли был открыт ей как никогда раньше. Она вновь повторила все действия, но на этот раз не стала прерывать разрядку. Рука уже начинала уставать, но она должна была довести его. Быстрые движения заставили его тихо простонать. Пальцы сжались под головкой, и через секунду в ладони потеплело от его семени. — Черт… — он вжался в неё, ослаблено припадая сверху и пряча лицо между ее плечом и шеей. Хонори ласково погладила другой рукой его загривок, в приступе чувств нежно целуя в щеку. — Так и что там в первом знамении? — спросила она хриплым, ослабшим голосом, когда он устало отстранился. Ризли посмеялся. Шутку он оценил.