В тот же день.
Рядом стоящий чай в горячей мраморной кружочке немного подрагивал от свежего ветра. Молодой мужчина тихо и спокойно дышал, параллельно листая книгу, будучи полностью погруженным в сюжет. Он расслабленно вытянул ноги вперед и положил правую руку на подлокотник кресла. На веранде было слишком хорошо, отчего молодому человеку было спокойно впервые за два года. Ну, как сказать более правильнее, менее волнующе. То, к чему он был полностью готов на моральном уровне и имея возможность воплотить это в реальность, заставляло сильное и влюбленное сердце отскакивать от черепной кости к низу ног. В совокупности, все законченные важные дела и планы где-то были позади и кареглазый поднося слегка почти уже остывший чай к губам, вдыхая яблочный аромат, а потом смотря на зеленый сад сверху вниз, неторопливо пьет сладкую жидкость. — Папа! — мужчину вытаскивает из своих мыслей звонкий голосок девочки, а потом он быстро ставит кружку на место, чтобы маленькое активное тельце не разлило обжигающий напиток повсюду и никто не пострадал, — Папа, представляешь! — Элис, ты снова путаешь папу с дядей, — слегка посмеиваясь, говорит Матео и сажает на свои колени маленькую девочку. Конечно, где-то глубоко мужчина грезит о своем собственном ребенке, но у этой маленькой, Незабудки, как любил называть ее дядя, любящие и счастливые родители, потому Матео наслаждается такими днями со своей племянницей и ему вполне хватает одного единственного любимого человека в своей жизни. — Но папа!.. — девочка видя нахмуренные брови, сразу же поправляется, — Дядя… Ты не представляешь! — довольно сильно кричит девочка, из-за чего Матео немного щурится, а потом заинтересованно смотрит на любимую племянницу, — Этот…! Он посмел подойти ко мне и…! И…! — И…? — мужчина радостно улыбается, а его губы превращаются в красивое бледное сердце и в глазах слегка блестит, — Что же тебе сделал этот юноша? — Он совсем не юноша! — грозно ответила Маэлис, выпячивая нижнюю губу, — Он же еще ребенок! Он ходит под себя, я сама видела! — А ты уже девушка, как я понимаю, да…? — мужчина делает тон ниже, как-будто они две сплетницы, — А вот про такие вещи лучше не говорить! Как же так, будущий мужчина и в штаны писаться? — сделав удивленно лицо и довольно рассмеявшись, сказал Матео, когда увидел как краснеет маленькое личико, — Так что он тебе сделал? Девочка испуганно отводит взгляд и боится, что в этом виновата именно она, а не незнакомец. Её глаза намокают, из-за чего она быстро-быстро начинает моргать, а затем вытирать глаза маленькими детскими кулачками. Недавней улыбки как-будто и не было вовсе. — Цветочек, не смей плакать из-за этого мальчишки, — он прижимет ее к груди и поглаживает по голове, параллельно покачивая. Интересная книга и уже холодный чай отодвигаются на второй план. Сейчас есть кое-кто поважнее всякого отдыха. Мужчина легко целует девочку в макушку, пока та в свою очередь оставляет мокрые следы и слюну на белоснежной рубашке Матео. — Может, ты желаешь, чтобы твой дядя поговорил с этим болваном? — он грозно приговаривает и смотрит на мокрое личико Элис, а нахмуренные брови заставляют ее слегка улыбнуться. Ему не так важна причина обиды девочки на парнишку, который на год младше ее, как эти невинные детские слезы, заставляющие сердце разбиваться на маленькие осколки. Маэлис отодвигается слегка назад и снова вытирает ладошками покрасневшие глаза с мокрыми черными ресницами. — Не надо, он не такой плохой… — девочка склоняет голову и надеется, что старший не догадется так сразу, а просто как раньше будет нелестно отзываться о плохом мальчике и ходить с ней целый день на руках, чтобы она точно не думала о глупом поступке. Но в этот же миг ее детские надежды рушатся в пух и прах, когда Матео задает тот самый вопрос: — Этот неугомонный опять сделал это..? — уголки губ его сильно опустились вниз, показывая сильное недовольство. Злился он не на нее, ни в коем разе. Матео устало вздыхает и успокаивающе гладит племянницу по спину. Невоспитанный мальчик, живущий рядом с домом его сестры и ее семьи, долго мучает мысли дяди, а к девочке же постоянно пристает и после слов и ругани взрослых не перестает цепляться. Было бы хорошо, если бы он нормально общался с девочкой, как делали это все остальные в своем раннем детстве и дарили друг другу помятые и сломанные, но с душой собраные и сохраненные маленькие букетики полевых цветов. Множество разговоров не только с самим мальчишкой, но и с его родителями не давали нужного спокойствия и хорошего общения. Но де Мелён знали, что какими-либо запугиваниями или угрозами нужного не добьешься, они никогда не подходили к такому способу договоренности серьезных проблем, а предпочитали решать более мирно и спокойно, находя компромисс для обеих сторон. Но все же это маленькое бедствие не слушалось своих старших, хотя те понимали серьезность беды. Просто выходило так, что гуляя неподалеку со своими подругами Маэлис получала маленькие, но все же не такие приятные толкания и удары от этого мальчика в порванной грязной одежде, который делал это абсолютно беспочвенно, а все взрослые пытались разузнать причину приставаний, в итоге получая в ответ дерганье хрупких детских плечей и невинные глазки, которые на самом деле таковыми не являлись. Маэлис, будучи хорошо воспитанной, по статусу и внешнему виду не осуждала даже кошку, а за поведение и слова она с легкостью могла рассказывать своей семье и также презренно смотреть в сторону плохого человека. — Дядя, но знаешь… — девочка довольно тихо проговорила, снова вытаскивая мужчину из своих рассуждений, — Не только он меня ударил… — Что?! Тебя еще кто-то трогал?! — мужчина резко начинает ощупывать мягкое тело Маэлис в поисках новых маленьких увечий, на что она нахмурила брови и строго посморела на него, отодвигая длинные руки, — Что же это такое творится то… — карие глаза упрямо смотрят на девочку, а потом постепенно начинают еще больше блестеть. — Нет, дядя, нет же! — Незабудка заподозрив что-то неладное поспешила рассказывать что же произошло в этот раз, — Я… Я ударила его… Матео проморгался и также причудливо нахмурил брови. Именно в этом моменте отслеживается общая кровь близких родственников. Он слегка застыл и приоткрыл рот в немом звуке. — Ты… ударила его? — мужчина спокойно спросил ее, не намереваясь кричать или ругать, — Где ты его ударила? —…Я его по щеке… Я…Я чес-стно слу-у-учайно, дядя… — она начинает заикаться из-за слез и мычать, а затем Матео поднимается с ней на руках, будто она пушинка и спускается вниз по лестнице дома. Он кинул несколько слов в сторону слуги, что они скоро вернутся, если в случае раннего прихода родителей, те не беспокоились так сильно. — Маэлис, ты не виновата, он же первый начал, oui? — мужчина гладит мягенькие щечки племянницы, которые уже полностью были мокрыми, и быстрыми шагами преодолевает расстояние от двери до железных двухметровых ворот. — Я…Дядя… Я-я п-правда не специально, н-но он так си-ильно… — она пытается побольше вздохнуть воздуха чтобы успокоиться, но начинает реветь еще больше. Мужчина спустя пару минут садится на причал и свежий бриз достигает их лица. Лазурное побережье бережно охраняло тех, кто приходит к нему и дарило спокойствие с умиротворением. Маленькая Маэлис ближе прижалась к своему дяде и вытирая глаза кулачком, она слегка щурясь, посмотрела на заходящее солнце. Огромное побережье озарило светлыми оранжевыми лучами солнца, а беспокойные стаи чаек кружили над голубой водой. Матео медленно посадил ребенка рядом с собой, начал ощупывать тело. На левом предплечье девочка неприятно поморщилась, как в тот момент мужчина начал гладить больное место пока ищет другие. На левом коленке неприятно саднили маленькие царапки, а ладошки были грязными. Матео был настолько увлечен беседой с девочкой, что даже не заметил в каком виде она к нему, с чудом, но прибежала. — Он тебя толкнул, fleurerre? — мужчина снова посадил ее к себе на колени, как та начала медленно хлопать длинными темными ресницами. — Oui… — девочка уныло ответила, и переосиливая себя, продолжила, — Он сразу меня толкнул после того, как я ударила по щеке… Но я правда случайно! Он вообще сам виноват, нечего было лезть ко мне! — Маэлис смешно надула щеки, а в глазах загорелись гневные огоньки. Приятный свет от солнца ложился на ее золотистую кожу и отражал лазурное море в светлых омутах глаз. — Ох, детишки… — Матео тяжело вздохнул, продолжая гладить девочку, — Тебе же не нравится этот мальчик, верно? — Да, не нравится. — Хочешь уехать из этого места? — девочка удивленно посмотрела на него и как рыба на суше открывала рот, — Пока не наступит нужный момент, мы с твоими родителями отправимся в один из домов в Марселе, тебе же не претит такая возможность? — мужчина посмотрел на нее, слегка приподнимая бровь и мягко улыбаясь. Элис повторила его жест, а в глазах потеплело и она обняла его за шею, чуть ли не кидая на деревянную поверхность. — Да, очень хочу… Знаешь, дядя, даже девчонки тут odieux — она говорит ему в приятно пахнущую шею и надеется, что старший не расслышал детские обиды. — Maëlys, tu ne peux pas dire ça, — он сотый раз за день хмурится, — В особенности, если это касается подруг! — Элис извиняющимся взглядом смотрит на него, а потом прикусывает мягкую губу и снова утыкается в шею, как Матео продолжает покачивать ее, ведь той нравилось, когда такое делал именно он. — Все равно… Они злые… Они играют с этим мальчиком… — бубнит, но мужчина четко разбирает детскую речь. — Значит, забираем тебя, — решительно сказал громким басом, — Все равно, завтра поедем к де Фуа, ты же помнишь, Натали и Мириам? А Лазара? — мужчина резко вспоминает все свои прошлые планы, ведь до этого мысли от корки до корки были забиты единственной любимой племянницей. — Неужели я увижусь с ними? — Элис подняла свои огромные светлые глаза на дядю и радостно улыбнулась до самых ушей. — Oui, fleurerre, уже завтра Мириам исполняется 21 год, только представь, какая она большая! — Матео делает удивленное лицо и губы в форме «о», а девочка начинает задорно смеяться, болтая своими маленькими ножками. — И не только с ними увидешься, будет кое-кто ещё, — хитро улыбается и отворачивает голову от изучающего вгляда в сторону горизонта, где заходит солнце. — И кто же? — девочка заинтересованно кричит и пытается выпытать взглядом ответ, — Ну кто же, кто?! — Это сюрприз, — теперь улыбается еще больше, а сам надеется, что этот сюрприз состоится, так как сам не знает будет этот человек там или нет. Но сердцем чуял, они встретятся совсем скоро. Матео снова берет на руки племянницу и встает с причала, пока девочка делает несуразные прически из его коротких волос, которые не доходили даже до плеч, но длинная челка была ровно разделена и уложена по бокам. Выглядело это довольно красиво и как-будто Матео особо не заморачивался с укладкой, а просто оторвал голову от подушки и так ходит весь день. — А я знаю…- маленькая голова устроилась на сильном плече Матео и девочка слегка прикрыв глаза, пробурчала себе под нос. — Кто, говоришь, будет? — мужчина заинтересованно повел носом и уменьшил скорость в ходьбе, задумываясь о ком же она все-таки говорит. Ох, кажется, он понял. Когда Матео тихо зашёл в огромный дом, Элис славно спала на нем, сжимая свободную белую рубашку мужчины. К нему подошла служанка, которая часто отвечала за девочку, на что ее дядя устало улыбнулся и помотал головой, затем поднимаясь по белой лестнице. Зайдя в небольшую комнату с высокими потолками, Матео держа одной рукой сладко спящую девочку, а другой расстилая постель, мягко начал целовать ее в лоб и гладит по волосам, когда укрыл бежевым одеялом. — Bonne nuit, Maëlys— томным голосом проговаривает мужчина и снова погладив по волосам, тихо встал и направился к выходу из светлой комнаты, где рядом со спальным место стояла одна единственная лампа. Матео не спеша спускался с лестницы и завернул направо, в поисках родителей маленькой девочки. Слегка светлое небо озаряло огромную кухню, где несколько служанок убирались после недавнего ужина и одна уже готовилась подать порцию мужчине, как тот отозвался, что не сильно голоден и лучше перед сном не нагружать желудок. Когда служанки направилась по своим местам, Матео окликнул одну из женщин. — Месье де Фиенн и мадам де Мелён в библиотеке около получаса, они туда направилась сразу же после ужина, месье. Мне стоит их позвать сюда и уведомить, что Вы пришли? — женщина стояла ровной осанкой, в руках держала чистые белые тряпки. — Нет, можешь идти, я сам к ним пойду, — Матео снова улыбнулся своей солнечной улыбкой и, кажется, на кухне стало ярче. — Как позволите, месье, — служанка сделала глубокий реверанс и поспешила отойти по своим обязанностям. Матео двинулся плавной кошачьей походкой в сторону огромной библиотеки. По сравнению с библиотекой Дома де Фуа, эта была в два раза больше. Брижит, которая является старшей сестрой Матео, и самому мужчине передалась от их родителей огромнейшая любовь к чтению. Муж Брижит не выдержал такой «зависимости» женщины от книг, потому сам не удержался и раз в неделю часами сидит вместе с ней на ряду, попивая нескончаемое количество чая. Мими также не осталась в конце, из-за Матео в своей семье она самый начитанная, но красноречивыми выражениями она особо не кидается, считая что потратит их на более важные моменты. Ее самым главным фаворитом среди известных ей драматургов стал всеми известный в эти года Уильям Шекспир. Она редко кому открывала свою любовь к этому поэту, поэтому об этом знали только Матео, Лефевр и отец Мириам. — Неужели вы спустя долгое время решили зайти в это место? — Матео заходит в темное помещение где из освещения только пару ламп и одно единственное огромное окно, которое было слегка приоткрыто и впускало свежий воздух. — Ох, братец, ты даже представить не можешь, как мы устали! — Брижит кладет книгу на кофейный столик и снимая очки с переносицы, устало потирает виски, а ее муж согласно кивает, читая свою книгу — Но сюжет! Ты только посмотри на это произведение искусства! Ты видел, Готье? Это же умопомрачительная книга! — шепотом говорит она, не нарушая законную тишину, которая обычно присуще в библиотеках. — Я читал её, Бри. Татьяна уедет и не вернется. — Матео подсаживается к ней на темный кожаный диванчик и закидывает руку на спинку, — Он не упеет, к сожалению. Тут уж что поделать… Так сложилось, — он пожимает плечами, а потом уголки его губ лезут вверх, когда сестра сначала шире открывает глаза в удивлении и хлопает ртом как рыба на суше, а затем наступает привычная ей в такие моменты ярость и обида. — Напомни, родной мой, что же я тебе такого сделала, что ты— — У нас есть отдельная площадка для таких игр, детишки, — Готье резко перебивает жену, переворачивая страницу старой книги. — Ну же, давай, пойдем братец, — она резко встает и тянет за ухо младшего, на что тот жмурится и шипит как кот, — Давненько же мы с тобой не баловались, ха-ха, — она яростно тянет улыбку, пока Матео держится за свое, пока целое, ухо. Они поднимаются по лестнице и женщина стреляет гневным взглядом в брата, чтобы тот снизил тон своей боли, иначе проснется Элис и не уснет до самого обеда. Родственники выходят на веранду и Брижит наконец-то выпускает из своих злосчастных ручищ бедное, то ли покрасневшее, то ли уже посиневшее ухо Матео, как тот с выдохом садится в кресло, в котором был еще до заката с книгой в руках. — Сильно болит? — девушка садится на маленький диванчик возле перил и слегка облокачивается локтем. — Может и тебе ухо оторвать? — мужчина потирает больное место и с укором смотрит на сестру, — Болит, конечно, merde, — Матео грязно ругается, за что получает строгий взгляд сестры. Не то чтобы, он не могу выражать свои эмоции при ней будучи взрослым и уже***
Утро того же дня.
Виктория, как обычно, занималась одеждой. Плотно позавтракав, к ней прибавились силы, но спустя некоторое время ее начало клонить в сон. Тело двигалось очень медленно, будто это был не живой человек, а привидение. Руки двигались ленивее, чем прежде, и каждые три минуты девушка зевала, затем ее темные глаза неконтролируемо слезились, отчего Вики постоянно отвлекалась, чтобы убрать из глаз неожиданное помутнение. Она подошла к окнам, чтобы впустить свежий воздух, иначе бы уже упала в обморок. Отчего-то живот начало неприятно крутить, а к горлу то и дело подтягиваться неприятная и дурманящая разум тошнота, из-за которой хотелось биться в истерике. Громкий стук раздался в комнате. — Уже пора, Виктория, — Мими стояла в белой хлопковой блузе с кружевами на застежках, длинная синяя юбка тянулась вниз к такого же цвета балетках, а обычно прямые волосы были кучеряво собраны в невысокий пучок. — Извините, мадемуазель, я верно— — Ты не готова? — перебивает. — Видимо, мне неожиданно стало душно, из-за чего начала чуть кружится голова. Из-за растерянности я совсем потерялась во времени. — Завтра мой день рождения, я надеюсь хоть что-то готово? — непонятная грубость неосознанно вылетали из малиновых губ Мими. Ее лицо остается непокорным, но мыслями о том, что она была груба, также как и ее мать, не давали ей покоя. — Ах, да, конечно! — девушка слегка улыбнулась и отводя руки за спину, она подошла к готовым платьям и костюмам, чтобы показать и рассказать о том, что успела приготовить. — Виктория, пойдем. — голос девушки слегка надломился, но та не подала виду. — Ох, извините, да, — она растрянно опустила взгляд и принялась брать корзинки, куда надо будет складывать все купленное. — Прошу, мадемуазель, — она подошла к двери и открыла ее, пропуская Мими вперед. Та двинулась вперед уверенной походкой, а Вики случайно почуяла приятный смолисто-терпкий запах. Ее немного заинтересовало, чем же пахло от младшей. Девушки торопливо спустились по лестнице, пока подолы платья резво дергались из стороны в сторону. По пути они никого не встретили, потому задерживаться было незачем и после того, как они вышли из дома, их лица обдало свежим ветром, а тела заставил слегка трястись холод. Мими нервозно села в экипаж, поправляя юбку, как с ней тут же рядом присела Вики. — Мне стоит сесть в другой экипаж? — через несколько секунд летит вопрос, пока кучер проверял экипаж, Вики сконфужено посмотрела на Мими, из-за чего последняя в вопросительном жесте выгнула бровь. — Не стоит. С чего же ты так подумала, Виктория? — она похлопала ресницами, а серые глаза смотрели в самую душу, пытаясь разузнать ответ. — Прошу прощения, Мириам. Я, все же, наверное… — она потянулась рукой к ручке двери, но тут же почуяла что-то теплое на своем плече. Это была рука Мими. — Говорю, оставайся со мной. — девушка слегка обиженно опустила уголки губ, а спустя некоторое время снова легко улыбнулась, — И прекращай извиняться. — и выпрямляется, смотря пред собой. — Да… Хорошо, я не буду, — Вики нервно закусила губу и цепляет заусенец на большом пальце. Экипаж резко дернулся и было слышно бубнение молодого кучера. За окном медленно менялся весенний пейзаж. Мириам довольно близко прижалась к окну и слишком заинтересованно смотрела на возрастающие здания, будто видит все в первый раз. Вики же, также не скрыла своего интереса, так как в ту ночь, как она приехала в дом де Фуа, было слишком темно и она чувствовала себя довольно уставше, чтобы полностью насладиться видом. Через десятку минут экипаж остановился, а кучер быстро спрыгнул, открывая дверь со стороны Мириам. Девушка снова поправила свою юбку и убрала мешающийся локон волос за ухо, обошла кеб, как рядом уже стояла Вики. Они в тишине двинулись ко входу в рынок. Острый запах, состоящий из различных специй быстро проник в носы двух девушек. Через толпы людей они шли друг за другом, так как вдвоем тут протиснуться было физически невозможно. Время было уже около обеда, ожидаемо, что людей так много. Все же, думает Вики, надо было выбираться пораньше, но что поделаешь, они уже тут. Русоволосая заинтересованно проходила мимо бесчисленных лавок со свежей едой, как за ней поспешно шла Мими, то и дело тянясь к смуглой коже руки, боясь, что она потеряется. — Виктория, мы же за тканями, верно? — Мими волнуясь, кладет ладонь на плечо, и спрашивает еле слышно, потому что со всех сторон льются крики мужчин и женщин, которые достаточно сильно желают продать свой товар. — Думаю, нужные нам магазины чуть дальше, — только спустя полминуты она отвечает, когда Мими достучалась до нее легкими хлопками по руке. — Виктория, могу ли я…? — она повышает свой голос еще больше и ближе подходит. Та, слегка обернувшись, заинтересованно опустила взгляд на тянущуюся руку, а потом поворачивает голову обратно, крепко беря мягкую руку в свою ладонь. Мими не сразу осознала, что сделала девушка, но через мгновение ее уголок губ дернулся вверх, а шаг ускорился. Спустя минуты поисков нужного, хоть и одного, магазина тканей, они зашли и Вики сразу бросилась к стеллажам, пока Мириам растерянно остановилась у входа. Внутри помещение было свободным, прямо напротив дверей находилась касса, а множество шкафов со стеклянными дверьми стояли по бокам, уходя в самую глубь помещения. За деревянным столом, на котором стояли железные маленькие стеллажи, где находились разные побрякушки, нужные для шитья, сидел молодой человек в очках с тонкой оправой, заинтересованно листая газету, совсем не замечая новоприбывших посетителей. Мириам взяла подолы платья и двинулась в сторону, где среди шкафов исчезла Вики. Де Фуа неторопливо шла вперед, смотря на целый спектр цветов и пыталась найти хоть крупицу той заинтересованности в этом деле, которую имела Виктория. Не особо заинтересовавшись, она ускорила шаг и выискивала девушку меж маленькими проходами. Она обошла все вдоль и поперек, но так и не нашла девушку. — Что же Вы, совсем скучно, раз наматываете круги по магазину? Хозяин уже завтра прибудет, навряд ли его устроит такой беспорядок… — кассир, который до этого словно статуя сидел, отложил на поверхность под столом газету и слегка приспустив свои очки на носу, недовольно посмотрел на нее, когда Мими снова проходила мимо. — Кого потеряли? — Девушка, русоволосая, со мной заходила, не видели разве…? — девушка удивлённо остановилась и немного ощутила, что чувствует себя дурочкой. — Она уже как пять минут вышла отсюда с полной корзиной тканей и броши. Вы подружку то не теряйте, я Вам не надзиратель, чтобы пропавших искать. — он перекинул ногу на ногу и вернув очки на место ближе к глазам, принялся читать листовку. Она поспешно вышла на улицу, не попрощавшись с молодым человеком, так как посчитала что отвечать добром на дерзость будет еще глупее с ее стороны. Мириам резко поворачивала голову из стороны в сторону, слегка приподнимаясь на носках, чтобы увидеть стройную спину из огромного количества людей. Не найдя нужного человека, она поспешила в сторону экипажа. Пройдя какой-то путь, в ее голову пришло осознание, что она потерялась. Люд ее странно пугал, отчего она буквально чувствовала себя маленьким жучком, которого вот-вот раздавят. Мими стояла на месте около пяти минут, но потом пошла куда глаза глядят, поняв, что она явно мешала закупаться кому-то важными вещами и что она не вернется домой, если останется там. Увидев вдалеке знакомую женщину, которую Мими видела пока шла в бутик, де Фуа быстрым шагом направилась к ней. Почему-то именно она запомнилась ей с первого взгляда и внушила сильное доверие. — Извините, мадам, Вы не знаете как пройти ко входу в рынок? — она с потерянным взглядом посмотрела на женщину, когда та отпустила очередного покупателя. — Что же ты, верно потерялась, fleurette? — уставше, но так по-доброму посмотрела на нее с лёгкой улыбкой, — Думаю, ты тут впервые, поэтому отправлю с тобой Дидье, — сразу увидев дрожащие руки девушки, она принялась искать своего внука, пока приобняла одной массивной рукой Мими и завела во внутрь небольшого шатра находящегося за лавочкой. Как только они зашли в темное помещение, куда еле-еле проникало яркое солнце, на глаза девушки попал молодой паренек, который задумчиво сидел в кругу ящиков со специями и читал журнал, хихикая себе под нос. — Ну, что я тебе говорила, не смей читать это! — женщина подошла к нему со спины и резко выдернула из рук бумагу, напугав мальчика, что тот почти упал со стула, — Надо было товар переберать, а не заниматься извращением! — Не извращение это! — мальчик гневно нахмурил брови и выпучил губу, показывая свою обиду. — Чего тебе, старуха? — Ну-ну, я тебе это припомню, — она потянула его за ухо, из-за чего тот поднялся с места и зашипел как дикий кот, — Пока помоги мне, прилавок оставить не могу, отведи мадемуазель ко входу, — женщина отпускает кудрявого и подталкивает его, чтобы вышел по-быстрее, а то там очередь уже собралась. — Пойдемте, — парень обернулся на Мими, как та снова потерянно похлопала глазами и поспешила за ним. — Впервые тут что-ли? — парень шел довольно быстро, но Мими также не отставала от него, желая быстрее добраться хотя бы до экипажа, раз не смогла найти Вики. — Я редко бываю в таких… — она слегка запнулась, оглядывая всех людей по дороге, — Довольно людных местах. — Ну ничего, почаще выбирайтесь, со временем будете знать все близлежащие кварталы, — паренек довольно ухмыльнулся, гордясь тем, что может быть личным гидом в таких местах, — А Вы чего тут забыли, раз не знаете? — он уменьшил свой шаг, чтоб сравняться с девушкой. — Я вообще, была со швеей здесь… Но она куда-то делась, вот и решила, что лучше будет пойти ко входу, но… — Потерялись, да? — заканчивает за нее, так как несколько раз попадались такие потеряшки, как Мириам, — Ну ничего, сейчас проведу, и найдете Вашу подружку… — Да не подружка она мне! — Мириам нервозно повышает голос, на что парень немного сконфуженно посмотрел на нее. Надоели со своей подружкой. — Да ладно, ладно, чего Вы… — он повел бровью и отвернул голову, слегка фыркая. Спустя десять минут они подходили ко входу, у которого вот-вот должен появится карета, а возле него стоять Вики, которая слишком волнуется. Но не увидя ничего, даже пустого экипажа, Мими принялась в панике крутить головой, чтобы наконец-то унять тревожность. Если бы она, чудом, добралась сюда одна, кто знает, как бы девушка повела себя, разревелась в панике или бы упал на колени, смирившись с тем, что видимо ей придется торчать тут до ночи, но рядом стоял чужой человек, при котором де Фуа пыталась со всех сил сдержать свою бурю эмоций. — Эй, разве не Ваше там..? — кучерявый положил руку на плечо Мими, и указал куда-то в другую сторону, куда смотрела до этого девушка, но как только она обернула голову и увидела знакомого кучера, стоящего прям рядом с дверью и курящего трубку, ее позвал звонкий голос: — Мириам! — за спиной, от стороны входа в рынок, Вики торопливо шла, с полупустой корзиной, — Мириам! — О, а вот видимо и Ваша подружка… — он хитро прищурил глаза, когда увидел злой взгляд черноволосой, — Chao-Chao! — Мириам? — Вики налетает на нее, сильно обняв, будто они и впрямь подружки, которые не виделись много лет, — Мириам, Вы почему ушли? — Разве это не ты ушла, бросив меня…? — она напрягла черные брови в сильной обиде. — Ох, прощу прощения, мадемуазель, я не нашла Вас и подумала, что Вы ушли без меня… — она опустила голову, когда наспех выпустила из объятий Мими, поздно осознав, как она ведет со старшей ей по рангу. — Ничего, можешь забыть, — леди уже смотрела ей за спину, а затем резко повернула голову к экипажу и направилась туда, отчего кучер поспешно спрятал трубку и открыл дверь, подавая руку подошедшей. Мими легче, чем до этого села и быстрыми движениями поправила юбку, а потом опять уставилась в окно, также как было и до этого. Множество капель пота стекали с ее лба, и девушка поспешно платком вытерла его. Рядом появились звуки копошения, которые были из-за движений Вики. Экипаж резко дернулся и звук копыт двух лошадей проник в их головы.***
Мириам и Виктория не без помощи молодого человека выходят из экипажа и направляются прямиком ко входу в дом. Легкая накидка на плечах Вики развивается от внезапно сильного ветра и путает длинные волосы. Мими же, почти не моргая, идет вперед со слегка нахмуренными бровями. Солнце все еще ярко слепит и греет голые макушки, норовясь навредить всем жителям теплой столицы. Над крышей дома пролетает пара скворцов, а резкий, но такой приятный запах цветочных клумб проникают в самую глубину. Вики неторопливо открывает двери и направляется прямиком к лестнице, думая что Мими последует за ней, потому что та явно интересовалась раз не шитьем, то тем как шьет Виктория, но тут же оборачивается, когда слышит женский голос: — Мне было хоть немного неприятно и некомфортно, когда я потерялась, но я тебе благодарна, что согласилась на мое присутствие. Извини, все же, я не думала, что потеряюсь… — голос в конце потухает как и взгляд. Девушка хотела узнать чуть больше мира сего, но внезапная потерянность сделала эту прогулку глупой и запутанной, немного даже обидной и грустной, но Мими явно не ощущала себя хуже, чем можно было представить. Она чувствует только легкое облегчение, что нашлась, но небольшой стыд за детскую растерянность. Все же, только ребенок мог потеряться в такой толпе и в самый час пик, отпустя мягкую руку матери. — Ох, мадемуазель, ne vous excusez pas! — Вики поставила на обеденный стул корзину и ближе подошла к черноволосой, легко улыбаясь, — Все же, виновата я… В последнее время я довольно рассеянная и не слежу за временем, потому абсолютно ушла в себя… И… И, не переживайте, главное, что Вы здесь, в своем доме! — она улыбается еще шире, отчего глаза слегка закрываются. — Ах, видимо да… la chose principale est que je suis ici… — де Фуа наконец-то улыбается, слегка закусывая губу в неком смущении. Знала бы только Вики, что Мириам совсем не рада тут быть. Уж лучше, она вернется обратно на рынок вместе с кареглазой и познакомит с миловидной старушкой и ее болваном внуком. Они бы сидели на каких-нибудь деревянных бочках и слушали увлекательные рассказы Дидье, а потом бы смеялись оттого, что старая женщина снова тянет почти за отвалившееся ухо паренька, ругая за совсем непордонные словечки в присутствии юных леди. Ах, если бы только Вики знала. — Может, если ты не сильно занята шитьем, пойдешь со мной к озеру? — Думаю, мадемуазель, можно ближе к вечеру? — Вики в замешательстве улыбается и смотрит ярким взглядом на девушку, — Все же, мне нужно доделать мелкие детали и проверить все костюмы… — Ах, да, конечно! — Мими поспешно говорит и отводит взгляд, чувствуя себя слегка глуповато, — Спускайся как начнет озарять твой взор оранжевым светом, хорошо, Виктория? — Как Вам угодно, мадемуазель, — говорит, оголяя ровный ряд белоснежных зубов. Виктория поворачивается спиной и ровной походкой направляется к лестнице, исчезая на втором этаже, пока Мими остается одна у входа в дом. Он теперь как будто пуст, вся семья разом исчезла, а единственный человек, который заставлял забывать что-то плохое, словно испарился, притворяясь сном. Еще долгое время девушка стоит там и затем совершает малое действие за столь долгое стояние. Мириам направляется в комнату слева и выходит через нее на задний двор, теряясь среди множества высаженных деревьев, куда не заходят даже садовники. Прямая спина, покачивание из стороны в стороны, русые волосы вьются от спертого воздуха и рука тянется к ручке от двери. Вставляет ключ в замок и дверь приветливо открывается, выпуская свежий воздух из приоткрытых окон. Вики шустро подходит к манекенам, снимая плотную белую ткань, представляя на свет алое бархатное платье, принадлежащее Мириам. Сверху оно укрыто черными кружевами, а рукава сужаются, показывая насколько тонки запястья молодой девицы. На самом корсете, вверху, во всю длину расположены разного размера блестящие, как бриллиант, объемные стразы. Всего то, осталось закончить образ широкой черной лентой вокруг тонкой талией, найденной в злосчастном магазине, которую можно плотно зажать одной, даже женской, не крепкой рукой. Вики начинает раскладывать новые элементы одежды и доставать нитки с ножницами, маленькие булавки и еще несколько важных побрякушек, которые так отважно будут соединять детали платья между собой. Девушка снова уходит в работу с головой, не слыша довольно громкие шаги, а затем такие же постукивания костяшками о деревянную поверхность двери. — Открыто, входите, — поворачивает голову, пока булавка была крепко зажата в зубах и снова возвращается к делу, будучи в полусогнутом положении. Навряд-ли это была Мириам, ведь та сама попросила Вики спуститься самостоятельно по окончанию дел. — Мадемуазель, Вам письмо, — голос Кристин выводит из сосредоточенного состояния, которые превращается в заинтересованный, — Подписано, от мадам Джинет д’Юзе́с, — она подходит к работающей и та выпрямляется, принимая плотную бумагу в руки. — Мадам..? — Вики озадаченно смотрит на нее, ожидая ответ на свой вопрос. — С Вашей знакомой что-то не так? — Крис боится, но пробует угадать от кого пришло непонятное письмо. — Пожалуй… Думаю все хорошо, мне следует прочитать. — после этих слов служанка сделала реверанс и вышла из комнаты, чтобы не мешать и не тревожить Вики. Все же, несмотря на нынешнее время, Виктории выпала фортуна и ее мама в самом детстве девушки являлась студенткой одного из построенных университетов в Марселе, где их было толком то всего 5 штук построенных. Потому, чтение особо не вызывало труда для русоволосой, в отличие от умения писать. Сейчас же, Виктория рукой сдвинула все на край стола, а сама открыла письмо, слегка порвав место скрепления. Небольшой лист был сложен четверо, как тут за ним выпал второй. Девушка растерянно посмотрела, задаваясь вопросами, с чего же ей начать, может, дни будут спутаны и она ничего не поймет. Взяв первое письмо, будто чуяла сердцем, де Грандисон глазами начала обводить красивый почерк как затем они быстро двинулись из стороны в сторону, теряясь где-то между строк. Ma chère Victoria, Я, довольно, знаешь сильно вечерами по тебе тоскую! Мои родные делали все до этого дня, чтобы я совсем не ушла в себя страдая от одиночества. Вот, подумываю все чаще, какое чувство сильнее тоска или любовь? Тосковать можно хоть по дворняжке и страдать от силы этого чувства, а любовь… Я не знаю, что это, она бывает разной. Другого оттенка, ненормальной, сильной, мягкой и ещё какой-нибудь. Думаю, это то, что мы испытываем, когда нам радостно и тепло на душе, но это же вроде счастье, а не любовь. Так что получается, любовь — это счастье? Вообще, я не об этом. Виктория, знай, не упускай моментов и новых возможностей, потеряешь пол жизни, если не больше… А, у меня, между делом, жених появился, представляешь? Совсем обычно, в той самой булочной, у пирса снова трапезничала мятным круассаном, как тут подошел такой красавчик! В жизни не слыхала о том, что мужчины настолько бывают красивы! Ох, а как очаровал меня его томный взгляд, милая родинка на самом кончике носа, его манеры, а духи! Это же просто мечта, Вики, ты себе даже представить не можешь! Какое же чудо, встретить своего человека! Буду жадно желать тебе того же, это по щелчку пальцев не берется! Все же, жду ответа от тебя в скором времени, Вики. Люблю тебя. A bientot Ginette d'Uzès На лице, с каждой секундой прочитанного, все больше и больше росла улыбка, а в глазах появилась вредная пелена из-за влаги. Вики правда скучает, сильно скучает. Больше недели она не видела ее: ни слухом, ни духом. Будто, совсем не виделись 5 лет, как тут Джинет внезапно вспомнила о близкой знакомой и нервно села писать драгоценное письмо с блестящими глазами от предвкушения, совсем плохо видя, чему виной старенькая масляна лампа. Вики быстрыми движениями вытирает слёзы, появившиеся от облегчения, что вот, Джинет живет, она есть на самом деле. Уже рвется второе письмо, как тут виден совсем маленький текст и незнакомый почерк. Тяжело вздохнув, девушка принялась читать. Bonjour Mademoiselle de Grandison, Надеюсь, что первым делом Вы прочитали письмо драгоценной Джинет. Я, жених ее, Бастиан де Бо, хочу сообщить довольно нерадостную новость. Мне честно стыдно, даже как-то печально писать Вам, а не говорить лично, хоть и имеется возможность договориться о встрече, но оставить Джинет одну я не могу. Недавно, желанная мною так сильно, сообщила о странной боли в спине, словно воткнули тысячи ножей в самый позвоночник. Уж прошу простить, за такие сравнения, но желаю чтобы Вы точно поняли насколько велика проблема. С семьей моей любимой вызвал врача на дом. Чтобы не пугать дорогую Джинет, доктор сообщил, что если делать успокаивающий массаж с лечебными мазями, через определенное время пройдет боль и жалоб больше не будет. Но, к огромному сожалению, лекарь обнаружил совсем другое. Виктория, у нее подозрения на туберкулёз позвоночника. Сам бог знает только, лечится оно или нет. Каждую ночь я молюсь о выздоровлении любимой. Прости, Виктория, мне жаль, что так получается, но никто не виноват все же. Я слишком поздно ее нашел. Надеюсь, ты принесла ей много любви и счастья, а я заменю тебя до самых последних дней. Не важно, составит мне это день, неделю, месяц, год, десять или тысячу лет, вечность. Я буду любить ее любой и ты делай это по сей день. Bien cordialement Bastian de Beau Жгучие слезы, которые текли множественными дорожками и капали на приятную на ощупь бумагу, растворяя чернила, застилали не только глаза Вики, но и ее разум. Кажется, что-то громко упало за ее спиной, что крепко простояло столь долгое время. Тело девушки кинулось в бешеную лихорадку, заставляя неприятно прилипать плотную ткань одежды к голому телу. Вероятность, что Джинет будет жить была и держалась условно, но мгновенно Виктория забыла про все, что она должна была делать до этого. Да она в принципе забыла, как оказалась здесь и что (или кто) ее окружает. Виктория резко поднялась, слегка покачиваясь и уже спутанные волосы в слюне изо рта перекрывали ей вид, отчего она облокатилась на голый манекен, который упал, задевая такие же позади себя. Громкий звук упавших вещей, которая опрокинула Виктория в порыве истерики и неизбежности, привлек внимание за дверью стоящей все это время Кристин, которая сразу бросилась к сидящий на полу девушке. Та, навела беспорядок на своей голове, истерично хватаясь и и начиная тянуть их, лишь бы унять душевную боль. Джинет была для нее всем. Она была для нее старшей сестрой, заменой мамы, лучиком счастья. Мысль о том, что дорогой сердцу человек уходит так рано, никак не дает нормально жить с этой минуты. Винить жениха лучшей подруги она не собиралась, ведь лишь у него нашлись силы сообщить, хоть и таким способом, о возможно неизбежной смерти. Вики снова теряет родного человека, видимо сама Матушка-Судьба решила не оставлять ее в покое? Юная леди не кричит, как подобает страдающим людям, она просто уткнулась лбом в предплечье Крис, а та и вовсе не желала знать, что случилось со швеей. Конечно, в душе у нее таилось жгучее желание разузнать, ведь интересно, отчего такие люди могут беззвучно орать из-за бессилия и не контролировать свое состояние, полностью убиваясь своей болью, не правда ли? Но Кристин как бы не хотела, честность и понимание были в ее теле главной составляющей, как вода. Девушка слегка покачивалась, успокаивая Вики в своих руках, чтобы та сделала не рваный, а один, но спокойный и глубокий вдох, чтобы в глазах была прохлада вместо горячей тоски, чтобы сердце не отбивало бешенные кульбиты, чтобы голова не болела от напряжённых век, которые уперто сжимали слёзные глаза. Около 10 минут две девушки просидели на полу в тишине, разбавляя ее шепотом служанки и резкими всхлипами швеи. Крис на быстро отошла, возвращаясь обратно с мокрой тряпкой и тазиком, чтобы потом вытереть красное лицо Вики. Блондинка поможет ей убрать мелкие волосы назад, чтобы те неприятно не прилипали к коже и затем поможет переодеться, так как одежда была в плохом состоянии из-за постоянно терзающих ее рук и пота. — Виктория, все так плохо?— девушка неожиданно шепотом спрашивает ту, когда Вики заканчивает недоделанное платье де Фуа. –Мы часто теряем в своей жизни дорогое нам, но мне надоело это настолько сильно, что…— русоволосая опускает голову, смотря куда-то под ноги и страдательно выдыхает, — Что я уже устала. —Я уверена, Вы заслуживаете счастья и в конце концов заполучите его,— Крис слегка улыбается в успокаивающем жесте, но ее слегка не видно из-за того, что та стоит у самого выхода, а не яркий свет выходит только из окон, —Думаю, оно где-то рядом. — Надеюсь, — продолжает полным голосом, после чего прокашливается от непривычки.***
Около часа Мими сидит за обеденным столом, читая толстую книгу в темно-коричневом твердом переплете. Кажется, она довольно стара, но чтобы заполучить ее, де Фуа потребовалось всего-то щелкнуть пальчиками, как она тут же появилась перед ней. Довольно интересный сюжет перестал как либо привлекать внимание черноволосой, потому девушка решила упереться взглядом напротив стоящую кухонную тумбочку и непрерывно думать о предстоящем дне. Было бы оно обычным, Мириам сейчас бы не постукивала нервно пяткой по деревянному полу и не закусывала и так уже кровавые губы. Де Фуа являлась довольно нервным человеком, отчего ей часто бывает плохо и пытается скрыться как много глубже от любого человека, чтобы пережить внутренний страх от неизвестного в одиночку. Было тяжело, но еще было тяжелее, когда никто не замечал синяки под глазами и немного растрепанные волосы, все тянулись когда видели кривоватую улыбку и озорной свет в самих светлых радужках. День рождения этот, был очень особенным. Ничего особо не поменяется со стороны, все останется таким же как и было. Но совершеннолетие — это что-то вроде большого бума, который видит только сам именинник, а все остальные — взрослого человека, который двумя ногами вошел в тяжелую и мерзкую взрослую жизнь. Само празднование же ничем не отличалось. Гости как всегда, прибывали с самого утра, а вся территория вдоль и поперек укрыта радостной энергетикой. Только вот, в отличие от своего детства, где Мими была полностью не обделена крепкой семейной любовью и целый день с ее лица не спадала улыбка, сейчас она ждала знаменательный момент, когда ровно наступит время рождения невинного дитя на свет, которая прожила целых 21 год. Внутри нее это вызывало страх и долю нетерпения. Мириам отвлекает неторопливые шаги со стороны лестницы, поэтому быстрыми движениями она закрывает книгу и торопится в библиотеку, чтобы поставить ее на место. Когда она выходит из немного пыльного помещения, перед ней стоит Вики, немного нахмуренная и сосредоточенная на чем-то, что не сразу замечает леди. — Вы долго ждали? — спрашивает, резко поворачивая голову, — Прошу прощения, некоторые новости— — Все хорошо, не переживай, — и снова перебивает Викторию, а потом поспешно хлопает ресницами в стыдливом жесте, продолжая, — Может, поговорим у озера? На предложение она видит уверенный кивок, после чего направляется к выходу на задний двор, слыша за собой топот и неожиданно для самой себя улыбается. Девушки неспеша направляются к деревянному мостику, пока Мими часто наклоняется к короткой траве и что-то делает с найденным, пряча от Вики. Та вида не показывает, все еще одной ногой оставаясь в прошлом состоянии, но все же ведет бровью, глазами поглядывая на рядом идущую. Они уже подошли к самому краю, как тут Мириам откидывает туфельки и юбкой садится на сырую поверхность, затем медленно погружая ноги в воду, привыкая к температуре. Виктория, стоя сверху, выгибает бровь, ведь боится, что если повторит за мадемуазель, немедленно кинется в болезненную лихорадку позже. Но тут все сомнения уносятся попутным ветром, который развивает водную гладь, когда Мими поднимает голову на девушку и ослепительно улыбается, щуря глаза, будто смотрит на само Солнце. — Садись, вода не такая уж и холодная, быстро привыкнешь, — она слегка обхватывает пальцами ее запястье и тянет вниз, взглядом прося присоединиться к ее радостям. Вики на некоторое время замирает и затем также снимает обувь, только резче опуская ноги, и шипит себе под нос. Холодно. — Вы знаете, что означает цветок герани на их языке? — Вики внезапно подает голос через какое-то время и вопросительно смотрит на рядом сидящую. В ее руках появляется небольшой букетик различных, но обычных цветов. Вроде там были ромашки, одуванчики и еще что-то, но Виктория не смогла разобрать. — А у цветов разве есть язык? — Мими слегка посмеивается, пока прохладный ветер заставляет несколько прядок ее темных волос лететь прямо в лицо. Не то чтобы Мириам была совсем глупышкой, она знала, что такое существует, но сдуру почему-то делает непонимающий вид. Вики говорит так, будто считает цветы за что-то человеческое и более приятнее. А ведь они взаправду могут слышать и даже отвечать.— Так какое значение? —Если Вам когда-нибудь подарят эти цветы, то вероятно Вас считают нелепым человеком, а то и не воспринимают Вас вовсе, как личность, всерьез. — девушка заканчивает разъяснение, а затем оборачивается к Мими, ведь до этого смотрела вперёд, и в глазах видит то ли пустоту то ли долю разочарованности. Ну, знаете это чувство, когда ожидаешь хорошее и уверен в этом, а когда момент наступает, хочется провалиться под землю из-за своего легкомыслия? Так вот, это было оно. — Ожидала лучшего… — Мириам отворачивается, пальцами убирая почему-то прилпшие к губам волосы. — На самом деле, цветы тоже могут плохими, не только люди, — Виктория решает продолжить диалог, хотя казалось будто он зашел в тупик. — Но это так, просто интересные знания и все. Все же, прошу прощения, если испортила Вам настроение. — Виктория, прекращай. — Что? Мими снова оборачивается, пока глаза де Грандисон в интересе бегают по ее лицу, пытаясь найти ответы. Веки черноволосой слегка опускаются, а взгляд сам направляется напротив находящиеся губы. В отличие от покусанных губ Мириам, они были достаточно мягкими на вид, увлажненными и цветом нежного персика. Интересно, каковы они на вкус? —Когда мы наедине, прошу, обращайся ко мне неофициально. — она уперлась взглядом уже в темные глаза Вики, как те немного расширяются от услышанного. Что ж, ее никто из выше не просил о такой услуге (?). — Как пожелаете… Как пожелаешь, Мими. Девушки еще долго сидели там, пока солнце не начало устало тянуться к горизонту. Уже начинало становиться холоднее, но Вики и Мими все продолжали сидеть, болтая об обычных делах. С самого начала, как Мириам увидела глаза Вики после ее работы, из души не уходило то, что явно что-то произошло. Сердцем почему-то, чуяла, хоть и русой хорошо находится в компании почти ровесницы, но явно разум ее был вдалеке, у кого-то рядом под умирающим брюхом. Мучить девушку расспросами Мириам не желала, чтобы до конца не испортить, вроде как хороший вечер и что-то вроде прогулки, потому она утаивает свою любопытность. Может, настанет момент, когда та ей раскроется, чтобы полностью выдохнуть, с легкой душой и отпустить, чтобы жить дальше. А пальцы так и остались на ее запястье до самой лестницы.***
Дом был уже в полной активности, где бегали служанки, еще с самого ухода Вики и Мими. Последняя молча направилась к родителям, а швея тенью пробралась через множество служанок, снующих туда-сюда, в свою мастерскую. Вспомня, что там остался небольшой беспорядок, она быстрыми шагами добралась, как тут же удивилась открытой двери. Она точно закрывала ее перед выходом. — Извините..? — Вики медленно заходит в темное помещение, где были завешены окна. — Извините, мадам де Леви? — девушка обратилась к главной служанке, пытаясь угадать кто все же открыл, возможно даже, зашел в саму комнату. — Merde! — грязно выругавшись себе под нос из-за испуга, де Грандисон резко оборачивается на закрытую дверь позади себя, — Прошу, перестаньте шутить, кто бы это не был! — девушка подбегает и начинает дергать за ручку, но та не поддается. Рука нетерпеливо потянулась во вшитый внутри карман специально для таких мелких, но важных вещей для швеи, как ключ, и, к сожалению, попытка выбраться не увенчалась успехом. Что делать, Вики не совсем понимала. Видимо так и придется остаться здесь, пропустив долгожданный ужин, ведь девушка сильно проголодалась, в ожидании, что кто-то за нее спохватиться. И то не факт, что кто-то действительно будет переживать о такой, как Вики. Поэтому не особо поддаваясь панике, она решила взяться за другую одежду, которая готовилась уже на Всемирную выставку. Грандисон желала, чтобы мысли не разлетались в панике каждую секунду.