Уютная квартирка встретила запахом хозяина, что был так же прекрасен, как и он сам. Сладковатый омежий феромон пропитал здесь каждый сантиметр, отдаваясь у альфы приятными мурашками. Кухня была разделена с залом только кухонным островком, который служил как столом для приготовления, так и обеденным. Оливковый диван у стены был сплошь уложен мягкими подушками и пледами, придавая тому уюта, фотографии над телевизором были бережно выстроены вряд, где по большей части был маленький альфа. Посередине мягкий ковер выполненный в белых и серых тонах с кисточками на краях. Его наполовину закрывала ёлка. Бедное дерево, хоть и искусственное, валялось разобранным перед дверью балкона, пока меленькие железные гвоздики с подставкой были разбросаны рядом. На это альфа лишь умилился, представив как омега пыхтел над этой елкой. Все здесь было такое уютное и комфортное, что альфа даже взгрустнул, вспоминая свою «голую» квартиру в грустных темных цветах. Альфа поставил ребенка на ковер, снял куртку и присел перед ним, чтобы быть одного роста.
— И так…- Чон поправил спавшую челку на лицо альфочки — как тебя зовут?
— Хёнджун! Ким Хёнджун — он по-деловому вытянул руку для взрослого рукопожатия, состроив важный вид и выпятив грудь вперед. Как никак четыре года, это вам не хухры мухры. В следующем году уже в старшую группу в садике пойдет, совсем большой.
Чонгук не растерялся, уважительно пожимая маленькую ладошку, как мужик с мужиком, сам еле сдерживая рвущуюся наружу улыбку.
— Если уж мы по официальному, то Чон Чонгук. Рад с вами познакомиться, господин Ким. — темные брови чуть свелись к переносице, а лицо приобрело совсем серьезный вид. Мальчик от такого аж головой повел, кивая в подтверждение.
— Да, да, да, я такой. Можно просто Хёнджун. — младший помахал ручкой в разрешении, вздернув подбородок выше с довольной моськой.
— О, благодарю за такую щедрость. — мужчина по-доброму усмехнулся и выпрямился в росте. Взгляд пал на босые ножки, что наступали друг на друга, дабы было теплее. — Подожди тут.
В первый раз Чонгук ошибся, открыв комнату омеги. Теплые оттенки, не заправленная кровать, на которой как и на диване множество подушек из которых начало выстраиваться гнездо, брошенная наспех пижама, шкаф и зеркало в рост. Все такое личное и подходящее хозяину, что альфа смутился, понимая, что не должен был это видеть. Во второй же раз он не прогадал, попадая в детскую. Куча цветных игрушек, маленькая кровать, шкаф, что разделен на две части. Открыв одну, старший увидел в два ряда вещей. Разные курточки и пиджаки альфы висели друг за другом на таких же цветных вешалках. Второй частью шкафа были полки. На самой нижней он и нашел отсек с носками. Подобрав такие же ярко-желтые как и комбинезон носочки, он вернулся к ребенку, сразу помогая одеть их.
— Играть! — схватив старшего за рукав кофты, Хёнджун бросился бежать в ванну, где сразу начал хвастаться всеми принесенными туда игрушками, приговаривая, что в комнате покажет еще больше.
Ванна с раковиной были не до конца наполнены, розовые пузыри пены забавно похлопывали, лопаясь от активной игры альфы. Чонгук пришел вовремя, сейчас начиналась самая интересная сцена игры. По задумке Ужасный Клык, им являлся зеленый динозавр из «Истории игрушек», должен был сейчас захватить корабль Грозного Глаза, пони из мультфильма, если Чон не ошибся, «Спирит», но тот был умнее и топит корабль врага первым. К слову теперь альфа понимал про какую поломку говорил Ким, ибо пони счастливо плавала на его телефоне, под звонкий детский смех. Около часа Чон провозился вместе с Хёнджуном в ванной, но это того стоило. Оба вышли счастливые, мокрые и вымотанные столь энергичной игрой, бегая от ванны к раковине и обратно, не забывая выкрикивать «свистать всех наверх» (без этого никуда). Старший помог убрать все игрушки, после отправил мальчика думать над ужином, пока сам вытирал мокрый пол. Коврик в ванной не выдержал последнего боя и его пришлось повесить сушиться.
Поужинать альфы решили найденной курицей и рисом, который Чон решает приготовить на скорую руку. Хёнджун активно помогал. Рис промыл, палочки аккуратно на салфеточки уложил, ну что за чудесный ребенок. Пока крупа варилась, младший раскрашивал любимыми фломастерами татуировки на забитой руке Чона, активно рассказывая про своего папу, чему старший был несказанно рад. Ким Тэхён один растит сына, должно быть грустно, но Чонгук улыбался как дурак, ведь шанс есть. Работают омега «со скучными бумагами на непонятном языке», Хёнджун уверяет, что он пишет заклинания и помогает феям, а дядя Чимин ему в этом иногда помогает. Так же он делится историями из садика, о любимых супергероях и даже успевает рассказать о своём сне. После еды они все же помогли бедной ёлке, собрали подставку и теперь она красивая пышная стоит в уголке комнаты, радуя глаз даже без игрушек, их они оставили до прихода папы. Хёнджун, полностью удовлетворенный, залез на грудь нового друга, через пару минут послышалось ровное сопение, за которым последовало и Чоново.
Омега тихо разделся и прошел в гостиную, щурясь в темноте, дабы хоть что-то разглядеть. Он присел перед диваном, разглядывая незнакомца и сына на нем. Только недавно он узнал, что няня заболела и он оставил сына одного. Легкие до сих пор болели от бега в зимнюю пору, а дыхание было сперто. Ким в упор рассматривал альфу. Ровный нос, копна густых смольный волос, пухлые губы. Даже под Хёнджуном было заметно его крепкое телосложение, что явно было доработано в спортзале. Ходячий мокрый сон омеги, чего уже таить. Хоть он и не знал мужчину, но от чего-то сердце за сына было спокойно, особенно когда перед ним такая мирная картина. Решив подождать с расспросами до утра, он относит ребенка в постель, все в том же желтеньком комбезе, накрывает старшего одеялом и сам удаляется в свою комнату, где еще час не может перестать думать об увиденном. Засыпает он только под полночь.
Утро встретило Чонгука не белыми стенами и холодным воздухом от сквозняка, а ярким смехом и детскими объятиями.
— Хёнджун-а, дай Чонгуку поспать, он же вчера целый вечер с тобой сидел. — омега явно недоволен, но голос не повышает, говорит мягко, ласково, аккуратно снимая с альфы сына. Его имя на устах Кима звучало так по родному, отдаваясь в самое сердце. — Мы вас разбудили. Простите. — залепетал парень. Румянец в миг пополз по бархатным щекам, окрашивая и кончики ушей.
— Все в порядке, Тэхен — давит хриплым ото сна голосом альфа, смущая юношу еще сильнее. История повторяется и Чон вновь смотрит на омегу как при первой встречи, не смея глаз отрывать. Сейчас на нем домашняя футболка и штаны, но это придает свой шарм. Чон хочет просыпаться так каждое утро, каждый божий день и смотреть только на него.
— Папа, блинчики! — маленький пальчик указывает на плиту и омега тут же возвращается за плиту, пока те не сгорели.
Вот и закончилась сказка Чонгука. Он грустно встает под взгляд мальчика, треплет его и так взлохмаченные волосы и бредет в выходу, все же он тут незваный гость. Не хочется доставлять еще больше хлопот. Когда он тянется к куртке, омежий голос его окликает.
— Если вы не против и у вас нет планов… — Ким поправляет и так идеальную прическу, отводя золотистые глаза — может вы бы хотели позавтракать с нами? Я приготовил блинчики.
— Я только с радостью. — кроличья улыбка освещает все вокруг. Альфа ловит ребенка на руки и несет за стол, что уже красиво накрыт на трех персон.
Чонгук не мог описать всех тех эмоций, что сейчас бурлили у него внутри. Он так давно о таком мечтал. Тепло в душе так приятно грело, улыбка никак не сходила с лица, а все мысли были лишь о восхитительном омеге и его не менее замечательном сыне. Вибрация в кармане оповестила о новом уведомлении и только сейчас Чон понял, что совсем позабыл о нем. На дисплее горели уведомления о пропущенных звонках от Джина и Намджуна и одно сообщение. Легко слистывая вверх, альфа разблокировал телефон.
Джин, 20:40
«Ты куда с заказом пропал. Клиент тебя заждался!»
И только сейчас Чон понял, что доставил заказ не туда. Опять на те же грабли, а ведь не впервые такое случается. Но альфа попал именно в эту семью, что нельзя не назвать рождественским чудом.
За завтраком Тэхен и Чонгук узнали друг друга получше, сразу найдя общий язык. Чон остался с ними на целый день, а там и вовсе на Рождество и на все последующие праздники, ведь семья Кимов приняла в семью нового члена. Хёнджун был в восторге от нового друга, что в последствии стал его новым отцом. А Тэхен что? Он ничего. Он так и провалился в то утро в черные омуты, не сумев выплыть.
— Я люблю тебя. — Чон заглядывает в уже такие родные глаза, ближе протягивая омегу за талию.
— Я люблю сильнее. — он трепетно касается любимых губ, утягивая в нежный поцелуй, мягко сминая чужие и не может сдержать улыбки, чувствуя как альфа отвечает. Радость переполняет его. Он вкладывает всю благодарность в этот поцелуй за то, что Чон полюбил его с сыном как родных, не зная что Чон думает точно так же, но про них.
Хёнджун радостно открывает свои подарки. Тэхен сидит между ног Чона, кутаясь в его объятиях, а доставщик уже несет им рождественский шилпилдок, что стало их главным праздничным блюдом.
