***
Кэйл провел Эрухабена в свой обычный кабинет-библиотеку и прислонился к столу, ожидая, пока Эрухабен закроет дверь. — Пожалуйста, установите звуковой барьер. Эрухабен нахмурился, но сделал то, что ему было сказано. Он посмотрел на человека, который мог управлять не только одним драконом, но и двумя — теперь уже тремя — драконами и, кажется, вампиром. А где же был этот вампир-душегуб? Сегодня он его не видел. — Тск, невезучий ублюдок. Кэйл проигнорировал слова древнего дракона и скрестил руки на груди, глядя на древнего дракона совсем не тем взглядом, что обычно. От этого взгляда Эрухабен покрылся мурашками. — Эрухабен-ним, ты — дракон, сильный дракон. Эрухабен нахмурился. Конечно, сильный? Его взгляд говорил о том, почему Кэйл заявил нечто столь очевидное. — Ты должен будешь защищать моих людей. ´ «Северный Альянс». Именно так назывался тот лист бумаги или, скорее, документ, который дал ему Кэйл. Эрухабен не мог не нахмуриться, продолжая читать. Военно-морские силы насчитывают более 1000 боевых кораблей; из них 312, очевидно, нападут на северо-восточные берега Роанского королевства ночью в начале зимы. Остальные боевые корабли, вероятно, будут использованы против королевства Каро. Изобретенное гномами оружие мертвой маны будет использовано в битве в Ущелье Смерти.´ Объявление войны Западному континенту еще не объявлено. Древний дракон поднял глаза от документа, на котором была написана гораздо более точная информация. Он слышал от Рона и Чхве Хана, что будет война, но это… это было нереально. Это казалось нереальным. Но эти сведения…они были переданы ему Кэйлом Хенитьюз, невезучим ублюдком, который был не из тех, кто лжет о подобных вещах. — Что это? Кэйл усмехнулся, указывая на документ, который Эрухабен положил ему на правый бок. — Это информация, которую вы доставите дорогому кронпринцу, Эрухабен-ним. Я хочу, чтобы вы отправились туда вместе со всеми остальными, включая детей, Рона и Лока. Вы отправитесь во дворец, пробудете там неделю, а потом позвоните мне. Эрухабен не понял слов Кэйла. Разве он не мог просто телепортироваться туда, доставить документ, а потом телепортироваться обратно? И почему он должен брать с собой всех? — Эрухабен-ним, ситуация, в которой я нахожусь, весьма плачевна. Я рассказываю это вам, поскольку вы кажетесь мне достаточно надежным. Я посылаю вас туда вместе со всеми, чтобы вы… не мешали мне. Мешать? Нет, ты отправляешь всех, потому что волнуешься, сопляк! Я вижу это по твоим глазам. Эрухабен не стал произносить свои мысли вслух, а просто посмотрел на интересного человека перед собой и вздохнул. — Я сделаю это только если ты ответишь на один из моих вопросов. Кэйл приподнял одну бровь, давая знак древнему дракону продолжать. — Кто преследует тебя? Взгляд Кэйла снова стал острым, а лицо — равнодушным и несколько хладнокровным. — Я не могу сказать. Эрухабен ухмыльнулся. Он уже знал ответ на этот вопрос. Все дело в этих ублюдках-кровососах. Он чувствовал это глубоко внутри своего сердца. — Отлично, тогда ответь на вопрос, что им нужно? Кэйл не удержался и захихикал. — Хорошо, если я отвечу, вы все уйдете, как только выйдете из этой комнаты. И вы не позволите особенно Додаму вернуться сюда. Эрухабен кивнул. Он мог сделать хотя бы это. — Хаа, они хотят заполучить наследством моей семьи. Эрухабен нахмурился. — Что…? Кэйл покачал головой и сел на стол, а не просто прислонился к нему. — Они охотятся за наследием моей семьи — за моей кровью. И снова это было как-то связано с Кэйлом, точнее, с его кровью. Он вспомнил, как слышал, как члены Руки, охранявшие похищенного Кэйла, говорили о том, что «Белой звезде» нужна его кровь. И теперь еще одна группа идиотов охотилась за Кэйлом по той же причине? — Что именно у тебя в крови, сопляк? Кэйл ухмыльнулся, пожав плечами. — Неужели это такой большой секрет?! Эрухабен нахмурился, увидев, как Кэйл порезал себе палец острым кинжалом, лежавшим на его столе. Спустя всего несколько секунд кровь хлынула из раны и вскоре упала на пол. Но древний дракон не стал обращать на это внимания; вместо этого он сосредоточился на ране Кэйла. Он не видел в этой крови ничего особенного — это была обычная кровь. Кэйл, который знал, о чем думает древний золотой дракон, вздохнул и покачал головой. — Попробуйте. Как только Эрухабен услышал эти нелепые слова, он не смог удержаться от смеха. Ведь сначала он подумал, что это шутка. Но только потом он понял, что рыжий говорит серьезно. — Что за… Я не сумасшедший!!! Кэйл закатил глаза и подошел к древнему дракону, а затем изо всех сил попытался прижать свою окровавленную руку к его пасти. Через некоторое время под постоянным воздействием Звука ветра ему удалось нанести на губу Эрухабена немного своей крови, которую древний дракон случайно проглотил. Его золотые глаза тут же расширились, и он уставился на Кэйла с явным шоком в глазах. На лице рыжего появилось необъяснимое выражение, когда он еще глубже вонзил кинжал в кожу, чтобы выпустить больше крови. Затем кровь вдруг поплыла, словно это была не кровь, а вода, управляемая магом. — Эрухабен-ним чувствует это, верно? Эрухабен не знал, что ответить. Он чувствовал себя лучше, чем когда-либо… нет, он чувствовал себя молодым! Он уставился на Кэйла, который не выглядел так, будто ему больно, в то время как кровь постоянно сочилась из его раны и капала на дорогой ковер. — Что это? Кэйл покачал головой, не отвечая на вопрос дракона. — Это причина, по которой они за мной охотятся. А еще они надеются, что, сделав то, что я заставил тебя сделать, они смогут сделать то, что умею я. Багровая кровь Кэйла, которая до сих пор парила в воздухе, внезапно упала вниз, как будто ее и не было. — Но сейчас я этого делать не буду. Эрухабен-ним, надеюсь, ты никому не расскажешь об этом, в том числе и детям? Эрухабен, который каким-то образом стал моложе на несколько лет, по крайней мере на целое десятилетие, уставился на Кэйла Хенитьюз. Рыжий вздохнул, а затем указал на древнего дракона. — Не удивляйтесь, эффект не продлится долго, может быть, неделю или две. Затем он вытер кровь с руки, показав, что на месте раны не осталось и следа. — А теперь, пожалуйста, выходите и телепортируйте всех прочь. Эрухабен растерялся, но обещание есть обещание, и он был не из тех, кто от него отказывается. Щелкнув языком, он подчинился воле Кэйла и вышел за дверь. После его ухода рыжий сел на пол. Он чувствовал себя измотанным после того, как поделился даже таким малым количеством своей крови. Эта способность, которой у него не было в прошлой жизни Ким Рок Су и которая появилась в этом теле, как подарок от предыдущего владельца, была самой изнурительной и одновременно самой опасной, даже сильнее, чем все силы Белой Звезды и его древние силы вместе взятые. Плохо было то, что все оказалось гораздо сложнее, чем все думали. Хотя его способность могла вылечить все — старость, болезни, травмы и прочее, — когда люди выпивали хотя бы небольшое количество его крови без того, чтобы он умер, это отнимало у него здоровье, лечило их и сокращало срок его жизни в качестве платы за это. Но ни «Белую звезду», ни кровососов интересовало не это — их интересовала другая часть его способностей, боевая. Кэйл мог управлять кровью. Не только своей кровью, но и кровью всех людей. Словно у него был какой-то драконий атрибут. Он мог убивать намеренно, мог заставить людей потерять сознание. Но еще страшнее было то, что он мог изменять кровь, придавать ей форму, превращать в совершенно иную субстанцию, например в кровавый огонь или угрозу стать нарезкой…что, опять же, стоило ему энергии и немного собственной крови, которую он должен был выкашлять, используя эту способность. Она не была связана с его фундаментом, поэтому он мог использовать ее сколько угодно, лишь бы не обращать внимания на огромную боль, которая с ней связана. Вторая способность была доступна только Кэйлу Хенитюз, который когда-то был Ким Рок Су. Эту способность не могли отнять у него ни Белая звезда, ни кровососы. Кэйл с содроганием вспомнил, как эти ублюдки высасывали его кровь, когда он впервые встретил их. Это было в тринадцать лет, перед тем как он отправился спасать Раона и его старшего брата, о существовании которого он тогда еще не знал, поскольку в романе «Рождение героя» не упоминалось, что у черного дракона есть старший брат. Тогда он потерял много здоровья и получил множество ранений, возможно, потеряв пару месяцев жизни. Сейчас же, дав древнему дракону десять лет навсегда, даже если он и сказал, что все пройдет, он потерял всего день или два. Одного этого должно быть достаточно, чтобы понять, сколько его крови они высосали досуха. Кэйл вздохнул, услышав громкие крики. Он в который раз порадовался за герцога Фредо, который следил за тем, чтобы Додам и остальные не натворили глупостей. Через пару минут громкие крики стихли. Чуть позже кто-то постучал в его дверь и открыл ее. Естественно, это была Фрезия. Она тоже не знала об особой способности Кэйла, о ней знали только четыре человека, не считая Кэйла, поэтому она издала громкий вздох и выронила чайную чашку из рук. — Молодой мастер Кэйл! Кэйл попытался улыбнуться. Хотя он и обладал древней силой Жизненности Сердца, она была бесполезна против его особой способности. Эта способность, хотя и выглядела исключительной и совершенной, была бесполезна для Кэйла. Прежний владелец этого тела Кэйл Хенитьюз, который теперь был Ким Рок Су, оставил эту способность Кэйлу, так как беспокоился, что тот окажется бессильным в этом мире. Ким Рок Су, который теперь был Кэйлом Хенитьюз, предпочел бы, чтобы Кэйл Хенитюз, который теперь был Ким Рок Су, забрал эту проблематичную способность с собой. Так было бы намного проще. Но теперь он застрял с этой дурацкой способностью, которая ставила его в самое невыгодное положение. Кэйл вздохнул и улыбнулся Фрезии, которая помогла ему встать. — Фрезия. Женщина средних лет, которая также была довольно искусной убийцей, ничего не ответила, помогая Кэйлу сесть на диван, а не на пол. Она смотрела на него с шокированным выражением лица, но он проигнорировал ее, как будто в этом не было ничего страшного. — Молодой господин-ним, что случилось? Кэйл проигнорировал ее вопрос и вместо этого задал свой. — Зачем ты пришла сюда? Фрезия выглядела так, будто сначала не хотела отвечать, но, убедившись, что молодой господин, которому она служит, действительно выглядит окровавленным, на самом деле не ранен, вздохнула. Скорее, он выглядел измученным и не раненым. — Ха, я пришла сообщить вам, что все ваши союзники внезапно телепортировались, включая детей и герцога Фредо. Кэйл кивнул головой, на его лице появилось довольное выражение. Для Фрезии это было совершенно неожиданно, но она быстро взяла себя в руки и только вздохнула. Затем она указала на себя. — Остались только я и несколько наемных убийц, а также король наемников и его друг. Пол провел их в их обычную комнату. Кэйл снова кивнул головой, и на его лице появилось еще более довольное выражение, чем раньше. Уголки его рта подергивались, он изо всех сил старался не улыбаться. Не поймите его неправильно, его нынешняя ситуация была невероятно дерьмовой. Поскольку Бад и Гленн попали в поле зрения этих сумасшедших кровососов, они узнали их местонахождение и, скорее всего, убьют их в течение следующей недели, пока не потеряют их местоположение. Именно поэтому Кеэйл позвал их сюда. Хотя вилла «Супер Камень» была их главной базой, враги, которые приходили сюда, после ухода забывали, что она находится именно здесь. Его целью было защитить своих людей и убедиться, что в ближайшую неделю с ними ничего не случится. После этого опасность исчезнет. Он не мог допустить, чтобы кто-то остался, кроме него, Бада и Гленна. Именно поэтому он посмотрел в глаза Фрезии. На лице Фрезии появилось сложное выражение, поскольку она не могла понять, о чем думает молодой дворянин, которого все называли «отбросом». — Фрезия, ты и остальные убийцы, уходите отсюда немедленно. Фрезия снова потеряла дар речи. Она уставилась на Кэйла, который невероятно серьезно смотрел ей в глаза, требуя уйти. Но она не хотела уходить. Если она и ее убийцы уйдут сейчас — кто присмотрит за Кэйлом? В конце концов ее заставили уйти, несмотря на все ее попытки отказаться. То же самое произошло и с остальными убийцами, и к концу дня вилла «Супер Камня» опустела, за исключением трех человек.***
Альберу Кроссман в данный момент отдыхал от бумажной работы, что было для него очень необычно, но почему-то тетя заставила его сделать перерыв. Последние два дня он работал без перерыва все дни и ночи напролет. Темные мешки под глазами свидетельствовали о его напряженной работе. Сейчас он прогуливался по большому саду своего дворца. Он выглядел прекрасно, особенно на закате. Ухоженный вид этого большого сада, множество разнообразных цветов — все это было совсем иным пять лет назад, до того как он занялся политикой и получил титул наследного принца. Глядя на эти цветы, он ощущал внутреннее спокойствие. Несмотря на то что была уже середина осени, цветы все еще цвели. Было прохладно, шел дождь, но цветы не увядали. Они напоминали ему самого себя несколько лет назад, когда он упорно преодолевал все трудности и дошел до того места, где сейчас находится. Эти великолепные темно-красные розы, похожие по цвету на волосы Кэйла, вызывали у него улыбку. Они напоминали ему о человеке, которого он начал лелеять, когда встретил. Эти красные розы были такими же, как он: необыкновенно красивыми, настойчивыми и чрезвычайно опасными благодаря шипам. Разница, пожалуй, заключалась в том, что эти розы причиняли боль, если к ним прикасались, в то время как Кэйлу было больно, если вы прикасались к нему. Альберу не мог не улыбнуться, думая об этом человеке. Если бы несколько недель назад ему сказали, что Кэйл Хенитьюз сказал — не мусор, он бы рассмеялся, причем в буквальном смысле. Он бы перестал работать и катался по земле от смеха. Кэйл Хенитьюз был известен как «мусор округа Хенитьюз», потому что пьянствовал даже при свете дня. Он вел себя как уличный бандит, а не представитель благородного дома, и швырял бутылки в невинных людей, которые, по его мнению, не так к нему относились. Так гласили слухи о нем. И они не лгали. Кэйл Хенитьюз вел себя именно так. Но это было все. Все это было притворством. Настоящий человек, скрывавшийся за этими мерзкими слухами, был настолько особенным и заботливым, настолько необычным и добрым, настолько феноменальным и подлинным, что Альберу не мог не испытывать благоговения. Хотя он и встречался с Кэйлом в прежние годы, но не слишком высокого мнения о нем, а в ту темную осеннюю ночь, когда рыжий прислонился к той тройке, он выглядел таким слабым, словно стеклянным. Альберу быстро приглянулась эта мошенническая ухмылка и стоическое лицо. Безразличное выражение, скрывающее все остальные эмоции, спокойное и холодное отношение, расчетливый взгляд — кронпринц влюбился в такого человека. На его губах появилась нежная улыбка, очень похожая на ту, что играла на губах Кэйла, когда он смотрел на детей. Она была наполнена нежностью и любовью, которую невозможно было подавить, как бы ни старался человек, на губах которого была эта улыбка. — Интересно, чем он сейчас занимается… Ответ пришел быстрее, чем можно было ожидать, так как вскоре в саду дворца Альберу появилось довольно много людей, которых никто не заметил. Улыбка на лице кронпринца становилась все ярче, пока совсем не исчезла, словно ее и не было, а на смену ей пришел хмурый взгляд. — Ах ты, старый урод! — Золотой дедушка, как ты смеешь так поступать?! — Это нечестно, Нья~! — Где Кэйл?! Альберу послышались голоса четырех детей Кэйла, которые плакали и звали своего опекуна. Он также видел, что Чхве Хан, Лок, Бикрокс, Рон, а также вампир Герцог Фредо тоже были здесь, но рыжеволосго парня нигде не было видно. Затем он заметил Эрухабена, который смотрел вниз. На его одежде была кровь, но выглядел он здоровее, чем когда-либо. Четверть темного эльфа нахмурилась, когда он подошел к кучке людей и посмотрел на растерянного мастера меча, ожидая объяснений. — Ты, старый хрен! Почему кровь Кэйла на твоей дерьмовой одежде? А?! КАКОГО ХРЕНА ТАКОЙ СТАРЫЙ ПЕРДУН, КАК ТЫ, СДЕЛАЛ С МОИМ ГРЕБАНЫМ ЧЕЛОВЕКОМ?! Темно-багровая мана начала собираться вокруг молодого дракона, который вернулся к человеческому облику, как только заметил, что что-то не так. В своем настоящем облике он чувствовал себя уязвимым и был таким, только когда находился рядом со своим опекуном. Но сейчас опекуна нигде не было видно. Зрачки Додама превратились в зрачки рептилии, а воздух стал таким тяжелым, что даже Альберу, который был довольно сильным, стало трудно дышать. Это был драконий страх совсем другого уровня, чем при первой встрече с древним драконом. — Ты, старый ублюдок, что ты сделал с Кэйлом?! Кэйл — Альберу вспомнилось, как Додам обвинил Эрухабена в том, что у него на одежде кровь Кэйла. Теперь, когда он присмотрелся, оттенок крови был довольно светлым, в то время как кровь Эрухабена была почти черной, даже не успев засохнуть. — Успокойся, малыш. Эрухабен выглядел спокойным, но выражение его лица не соответствовало спокойному голосу и внешнему виду. Казалось, он сам был встревожен. — Пошел ты и вся твоя поганая родословная. Надеюсь, ты скоро сдохнешь! Я… Прежде чем Додам успел продолжить, вампир схватил его за запястье и уставился на него с таким злобным выражением лица, что оно почти сравнялось с выражением Рона. Додам, осознав, что наговорил в гневе, быстро обернулся и широко раскрытыми глазами посмотрел на Эрухабена. Хотя Эрухабен не выглядел встревоженным, ему все равно было больно. Тем более что он чувствовал в своем теле жизненную силу, полученную от Кэйла. Вопреки тому, что говорил ему Кэйл, древний дракон с его тоннами опыта в этом мире мог сказать, что это навсегда. И в этом мире не существовало такого понятия, как получение жизненной силы бесплатно… — Я… я… я не это имел в виду, я прошу прощения. Пожалуйста, не умирай. Эрухабен посмотрел в глаза молодому дракону, который действительно извинялся. Затем он вздохнул и кивнул головой. — Не волнуйся, малыш. Затем древний дракон посмотрел в глаза младшему дракону, Раону. В отличие от своего сердитого брата, он всхлипывал и плакал. Ему было всего пять лет, поэтому его можно было понять. — Дедушка, это… кровь Кейла? Эрухабен опустил взгляд на свои бело-золотые одежды, затем вздохнул. — Так и есть. Все были потрясены таким неожиданным ответом. Они вообще не ожидали такого ответа. Ведь Эрухабен был не таким человеком — нет, драконом — чтобы причинить боль такому слабому, как Кэйл. Нет, это тоже было неправдой. Он был внутренне мягкотелым и не посмел бы обидеть никого из своих людей. — Ч-что? Додам был не единственным, чье тело начало дрожать. Особенно Раон, который больше всех доверял Эрухабену, выглядел потрясенным. — Золотой дедушка?! Эрухабен устало вздохнул. — Это долгая история, пожалуйста, не заставляйте меня ее рассказывать. Затем он посмотрел в глаза пятому, самому шокированному человеку, которым оказался кронпринц. Он достал бумажный лист, полученный от того невезучего ублюдка, и протянул его озадаченному кронпринцу. Вздохнув, он покачал головой. — Эрухабен-ним, при всем моем уважении, что случилось? Альберу даже не удосужился взглянуть на свернутую бумагу. Его руки тряслись, когда он думал о том, что Кэйл страдает от боли и истекает кровью. В конце концов, он был очень дорог кронпринцу, даже если сам он еще не знал о своем особом положении в сердце будущего короля. — Хаа, это слишком сложно, и я не имею права говорить об этом. Альберу сильнее сжал бумагу в кулаке. — Эрухабен-ним, хотя я знаю, что вы уважаемый дракон-ним, я прошу у вас прощения. Что случилось и где тот, чья кровь на вашей одежде? Глаза древнего дракона выглядели страдальчески, но кронпринца это не волновало. Знать, где Кэйл и в какой ситуации он сейчас находится, было куда важнее для обычно доброго и мягкого кронпринца Альберу Кроссмана. Эрухабен закрыл глаза и решил сдаться. Ведь не будет же это нарушением обещания, если он расскажет о нынешнем положении Кэйла, не слишком вдаваясь в подробности? Он вздохнул и снова открыл глаза. — Он сказал, что находится в тяжелой ситуации, и что ему придется решать ее самостоятельно. При слове «тяжелая ситуация» мозги большинства людей в саду перестали слушаться и работать. На их лицах читалась явная озабоченность, когда они представляли себе всевозможные сценарии, которые могли произойти с Кэйлом Хенитьюз, хотя ни один из них не мог сравниться с тем, в котором он находился сейчас. Даже Эрухабен, отчасти знавший об особых способностях Кэйла, не понимал, насколько сложна и опасна ситуация, в которой оказался мужчина. Ведь речь шла именно о Кэйле; он был из тех людей, которые могут разрушить целую гору, если их попросят сделать в ней маленькую дырочку. — О какой такой опасной ситуации идет речь? Сам Эрухабен этого не знал, но догадывался. Поэтому он просто покачал головой, шокировав кронпринца, который и так до смерти волновался за человека, в которого влюбился совсем недавно. — Что происходит с человеком? Додам погладил Раона по голове, как это обычно делал Кэйл, и уставился в пустоту. Он также не ответил младшему брату и просто обнял его, как всегда делал Кэйл, когда Раон был чем-то обеспокоен или опечален. — Кэйл сказал мне не вмешиваться и связаться с ним до конца этой недели. К концу этой недели — то есть через семь дней. Напряжение в воздухе нарастало, и хотя Додам и Рон хотели сразу же телепортироваться, герцог Фредо им не позволил. В отличие от древнего дракона, он знал гораздо больше о тяжелом положении своего «сына», которое было серьезнее, чем ситуация жизни и смерти. Не пойми он его, он бы остался в стороне, но эти четверо детей были для его «сына» важнее его собственной жизни, и Кэйлу просто необходимо было защитить их во что бы то ни стало. Именно поэтому герцог Фредо согласился приехать сюда и присматривать за ними. И все же он волновался больше всех. Потому что он знал все о ситуации — и об отдаче его первой способности, и о второй, связанной с боем, способности к искусству крови. Он был одним из четырех человек, которые что-то знали о способностях Кэйла. И Эрухабен тоже. Пока люди беспокоились о Кэйле, Кэйл спокойно попивал чай, который Фрезия принесла ему перед тем, как они с ассасинами отправились на неделю. Он посмотрел на Бада и полностью исцеленного Глена, у которых были мрачные выражения на лицах. — Хаа, давайте переживем эту неделю. Члены «Гильдии наемников» кивнули головой. — Если мы это сделаем, друг мой, ты должен выпить со мной. На губах Кэйла появилась спокойная и элегантная улыбка, и он согласился. Затем Бад достал бутылку коричневого ликера и выпил ее одним глотком. Давайте просто назовем это подготовкой к предстоящей неделе, которая была посвящена выживанию. Даже Гленн не удержался и забрал бутылку у своего друга, чтобы самому отпить немного. — Да, давайте не будем здесь умирать. Большой обеденный зал наполнился смехом трех мужчин, которые знали, что их шансы на выживание невелики.