Ночное рандеву

      Со встречи с Кащеем прошёл день. Два. Анфиса уже начала тревожиться. Ей отчаянно хотелось увидеть его снова, хотя бы услышать голос. У Никиты был её номер, девушка не могла понять, почему он не звонил. Она постоянно прокручивала в голове моменты, когда между ними возникало что-то странное. «Ночное рандеву» ночью на кухне, его искреннее «спасибо», слишком тёплое объятие на прощание. Воспоминания навязчиво лезли в голову, не давая думать ни о чём другом. Анфиса даже предполагала, что ей показалось, но зачем тогда он взял её номер?       Неожиданно телефон зазвонил. Девушка вздрогнула и молнией метнулась в комнату. — Да? — Анфисочка, доброе утро, мама сегодня вечером зайдёт? Так и не сказала она мне, — раздался из трубки скрипучий голос бабушки. — Доброе утро, бабуль, да, просила передать, что зайдёт, — девушка мысленно выругалась, злясь совсем не на бабушку. — Ладно, у тебя как дела, дорогая? — Да всё хорошо, на учёбу вот собираюсь. — Всё, не задерживаю, хорошего дня! — в трубке послышались гудки.       Анфиса положила телефон и шумно выдохнула. Она и так находилась в каком-то тревожно-ожидающем состоянии, так ещё и бабушка с этим неожиданным звонком. Телефон внезапно зазвонил снова. «Твою мать.» — Ну что? — раздражённым голосом крикнула девушка в трубку. — Чего это ты такая злая? — ответил спокойный хрипловатый голос, и по коже Анфисе пробежали мурашки. — Не соскучилась что ли? — Ой, я подумала, это… Прости. Рада тебя слышать, Никит. — Женихи названивают? — в голосе послышалась усмешка. — Бабушка, — вздохнула девушка. — Радоваться надо, что бабушка жива. — Ты позвонил, чтобы меня жизни учить? — Анфиска, что случилось, а? — парень тихо рассмеялся. — Да всё нормально. Два дня собирался с мыслями позвонить? — Нет, дал тебе два дня на то, чтобы ты решила, отвечать ли на этот звонок. — Мне кажется, ты не давал повода не отвечать. — Спускайся через пять минут, дам повод. — Чего? — Моя очередь звать в гости. — Никит, да мне ж на учёбу. — Чёрт с ней, с этой учёбой, не ломайся, Анфис, буду через пять минут. Давай бегом, — Кащей повесил трубку.       Ну, замечательно. Поехать в логово к малознакомому бандиту и пропустить учёбу. Идеальное начало дня. Ни секунды не раздумывая, девушка оделась, чуть подвела глаза и спустилась на улицу. На её глазах во двор въехало нечто, отдалённое напоминающее автомобиль. Ладно, это была обычная машина, только выглядела она так, словно на ней ездил ещё дед Кащея. Одним словом, корыто. Но это, всё же, была машина. И Никита, всё же, приехал за ней. И Анфисе вдруг стало приятно от этой мысли. — Я бы открыл дверь, как джентельмен, но сзади какой-то идиот плетётся с поломанными тормозами, так что попрошу поскорее проскользнуть в машину, — усмехнулся Кащей кривозубой улыбкой, подъехав к подъезду. — Очень мило с твоей стороны, — Анфиса быстро уселась рядом с Никитой, и машина тронулась с места. — Куда мы едем? — В место, о котором ни в коем случае нельзя никому рассказывать, — отозвался парень, не отрывая взгляда от дороги. — Звучит интригующе. — Не вздумай романтизировать. — А я похожа на ту, которая может романтизировать преступность и уличный образ жизни? — Судя по тому, что сидишь в этой машине, да. — Не пойму, хочешь меня впечатлить или, наоборот, напугать? — Хочу показать реальность. Думаешь, на таком корыте можно кого-то впечатлить? — Ну, это лучше, чем автобус или топать по морозу. — Согласен, хоть что-то. — Приехали, — Никита вышел из машины, открыл дверь и подал руку Анфисе. — Неожиданно от тебя, — рассмеялась девушка, взявшись за руку. — Так, обещай, что в случае чего ничего не видела, не слышала, понятия не имеешь, где это место, — серьёзно произнес Кащей, смотря ей в глаза. — Я и так понятия не имею, думаешь, я запомнила дорогу? — Я жду. — Ладно, обещаю, — нахмурилась Анфиса от его дотошности. — Слово пацана ты дать не можешь, но хоть так, — усмехнулся Никита. — Пойдём.       Они спустились в какой-то подвал с тусклым жёлтым освещением и старыми тренажёрами. — Добро пожаловать в мою обитель, — театрально махнул рукой парень, и вокруг них собрались бомжеватого вида парни. — Это ты кого притащил, Кащей? — Так, пацаны. Это Анфиса. Она со мной. Больше никаких вопросов. Кто пальцем тронет — убью. — Девушку что ли себе нашёл, — завистливо протянул кто-то из компании пацанов. — Сказал, больше никаких вопросов, — рявкнул Никита. — Так это не вопрос был… — Зима, умолкни, а!       Анфиса едва сдерживала смех, но помалкивала. Пока что происходящее её только забавило. — Пойдём, — Кащей потянул её за руку в каморку с диванами и столиком. — Садись. На этих олухов не обращай внимания, не обидят. — Ладно, — улыбнулась девушка. — Кащей! — Ну чего вам? — Старший разъездовский пришёл, требует пустить. — Тащи его сюда.       Всё шло по плану. Никита хотел, чтобы этот разговор произошёл при Анфисе. Хотел показать ей всю уличную жизнь. Хотел сделать девушку своей, но боялся зайти слишком далеко, а потом потерять её.       Анфиса наблюдала за тем, как Кащей спокойно выслушивает претензии гостя по поводу каких-то пацанских разборок. Смысл она не уловила, но не потому, что не понимала, а потому, что внимание девушки было сконцентрировано на руке Никиты, которая каким-то образом в самом начале разговора оказалась на её плече. Парень слегка водил большим пальцем по плечу, не подавая виду, что занят чем-то кроме беседы. В помещении было сухо и тепло, Кащей успел раздеться до небрежно расстёгнутой на груди чёрной рубашки, а Анфиса осталась в тонкой чёрной кофте, поэтому особенно ощущала его касания через ткань. Девушка чувствовала, что от этой едва заметной ласки медленно сползает по спинке дивана в объятия парня. Когда Никита встал, чтобы пожать руку собеседнику и распрощаться, Анфиса осознала, насколько близко оказалась к нему во время разговора, почти в обнимку. От этой мысли стало неловко и приятно одновременно. — Ладно, разберёмся, — Кащей коснулся плеча Анфисы, жестом давая понять, что ей нужно остаться в этой каморке. — Если были неправы, признаем. Девушка чувствовала его напряжение, смотря на застывшую посреди качалки фигуру парня. — Пацаны, разговор, — Кащей развернулся.       Услышав непривычные нотки в голосе Никиты, девушка незаметно вышла из комнаты и встала около дверного проёма. Кащей, словно шакал, кружил вокруг бедного парнишки — виновника проишествия. — Давай так, слышь, — Никита сел, смерив взглядом мальчишку так, словно всё ещё находился выше него. Сейчас расскажешь всё, как было. Только правду, понял?       Девушка ещё не видела его таким. Между тем человеком, которого она приютила у себя дома, и тем, которого видела сейчас, была огромная разница. Тон Кащея был ледяным, и даже его «всё нормально, всё хорошо» прозвучало так, словно парень хотел свернуть мальчишке шею в этот же момент. Даже в его поведении что-то неуловимо изменилось. С Анфисой Никита расслабленно жестикулировал, иногда суетливо проводил рукой по волосам, сейчас же все его движения были выверенными, словно он отыгрывал роль, а это помещение с пацанами, застывшими как восковые фигуры, было его сценой. Танец сигареты в его руке был настоящим искусством. Кащей явно получал удовольствие от происходящего. По этой гробовой тишине, которую нарушал лишь его завораживающий голос, было заметно, что его уважали и боялись. Анфиса с восхищением ловила взглядом каждое его движение, каждую эмоцию и каждую хлёсткую фразу, но в то же время Никита её пугал. Он был опасным. Когда парень просился к ней домой, он не представлял никакой угрозы, но сейчас Анфиса поняла, насколько ошибалась. Девушка вздрогнула, когда Кащей резко вскочил со стула: «А нет, неправильно!» Точь в точь хищник перед нападением. Анфисе стало жаль мальчишку, на его месте она бы давно разрыдалась, наверное. — То есть, по-твоему, Ералаш будет лежать в могиле, — с паузами произносил Никита, неотрывно глядя на бедного парнишку, который, как поняла Анфиса, случайно подставил своих пацанов. — А ты справедливости хочешь? — Пацаны не извиняются, — произнёс Никита напоследок, буравя беднягу взглядом из-под длинных ресниц, а затем вернулся в каморку и устало плюхнулся на диван, показывая всем своим видом безразличие к происходящему.       Анфиса с минуту постояла в дверном проёме, дождавшись, пока все пацаны уйдут на расправу с виновником проишествия, и прошла в комнату к Кащею. — Чая нет, могу предложить водку или чифир, — сказал Никита так, что не было понятно, шутка это или нет.       Не дождавшись ответа, парень отпил из бутылки, стоявшей на столе. — Думаешь, всё-таки не стоило отвечать на звонок, да? — Никит, ты был под кайфом у меня дома или сейчас? — осмелилась произнести Анфиса.       Парень замолчал, опустив взгляд. Раньше времени заметила. Он и так показал себя во всей красе, так ещё и это. — Тогда, — буркнул Кащей, словно это ничего не значило, и снова чиркнул спичкой по коробку. — Хотела знать, когда ты настоящий. — Я и тогда был настоящий. — Сейчас ты совсем другой. — Хотел, чтобы ты это поняла. С ними по-другому никак. Только страхом. — А со мной, значит, по-хорошему хотел. — Вроде того. Присядь, чего стоишь как не родная. — Они его там бьют, да? — Побьют и отошьют, ясен пень. — Жестоко. — Он бросил своего и наговорил на другого человека. — Ты не бросил бы, если бы рисковал жизнью? — Нет, не бросил бы. Даже если хотелось бы. Анфис, сядь, а. — На мальчишку ты мог смотреть снизу вверх, — усмехнулась девушка. — Ну, хорошо, — Кащей на неё устремил неотрывный взгляд исподлобья.       Анфиса невольно отвела взгляд. Она понимала, почему Никита так себя вёл. Здесь он был на своей территории. Здесь ему всё можно, здесь ему все подчинялись. Он чувствовал власть. А у неё дома парень боялся лишний раз коснуться её.       Тем не менее, на следующий день Анфиса снова позволила ему привезти её в эту старенькую качалку, в которой девушка нашла какой-то свой шарм. На этот раз повод был другой. Как она поняла из его рассказа, пацаны всё же выяснили, кто убил того мальчишку, и захотели отомстить, ослушавшись Кащея. Собрались все, отказались лишь старшие, больше остальных привязанные к Никите. Да и тех он послал с какими-то мелкими поручениями, чтобы побыть наедине с Анфисой. — Я уже много лет стою за эту улицу, понимаешь, — чуть возбуждённо говорил Кащей, крутя сигарету между пальцами. — Я знаю, как здесь дела делаются. Знаю, когда можно бунтовать, а когда нет. Вот увидишь, после этой выходки всё пойдёт наперекосяк. Ещё Адидас чёртов. — парень вздохнул и шумно выдохнул табачный дым. — Думал, ему хватит ума меня послушать. — Не знаю, кто из вас прав, но одно знаю точно, — отозвалась Анфиса. — Ты намного умнее, чем все эти пацаны. Это заметно. Думаю, ты лучше знаешь, что делать. — Он плохо закончит, — пробормотал Кащей, отпивая из неизменной бутылки. — Вова этот… Вот увидишь. Полез туда, куда не надо. — Как можно столько пить и оставаться трезвым? — Анфис, ты меня трезвым ни разу и не видела, — хитро улыбнулся Никита. — На, попробуй. — Боже мой, учёбу второй день из-за тебя пропускаю, так ещё и на пойло своё подсадить хочешь? — Ну, тебя насильно тут никто не держит, — Кащей неотрывно буравил девушку взглядом так, что ей стало не по себе. — Пей.       Анфиса, закатив глаза, взяла бутылку у него из рук, сделала глоток и закашлялась. — Какая гадость. — Ты просто не привыкла, — рассмеялся Никита. — Ещё чего не хватало. — Учёбу пропускаешь… Чего вот ты делаешь тут, Анфиска? Ты ведь другая совсем. Хорошая. — Сама не знаю, — задумчиво протянула девушка. — Дай ещё.       Кащей довольно усмехнулся и протянул бутылку. Анфиса не понимала, зачем стоит в этой каморке и пьёт дешёвую водку, но её непреодолимо тянуло к Никите. Просто тянуло и всё. Её сердце сжималось, когда она слышала по телефону его голос или видела издалека его фигуру в смешной шапке. В этой качалке, где Кащей ходил в чёрной рубашке с обнажённой грудью, Анфиса ловила себя на желании провести по коже рукой. Ей просто хотелось быть рядом. Неважно, что для этого нужно было пропустить учёбу, оказаться в обществе гопников в старенькой подвальной качалке, выпить дешёвую водку и послушать пацанские байки. Это ощущалось как-то по-особенному. — Долго стоять будешь? — опять пристал к ней Кащей, уже порядком подвыпивший.       Анфиса поняла, что с того момента, когда случайно оказалась в его объятиях во время разговора, она принципиально не садилась рядом, а стояла, прислонившись спиной к стене. Ужасно глупо, наверное, со стороны. Особенно сейчас, когда излюбленная дрянь, которую пил Кащей, вступила в голову. Сухое тепло качалки ощущалось теперь особенно уютным, как и спокойный голос Никиты. — Ты сидел? — Решила сразу узнать всё плохое обо мне? — усмехнулся Кащей, отпивая из бутылки. — Просто интересно, ты не рассказывал. — Сидел. — Сколько? — Пять лет. — И как оно? — Интересный опыт. Но это ведь ничего не изменит, — подтвердил Кащей. — О чём ты? — Сама знаешь. У тебя на лице всё написано. — Скажи нормально. — Анфис, ты думаешь, не заметно, что твой взгляд бегает по всему моему телу? Даже будучи пьяным, я это вижу, понимаешь?       Девушка покраснела. Неловко вышло. Она сама не задумывалась, на что смотрит, или же, наоборот, думала слишком много. Анфиса напряглась, хоть тело и противилось этому. А Никита же, наоборот, сидел расслабленно, чуть раздвинув ноги, и внимательно вглядываясь в её глаза. — Иди уже сюда, — снисходительно произнёс Кащей, потушив сигарету.       Анфиса на ватных ногах сделала два шага, оказавшись перед ним. — Садись, — парень указал взглядом на свои ноги. — Раскомандовался, — прошептала девушка, медленно опускаясь на его бёдра.       Стоило Анфисе коснуться его ног, Никита потянулся к её губам и поцеловал. Медленно. Даже слишком. Подтянул к себе так, что их тела оказались вплотную друг к другу. Его руки собственнически устроились на талии девушки, словно она всё ему позволила. Её тело, чутко реагирующее на его прикосновения, точно позволило. От Кащея пахло сигаретами, алкоголем и имбирём. Казалось бы, эта смесь должна вызывать отвращение, но Анфисе даже нравилось. Разум был затуманен водкой, хоть она и немного выпила, слишком комфортным теплом каморки и слишком приятными поцелуями. Девушка прекрасно понимала, что сейчас будет. Эти касания нельзя было назвать невинными, к тому же, они оба были пьяны. Кащей хотел сделать её своей. Когда Анфиса почувствовала на шее горячие влажные поцелуи и тёплые руки парня, оказавшиеся под её кофтой и гладящие уже голую спину, она поняла, что позволит ему всё. Слишком хорошо. Слишком велик соблазн. Пути назад уже не было. Никита был для неё наркотиком. Она уже не понимала, что делает и зачем, ей просто было нужно. Нужно ощущать участившееся биение сердца Кащея, его прерывистое дыхание на её шее, горячие касания мягких губ. Проводить рукой по гладкой коже его обнажённой груди. Анфиса словно погрузилась в приятный дурман. Было так хорошо, что девушка задумалась, не было ли чего подмешано в водку, или это Никита на неё так влияет? А впрочем, неважно. Всё, чего ей хотелось, оказаться ещё ближе к нему. Кащей опустил её на диван и наклонился, прижавшись всем телом и снова целуя, не в силах остановиться. Его руки потянулись к брюкам девушки, и она помогла ему, расстёгивая ремень. — Анфис, — выдохнул парень в сантиметре от её губ, едва держа себя в руках. — Уверена? Потом скажешь, опоил и изнасиловал. — Не говори ерунды, — прошептала девушка, глядя в затуманенные желанием глаза Кащея и сама потянулась к его губам. — Если обижу, не молчи, ладно? — быстро проговорил Никита и впился в её губы жарким поцелуем, не в силах больше сдерживаться.       Он очень старался быть осторожнее. Боялся, что алкоголь помешает. С проститутками, которых Кащей иногда сюда водил, можно было как угодно. Ему даже доставляло удовольствие хорошенько сорваться на какой-нибудь девчонке. Приводило в чувство. С Анфисой так было нельзя, да и не хотелось. Хотелось, чтобы ей было хорошо.       Было больно. Потом полегче. Всё равно хорошо. Анфиса ни чуть не жалела о своём решении. Она удобно устроилась в объятиях Кащея, переводившего дыхание и лениво водящего рукой по её плечу. Её клонило в сон. — Что там в составе этого пойла… — медленно протянула девушка, склоняя голову на грудь парня и закрывая глаза. — Не привыкла ты, — отозвался Никита, гладя рукой её волосы и слушая выровнившееся дыхание.       Кащей был не настолько пьян, чтобы вырубиться, у него ещё были силы любоваться на Анфису, уснувшую в его объятиях. Приятное чувство. Она теперь его.