Время неожиданностей

— Могу ли я отвлечь достопочтенного супрема от его несомненно важных дел? Валентин узнает голос, но не спешит поднимать голову от бумаг, пусть это и стоило всей возможной силы воли. Хотя на губах уже сама собой расползается улыбка, которую не помогают скрыть и годы практики в том, чтобы владеть собой. Вот всегда так… Берто… невозможен! Казалось бы, Валентин уже не мальчишка, чтобы позволять заявляться к себе вот так, когда вздумается, он приложил множество усилий, чтобы достичь своего нынешнего положения, и даже сыну всегда повторял, что дело должно быть на первом месте… А потом появляется Берто спустя полгода с последней встречи, причем, безо всякого предупреждения, и вот пожалуйста — сердце колотится намного быстрее, чем ему положено, и так трудно не броситься на шею законному супругу, что… что Валентин почти посылает все к кошкам, но соблазн немного помучить любимого все-таки побеждает. — А может, у меня сейчас нет для вас времени, вице-адмирал Салина? — хмыкает Тино своим невозмутимым приддовским тоном и мысленно поздравляет себя с тем, что голос не подвел. — Чего? — простодушно тянет Берто, и Валентин в деталях может себе представить, как его возлюбленный ошеломленно хлопает глазами. — Тино, мы же так давно не виделись! Я думал, ты мне обрадуешься… Валентин поднимает голову, позволяя увидеть свою хитрую улыбку раньше, чем Берто всерьез расстроится. Наверное, никто на свете уже не стал бы принимать эти игры Валентина за чистую монету, кроме его любимого. — Ты ужасное подводное чудовище! — с чувством выдыхает Салина и смеется, завидев дразнящий блеск в глазах супруга. Больше Берто ничто не способно сдержать, он ураганом оказывается рядом и прижимает к себе любимого, бесцеремонно сдернув с кресла. — Да, но ты меня любишь, — усмехается Валентин, обнимая в ответ и вглядываясь в любимое лицо. И тут же хмурясь. — Этого шрама на виске в прошлый раз не было… — произносит он, настороженно коснувшись кончиками пальцев отметины. — Ерунда, — Берто, как всегда, беспечен к собственным ранам. — Это у тебя разве что синяки под глазами глубже становятся, а на море всякое бывает. — Это пренебрежение к твоему здоровью или к моей работе? — хмыкает Тино, приподняв брови, и Берто понимает, что пойман в ловушку. Что ни скажи — хорошо не получится. — Это намек, что я скучал, и мы можем на это не отвлекаться! — выкручивается Салина и целует — крепко, жарко, но нежно, вкладывая всю свою тоску. Валентин только хмыкает, отвечая. Он, разумеется, докопается до причины каждой новой отметины на теле Альберто и выскажет все, что об этом думает. Но не сейчас. Сейчас его посетило единственное существо, способное сделать Придда живее и безрассуднее, и достопочтенному супрему не стоит тратить этот эффект понапрасну.