Ты меня любишь?

      Наступило утро. В главном зале, за большим столом сидел Кеманкеш. Служанки неспешно накрывали на стол, метаясь туда и обратно и между собой, слушался шум приборов, и это единственное что разбавляло унылую тишину помещения. Кеманкеш грустно вздохнул, его жена так и не спустилась к завтраку вместе с ним, а ведь у них уговор. Да и завтракать в первый же день их супружеской жизни одному мужчине вовсе не хотелось. – Нигер Хатун, где Кесем Султан? Она все ещё в своих покоях? Скажи ей, что я жду её к завтраку. – Паша, госпожи нет во дворце. Она ещё ранним утром отправилась на рынок вместе с Хаджи агой и Мелеке Хатун. – не поднимая головы, сообщила девушка. Кеманкеш разочарованно скривился, нервно выдохнув. – Разве госпоже можно уезжать так далеко одной? Повелитель не давал никаких распоряжений? – служанка сдержано хихикнула, на что получила недоуменный взгляд Кеманкеша. – Маниса не так велика, Паша. Здесь все близко, все рядом. Только охотничий лес далеко от дворца. Повелитель разрешил султанше свободно перемещаться по Манисе, не пересекая ее границ. Тем более султанша не одна. С ней ее слуги и стража. – Все ясно. Скажи девушкам, пусть убирают все, я не буду есть. – мужчина резко встал и ушел из дворца, оставляя девушку в сметении, она продолжительно глядела ему вслед, пока он не скрылся, а затем махнула рукой, приказав девушкам, чтобы те все убирали.       Султанша неспешно прогуливалась по рынку, самому оживлённому месту Манисы. Торговцы наперебой друг другу созывали к своим тавернам и лавкам, мечтая получить хоть какой то доход. Здесь жизнь кипела. Здесь была борьба за место под солнцем. Госпожа свернула к лавке с тканями, опрометчиво позабыв оповестить об этом своих слуг. Хаджи с Мелеке, разговорившись, шли позади Кесем. Она легко оторвалась от них, но те, увлечённые беседой даже не заметили этого. Подняв свои головы, их лица погрязли в ужасе, в этой нескончаемой толпе они потеряли и след Валиде. Свернула ли она направо, налево, а может пошла прямо, определить это теперь было невозможно. Слуги быстро метнулись назад к карете за подмогой. Рынок был небольшой, по сравнению с главным рынком Стамбула почти крошечный, однако заходить в каждую лавку или таверну вдвоем в поисках госпожи могло занять много времени. Тем более их госпожа совсем не знает местности, вдруг она потеряется? А вдруг ее похитят злоумышленники?       Тем временем Кесем, не замечая и не ощущая времени, тщательно выбирала ткань. Женщина трогала, перебирала разные лоскутки и присматривалась к узорам. Ткань должна была быть самой дорогой, самой лучшей и красивой. Любезный торговец обхаживал госпожу, как мог и старался продать как можно больше, ведь эта прибыль для бедной Манисы была средством выживания, она была на вес золота. – Что такое, госпожа? Вам не нравятся ткани? – обеспокоенно спросил мужчина, его лавка находилась совсем в углу рынка, куда многие не доходили, потому эта женщина была для него как подарок небес, но она отчего то очень долго и щепетливо выбирала товар. – У тебя очень хорошие ткани, эфенди. Где ты закупает столь дивный товар? – мягко улыбнувшись, спросила женщина, здесь никто не знал, что она та самая величественная Кесем Султан, она надела одно из самых простых своих платьев, лишь бы только хотя бы ненадолго уйти из жестоких рамок своего статуса. – Благодарю, госпожа, – смущённо улыбнувшись, ответил мужчина, – Брат моей жены лично отправляет мне ткани из далёкой Бурсы. Как вы верно заметили, товар действительно дивный. В Бурсе хорошо развито всякое ремесло в отличии от Манисы, – грустно оповестил мужчина, – Уже много лет мы мучается на этой забытой Аллахом земле, видели бы вы Манису пару десятков лет назад, это был процветающий город. – Что случилось с Манисой? Разве повелитель не назначал сюда огромные суммы после бунта? Я слышала падишах собирался отстроить Манису. – растерянно произнесла султанша, сейчас в ее речах не было игры, она настолько была занята делами империи в целом, столицы, где положение всегда было неустойчивым, что не могла интересоваться подобными мелочами. – Вы верно не отсюда? Что привело вас сюда? – Вы правы. – мило улыбнулась она на то, что ее неосведомлённость заметили практически сразу, – Я приехала из Юзкудара к своему дяде. Мы давно не виделись, я приехала навестить старика, но узнала о его болезни, поэтому вы ещё не один раз увидете здесь меня. – Буду очень рад вам. Сожалею о вашем горе, да пошлет Аллах долгих лет жизни вашему дяде. – Спасибо, эфенди. – Раз вы не местная, я поведую вам обо всем, что знаю сам. Когда Маниса была ещё процветающим городом, мне было всего 5 лет, но я прекрасно помню эти времена... – мужчина стал рассказывать и с каждым его словом, глаза Кесем становились все темнее, а лицо серьёзнее, она не могла поверить, как упустила все это, как смогла забыть о таких важных деталях, женщина была так увлечена своим собеседником, что даже не заметила, как пара карих, почти черных глаз неотрывно уставились на нее. – Офф, как мне жаль, что все так случилось, эфенди, вы вынуждены выживать, а не жить.. – Кесем действительно сожалела, она чувствовала вину за все происходящее, – Я верю, все наладится, Маниса ещё вернёт былое величие, – она добродушно коснулась своей рукой его и заглянула в глаза, ей хотелось вселить надежду несчастному народу. – Вы очень добры. Скажите, прекрасная гостья, какую ткань вам отрезать? – Давайте вот эту, – она грациозным пальчиком указала на одну из тканей, – Эту, ту рубиновую и вон ту изумрудную. – Будет сделано! – торговец быстро подскочил и ушел, а султанша стала спокойно ждать, на ее душе ещё не было подобного спокойствия, она даже улыбалась, несмотря на всю невыносимость своего положения, плюсом теперь ее голову озадачила провинция, ей нужно всё исправить, народ не должен смиряться с подобной участью, она обязана побороться.       За всем этим диалогом следила фигура. Султанша и не замечала пристального взгляда кого то со стороны, она была уверена, что хотя бы здесь она совершенно одна. Однако черная тень не собиралась просто так уходить, налюбовавшись. Глаза внимательно следили то за госпожой то за торговцем и в конце их диалога гнев вырвался наружу, перемешиваясь с негодованием и жгучем неодобрением. Воспользовавшись моментом, человек в черном подошёл к Кесем сзади и дёрнул ее за согнутый локоть, развернув, так, что она чуть не упала от натиска. В первые секунды Кесем заметно испугалась, она знала что и слуги, и стража отстали от нее, но ей это было только на руку, в пустом тихом месте она не хотела выдавать своего положения, хотела показаться лишь богатой для этого места помещицей. Но уже успела пожалеть о том, что пошла сюда одна. Вот кто то со всей силы берет ее локоть и одергивает на себя, от неожиданности у нее перехватывает дыхание и она закрывает глаза, не хотя видеть, какие глаза у ее смерти. Но стоило ей устойчиво встать на поверхность, как перед глазами вновь возникло все то же знакомое выражение лица. – Ты с ума сошел?! Я чуть не умерла от страха! – вырвав свою руку она злобно уставилась на него, – Что ты здесь делаешь? – говорила тихо, чтобы не дай бог никакая живая душа не услышала их очередную перепалку. – Этот же вопрос я хочу задать тебе, дорогая, – выделив язвительно последнее слово, на что Кесем по привычке закатила глаза. – Мне теперь отчитываться перед тобой?! Захотела и вышла, не вижу ничего дурного! Или мне сидеть в четырех стенах, пока ты решаешь свои "очень важные" дела?! – Ты пропустила наш первый совместный завтрак! Разве я ничего о нем не говорил вчера?! – подойдя совсем близко, так что было слышно дыхание друг друга, цокнул он. – В какое положение ты меня ставишь? Разве ты забыла уже наш уговор? Напомнить условия? – Что это с тобой?! – она развела руками, слегка отгоняя его от себя, – Я прекрасно помню этот чертов договор! И не надо лишний раз мне об этом напоминать! – с особенным раздражением произнесла она, пригрозив пальцем, – Я пошла сюда, чтобы развеяться! Почувствовать себя хоть раз человеком, а не статусом, пообщаться с людьми, получить удовольствие! Имею я право хотя бы на это? – сдерживая подходящий к горлу ком, обидчиво сверкнула глазами она, женщина никогда не выносила, когда ее считали лишь Валиде, обыкновенным статусом султаната без личности и чувств, хотя она и вправду такой казалась. – Поехали бы вместе, вопросов бы даже не возникло. – А тебя совсем не тревожит тот факт, что я не выношу тебя?! Мне противно просто знать, что ты живёшь, не то что прогуливаться с тобой. – Кеманкеш разочарованно ухмыльнулся и хотел ещё что то сказать горящей от негодования женщине, но торговец вышел из своей лавки с упакованным товаром. На его лице застыло удивлению и растерянность. Увидев разгневанную госпожу, он озадачился. – Все в порядке? – Да, – непринужденно улыбнулась как ни в чем ни бывало султанша и протянула руки для товара. Торговец положил ткани в руки женщины, слегка задерживаясь, случайно коснулся своими пальцами ее, отчего смущённо улыбнулся, женщина же сделала вид что ничего не почувствовала. Это действие не укрылось от глаз Кеманкеша, он нервно выдохнул и зло уставился на мужчину. – Благодарю, эфенди, надеюсь загляну к вам ещё раз. – ее нежный голосок резал Кеманкешу уши, она была любезнее с этим нищим чем с самым влиятельным человеком в государстве. Она никогда не говорила так ни с ним ни при нем, это ещё больше раздражало мужчину. Она уже уходила и он вздохнул с немыслимым облегчением. – Буду ждать вас, о прекрасная госпожа! – крикнул на последок мужчина, глупо улыбаясь, Кеманкеш закатил глаза и взяв под руку женщину поспешил увести ее отсюда. – Что ты делаешь, куда мы так бежим? – но он не ответил, лишь подталкивал ее вперёд все быстрее, что женщина еле успевала передвигать ноги. – Теперь ты мне можешь объяснить, что все это значит? – они вернулись на главную площадь рынка и остановились в безлюдном месте. – Это ты мне обьясни, Кесем! Как это понимать?! Что ты творишь? Ты хочешь лишить меня чести, добавить стыда? Что за игры ты проворачиваешь? Ты опустилась до того уровня, чтобы заигрывать с торговцем? – он с видимым презрением и усмешкой смотрел на нее. – Не смей! Все здесь – наиприятнейшие люди, в отличии от тебя! Какое тебе дело до меня?! Разве мы не договаривались, что ты не притронешься ко мне? Почему ты меня тащишь и хватаешь за руки? – Наиприятнейшие? Да ты Кесем ещё хуже чем я ожидал. Ты смилилась над нищими? Тебе в радость вести пустые разговоры со своими слугами? Ещё немного и я начну думать что ты прониклась ими, – пустив гадкий смешок заявил он. – Знаешь, Кеманкеш, а ведь ты ничем не лучше их, даже наоборот. Кто ты такой? Кто ты? Ты же такой же раб! Думаешь, став Пашой, что то изменилось?! НЕТ! Вот что, Кеманкеш, держись подальше от таких мест, где столько хороших людей! Они не заслуживают твоего яда. И ко мне не приближайся! Довольно! – она подняла вверх ладонь, презрительно оглядела его вверху вниз и направилась вон, согнув руки в локтях сложив их в замок. Кеманкеш долго глядел ей вслед, что то заставляло его сердце щемить, ее взгляд, ее слова – это было правдой? Не может быть.. Она сама лишала людей жизни, сама была жестока по отношению к ним, но осуждает его за это? Что за вздор? Что за лицемерие? Что за женщина, которую он все никак не может понять, разгадать? Его злость на эту женщину становилась ещё больше.       Кесем быстро добралась до кареты и найдя около нее перепуганного Хаджи все объяснила без особого энтузиазма и подробностей. Госпожа уныло сидела в карете, поникнув головой и ждав ее отправки. Внезапно двери кареты распахнулись, и в них влетел Кеманкеш. Женщина со слугой даже не успели испугаться и сидели как вкопанные, ошарашенно смотря на вошедшего. Мужчина сел напротив Кесем и сложил руки. Кесем раздражённо уставилась на него и кивнув головой, дала знак Хаджи, чтобы тот их оставил. – Божье ты наказание, что теперь тебе от меня надо? – закатила глаза султанша и с отвращением отвела от него взгляд. – Мы должны вернуться вместе, Кесем. – С чего вдруг? – не удержавшись, рассмеялась Кесем. – Я покинул наш дворец, как только узнал, что ты уехала сюда, одна из служанок мне это сообщила. Будет странно если мы вернёмся порознь. – Кеманкеш, для кого весь этот спектакль? Для прислуги? Ты серьезно думаешь, что каждая из них будет докладывать о всех наших взаимоотношениях повелителю? Давай разгоним тогда их, оставим Хаджи да Мелеке. Дворец все равно крошечный. Первый день нашей игры, а ты уже меня выводить из себя одним своим присутствием! – Будто ты ангел! Из за своего высокомерия, тщеславия и эгоизма ты и меня со света сжить хочешь! Неужели ты готова втоптать и мою и свою честь, лишь бы досадить мне из за своей ненависти?! Ты меня вынуждаешь идти на крайние меры! – Вынуждаю?! И что же это за крайние меры? – тоже сложив руки в замок, откинулась на сиденье и сделала театрально выжидающее лицо. – Чтобы запереть тебя во дворце! – Ты не посмеешь! – тут же сменилась в лице она, дернулась и наклонилась чуть вперед, – Кеманкеш, запомни раз и навсегда! Я не повторю больше. Мы не муж и жена, я делаю всё по условиям договора и не перехожу границы, следуй же этому и ты! Не контролируй, дай мне свободу! Это нормально, что я могу покинуть дворец, не предупредив тебя, я могу не позавтракать или не пообедать, или не поужинать с тобой. На все можно найти оправдание. У нас мало прислуги пока. Они не те люди, что будут болтать, это не Топкапы! Тут даже гарема нет, с этими глупыми наложницами, – она развела руками и серьезно уставилась на него, просматривая дыру в нем своими глубокими глазами цвета Босфора. – Нет, говоришь?! Значит будет! – Что? – исказилась она в удивлении, – Ты точно сумасшедший. Ты не падишах чтобы иметь гарем! Где это видано, чтобы Паша завел свой гарем?! Не положено! – Это мы ещё посмотрим! – он властно кивнул, высокомерно оглядывая ее. Но ее лицо выражало такое разочарование, такую печаль, что он невольно опустил голову. – А я ошиблась в тебе, Кеманкеш.. – начала она более чем безразлично, – Твоей проблемой для меня было лишь твое положение, ты был постоянно рядом, ты был моей тенью, а я не выношу чьего то контроля. Тем более ты был так неприкосновенен, так уважаем моим сыном.. Ты был проблемой! Я думала ты вредишь моему сыну, настраиваешь против меня. Но ты оказался хуже чем предатель, ты вздумал опозорить меня! Унизить! Поставить на мне клеймо позора! Что ж.. Я позволяю тебе это. Делайте что хотите, но без меня. – Кеманкеш был ошарашен, не хватало слов чтобы описать его чувства, у него захватывало дух от ее речей, сердце жгло, его резали на тысячи кусочков, гнев поглощал его. Он почувствовал разочарование? Потому что не смог напугать ее, манипулировать? Почему она так сдалась, почему не вывел из себя в которых раз? Кесем заметив, что Паша задумался, смутился, решила действовать. Она резко встала и моментально открыв двери выбежала. Около кареты стоял евнух, она быстро уволокла его за собой, сорвавшись с места. – Султанша, что с вами? Что произошло? – Потом, Хаджи! – бросила раздраженная султанша, явно чем то обеспокоенная, – Где карета Паши? – Пойдёмте. – Кесем Султан, может теперь объясните, что произошло? – Кесем ехала в карете, серьезно нахмурившись и почти не обращала внимание на происходящее. – Хаджи, я попрошу тебя кое о чем, а ты выполни, несмотря ни на что. – Конечно, Султанша, как я могу вам отказать. – Достань яд. – Госпожа.. – испуганный Хаджи едва не потерял дар речи. – Достань, но только тот, который не убьет, который заставит сильно мучаться, настолько долго, что человек начнет молить о смерти.. – она крепко сжала кулак, впиваясь ногтями в кожу, стиснув зубы от ненависти. – Я вас понял, моя госпожа.       Кесем без проблем добралась до места своего прибытия. Ей не хотелось возвращаться во дворец. Поэтому она решила поехать туда, где душа ее найдет покой, где тишина утихомирит изнывающее сердце, где воздух отрезвит разум, а ветер унесет печаль. Дома ее всегда успокаивал ее любимый сад, где она могла часами ходить, размышлять или заниматься садоводством. Султанша не знала Манисы, где здесь благоухающие сады, и есть ли им здесь вообще место. Но недавно одна из служанок случайно рассказала ей о дивном охотничьем домике, что находится прямо посреди леса. Он находился максимально далеко от дворца и поэтому Кесем незамедлительно приняла решение отправится именно туда.